***
— Так, Инузука в своей излюбленной манере ехидничает по поводу дочерей и необходимости пристраивать наследниц, — утомленно протянул Фудо, откладывая письмо в сторону и беря следующий свиток-письмо. — У нее же у самой старшая дочь — наследница, — несколько удивленно уточнила я, заглядывая в послание от Инузука. Женщина и в самом деле была остра в выражениях. Местами даже груба. — Они не так ревностно относятся к вопросу о союзах. Больше полагаются на выбор самих наследников и их принятие пары. Руководствуются, что называется, феромонами. И спокойно реагируют, если наследник выбирает себе пару из безклановых, — охотно пояснил дед, попутно просматривая другие письма. — Абураме предлагают союз с маленьким наследником, Шино. Я легонько вздрогнула, представив себе подобные перспективы. — С твоим отношением к насекомым каждая ваша встреча будет заканчиваться твоей истерикой, — рассуждал сам с собой Намикадзе, словно забыв о моём присутствии. В прошлый свой визит дед стал свидетелем одной из самых потешных ситуаций в его жизни. С его слов. Во что охотно верится, если вспомнить, как он хохотал с моего перепуганного, полного брезгливости выражения лица. — Акимичи также предлагают маленького наследника… Ого, Хирузен просит рассмотреть кандидатуру сына, — Фудо скептически скривился, еще раз пробегаясь глазами по посланию. Я, подобно деду, выпала в осадок. Я, конечно, в курсе, что со всей этой фигней по политическим бракам мне могут предложить как рассыпающегося старца, так и малолетнюю соплю, но… Асума?! Серьёзно? Третий в курсе, что у его сына намечающийся роман с Куренай? — Фугаку предлагает выгодный союз, — задумчиво протянул Фудо, закусывая нижнюю губу и бросая на меня задумчивый взгляд. — Учитывая, что ты достаточно близка с его старшим сыном. — Их тоже не заботит чистота крови? — удивленно и недоверчиво поинтересовалась я, задумчиво наблюдая за подзависшим дедом. Явно о чем-то размышлял. Перспектива выходить за Итачи… Не вызывала ничего, разве что усталое нежелание вообще ввязываться во всю эту авантюру. Независимо от кандидатуры жениха. Но стоит признать, Итачи был не самым плохим вариантом. И точно не из тех, кто будет что-то требовать. — Обычно они заинтересованы в чистоте крови. Но твои гены обещают потенциальное усиление наследников с любым видом додзюцу. Для них это выгодно — последние поколения Учих редки на таланты. Из всего молодняка разве что мальчишка Шисуи да сам Итачи подают большие надежды. Так что у них есть шкурный интерес. Прибавь сюда твое родство с пока действующим советником самого дайме и положение самого клана в деревне. И получишь очень веселую картину. Я недоуменно приподняла бровь, взглядом прося деда продолжить. — Из всех кандидатов больше всего интереса как раз у них. Исходящего даже не из вашей трепетной дружбы с наследником, а из чистого и холодного расчета. — Никакая у нас дружба не трепетная, — устало и несколько раздраженно поправила я, откидывая мешающиеся волосы за спину и еще раз перебирая уже прочитанные Фудо письма. — Мы просто друзья. — Ну да. И шепчутся в деревне тоже «просто», — с насмешкой протянул старик, откладывая письмо от Учих в сторону и берясь за оставшийся свиток. Я же задумчиво притянула к себе письмо Фугаку-сана, примеряясь к подобной перспективе. А ведь Итачи действительно был неплохой кандидатурой. Разве что об изначально задуманном мною плане можно забыть. Еще вчера, поняв, что Фудо прав, и политический брак может стать хоть каким-то, но подспорьем, я крепко задумалась. Фишка всех этих помолвочных договоренностей была в том, что такие договора разрывались. Да, со скандалами, да, с серьезными обидами и нехилыми санкциями после, но разрывались. А потому задумка моя была проста и прозаична — заключить брачный договор на время, пока не свершу свою собственную вендетту, а потом расторгну договор и основательно, без всяких навязанных мужей за спиной, восстановлю позиции клана. В конце концов, если снять с побочных ветвей вето на изучение сильных клановых техник, и с малым количеством можно обрасти серьезной военной мощью. Там как раз вся мелкотня, чудом избежавшая мясорубки в