Ноцебо

Брайан бежал по улице. Он мыслил абсолютно рационально. Нет, он не собирался прыгать с моста или совершать какую-нибудь еще необдуманную глупость. Он просто зайдет в ближайший бар и будет пить там до тех пор, пока ему снова не станет тепло. Раз уж Стефан больше не хочет ему помогать. Молко перешел на шаг. Пора смириться с тем, что для Олсдала он лишь обуза. Задохлик, за которым нужен глаз да глаз. За что он терпит его? Брайан точно знал, что сам себя бы точно не вытерпел. Кажется, для Стефана он просто шлюха. Так же, как и для Стива. Так же, как и для всех. Что ж, тогда ему не остается ничего иного, кроме как оправдать это звание. В конце концов, ему так хотелось тепла, пусть оно и будет купленным. Заняв привычное место у стойки, Молко закурил. Назло. Он так любил делать что-то назло. Первый бокал, второй, третий. Соседнее место все еще пустует. Кто-нибудь, хоть кто-нибудь, посмотрите же на меня, я здесь, не оставляйте меня без внимания, я до смерти устал быть один. Чья-то сильная рука обхватила его за плечи. От неожиданности Брайан опрокинул стакан. — Прости, красавчик. Я куплю тебе еще, — раздался голос. — Два абсента! Молко выгнул бровь, разглядывая неожиданного собеседника. Тот выглядел вызывающе, почти агрессивно, и был сильно пьян. Обычно Брайан выбирал именно таких, но сейчас все было не так. Сейчас ему хотелось нежности. Рука переместилась ему на колени. Молко сжался. Все его заготовленные пошлые фразочки, манящие жесты, недвусмысленные позы испарились куда-то. Когда холодные пальцы коснулись его тела под рубашкой, он вздрогнул. Он хотел вернуться домой. Нерешительно поднимаясь, он попытался пробраться к выходу, но новый знакомый, казалось, оценил это движение по-своему. — Ты готов? Так быстро? Обычно вас приходится долго уламывать, — прошипел он ему в ухо гадким гнусавым голосом и, схватив за кисть, с нечеловеческой силой потащил в дальний зал. Брайан попытался слабо отбиться, умоляюще глядя на бармена, но тот лишь отвернулся. Почему никто не вступится? — тоскливо думал Молко. Неужели он и правда был похож на шлюху, которая не хочет отрабатывать заплаченное? А помнишь, раньше тебе это нравилось? Смирившись, он разжал губы навстречу пытливому рту. Его мутило. Судорожно сглотнув, он отвернулся. Это не поцелуй. Поцелуй — это Стефан. Он хотел Стефана. — Пустите, — плаксиво пробормотал он, ища пути к отступлению. Зачем он только в это ввязался? Цепкие руки держали его за талию. — Не уйдешь, — шипел мужчина, до боли сжимая его плечо. — Ты же сам этого хотел, а? Молко отчаянно замотал головой, упираясь в стену. Самообладание потихоньку отказывало ему вместе с остатками гордости. Он забился в чужой хватке, пытаясь вывернуться, но соперника это попросту забавляло. Брайан почувствовал, как на нем рвется одежда. В нем проснулся его самый глубинный страх: с ним не считаются, его используют, в нем не видят личность. Всю злость он выместил в одном, — но крайне прицельном — ударе. Сбросил с себя обмякшее ненадолго тело и рванул к выходу, но не успел: пьяный мужчина, очевидно, неплохо противостоял боли. Он слышал рассерженный рев и ощущал, как сжимаются на его горле пальцы. Его собственные ногти были сорваны при первой же попытке спастись от этого неумолимого натиска. Было больно, непривычно больно и душно. Ему чудилось, как лопались под натиском кости, как рвались легкие в отчаянной попытке проглотить воздух, как слезала клочьями нежная кожа.