***
Шики лежал на диване, согнув одну ногу в колене и забросив обе руки под голову. На нём была чёрная хлопковая футболка и такие же чёрные штаны. Да, Шики переоделся, избавившись от латекса, но не от чёрного цвета это точно. Его сильные руки, которые всегда с лёгкостью держали на весу за горло или разбивали чьей-то спиной стену, опять же, держа лишь за горло, сейчас выглядели расслабленными. Несмотря на это, не смотря вообще на то, что Шики отдыхал, они бугрились мышцами. Не то чтобы он специально напрягался. Красивые изгибы предплечья, плавно перетекающие в плечо и скрывающиеся под натянувшейся на них рукаве футболки. Лицо, такое нежно молочное, и если алые глаза закрыты, то кажется, что даже невинное. Но эти губы… с них невозможно было убрать самодовольную улыбку и презрение. Никогда. Иль Рэ не спалось, и не то чтобы его совесть замучила или души убиенных, нет, ничего такого. Его раздражало неоконченное дело, которое он сам для себя так неожиданно придумал, но теперь уже избавиться не мог. Хотел ли он ввязываться в это? Пожалуй, что нет. Ему не было никакого дела до Акиры и, вообще-то, у него были другие дела. Он бы только мешал. Этот мешок с гремящими костями. Эта псина кусачая, которой так не хватает дрессуры. Хотел бы он выполнить её? Хотел бы он заткнуть Акиру? Шики перевернулся на бок и посмотрел в окно на убывающую луну. Что если воспринимать это просто как возможность отнять игрушку у Арбитро? Лишить ненормального его удовольствия. Шики стоило поторопиться с принятием решений, если он хотел получить назад Акиру, а не рогипнолового наркомана без мозгов.***
— Скоро твои глаза станут такими же изумрудными, как и твои волосы. Арбитро наслаждался лежащим на столе Акирой. Его рассыпавшимися, теперь цвета моря, волосами. Его измученной непонятной улыбкой, а на деле же губами, искривлёнными из-за судороги. Он пожирал глазами его вздрагивающий кадык и его повязки на глазах, пропитанные кровью. Именно сейчас он хотел заняться с ним сексом. — Ты почти завершен. Арбитро положил ладонь на грудь Акиры и провёл вниз по животу. — Мой драгоценный камень. Акира не шевелился. Был ли он здесь сейчас? — Осталась лишь маленькая деталь, как вишенка на торт. Арбитро обошёл стол, рассматривая Акиру со всех сторон. — Твой рот. Скоро он станет произведением искусства. Тебе понравится, Акира. Но я подожду, пока заживут твои глаза, чтобы иметь возможность слышать твой сладкий голос, когда буду спать с тобой. Ты ведь устал? Арбитро расстегнул ремни на его руках, ногах и голове. Надавил на щёку, поворачивая голову Акиры в сторону, а потом и на подбородок, чтобы тот открыл рот. Арбитро наклонился, разглядывая его губы, ряды белых зубов и язык, который лежал внутри. Он перевёл взгляд на повязки и с нарастающим возбуждением провёл пальцами по глазам Акиры. Это так возбуждало, особенно кровь на них и слепота. — М-м-м… Он высунул язык и облизал губы, а затем склонился над Акирой и запихнул его ему в рот. — М-м-м… Арбитро сладко стонал, придерживая Акиру за подбородок, и вылизывал своим языком его изнутри. Весь рот Акиры стал мокрым, слюна появилась на губах и сползла, растянувшись по подбородку. «Трахать, трахать, трахать». Арбитро засунул язык глубоко в горло Акиры, кончиком трогая его маленький язычок. Акира закашлялся и Арбитро пришлось отстраниться, чтобы дать ему вдохнуть и успокоить рвотный рефлекс. Он снова погладил пальцами кровавые повязки на его глазах, прежде чем вернуться к его рту.***
Рогипнол всё не отпускал или его вкололи снова? Лезвие перед глазами Акиры пускало солнечных зайчиков. — Не надо, — прошептал Акира и отвернул голову, прижимаясь горячей щекой к холодной поверхности операционного стола. Через секунду он уже не помнил. Не помнил, что говорил такое, не помнил, что послужило причиной.***