квартале, подрастет. Усилить внутриклановое обучение — и вот у меня на руках окажется то, чего так боялись советники деревни. Но в случае, если союз будет заключен с Учихами, рыбкой выскользнуть из рук жениха не получится. Не потому, что Итачи будет держать… Хотя, давайте на чистоту — я знать не знала, как в дальнейшем изменятся взгляды Учихи на жизнь и клан. И сейчас уже ясно, что история развивается совершенно иным путем, а что будет дальше, и гадать бессмысленно. Но в любом случае я сама едва ли найду в себе столько наглости и хамства у самого алтаря сделать финт ушами. Отношения у нас с наследником клана не такие. Хотя, опять же, зная Итачи сейчас, я могу с уверенностью сказать, что если я честно и по-человечески объясню ситуацию и свое нежелание вступать в брак… Мы расстанемся друзьями. Без ругани, скандалов и прочей малоприятной истерии. Так что да, Учиха был выгоднейшим вариантом во всей этой игре с браком. — Признаться, я думал, предложений будет больше. Хотя взгляни, — Фудо потряс у меня перед лицом распечатанным свитком. — Предложение Шимуры. Старый ублюдок снисходительно предлагает свою роль на место мужа и обещает заботиться о молодой супруге и ее клане всеми своими силами. Сделаю вид, что не читал этого. Воздухом я подавилась основательно. Так, что еще пару минут судорожно кашляла, в попытках выплюнуть легкие, и еще долго потом смахивала выступившие слезы. Шимура? Он ведь это не серьезно, да? Или старикан совсем умом тронулся, что предлагает подобное? — Самый выгодный союз — это Учихи. Хотя я бы рассмотрел предложение Хирузена, но старый интриган скорее больше откусит, чем предложит, а идти на уступки я не хочу из принципа. — А брак по любви вообще никто не рассматривает, да? — угрюмо уточняю я, не моргая глядя на деда. — Когда-то я позволил это сыну. Взгляни, какие чудесные последствия это принесло. Впрочем, какой смысл сожалеть о свершившемся… Ты можешь выйти замуж за какого-нибудь оборванца с улицы, я даже постараюсь не надрать тебе задницу за это, — Фудо устало фыркнул, шаря за пазухой кимоно в поисках кисеры и табака. — Но тогда ты должна понимать, что, скорее всего, клан Намикадзе очень быстро потеряет право голоса. В случае военных действий или любых других непредвиденных обстоятельств шиноби из Намикадзе будут использоваться на усмотрение деревни. В том числе и в качестве пушечного мяса, если потребуется. — Они так со всеми поступают, разве нет? — вяло возразила я. — Поверь, своих соплеменников, тем более членов семьи, на бессмысленные жертвы они отправляют намного реже. Это человеческий фактор, глупо верить в благородство людей, что ради собственного выживания за всю жизнь сделали столько ужасных вещей. — Но в кресле Хокаге сидит Минато. Не думаю, что он допустит, чтобы из клана Намикадзе сделали громоотвод. — Помимо Минато есть еще четверо зубастых рыбок в этом пруду, которые имеют весьма неноминальный политический вес. У Шимуры и вовсе под крылом Корень. — Ясно. Но, если я выйду за представителя другого клана, разве это не означает, что весь мой клан автоматически вольется в клан мужа? — Кланы породнятся, безусловно, но объединение необязательно. Ты, как наследница, и после замужества можешь сама заниматься кланом, с той лишь разницей, что по-хорошему для твоего мужа все должно быть предельно прозрачно. Никаких секретов, способных навредить его клану. Позже, когда появятся наследники, по канонам: старший должен взять управление кланом отца, а младший — унаследовать клан матери. — А если младшего не будет? — настороженно уточнила я, понимая, что все эти брачные тонкости только забивают голову лишними размышлениями. — Ну ты уж постарайся, — со смешком откликнулся старик, выдыхая мне практически в лицо ароматный, но очень уж терпкий дым. Кашляя и отмахиваясь от сизых клубов, я пыталась уложить в голове все то, что услышала за сегодняшний вечер. — Так что посоветуешь? — устало поинтересовалась я, глядя в светлые, но уже такие по-старчески блеклые глаза. Последние события подкосили старика сильнее, чем он пытался показать. — Я бы советовал принять предложение Учих. Фугаку толковый мальчишка, знающий что такое честь, а потому подлостей строить не станет, в отличие от многих других. — Ладно. Напишешь им письмо с согласием? А то я понятия не имею, как это делается. — Разумеется. Ты и не должна писать подобные письма, имея в семье старших мужчин. Традиции, сама понимаешь. — Ага. Я пойду, меня ждет тренировка с Майто Гаем. — Да, я слышал, что ты набилась к нему в ученицы. Неожиданный выбор, но, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Последний тонко завуалированный вопрос я предпочла оставить без ответа. Только коротко улыбнулась старику на прощание.***
