Жизнь - это борьба

— Как ты могла сдаться в самом начале боя? — визгливый голосок отото, раздавшийся сразу после оглушительно распахнувшейся двери, заставляет меня недовольно морщиться из-за громкости. — Не кричи, олух, — даже как-то заботливо ворчит дед, спокойно закрывая двери за внучатым племянником. — Нет, она ведь просто слила бой! — Наруто беспардонно устраивается задницей у меня в ногах, едва не усевшись мне на колено. Пришлось в срочном порядке прятать конечности, чтобы ничего не отдавили. — На это были свои причины, — старик наконец переводит на меня светлые глаза, и под кустистыми бровями и слегка опавшими от старости веками отчетливо различимо осуждение. Ой, вот только не начинайте… — Это какие это? — шкет недовольно куксится, выпячивая губешки, и впивается в мое лицо выжидательно-недовольным взглядом, явно рассчитывая на объяснения. И вот что я должна ему сказать? Извини, мелкий, что обломала тебе зрелище и повод для гордости старшей сестрой, но мне очень нужно было увидеться с человеком, убившим твоего дядю и прояснить пару организационных моментов. — Хороший воин должен знать, когда бой не стоит потраченного времени и ресурсов, — многозначительно выдаю я нечто более-менее удобоваримое, только Наруто лишь сильнее кривится. — А ведь я обещал теме, что ты покажешь класс на арене, — он отводит смурной взгляд за окно, всем видом показывая, что принимать и прощать мое поведение в ближайшее время не планируют. Я неловко пожимаю плечами, переводя взгляд с угрюмого профиля мальчонки на деда. Тот устроился на стуле рядом с постелью, складывая руки в широкие рукава традиционного кимоно и не сводил с меня пристального взгляда. — Я не жалею, — сразу выдаю я самую главную мысль предстоящего диалога. — Хотя мне жаль Юроске. — Да. Я вижу, это читается по лицу, — он согласно кивает, на мгновение прикрыв глаза. — Надеюсь, ты понимаешь, как сильно рисковала, и что факт твоего относительного здравия очень странная случайность. Я так же киваю в ответ, откладывая наконец из рук достаточно объемную книжечку с автобиографией какого-то странствующего торговца специями. Чтиво, надо сказать, достаточно любопытное, но посетители требуют внимания. — Я хотела бы поговорить о другом, — честно поделилась я, неуверенно поглядывая на все так же демонстративно отвернувшегося Наруто. Не уверена, что ему стоит слышать все, что я собиралась сказать Фудо. — О том, кого и на сколько стоит посвящать в истинную суть проблем. Многозначительно дернула бровями, надеясь, что Фудо достанет смекалки оценить и понять, что к чему. Тот вначале недоуменно хмурится, но уже спустя пару мгновений непонимание на лице сменяется серьезной сосредоточенностью. Кивнул, заглядывая мне в глаза как бы вопрошающе: ты уверена? Кивнула в ответ, подписываясь под всем. И под своим согласием, и под осознание возможных последствий. — Только, не сочти за трусость, была бы признательна, если бы ты рассказал обо всем после моего отбытия, — голос даже дрогнул, произнося все это. — Ты уезжаешь куда-то? — Это и есть трусость… Фудо с Наруто заговаривают одновременно, нечаянно перебивая друг друга, но разобрать не сложно. Я вымученно улыбаюсь брату, решив разобраться для начала с этим. — Помнишь, я как-то говорила тебе, что мой отец заключал контракт с лисами? — светловолосое чудо энергично кивает, сверкая любопытными глазками. — Так вот, так получилось, что я тоже теперь вроде как заключила с ними контракт. И через пару месяцев я отправлюсь к ним, чтобы начать обучаться у них. — Ого! — Наруто радостно лыбится, уже совсем забывая о недавней обиде и придвигаясь ко мне ближе, всем видом показывая заинтересованность и восторг. Эх, как легко переключить детей. — А что они умеют? — Ну. Лисы прирожденные мастера иллюзий, говорят. Если честно, особо много не знаю, но будет круто, если смогу призывать большущих, как гора Хокаге, зверей себе на помощь в битвах, что скажешь? — Крутецки, даттебайо! Да. Любимое словечко мелкого, знакомое всем