Жизнь - это борьба

Новый день для меня настал так же, как и предыдущий, — Амаири разбудила меня с утра пораньше и, накормив, отправила на утреннюю пытку... Простите, я хотела сказать тренировку, но так приятно иногда называть вещи своими именами. Физкультура никогда не была моим любимым предметом. Диванный образ жизни - наше всё! Сегодня Кокуро был еще беспощадней, чем вчера. Безжалостно гоняя меня по полигону в квартале клана, он, вероятно, решил в кратчайшие сроки сделать из меня олимпийского чемпиона. За пробежкой и общей разминкой, призванной размять тело и растянуть мышцы, последовало некое подобие спарринга. Объясняя мне основы нападения и защиты, всевозможных стоек и приемов, учитель пытался обучить меня ближнему бою. Несколько раз, хоть и совсем легонько, едва касаясь меня ладонью, мужчина таки допетрил, что моего внимания не хватает, чтобы уследить за скоростью его «атак». С мученическим лицом Кокуро-сан принялся на черепашьей скорости наносить удары, следя за тем, чтобы я хотя бы правильно выполняла блоки и уклонялась от ударов. И всю оставшуюся тренировку я училась обороняться... Точнее, училась пониманию, как это делается, потому что уровень и правда был детсадовский. Зато я освоила несколько способов парирования и перенаправления ударов. На этом и закончили. Поклонившись сенсею и поблагодарив за занятие, я поспешила домой, чтобы перекусить и отправиться к Харуко-саме. Со стариком тренировка затянулась. Начали мы с того же, на чем остановились вчера. Усевшись в уже знакомую медитативную позу, я старательно пыталась сконцентрироваться и погрузиться в медитацию. Когда солнце перевалило через зенит, я смогла, наконец, избавиться от лишних мыслей и погрузиться в некое подобие транса. Правда, на голос учителя не реагировать по-прежнему было сложно. - Занятия медитацией помогают развивать чакроканалы, расширяют резерв и контроль. Если ты обучишься этим нехитрым азам, то сможешь в скором времени успешно развивать свой потенциал, - наставительно проронил старик. Сказанное, естественно, вызвало у меня интерес. Совершенно забыв, каких усилий мне стоило добиться концентрации, я распахнула глаза и с чрезмерным энтузиазмом принялась задавать интересующие вопросы: - А насколько мой потенциал велик? - согласна, вопрос глупый, но на то он и учитель, чтобы уметь предугадывать возможности ученика. А я теперь ребенок, и иногда мне можно быть архинелогичной. - Если будешь продолжать отвлекаться на всякую ерунду, то огорчительно мал, - ворчливо отозвался сенсей, в очередной раз щелкая меня по лбу. В этот раз щелбан был ощутимее. - Но мне ведь интересно знать, Харуко-сенсей, - капризно надула я губы, уже вполне вжившись в роль двухгодовалого ребенка. - Наш клан очень сильный? А папа? А я буду такой же сильной, как он? Или папа не очень сильный, и я буду сильнее? От града вопросов, свалившихся ему на седую голову, старик только поморщился, потирая переносицу с заметной горбинкой. - Ты слишком шумная, девчушка, но ладно, - устало вздохнув, Харуко-сан немного поерзал, устраиваясь поудобнее, устроил трость на коленях и начал рассказ. - Клан Намикадзе достаточно силен. Потенциал его представителей высок — очень многие Намикадзе открывают в себе по две, а то и по три стихии. У нас нет кеккей генкай, но есть несколько достаточно мощных клановых техник, позволяющих быть опасными противниками даже для таких кланов как Учиха или Хьюга. Более того, твой отец - единственный из известных мне шиноби, не восприимчивых к гендзюцу шарингана. Если бы могла, восторженно бы присвистнула. Честное слово, это огромный показатель. Насколько мне известно, иллюзии шарингана самые мощные, избежать их практически невозможно, разве что не смотреть в глаза носителю глаз с томое. Если отец умеет избегать гендзюцу учиховских зенок, то, черт возьми, он крут, и я хочу уметь также! - Это клановая способность? - восторженным детским голоском поинтересовалась я. - Нет. Это особенность его режима отшельника. Вот тут я испытала шок во второй раз. Уруюки владеет режимом отшельника?! - А какое его призывное животное? Лицо старика удивленно вытянулось. Упс, кажется, кто-то здесь проявил поразительную для ребенка осведомленность... Ладно, сделаем лицо поневиннее, глядишь, дедок проглотит, что этот вопрос случаен и не имеет никакой связи с предыдущим. Черт возьми, Аня, ну думай головой, о чем спрашиваешь! Откуда двухлетнему ребенку знать, что режим отшельника напрямую повязан на том, с каким призывным животным