— Кажется, ты ее неслабо потянула, — неуверенно бормочет мой новоявленный сенсей, аккуратно ощупывая мою лодыжку. — Да я и сама чувствую, — раздраженно шиплю я, роясь в подсумке в поисках бинтов. Было обидно. — Эй, малявка! — негромкий, но достаточно слышимый окрик с другого конца полигона заставил нас с Гаем удивленно вскинуться, во все глаза уставившись на неспешно приближающуюся Сенджу. Интересно, что Цунаде могло понадобиться здесь сейчас? — Цунаде-сама, — запоздало подорвался Майто, вскакивая с корточек и почтительно кланяясь почти подошедшей женщине. — Оставь нас, Гай, — сухо требует женщина, удостоив того коротким кивком. Светло-карие глаза смотрят прямо, неотрывно, будто силясь разглядеть во мне что-то. Когда под раскидистым деревом, где пару дней назад мы с Гаем заключили соглашение, мы остаемся с Сенджу наедине, женщина тяжело вздыхает и неторопливо устраивается по левую руку от меня, с любопытством оглядывая тренировочное поле перед нами. Обычные тренировочные столбы, справа пара кунаев, бликующих на солнце — кто-то, тренировавшийся здесь до нас с Майто, так и не забрал их из коры дерева. — Значит, ты все-таки решила не отступать от своих слов? — Как видите, — мрачно согласилась я, кивая вслед ушедшему сенсею и недовольно поджимая губы. — Занятно. Тренировки с этим парнем легкими не будут, — с усмешкой пророчит женщина, прикрывая глаза и складывая руки под объемной грудью. — Спасибо, я в курсе. — Если ты все еще хочешь заниматься у меня, — я аж воздухом поперхнулась на этих словах женщины, — то должна знать, что на моих занятиях легче не будет ни на йоту. И учить я тебя буду не только больно бить. Тебе придется освоить всю мою науку. — Хорошо, — все еще неверяще выдыхаю я, во все глаза глядя на сидящую рядом женщину. — Когда начнем? — Сразу, как я залечу твою ногу, — с ироничным смешком кивнула Цунаде на мою конечность, при этом даже не утруждаясь открыть глаз.***
И да начнется ад. Начался. И продолжаться будет, видимо, еще очень и очень долго. Целых восемь дней ада, персональной королевой в котором стала светловолосая женщина с легендарными способностями. А я-то думала, что сложно было только с Гаем… Но нет, если Майто убивал физической сложностью обучения, то Цунаде делала ставку на сложность умственную. И вот уже чуть больше недели я страдаю от наличия двух выбранных самостоятельно учителей. — Сосредоточься, — рычит над головой Сенджу, подбоченившись и внимательно следя за всеми манипуляциями. Возражать ей после вчерашнего не хочется совершенно, даже несмотря на малоприятную вонь рыбы. Благо хоть свежая, но запашок все равно — будь здоров. Вчера Цунаде решила проверить мою физическую подготовку. И была в целом достаточно довольна, хоть и спустила с меня семь потов на тренировочном поле. Хотя там все дело в том, что я потела больше от страха получить этим кулаком по маковке… — Вот так, вливай чакру медленнее, — в очередной раз подсказывает наставница, глядя, как зеленоватое свечение с моих рук медленно напитывает чешуйчатое тело. Чувствую, как пот медленно стекает по виску, и с трудом перебарываю машинальное желание его тут же утереть. Хорош. Это уже сорок пятая попытка за последние дни. Учитывая, что послезавтра мне отправляться на миссию почти на границу Страны Огня, в следующий раз позаниматься с Сенджу я смогу, дай бог, через неделю. А меня такой расклад дел не устраивает — чем быстрее я научусь грамотному контролю и преобразованию чакры, тем скорее мы приступим к следующему этапу обучения. — Черт! — собственные мысли снова отвлекли. Чакра, еще мгновение назад бывшая светло-зеленой, сменила