фанатам еще с аниме, тоже стало проявляться в этом мире. Только вот как-то запоздало. Впервые я услышала его всего пару лет назад. И проскальзывало оно крайне реже, чем в том же аниме. Только когда мелкий сильно нервничал или сильно радовался. — Да уж, — согласно хекнула, хоть и в половину не разделяла энтузиазма мелкого Намикадзе. — Пойду расскажу Шикамару! — подорвалось это чудо с моей постели, на полном ходу улепетывая из палаты. Даже попрощаться забыл, мелочь невоспитанная. — Шикамару? — удивленно переспросила у оставшегося старика. До клана Нара от госпиталя путь был не особо близким. — Встретили их по пути суда. Ёсина привела сына на плановый осмотр, вот мелкий и увидал одноклассника. — Ясно. Помолчали, думая каждый о своем. — Ты правда хочешь, чтобы Минато узнал? — Мне надоело вечно одергивать себя, судорожно пытаясь сообразить, что можно сказать, а что нет. Вечная ложь утомляет. — И как много я могу рассказать племяннику? — дед тянет губы в сардонической усмешке, явно не оставив без внимания мою малость трусливую просьбу до этого. — Можешь рассказать хоть все, пускай делает с этой информацией потом что хочет. Но так он хотя бы наверняка будет знать, что с этим Гордлоком не так. — Вы поговорили, — не спросил, утвердил, намекая, что об этом стоило бы рассказать как можно подробнее прямо сейчас. — Да. Поговорили. Эта тварь отомстила за сорванный ритуал. Четырнадцать лет назад Гордлок пытался в тело твоей внучки кого-то призвать. Кого-то конкретного. Он знал обо всем, сказал, что пока вы с Орочимару изучали его, он тоже изучал эту ситуацию настолько плотно, насколько мог себе позволить. И когда попытался призвать кого-то ему нужного, Уруюки его остановил, приняв за попытку навредить. За что спустя столько времени и поплатился. Фудо задумчиво хмурится, потирая гладковыбритый подбородок мозолистыми, узловатыми пальцами. Водит отсутствующим взглядом по стене за моей спиной и явно что-то прикидывает. — Поэтому он тебя столько выглядывал? — Выглядывал? — я настороженно вскидываю брови, не совсем понимая, о чем идет речь. «Столько»?.. — Помнишь то нападение, когда кто-то сражался с тобой под видом Шисуи? Потом на фестивале… Он не один раз подходил поближе, чтобы поглядеть. Мы замолчали, каждый погружаясь в собственные мысли. Оказывается, узнать о том, что тебя на протяжении долгого времени кто-то скрупулезно сталкерил — такая себе новость. Где-то по позвоночнику уверенно промаршировал батальон мурашек. — Так что ты теперь планируешь делать? — наконец заговорил снова дед, выплывая из собственных размышлений. — Я хочу выцепить его, найти самые слабые и болезненные места его личности и ткнуть туда от всей души, — честно, без прикрас и жеманства выдала самые смелые планы, даже не переживая о том, что мог подумать дражайший родственник. — Не знал, что ты настолько жестока, — в светлых, чуть мутноватых от возраста глазах промелькнуло что-то смутно узнаваемое. Словно бы заблаговременная опаска. — Я не умею прощать обиды, даже самые мелкие. Даже в той жизни некоторые знакомые считали меня мелочной и злопамятной. Самая неприглядная из всех правд, что я хранила в закромах собственной личности. Неумение прощать. Мстительность, не дающая спустить даже самую незначительную обиду. Знал бы кто, как много друзей я в свое время потеряла из-за этой дерьмовой черты характера. И как часто мне в спину, а если буквально — то трусливо в сообщениях, боясь личной встречи — плевали презрительное «мелочная сука»… Но что есть, то есть. Неприятненький багаж на контрольно-пропускном в этот новый мир скинуть не удалось. — Это может завести тропинку жизни совсем не в ту сторону, — глубокомысленно изрек старик, вытаскивая меня из не самой приятной рефлексии. — Да брось, — иронично-желчного смешка сдержать не получилось. — Я же не говорю, что прямо сейчас брошусь на его поиски с целью отомстить. Я прекрасно осознаю и другие цели и задачи на предстоящую жизнь. Просто отмщение этому уроду будет одним из стимулов