Шики стоял перед воротами поместья Арбитро. Впускать, конечно же, его никто и не думал. Но когда это могло остановить? Шики взмахнул на середину кованной ограды, оттолкнулся и перепрыгнул на другую сторону. К нему кинулись прислужники в костюмах и масках — это было смешно. Он практически не сбил шага, расправляясь с ними в свете тающей кровавой луны. Его шаги не были слышны, потому что дул ветер, раскачивая деревья и кусты, и те, в свою очередь, шуршали листвой. Шики остановился перед парадной дверью, так больше и не встретив сопротивления. Может быть Арбитро надеялся, что она выступит последним рубежом, который сдержит Шики? Он выбил дверь с пятого раза. Внутри было темно и тихо. Никаких прислужников, никакого Арбитро, никакого света. Тем лучше. Шики пошёл по пустынному коридору вперёд, прекрасно помня дорогу к его кабинету. Правда, теперь он не был уверен, что найдёт его именно там, но было плевать. Звук его одиноких шагов разносился гулом по зданию. Он продолжал идти и в итоге остановился у двери, в которую входил уже не счесть сколько раз. Она оказалась открыта, хотя Шики ждал сопротивления до последнего. — Где он? — спросил он у темноты, и та ответила. — О ком речь? Арбитро сидел в своём кресле. — Ты надеялся сдержать меня этим? — он имел ввиду выключенный свет и закрытую дверь. — Шики, у нас ведь был уговор. — Меня не остановит какой-то договор. — Ну, чего столбом встали?! Он заорал на Гунджи и Киривара которые, наконец-то, притащили свои задницы и теперь стояли позади Шики. В руках у Гунджи была зажигалка, которой, видимо, эти двое освещали себе путь. — Шеф, что со светом? — Да насрать на свет, дебилы! Разберитесь с Шики! С Шики! У Арбитро сдали нервы, и он вскочил со своего трона, тыкая пальцем в свою самую большую проблему. — Ну?! Чего встали?! — Э… Шеф… Но это ведь… Шики… — Да хоть Люцифер! Мне какая разница! Я за что вам, дебилам, плачу?! — Ну… Э… Шики не стал ждать пока они разберутся. Он круто развернулся на каблуках, откинув плащ, от чего пламя зажигалки в руках Гунджи на время задрожало и пригнулось, и вышел из комнаты. — Догоните его! Остановите! Не дайте забрать Акиру! Шики слышал эти вопли, пока шёл вперед по коридору, собираясь найти Акиру. — Только аккуратнее с Акирой, идиоты! Не повредите его! Шики не было интересно пошли эти двое убивать его или нет. Он вышибал плечом или ногой одну дверь за другой, продвигаясь всё дальше. В темноте коридора алые глаза Иль Рэ горели как два уголька. На его пути не встречались прислужники в костюмах, которых в иное время здесь было довольно много. «Может быть, он вообще не здесь?» — проскочила мысль, и Шики сжал губы сильнее, сверкнув глазами. Его ботинок встретился с очередной дверью, вышибая пыль и заставляя древесину скрипеть и деформироваться. Внутри комнаты на полу в углу сидел Кау. Шики подавил в себе желание лишить его жизни, потому что не был уверен, что ему самому это не нравилось. Он был таким верным псом Арбитро, что вызывало сомнение, а был ли он когда-то другим? Вид изувеченного тела Кау отозвался в Шики чем-то непонятно щемящим, заставляющим хотеть найти Акиру как можно скорее. В поисках Акиры Шики открыл множество дверей и увидел всю ненормальность Арбитро в полной красе. Он и так знал об этом, но не смотрел обычно, не желая задерживаться в обществе этого психопата. Его лаборатории, комнаты для тел, где он изменял их, двери, за которыми были такие как Кау, но ни за одной не было Акиры. Шики остановился, когда понял, что за ним по коридору кто-то ползёт. Он обернулся и коснулся кончиком меча подбородка Кау. — Зачем ползёшь за мной, псина? Кау потёрся щекой о гладь катаны и развернулся. Он посмотрел через плечо на Шики и пополз вперед. Иль Рэ знал, что для Кау нет разницы включен свет или выключен, а значит, он отлично ориентировался