цвет на голубую и в теле рыбины образовалась заметная такая вмятина. Блеск! — Ну что ж, — утомленно, но достаточно спокойно тянет женщина, отходя от стола и устраиваясь в собственном кресле. — Нужно больше практики, только и всего. — Ага. — На миссии, если повезет и выдастся свободная минутка — тренируйся. — Хорошо. — Я слышала, сегодня вечером между кланом Учиха и кланом Намикадзе будет заключен брачный договор, — как-то слишком неожиданно осведомляется Цунаде, поднимая глаза от бумаг и вперяя в меня пристальный взгляд. — Тебе повезло — не многим выпадает шанс заключить подобный союз с небезразличным человеком. — Угу. Я не совсем понимала, куда клонит Сенджу. Откровенно говоря, сама Цунаде в этом вопросе была интересной личностью. Насколько я знаю, в этой версии реальности она тоже потеряла возлюбленного и брата. А еще потеряла весь свой клан, остатки которого сгинули на последней войне. Если не ошибаюсь, кто-то когда-то обмолвился, что в свое время, после смерти любимого, Цунаде поступало много предложений о союзе. Выгодных для клана предложений, только вот Сенджу отказалась, с головой ударившись в изучение медицины. Фактически клан лишился главы, который занимался бы их делами и отстаивал их интересы… Об этом говорил Фудо, когда упомянул, что в случае военных конфликтов клан Намикадзе может быть использован как пушечное мясо? Если так, то к сидящей напротив женщине у меня в равной степени прибавилось как сожаления, так и осуждения. — Можешь идти, — разглядев что-то на моем лице, хмурится женщина, и не успеваю я толком отвесить поклон, как светло-карие глаза снова утыкаются в свитки и бумажки. Ну что ж. Значит, самое время заняться приготовлениями. Сегодня вечером действительно будет знаменательное событие. В поместье Учих будет организован небольшой праздник в честь заключения помолвки. По правилам местного светского общества праздник правда должны были устраивать мы, на своей земле. Но так уж вышло, что квартал Намикадзе для всех из нас стал могильником с не самыми приятными воспоминаниями, и Учихи пошли на встречу. Точнее, мы их об этом даже не просили. Просто в ответном письме Фугаку, помимо назначения даты, назвал и место проведения праздника — их дом. Не знаю уж, чья на самом деле это была инициатива, но что-то подсказывало, что к решению мужчины приложила руку сердобольная, чуткая Микото-сан. Дома, в уютной многокомнатной квартирке, меня встретили как всегда веселый Наруто и задумчивый взгляд деда, оторвавшегося от разложенных на столе бумаг. Не совсем презентабельно, что фактический глава клана вынужден работать за обычным обеденным столом, но старик не возмущался. Впрочем, сам приходил сюда, хотя мог бы спокойно расположиться в собственной спальне. — Ты сегодня рано, — задумчиво отметил он, пока я ворошила блондинистые волосешки прилипшего ко мне Наруто. — Снова провал. Цунаде не стала мучать — знает откуда-то, что сегодня у нас подписание договоров. — Так вся деревня почти знает, — флегматично пожал плечами мужчина, возвращаясь к прерванным делам. — Аника-чан, это правда? — Наруто наконец перестал вжиматься щеками мне в бок, вскидывая усатую моську. — Что мы сегодня пойдем на праздник к Учихам. — Правда. — И что ты станешь невестой Итачи, тоже правда? — задал весьма неожиданный для меня вопрос мелкий, продолжая пристально щуриться. Странный интерес. А главное, понимает ли до конца, о чем сам же спрашивает? — Вроде того. — Деда сказал, это значит, что ты будешь принадлежать Итачи, — урюмо продолжил свой странный допрос мальчишка, упорно стискивая ручки вокруг моего пояса и не торопясь давать мне волю движения. — Не совсем так… — Да и сказал я не это, — в свою очередь возмутился Фудо, тоже с подозрениями глядя на сорванца. — Я сказал, что с сегодняшнего вечера, ты станешь ему обещанной и не сможешь заводить каких-либо, кроме дружеских, отношений с другими юношами. — Я даже знать не хочу, как вы к этому пришли, — устало откликнулась я, на силу отцепляя ручки брата и проходя, наконец, к холодильнику. В желудке уже посасывало от голода. — Я знаю, что муж может запрещать жене что-то делать. Итачи может запретить тебе обниматься