выжить в любой ситуации и как следует сплясать на его похоронах. — Я искренне надеюсь, что никогда не пожалею, о том, что не стану тебя сейчас останавливать. Мы улыбнулись друг другу, и на какой-то момент я была процентов на двести уверена, что Фудо меня понимает от и до. Будто бы вот эта вот позиция вендетты ему знакома до мельчайших подробностей. И что именно это понимание является главной причиной, почему старик не собирается меня тормозить в моих мстительных начинаниях. — Скажи, вы с Орочимару находили других, среди них был кто-то с уже подмененной душой? — Насколько мы поняли — нет, — он качнул головой, отрицая прозвучавшее предположение. — Они просто имели нужный ген. Орочимару любопытствовал, потому что идея с бессмертием ему понравилась. — Никто не выжил? — спросила я самую очевидную, на мой взгляд, вещь. Если знать канон, и понимать, что в реальной жизни научный интерес змеиного санина не менее кровожаден, не сложно догадаться о последствиях тех опытов. — Насколько мне известно, — Фудо тяжело вздохнул, кивнув. Внимательнее вгляделся в мое лицо, пытаясь что-то разглядеть. — Ты думаешь, Гордлок ищет еще подобных тебе. Странно, к слову, не чувствовать никаких затруднений при произнесении имени своего врага. Я почему-то считала, что имя навредившего тебе будет вызывать негатив, станет триггером, но на деле все было значительно проще. Я не вздрагивала, слыша его имя. Не запиналась, произнося его сама. Это было удивительно легко, и я честно надеялась, что встать ему на горло, когда преставится случай, будет так же просто. Без сомнений и запинок. — Скорее, подобных твоей внучке и Рэй. Чистых, без подселенцев и пассажиров. Гордлок сказал, что тела для вселения одноразовы… — Странно, — глубокомысленно пробормотал старик, заставив меня удивленно замолчать, уставившись на деда в ожидании продолжения. — Мне Орочимару о такой информации ни слова не сказал. — А насколько ты вообще ему доверяешь? — бросила я встречный вопрос. — Смеешься? — иронично переспросил дед, вскидывая на меня насмешливый взгляд. — Я скорее готов доверить судьбу всего клана Данзо. — Красноречиво, — согласно кивнула я, прикидывая в уме складывающуюся картину. — Другими словами, Орочимару мог припрятать пару представителей угасшего клана для собственных нужд… Я пораженно замолчала, когда очередная «гениальная» догадка посетила извилины мозга. — Чего замолчала? — настороженно уточнил Фудо, вглядываясь в мое вытянувшееся от удивления лицо. — Да я тут поняла одну очень нехорошую штуку. — Ну? — Гордлок состоит в организации Акацки. Орочимару тоже с ними. Либо уже, либо в скором времени должен будет присоединиться, — с тяжелеющим сердцем поделилась я. — Если они встретятся, то Гордлоку будет проще получить новое тело для вселения нужной ему души. Черт… — Если он с Орочимару, тот может даже воссоздать подобное. Не с наскоку, конечно, понадобится пара лет минимум. — И все же… Мы снова замолчали, обдумывая новые выяснившиеся подробности. Вот бы вспомнить, на что там способен змееликий в своих научных поползновениях. К сожалению, подобная информация в моей голове даже не думала храниться. Но даже если вспомнить… Что мне это даст? — Ладно. Это пока не важно. Все что нам остается, это следить за ситуацией. Я должна рассказать тебе кое-что еще. Те двадцать пять тысяч, которые я сняла с банковского счета, были потрачены на подкуп одного из Акацки для слежки за Гордлоком. Нужно было видеть, как округлились глаза деда. Честно сказать, я никогда не видела на его лице таких ярких эмоций. Где-то на краю сознания мелькнула мысль: «вот бы сфоткать», но так и растворилась в небытие, оставив место для более важных мыслей. — Как?.. — только и смог выдавить Намикадзе, выдавливая вопрос на одном выдохе. Надо бы поосторожнее с такими заявлениями. В конце концов возраст у старика уже не тот, чтобы шокировать его фактом сотрудничества с преступниками. — Мне на него помогли выйти. И я воспользовалась ситуацией. Я пообещала, что после