заключен контракт! - Призывные животные твоего отца — лисы, - покладисто поведал Харуко-сан. - Дело в том, что лисы являются истинными мастерами иллюзий. Поговаривают, самые мощные и искусные из их иллюзий не может распознать даже бьякуган. А потому и сами лисы отлично разбираются в гендзюцу и без труда его избегают. Не знаю уж, как в точности это работает... Что-то припоминаю подобное. Не из мира Наруто, скорее из легенд самой Японии. Лисы или, точнее сказать, кицунэ являются живым воплощением хитрости и обмана. И могут навевать на человека ложные видения, являясь духами иллюзий. Что-то такое, если я ничего не путаю. Но все равно очень странно, что это нашло свое отражение в этой вселенной... О призывных лисах я вообще впервые слышу, хотя это и не отменяет крутости! - Так, хватит на сегодня разговоров! Продолжай тренировку, - дав мне отмашку, старик тяжело поднялся и, чуть прихрамывая и тяжело опираясь на свою трость, заковылял к дому. Оставшись наедине с собой, я вновь принялась медитировать. На этот раз войти в состояние отрешения было достаточно просто. Во всяком случае, на это ушло не больше пятнадцати минут. А вот дальше начало происходить нечто странное. Без каких-либо манипуляций с моей стороны я отчетливо ощутила, что внутри меня что-то шевелится и движется. Вначале я подумала, что неведомо каким образом ощутила течение крови. Но потом до меня наконец дошло, что это. Без прямого на то желания я почувствовала ничто иное, как течение чакры по телу. Открытие настолько поразило меня, что я вновь выпала из медитативного состояния и еще минут пять пялилась в пространство перед собой. Поверьте на слово, ощущения, что я пережила, сложно с чем-то сравнить. Вновь повторить фокус с ощущением чакры у меня не вышло. Сколько бы я ни билась. От напряжения у меня даже разболелась голова и выступил пот на лбу. А потому неслышно подкравшийся старик с очередным щелчком по лбу заставил меня подпрыгнуть на месте. Испуганно уставившись на ехидную морду Харуко-сенсея, я в очередной раз надулась, но промолчала. Уже усвоила, что щелбаны - признак моих ошибок. А значит, и возникать бессмысленно. Спасибо хоть не подзатыльники отвешивает, а то вообще бы все мозги растеряла. После тренировки на концентрацию мне предстояли нуднейшие в жизни лекции. Пришедшая Хаюми-сан принялась вводить меня в курс дела по внутреннему устройству и политике клана. Вполуха слушая унылую женщину, я изо всех сил пыталась понять, на кой черт ребенку двух лет знать подобные вещи. Нет, понятное дело, я наследница клана, которая когда-нибудь, вполне возможно, возглавит этот самый клан. Но зачем забивать этой околесицей детскую голову? Начните это объяснять лет в тринадцать, когда мозги начинают затачиваться, и я слова против не скажу. Но два года... Короче, помните, до этого я вам говорила, что тренировки с Кокуро-саном и Харуко-сенсеем для меня сложные? Забудьте! Сложно - это с Хаюми. Вот где апогей занудства и непонятной бессмыслицы. Мало того, что вещи, о которых она говорила, были сложны к пониманию и запоминанию из-за сложной терминологии, так еще и рассказывала она это все совершенно безэмоционально, видимо, совершенно забыв, что перед ней ребенок. Вообще, я немного в шоке от того, что они с меня требуют. Может, я, конечно, что-то путаю, но в моем прежнем мире двухлетние дети... Говорят на непонятном языке, непонятно мыслят и вообще являются сомнительными единицами общества. Как говорил один мой знакомый с немного черным чувством юмора, личинки человека. Конечно, я допускаю мысль, что в этом мире дети развиваются не в пример быстрее, но все равно — политика?! В целом, я уяснила для себя, что клан Намикадзе занимается производством шелка. Женщина даже сказала, что где-то в квартале находится целый филиал по его производству, а на территории страны есть несколько самых настоящих шелковых домов, принадлежащих клану и занимающихся шелкоделием в производственных масштабах. Также я немного узнала о положении клана на политической арене деревни. Оказывается, в Коноху клан вошел достаточно давно, с точки зрения основания самой деревни. Может быть, лет пятьдесят назад. И с тех пор очень прочно пустил в ней корни. Мы имеем несколько торговых договоров с кланом Яманака, те поставляют какие-то особые травы для питания шелкопрядов. Также наш клан очень прочно повязан с кланом Абураме: жуководы частенько помогают избавить наших гусениц от болезней и в целом делятся опытом селекционного мастерства. А еще, что оказалось