со мной? Или спать вместе? Честно говоря, я едва молоком не подавилась от контекста вопроса. То есть мне сейчас серьезно придется объяснять разницу шестилетнему пацану? — Э-э-э, — глубокомысленно изрекла я, отирая губы и задумчиво глядя на также требовательно смотрящего на меня брата. — Давай ты у отца об этом спросишь, идет? Он объяснит тебе доходчиво и подробно. На мое предложение мелкий только неуверенно кивнул, в задумчивости отводя глаза в сторону. Дед же за столом только насмешливо хмыкнул. Ну да, переложила ответственность, не спорю. Но дело в том, что мне сейчас совсем не хочется пускаться в долгие объяснения, в чем заключается разница между объятиями с братом и с другим парнем. Да и Наруто иногда бывал, как в аниме, чуток тугодумен. Так что нет, пусть, раз уж выжил, с этим разбирается его отец. Ванная комната — в этой квартире одна на всех — встречает меня слегка сумрачным светом и большим зеркалом над раковиной. Лицо бледное, чутка осунувшееся, а в светло-синих глазах такая прорва усталости, будто телу не тринадцать, а вот-вот стукнет вторая сотня лет. Пухлые губы обветрены — с мелкими, никак не заживающими трещинками. Объемный пучок на затылке с трудом удерживал гриву волос, норовя вот-вот рассыпаться. Да уж. Но хоть на труп не похожа, за последнюю неделю начав более-менее приходить в себя. В качестве подготовки бахнула в набранную ванну целую прорву разных масел. Может, хоть это придаст свежести весьма потасканному виду?.. Чуть позже уже в собственной комнате с помощью двух клонов закуталась в кимоно и собрала волосы в весьма простенькую традиционную прическу. При этом старательно прогоняя мысли и воспоминания, что раньше так собирала меня Хаюми. Не дело перед важным мероприятием распускать сопли. Немного крема с секрецией улиток для выравнивания тона лица, легкие, почти незаметные розовые румяна на яблочки щек. Несколько раз пройтись рассыпчатыми темными тенями вдоль кромки роста ресниц, обозначая легкий намек на стрелки. До традиционно-японской боевой раскраски, конечно, далеко, но этикет кланов Конохи агрессивного макияжа никогда и не предусматривал, а потому я позволила себе вспомнить старый добрый макияж из собственного мира. Сама, правда, так никогда не красилась, вечно кося под готических принцесс. Но подобные техники не раз видела в интернете и сейчас без задней мысли воспроизвела на собственном лице — правила требовали выглядеть свежо. К тому же не стоило окружающим, не входящим в семью, видеть меня слабой. И так позволяла себе слишком долго неприкаянной тенью бродить по улицам деревни, явно давая понять окружающим общую бедность положения Намикадзе. А этого делать не стоило. Хотя бы из соображений чести. Да, клан сильно поредел. Практически вся боевая часть семьи была уничтожена, за исключением нескольких человек, находившихся в ту ночь на миссиях, и тех, кого напавший за противников не посчитал. Но мы все еще были живы. И старик Фудо прав — с нами должны считаться. Хочется им этого или нет. Территория поместья главы клана красноглазых выглядит нарядно. Висящие на деревьях и столбцах энгав разноцветные ленты плавно развевались на слабом вечернем ветерке, приносящем долгожданную прохладу после довольно жаркого денька. Развешанные на специальные растянутые канаты фонарики, освещающие сад и прилегающие к дому территории. Красота. А уж разодетые приглашенные Учихи и некоторые Намикадзе чего стоили — все в традиционных парадных одеждах, куда более вычурных, чем даже на том же празднике фонариков… Нет, не стоит вспоминать это сейчас. — Фудо-сама, Аника-химе, — торжественно приветствует Фугаку, вместе со стоявшим рядом Итачи склоняясь в самом поясе. Я бегло осмотрела всю чету Учих, особо не задерживаясь ни на ком взглядом. Смысла в этом вечере я особо не видела, но достаточных поводов, чтобы воспротивиться, не нашла. Сегодня мы с Итачи должны будем провести немного времени в отдалении, но на глазах родственников. По местным устоям я должна буду попросить наследника великого клана позаботиться обо мне, а он принять это предложение или отказаться. Таковы традиции. То, что по факту все уже решено, не волновало никого, и