первой информационной сводки доплачу еще двадцать пять тысяч рё, а за каждое обновление информации о местонахождении и планах буду доплачивать по десять. Купленого мною нукенина зовут Какузу, и он из страны скрытых водопадов. — Ты хоть понимаешь, с кем ты связалась? — пуча глаза еще сильнее, шепотом проблеял дед. — Если об этом кто-нибудь узнает, тебя могут счесть предательницей и приговорить к смертной казни не раздумывая. — Ой, я тебя умоляю, — я аж покривилась от лицемерия старика. — Ты сотрудничал с Орочимару, прекрасно осознавая, чем тот занимается в своих лабораториях. Данзо сотрудничал с ним же, жаждая получить себе ген Хаширамы Сенджу. К тому же я знаю, что этого Какузу нанимают и в столице, а значит и там не гнушаются пользоваться его услугами… — Что? — ошарашенно перебил дед, как-то красноречиво потирая грудь в области сердца. Так, я сейчас походу старика до инфаркта доведу своими новостями. — А ну-ка успокойся, — твердо отчеканила я, переваливаясь на бок и цапая с тумбы стакан воды. — На-ка, выпей. Строго следя за тем, как Фудо хлебает воду, я вдумчиво прикидывала, стоит ли мне продолжать. С одной стороны, нужно выдать все, что я успела наворотить, прежде чем буду вынуждена покинуть мир шиноби на долгий год. Нужно продумать, как я буду получать информацию о Гордлоке в свое отсутствие. Зная жадность бессмертного шиноби, он старательно подойдет к добыче информации, а значит, на «обновления» раз в год рассчитывать не стоит. Вот прям чуйка подсказывает — не стоит. А значит, следует хорошенько все обдумать. — Откуда ты знаешь про сотрудничество Данзо и Орочимару? — А? — я, если честно, аж растерялась от прозвучавшего вопроса. — Откуда ты знаешь… — Так еще из своего мира, — не став дослушивать повторение и так услышанного, пояснила я, пожимая плечами. — Какого черта ты не говоришь о таких вещах сразу?! — взбеленился старик, подскакивая на ноги и уже совсем не стесняясь орать в полный голос. Вот только слушателей нам и не хватало. — Да не кричи ты, — решительно ловя широкие рукава кимоно и усаживая старика на место, прошипела я. — Я просто забыла об этом во время того разговора и до сегодняшнего дня. Обо всем, что происходило в той альтернативной реальности. Слишком много всего, Фудо, тут происходило или должно было произойти в известном мне развитии событий. Тот вариант реальности неслабо отличается от этого, и я тебе об этом говорила еще тогда. — Тогда с чего ты взяла, что в нашей реальности Данзо пошел на это? — Да видела тут недавно плод тех экспериментов в компании Какаши. — Почему не сказала? — снова змеей зашипел дед, наклоняясь вперед и уже буквально нависая над растерявшейся мной. — Да потому что какой в этом смысл? — так же теряя терпение, зашипела я в ответ, подаваясь вперед и чувствуя табачное дыхание деда. Не самый приятный запах, если честно. — Тензо уже появился на свет и достаточно давно, и судя по тому, что он не прячется в Корне, он уже перешел в подчинение Минато. А доказательств связи Данзо и Орочимару сейчас днем с огнем не сыщешь. Так что какой в этом смысл?.. Кажется, старика мои доводы убедили. Во всяком случае, пыхтеть разъяренным быком он перестал. Правда, все еще сверкал возмущенным взглядом, но уже выглядел поспокойнее. — Перед тем, как отправиться в призывной мир, ты напишешь мне обо всех событиях альтернативного мира, про какие только вспомнишь. Все подковерные игры и прочую сомнительную грязь, — в ультимативном тоне заключил Фудо, тыча мне пальцем едва ли не в нос. — Ты издеваешься? — уже я возмутилась, хмурясь и фыркая на каждом слове. — Ты хоть представляешь, сколько это всего? Я даже жалкой трети от той грязи уже не вспомню за давностью просмотренных событий. — Ну так постарайся. Блядство. И какой черт дернул меня про это вообще заикнуться? Теперь вымучивать из себя то, чего не помню… Вот чего мне не молчалось спокойно? — Ладно. Запишу все, что смогу вспомнить. А теперь давай закончим, — я тяжело вздохнула, готовясь к длинному