***
Акира долго думает, сидя на перилах, свесив ногу вниз. Всё просто: теперь он знает, где искать своего красноглазого монстра — информатор проинформировал. Только вот... Сможет ли? Акире нечего терять. Завод встречает его серой громадиной. Ржавые баки снаружи насквозь прогнили, как и поддерживающие их балки. Интересно, что в них хранилось? Вода? Чёрные провалы окон, выпавшие из кладки кирпичи, перекосившаяся пожарная лестница без доброй половины ступенек. Внутри — пустота. Только колонны, рваные трубы под высоким потолком и куски бетона: не то от перекрытия отвалились, не то от чего-то ещё. Шагает тихо, но всё равно эхом разносится. Что-то поскрипывает. Качаются светильники на длинных шнурах, только вот лампочек в них нет и в помине. Сыпется с потолка, и Акира стряхивает с плеча серые ошмётки. Здесь ничего нет. Убеждается в этом, обойдя по периметру. С каждым новым днём, а, быть может, и часом, Акира становился другим. Всё отошло на второй план: какие-то принципы, понятия, мораль, потому что всё чего он хотел теперь, единственное, что желал — найти Шики. Острая необходимость вернуть все как было давит. Безжалостно давит. Акира скучает по монстру, ему не хватает его жестокой хватки. Хочется снова скрестить мечи, слышать скрежет металла об металл, видеть бледное бесчувственное лицо и красные глаза так близко. Хочется упасть в лужу, только что бы услышать новую порцию издевательств. Хочется огрызаться, чтобы получить наказание. Очень болезненно приятное наказание. Акира боялся. Где-то внутри был страх, что Шики не найдет, и ему в конечном итоге придется вернуться к прежней жизни. Снять костюм, убрать на самый верх и больше никогда не достать. Надеть маску, которую больше не снимет. Играть по прежним скучным правилами и прятать душу. Потому что единственный кто его понял — был Иль Рэ. Шики — единственный, кто заглянул за маску. Акира не знал, что чувствует Шики и чувствует ли что-то вообще. Значил ли он для него хоть что-то? Или ни для кого и никогда не было и малейшего шанса значить что-то? Акире было все равно. Не имело значения была ли правда между ними или какие-то чувства кроме тех, которые изначально характеризовали Шики. Он не хотел знать ответы на эти вопросы, потому что тогда все могло измениться. Исчезнуть. Потому что, что если нет? Если для Шики — это просто забава? Приятное время убиение? Если Акира — домашнее животное успешно поддающиеся дрессуре? Он не хотел знать, потому что не был уверен, что ответ заставил бы его уйти. Акира просто хотел продолжать видеть заинтересованный взгляд, не смотря на отсутствие маски. Для Шики не были проблемы увечья. Акира не мог себе представить, что для него вообще могло стать помехой. Разве что только то, что он так просил, сжимая горло или держа лезвие у сердца: "давай, поплачь для меня, умаляй, стоя на коленях, попроси не лишать тебя жизни". Он просил, а потом убивал. Потому что ненавидел это. — Мотоми... Акира был зол за неверную информацию. Порывы ветра то вздёргивали подол его плаща, то наоборот прибивали к ногам. Воздух резался о остриё катаны и протяжно выл от боли в пустом, абсолютно пустом, цеху. Акира нахмурил брови. Не могло быть всё так просто. Чего он собственно ожидал? Зайти и увидеть привязанного к стулу Шики? Очень смешно. Небо серо нахмурилось и брызнуло истерическим смехом. Акира шёл по территории завода, топя мыски ботинок в снежно-мокрой каше. Брошенные машины, от которых осталась в лучшем случае только треть, то тут, то там обожжённая резина, оборванные провода, металлические запчасти под ногами и абсолютное запустение. Он подошёл к зданию поменьше, сплошь опутанному сухими растениями. Казалось бы, что облезлую дверь не открывали по меньшей мере, пока валил снег — так много его было перед ней. Но... Акира не собирался так просто сдаваться. Ноги по колено утонули в белых хлопьях, рука в чёрной перчатке потянула за округлую ручку, но дверь не поддалась. Акира уперся плечом, а затем и с размахом приложился — безрезультатно. С разворота двинул ногой — на голову ему свалилась приличная шапка съехавшего с крутой крыши снега. Акира невольно присел под её тяжестью. Да... он был явно не Шики. Стоило ещё раз подумать, а надо ли ему всё это, если даже с дверью справится не может? Но с другой