порядки должны были быть соблюдены — так мне сказал дед. И уже только после этого отец Итачи и Фудо удалятся в кабинет Учихи, чтобы обсудить все тонкости этого договора. А мы в компании других гостей будем наслаждаться блюдами и обществом друг друга. Звучит, если честно, просто отвратительно неуместно ввиду последних событий. Но выбора особого не было. — Фугаку-сан, наследник, — Фудо также склоняется в поклоне, и я тут же отвешиваю свою часть церемониальных приветствий. Вот он, мой будущий муж. Который объелся груш. Боги, и почему все это кажется мне таким абсурдным? Учихе только-только исполнится четырнадцать, и, хотя во взгляде далеко не детская серьезность, он, по сути, еще такой ребенок. Вот как, как я должна на полном серьезе воспринимать мысль, что это чудо с кошачьими глазами, которое пока что даже не шибко-то и выше очень мелкой меня, должен будет повести меня под венец? Дайте мне терпения и сил. Хотя бы на этот вечер. — Аника-чан, составь мне компанию, — неожиданно предлагает Итачи уверенным, достаточно громким голосом, и я впервые за время прибытия на праздник позволяю себе удивленно вскинуть брови. Потому что это предложение, по задумке традиций, тоже должно было исходить от меня. И вот он все портит. Зачем? Вряд ли он не знает про эти самые пресловутые традиции, будь они трижды неладны… И едва ли делает это случайно, а значит, какой-то расчет в его поведении есть. Понять бы только какой — Учиху никогда невозможно было прочитать. — Да, конечно, — несколько запоздало откликаюсь я, когда молчать дольше становится уже попросту неприлично. Удаляться с Итачи, всем таким разряженным в пух и прах, с его стандартным слабым хвостиком за спиной, было неловко. В основном потому, что все присутствующие гости, крутящихся по периметру поместья, провожали нас пристальными взглядами, полными где умиления, где гордости. У пруда, на небольшой специально поставленной лавочке, было уютно. Насколько вообще может быть уютно в подобной ситуации. Давайте на чистоту: не так я представляла себе свою первую за две жизни помолвку. В этом мире я вообще о подобном никогда всерьез не задумывалась, находя, о чем поразмышлять, и без того. И вот сижу я около пруда вся такая наряженная рядом с тринадцатилетним пацаном и осознаю, что вот-вот свяжу с ним ближайшие несколько лет. Трэш тот еще. Нет, понятно, конечно, что Итачи еще вырастет. Причем я знаю, что вырастет он весьма красивым юношей. Но сейчас-то… — Позволь мне позаботиться о тебе, — выдает это чудо, когда я полным скепсиса взглядом смотрю на предмет своих размышлений. Надо говорить, что после этого глаза у меня на лоб лезут? — Это должны были быть мои слова, — растерянно замечаю вполголоса, не зная, как еще реагировать на прозвучавшее предложение. — Ты нарушаешь традиции… В изначально предусматриваемом плане я должна была просить о защите и поддержке, Итачи должен был обнять меня в случае согласия, и мы тихо мирно возвратились бы к оставленным за спинами взрослым. А вместо этого что? Я сейчас должна его обнять или что? Что делать-то вообще? — Кивни, — с хорошо спрятанной в глазах улыбкой советует Учиха, впервые за время этих странных посиделок обращая ко мне взгляд. Заторможенно кивая, не отрывая взгляда от глубоких омутов темных глаз, я чувствую, как по самую макушку заливаюсь краской смущений, потому что сразу, как подбородок мой склоняется в медленном кивке, правая рука Итачи заходит мне за спину и ненавязчиво, за плечи, прижимает к своему боку. — Я знаю, как ты не любишь разный официоз. И я согласен заботиться о тебе в любом смысле, пусть даже это будет нарушение устоев ради твоего душевного спокойствия. — Это мило. Спасибо. — Ты одна из моих лучших друзей — забота о тебе — это меньшее, что я могу дать в благодарность за твою дружбу, — спокойно и мягко заверяет мальчишка, глядя мне глаза в глаза самым серьезным из своих взглядов. Возвращаться к поздравляющим нас взрослым было неловко вдвойне. Пожалуй, больший стыд я испытывала бы, если бы нас провожали на консумацию. Слава всем богам — мы были еще слишком малы для подобных обрядов, да и сегодня была только помолвка. И все равно чертовски неловко.