разъяснению. — С Какузу мы условились о месте, в котором он будет оставлять сообщения. Гостиница Ишичироку в Танзаку. Владелец будет отправлять в Коноху гонца всякий раз, как акацук будет приносить новости. В течении максимум суток я должна буду пребывать на место встречи, чтобы оплатить услуги шпиона, иначе он обещал хорошенько воздать за бесцельное ожидание, и мне бы не хотелось заводить себе такого врага. — Я так понимаю, о форсмажорах и возможном посреднике вы не договаривались? — Я знать не знала, что лисы призовут меня, и я на целый год выпаду из реальности. — А что, если бы ты находилась в долгосрочной миссии? — не без сарказма поинтересовался Фудо, вскидывая одну бровь. Вот ведь… Стервец. — Об этом я не подумала тоже, — недовольно признала собственную промашку, уязвленно отводя взгляд. — Значит, нужно будет что-то придумать. — Я подумаю об этом. Еще немного времени у нас есть. Минато оставил анбу следить за тобой на случай, если Гордлок вернется. После выписки тебя определят в охраняемое место, защищенное печатями на манер квартала, двадцать четыре на семь. Пробудешь там до момента отбытия в мир призыва. — А чего так радикально? — совсем не въехала я. — Минато волнуется о тебе. Иногда мне думается — больше, чем ты, засранка, того заслуживаешь. И он тоже хочет мести — в детстве они с Уруюки были очень близки. В конце концов, Кортору умер, когда он был еще совсем маленьким, а Итари и вовсе умерла в родах, так что фактически Минато воспитывался в нашей семье. — Мне показалось, что отец с Минато в очень прохладных отношениях. — Ну. Взрослея, Уруюки становился малость невыносимым, и до того, как встретил твою мать, успел со многими испортить отношения. В том числе и с нашим будущим тогда еще Хокаге. И все же, Минато, думается мне, помнит все те годы детства, проведенные бок о бок, и ему тоже больно было терять брата. — Ясно. Так значит, Минато уверен, что Гордлок вернется? — А ты разве нет? — недоверчиво нахмурился Фудо, впиваясь в меня сканирующим взглядом. — Насколько я поняла из нашего разговора, он приходил понаблюдать просто потому, что ему было любопытно. Из-за того, что мы оба подселенцы. Но теперь его интерес вроде как… Иссяк. Ну или не оправдался, я, если честно, не совсем поняла. Поняла только, что он и сам еще не в курсе, вернется ли когда-нибудь или нет. — И вот на случай, если он передумает, мы тебя спрячем. Минато собирается активно искать ублюдка, и твое содействие, хоть и вопиюще скандальное, все же может сыграть нам на руку. Мы начнем охоту на Гордлока задолго до того, как ты вернешься. — Черт. Постарайтесь сделать все возможное, и не убить его до моего возвращения. — Что-то как-то многого ты просишь, — недовольно пробурчал старик, складывая руки на груди. — Уруюки заменил мне отца. А этот говнюк его убил. И я была бы очень признательна, если бы мне позволили хотя бы понаблюдать за вендеттой. А в идеале — и вовсе ее осуществить. И вообще, вы правда считаете, что смерть — это достойное наказание? — на последних словах ироничной усмешки сдержать не получилось даже всеми душевными силами, так и просилась на лицо. — О чем ты говоришь? — Я теперь, конечно, в курсе, что загробная жизнь и вся эта тема с перевоплощениями существует, но также я в курсе, что в новой жизни «на перевоспитание» память в идеале стирается. И нет никакого ни раскаяния, ни осознания вины… — И что, ты предлагаешь его заключить под вечную стражу? Учитывая его способности взять его живым не представляется возможным. — Просто постарайтесь узнать максимально много о Гордлоке и его планах. А я, вернувшись и ознакомившись, смогу четко и доступно сформулировать для вас все свои идеи, идет? — Не могу ничего обещать, девочка моя. В конце концов, Гордлок преступник, и если Минато отдаст приказ на его уничтожение, оспаривать это я не смогу. Господин Йошиюки не пойдет на поводу чужих низменно-коварных порывов, будет голосовать за незамедлительное уничтожение угрозы. Но я сделаю все, что в моих силах.