в темноте. И сейчас он звал его куда-то. Шики шёл по безлюдным тёмным коридорам, пока они не спустились в подвал и Кау поскрёбся в одну из закрытых дверей. Иль Рэ выбил её и вошёл внутрь. На полу сидело что-то. Шики подошёл ближе, протянул руку и коснулся кончиком меча волос, желая, чтобы он поднял голову. Акира поднял. Он ничего не говорил, просто смотрел перед собой, не обращая внимания на меч у своей щеки. А Шики смотрел в ответ: на закрытые повязкой глаза, на его рот. — Акира, — позвал Шики, но тот не ответил. Послышались шаги и Иль Рэ обернулся. Разом вспыхнул свет, и он прикрыл рукой глаза. Было несколько секунд, пока его глаза привыкали, но этого хватило, чтобы нанести удар. Гунджи взмахнул багнаками, вспарывая Шики живот. Боль: острая и дикая, охватила его. Шики схватился рукой за живот, сминая пальцами свисающие клочки чёрной футболки. Он пытался зажать рану, но выходило плохо, ведь она была не одна. Гунджи, как пьяница, дорвавшийся до чекушки, поднял вверх руку с багнаками и слизал с лезвия кровь. — Чёрт… Шики отступил назад, прижимаясь спиной к стене. Сквозь его пальцы сочилась кровь. — Вку-у-сно-о… — протянул Гунджи. — Харе лизать, ты омерзителен! — Киривар пихнул его в плечо. — Давай заканчивать с этим. Шики бросил взгляд на Акиру. Он действительно отлично видел в темноте, но не в красках. С появлением света всё изменилось, теперь Иль Рэ видел всё: повязку на глазах Акиры, которая пропиталась кровью, его ненормальный цвет волос и, главное, его рот… Шики сжал зубы. Он перевёл взгляд на тех двоих, что наивно полагали, будто одержат победу. Шики упёрся остриём катаны в пол и выпрямился. Он всё ещё зажимал живот рукой, но это не должно было помешать ему убить их. Кровь брызнула сквозь пальцы на пол, когда Шики с разворота впечатал ботинок в грудь Гунджи. От такого удара он отлетел в Киривара и они оба оказались на полу. Иль Рэ не собирался церемониться и затягивать кровавую игру, он был ранен, ему было больно. Гунджи еле успел выставить вперед руку с багнаками, чтобы остановить смертоносную катану Шики и не дать ей вспороть себя от паха до подбородка. Киривар замахнулся трубой, но Шики остановил её левой рукой, перехватив. Его руки были скрещены: в правой он держал катану и давил ей на Гунджи слева от себя, а левой рукой держал трубу Киривара, который был справа. Было немного неудобно, Шики решил заканчивать с этим. Его глаза вспыхнули, сверкнули рубином и Киривар осел прежде, чем его мозг обработал хруст собственной коленной чашечки. Шики сломал ему колено, предупреждая любые его перемещения, а потом добил трубой, которую тот уже не держал. — Киривар! — заорал Гунджи, но тот уже не мог ответить. — Мразь! — Шики резко выдернул меч из лезвий его багнаков и всадил по новой, только уже в плечо. Гунджи заорал, задёргался, словно живой бутерброд со шпажкой, замахал правой рукой, пытаясь зацепить багнаками Шики. Иль Рэ провернул меч и Гунджи успокоился. Вся комната была в крови Шики. Он быстро вытащил катану из тела, взмахнул ей несколько раз, стряхивая кровь, и вернул в ножны. Времени оставалось мало, скоро он потеряет слишком много крови. Шики присел рядом с Акирой, просунул руку под его коленями, а второй обнял за спину, и поднялся. Он нёс его на руках, оставляя за собой алую ковровую дорожку. Акира лежал на заднем сиденье автомобиля Шики, когда тот резко затормозил. Они уже практически приехали, оставив ту часть Тошимы, где творились сумасшедшие вещи, далеко позади. Шики прислонился лбом к рулю и тяжело дышал. Бежевая обшивка сиденья была вся в крови, в воздухе пахло железом. Ему было так плохо. Перед глазами периодически мутнело, и он совсем не мог уследить за дорогой. Пришлось практически лечь на руль, повесив на него всю руку, зажимая второй живот, чтобы ехать хоть как-то. Шики вжал