более важным для меня, выяснилось, что приближается война. Из безусловных противников Конохи Хаюми смогла назвать только Страну Камня, говоря, что не знает большего. Вообще, о конфликте деревень женщина рассказала мне только для того, чтобы поведать о том, что клан Намикадзе был призван для поддержания клана Учих. Оба клана, если битва состоится, станут авангардом войска Конохи, так как по факту являются силовиками в подавляющем своем большинстве. Другими словами, выйдут мои соклановцы на поле брани одними из первых, чтобы уничтожить как можно больше противников. Что ж, этот факт в голове стоит закрепить. Переводя на более понятный любителям компьютерных войнушек, клан Намикадзе - это, в основном, штурмовики. Они выступают вперед танками, часто погибают первыми, но при этом уносят с собой достаточно большое количество вражеских сил... Печальная, но немаловажная информация. С трудом отсидев положенное на лекцию время, я вырвалась-таки на свободу. Нет, серьезно, из комнаты, в которой Хаюми вводила меня в курс дела, я буквально вылетела, едва не снеся с ног идущего куда-то Уруюки. Отец, в последний момент перехватив меня у выхода в сад, перенаправил мой энтузиазм, впихнув меня в очередную комнатушку. Увидеть в ней ту самую активную старушку оказалось настоящим облегчением. Как же ее там звали? Гаява, кажется... - Добрый день, Аника-химе, - бодро проскрипела старушенция, слегка вскинув руками, вся будто распираемая изнутри энергией. - Доброе, Гаява-сама. Я поклонилась, как учил отец, и в настороженном ожидании уставилась на очередную учительницу. Надеюсь, хоть она порадует меня чем-нибудь интересным... Особой радости предложенная тема урока не принесла совершенно. Меня учили красиво ходить и изящно кланяться. Как оказалось, тема была выбрана неспроста. Сегодняшним вечером в Конохе проходил праздник фонарей, на котором будут присутствовать многие клановые семьи. А значит, будет много пафоса, формальностей и лизоблюдства. Тройное фи от моего лица! Идея, что вместо того, чтобы чисто по-детски радоваться празднику, мне придется расшаркиваться с каждым встречным-поперечным, вызвала у меня глухую досаду. Ну что за гадство? Почему высокое происхождение неминуемо обкладывает столькими формальными обязанностями? В очередной раз пройдясь от стенки к стенке, я кисло уставилась на наставницу, ожидая ее вердикта. - Ну что ж, уже лучше, но до уровня настоящей химе еще очень далеко, - смешливым голосом пропела старушка, подходя ко мне ближе. - Ну-ка, поклонись еще разок. И не забывай улыбаться. Что у тебя вообще с лицом происходит?! Стараясь двигаться как можно более плавно, я согнулась в пояснице, одновременно с этим склоняя голову. Получался эдакий недокниксен. Просто без приседания. Мужчины, как я поняла, кланялись, не склоняя голову, а держа ее прямо. Женщинам же позволялось слегка опустить подбородок, но делать это нужно было не рывком, а как можно более грациозно. Изящно у меня, конечно же, в силу детской неуклюжести, не выходило. Но спустя два часа бесконечных репетиций, по словам самой Гаявы-самы, стало выходить лучше. После занятий на некоторое время я была предоставлена самой себе. Выбравшись на энгаву со стороны сада, я медленно и с некоторой осторожностью побрела в сторону небольшого, но достаточно глубокого пруда. Я, конечно, не двухлетний ребенок, которого можно провести яркой бабочкой, но, кто знает, может и для меня у шинигами есть парочка уловок? Подвоха от этих загадочных существ я ожидала каждую минуту. Но ничего страшного не происходило. По небольшому деревянному мостику, простирающемуся от самой энгавы и расположившемуся практически на середине водоема, я дошла до конца. Осторожно, боясь свалиться в воду, я уселась на самом краю, свесив ноги вниз и немного боязливо поглядывая в водную синеву. Вот на этом месте пару дней назад погибла настоящая хозяйка тела. Та, что вместе с ним родилась и прожила в нем целых два года. Интересно, с моральной точки зрения, имела ли я право забирать это тело себе? Сложный вопрос, на который у меня нет ответа. Растеряв большую часть своих опасений по поводу козней шинигами, я беспечно болтала ногами и разглядывала персиковые деревья, растущие на другом берегу озера, почти у самого забора. Там же располагалась небольшая полянка, над которой, - я даже отсюда видела, - порхали мелкие, размером с фалангу пальца, бабочки. Они закручивались трепетным хороводом вокруг блеклых полевых цветов, каким-то образом нашедших путь в весьма ухоженный