***

— Как обстоят дела с моей просьбой? — Унмэ улыбается недобро, даже не пытаясь скрыть мрачный блеск синих глаз. Терпение во всей этой авантюре с конохским выкормышем начинала его раздражать. От змеемордого не было никакого проку. — Это не так просто, как тебе могло показаться, — Орочимару шипит не хуже змей, на которых так походит, и в его сторону глядит такими же нечеловеческими, желтыми глазами. Унмэ змеиный саннин раздражает порой до скрипящих зубов, и как же жаль, что именно этот деятель науки хоть что-то знал о некогда великом и загадочном клане. Были бы другие, он бы с радостью размозжил желтоглазому череп. Или коротким намерением заставил сердце остановиться, хладнокровно наблюдая, как один из самых страстных мечтателей о бессмертии загибается у его ног. — Кто ж просил тебя уничтожать всех… — он деланно равнодушно пожимает плечами, обходя один из столов с всевозможными пробирками. — Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие терять подопытных в ходе экспериментов, то ты глупец, — Орочимару тянет слова лениво и презрительно, демонстративно ленивыми движениями вытирает руки полотенцем, но внимательного взгляда от гостя не отводит. И совсем не торопится поворачиваться к нему спиной. — Не забывайся, змееныш. Я могу заставить тебя выкашлять собственные легкие прямо сейчас, и единственная причина, по которой ты до сих пор можешь дышать — мне нужен наследник клана Фукатцу. — Последними наследниками клана были вы с малышкой Намикадзе. — Что насчет сестры этой Рэй? — Унмэ невольно кривится от упоминания девчонки Намикадзе. И совсем не желает рефлексировать на тему своего к ней отношения. Есть задачи и поважнее. — Мей Теруми не унаследовала ген. Она не сможет его даже передать — его в ней просто нет. Такова природа… Ты можешь подождать и зачать наследнице дитя. В таком случае вероятность, что ребенок унаследует ваш ген «Пассажира» увеличится вдвое. — А ты фанат идеи инцеста, а? — насмешливо уточняет, кривя пухлые губы в презрительной усмешке. — В любом случае, ждать время вынашивания и взросления ребенка… А до этого дожидаться, пока Аника созреет для деторождения я не собираюсь. Сколько ей там сейчас?.. — Понятия не имею. Но это пока что единственный, на мой взгляд, вариант. — Что если взять ее генетический материал? Ты ведь вроде соображаешь в искусственном воссоздании жизни… И я видел, что твои подопытные в пробирках растут значительно быстрее положенного. — Эти исследования пока что очень нестабильны… — Ну уж ты постарайся сделать их более стабильными. — В идеальном варианте мне все равно понадобится яйцеклетка и семя. Если ты достанешь мне все необходимое, я посмотрю, что можно сделать. — Я достану тебе все что нужно. Но постарайся быть порасторопнее — мне надоело ждать.