педаль тормоза в пол, останавливая машину у дома. Оставалось совсем немного: открыть дверь, выйти из машины, забрать с заднего сиденья Акиру, зайти в дом. Шики не был уверен, что готов даже на первое. Перед его глазами мелькали мушки, голова кружилась и хотелось просто прилечь, да хотя бы даже прислониться виском к стеклу и немного поспать. Шики знал, что этого делать категорически нельзя. Мучила жажда, кожа стала совсем бледной и сейчас он точно взял бы первое место в конкурсе «Вампир года». Иль Рэ распахнул дверь автомобиля и поставил ногу на асфальт. На висках и лбу выступил холодный пот — дело было плохо. На одном упрямстве и силе воли, которой было в разы больше чем у Акиры, он заставил своё тело выйти из машины и вытащить ещё и тело Акиры. Шики пообещал себе, что досчитает до восемнадцати — этого должно было хватить, чтобы они оба добрались до его квартиры. Один. Взять на руки Акиру и стиснуть зубы, делая шаг в сторону подъезда. Два. Практически не видно куда идти, потому что темнота с ужасающей периодичностью застилает глаза. Три. Ещё несколько шагов, капли крови на асфальте. Девять. Нажать на кнопку лифта. Акиру не отпускать, иначе больше не поднять. Четырнадцать. Открыть дверь и, наконец, оказаться в квартире. Шестнадцать. Оставить Акиру, найти пакет с плазмой и капельницу. Семнадцать. Перетянуть живот. Восемнадцать. Сделать укол в вену. Шики пришёл в себя, когда на улице был день. Правда не понятно какой. Он вынул иглу из своей руки, оставляя её болтаться в воздухе, отодвинул стойку с крюком, на котором висел пустой пакет с плазмой и встал. Нужно было найти Акиру. Он нашёл его там же, где и оставил — на кровати в спальне. Акира спал и Шики пришлось разбудить его. — Акира, — Шики положил руку на его плечо и перевернул его на спину. Акира тяжело дышал, но это было единственное, что можно было понять, не видя его глаз. Шики протянул к его лицу руки и медленно стащил повязку с глаз. Он непроизвольно закрыл свои, потому что что-то внутри него боялось увидеть тоже самое, что Арбитро сделал с Кау. Он ненавидел это. Рубиновый взгляд встретился с изумрудным, когда Шики всё же открыл их. Акира видел, он смотрел ему в глаза. — Ты? — Я спас тебя. — Зачем? Шики не знал, что ответить Акире, потому что ещё и себе то не ответил. — Уже жалею. Он поднялся с кровати, но тут же охнул и опустился обратно. Акира обратил внимание на то, что Шики держится за живот. — Ты ранен? — Не твоя забота. Шики, хватаясь за стены и мебель, поднялся и побрёл к дивану. Акира пошёл следом. — Проваливай, тебя никто не держит, — Шики не смотрел на него. — Хочу остаться, — Акира рассматривал пустой пакет из-под плазмы. — Тебе нужна ещё такая? — Нет. Они молчали очень долго. Шики лежал на диване с закрытыми глазами, а Акира сидел на полу, облокотившись на него спиной и откинув голову на сиденье. — Я ничего не помню, — неожиданно начал Акира, когда по комнате поползли тени, — в голове такая пустота. А то, что помню — какая-то белеберда. Ты вёз меня куда-то… В багажнике. — Он колол тебе наркотик, поэтому не помнишь, — ответил Шики. — Кто он? — Арбитро. — Почему я здесь? — Потому что ты мой. — Я не принадлежу кому-то. — Ты принадлежишь мне, — Шики протянул руку и сжал горло Акиры. Акира задрал голову, не смотря на пальцы на шее, чтобы встретиться с ним взглядом. — Я не принадлежу никому. Шики усмехнулся и погладил его подбородок. — Мне нравится, что ты не разучился рычать. Наступила новая ночь, а Шики, похоже, и не думал вставать. Акира стоял в одиночестве, глядя на своё отражение в оконном стекле. Из глаз тянулись высохшие кровавые дорожки. Новый цвет радужки не волновал Акиру, так же, как и цвет волос, но вот его рот… Он поднял руку и коснулся пальцами уголка губы, откуда начинался длинный шрам, разрезающий до половины щеки.