сад. Странная вещь, но на территории всего квартала Намикадзе я не видела ни одного вишневого дерева. А ведь сакура - это вообще классика в местном дизайне ландшафта. А тут прям одни персиковые деревья. Как я умудрилась отличить? Все просто: моя настоящая мама ландшафтный дизайнер, и в свое время я многое от нее узнала. В том числе и как отличить друг от друга кажущиеся на первый взгляд одинаковыми деревья. Решив, что ломать над этим голову недальновидно, я еще раз взболтнула ногами и, собрав во рту побольше слюны, прицельно плюнула, стараясь запульнуть плевок как можно дальше. Интересно, почему я вдруг начала себя так залихватски вести? Устала быть «правильной и хорошенькой» в прошлой жизни? Что ж, печально, так как мои желания не вяжутся с тем статусом, который подарила новая жизнь. Быть пацанкой, являясь наследницей правящей семьи, мне вряд ли позволят. Позади послышался окрик Уруюки, а потом раздались торопливые шаги по деревянному покрытию мостка. В следующее мгновение распереживавшийся отец схватил меня за плечо, оттаскивая подальше от воды. Из-за его порывистости слетел сандаль. Провожая обувь, повторяющую участь Титаника, печальным взглядом, я устало взглянула на отца. Если Уруюки и собирался что-то говорить, то, встретившись с моим взглядом, резко передумал. Осторожно перехватив мою руку и ободряюще сжав мои пальцы в своей огромной ладони, Намикадзе поспешил утащить меня в дом. В доме меня ждала Амаири-сан. Женщина встретила меня теплой лучистой улыбкой и подготовленным к празднику нарядом. Небольшое кимоно из нежнейшего аквамаринового шелка было украшено искусной вышивкой серебристых бабочек, взлетающих от подола. На рукавах трепетал цветочный узор, едва различимый взглядом. Работа была настолько мастерской и тонкой, что я невольно замерла, разглядывая это великолепие в руках женщины. Да, теперь я понимаю. Если наш клан изготавливает такой качественный шелк и самостоятельно выполняет вышивку узором, то неудивительно, что его казна регулярно пополняется. Даже в моем искушенном мире, где товар изобиловал разнообразием, эти наряды оторвали бы с руками и за бешеные деньги. Облачившись в подобранный для меня наряд не без помощи блондинки, приговаривающей о том, как мне идет этот цвет, я с восторгом уставилась на свое отражение в ростовом зеркале. Выглядела я и правда расчудесно. Маленькая темноволосая девочка в отражении улыбалась мне восторженной улыбкой и сверкала зеленовато-голубыми глазками. Каштановые волосы, непослушно вьющиеся в разные стороны, были собраны умелой рукой воспитанницы и заколоты двумя деревянными спицами. На кончике одной из них болталась маленькая серебряная бабочка. Там, в другом мире, в своем настоящем детстве, я не походила на того ребенка, который сейчас глядел на меня из отражения. В детстве я была очень худенькой, всегда была выше сверстников, а волосы, пусть и со временем ставшие темно-русыми, имели светлый цвет. Мы с Аникой совершенно не походили друг на друга, и это почему-то опечалило меня. А вот мои родители в детстве одевали меня так, словно подбирали вещи у бездомного... Воспоминания о маме, хоть и несколько ироничные, заставили улыбку в отражении скиснуть. Раздосадованно отвернувшись от отражения, я невнятно поблагодарила Амаири-сан и выскользнула из комнаты, желая поскорее найти отца и отвлечься от мрачных мыслей. Уруюки нашелся в коридоре, задумчиво разглядывающий какой-то сверток. Мужчина выглядел просто шикарно: темно-синее мужское кимоно было подвязано серебряными веревочками, по подолу одежды проглядывался какой-то растительный орнамент, исполненный серебряными нитями. Светлые идеально прямые волосы на макушке присобраны в небольшую шишку, остальные свободно струятся по плечам. Бледноватое лицо с добрыми морскими глазами и какой-то усталой улыбкой окаймлено отросшей до линии челюсти челкой. Глава Намикадзе был красив, как принц преисподней. Будь я прежней, не раздумывая влюбилась бы в это воплощенное совершенство. Но, сами понимаете, ввиду некоторых факторов, думать о нем в таком ключе было невозможно. Однако это не мешало мне восхищаться его красотой. - Ты готова? - мягко спросил он, заметив-таки мое молчаливое присутствие. Смущенно кивнув, я неуклюже доковыляла до закутка с обувью, и, обув ноги, заранее упрятанные в белые носочки, крепко вцепилась в протянутую мужскую ладонь. Сегодняшний вечер обещал быть наполненным фейерверком впечатлений. А еще это был мой первый официальный выход в свет. Продолжение следует...