стороны... Что если Шики был в беде? Кружили снежинки, медленно опускаясь на плечи. Он должен попробовать ещё раз. Ещё раз. Ещё раз. Снова. Хлипкая на вид дверь оказалась как последний рубеж, на который возлагало надежды всё человечество, но Акира справился. Она впустила его, показав длинный узкий коридор впереди, который тянулся в темноту. Не было никакого освещения, даже щелей, через которые мог бы прорваться дневной свет. Ничего. Кромешная тьма. Акира шагнул в неё, даже не надеясь на гостеприимство. Он шёл медленно. Периодически касаясь стен то одним плечом, то вторым — так тесно было. Ботинки периодически наступали на что-то, но Акира понятия не имел на что. Он протянул руку и коснулся пальцами стены: где-то здесь, как ему показалось раньше, должна была быть дверь. Тишина. Что-то капает. Акира шарит рукой в потёмках, под ботинками крошится стекло. Пальцы цепляются за что-то, должно быть это косяк. Нет, это не дверь — это проём куда-то. Спотыкается и чуть не расшибает голову, когда под ногой оказывается пусто. Лестница и очевидно вниз. Спасает только то, что невозможно узко и выставленные руки упираются в стены по бокам. Спускается. Так хочется зажмуриться, потому что темнота просто глушит. Не понимаешь, способен ли видеть вообще? Упирается во что-то. Ну, теперь-то дверь? Наваливается и она поддаётся легко. А за ней Акиру встречает свет, который просто выжигает глаза. Он теряет ориентацию, шатается, в попытке спрятать глаза, пытается найти опору. Жмурится, часто моргает, даёт глазам привыкнуть, стоя спиной. А в голове бьётся только одно: Мотоми не соврал. Акира идёт всё дальше по подземелью и всё больше убеждается, что это скорее многоуровневый комплекс, чем заброшенный сарай. Да, на домик сторожа это явно не похоже. И всё дело видимо в том, что он зашёл с чёрного входа. Лаборатории, пустые комнаты и комнаты полные непонятными механизмами, длинные коридоры и лестницы, по которым всё глубже, глубже и глубже. Кажется, что в саму преисподнюю. Акира никак не может понять действует ли это всё или уже давно нет? Его встретит толпа лабораторных «крыс» или один сумасшедший учёный? Прислушивается и пропускает этаж на который уже хотел зайти, потому что ему кажется, что слышит что-то этажом ниже. Идёт туда. Снова пустые комнаты, но не послышалось ведь? Понимает, что нет, когда кровь на перилах видит. На стене, плитке... Изгваздана дверь через одну вперед. Заходит. — ... Хочет назвать по имени, но не выходит. Шики. Пригвождённый к операционному столу ремнями, с раскинутыми в сторону руками и маской на лице. Глаза жжёт от такого зрелища, пальцы становятся холодными от ужаса. Он мёртв? Должно быть, потому что с порезанными руками, особенно когда из них натекло столько, столько крови — не живут. Да и ужасная маска на лице только добавляет поводов для беспокойства. Она не позволяет разглядеть его лица, плотно прилегая. Только если в стёкла заглянуть. Довольно толстый шланг выходит из её, должно быть, рта, идя куда-то вверх под потолок и скрываясь в непонятной установке в углу, в которой что-то бурлит. Акира вздрагивает, когда Шики резко дёргается. Он мотает головой из стороны в сторону, пытаясь освободиться, и это наводит дикий ужас непонятно почему. Акира видит, как напрягаются его мышцы, в попытке вырваться из плена, как сильнее течёт по рукам кровь. Хватит. Убирает меч в ножны и подходит к изголовью. Протягивает руки к его лицу, и Шики неожиданно замирает. Пальцами под затылок пробирается и расстёгивает ремни, а потом тянет маску вверх. — Шики... — выдох облегчения, потому что видит его красные глаза, только вот... Только вот лицо совсем другое. Потому что на лице Шики Акира никогда не видел гримасу муки. Его взгляд не фокусируется. Продолжает плавать. Он... не видит? — Шики? Акира неуверенно протягивает руку и убирает чёлку с его глаз. Гладит по щеке кончиками пальцев. — Шики... Шики так тяжело дышит и смотрит, смотрит куда-то за него. Его тело покрыто потом: Акира видит капли на шее и в ложбинке под ней. Видит отчётливо выделившийся кадык и вспухшую вену рядом. Акира бросает маску, и она болтается, повиснув на шланге чуть ниже уровня стола. Он собирается убраться от сюда поскорее, только вот... Акира кладёт ладонь на грудь Шики и аккуратно гладит, чтобы узнать, нет ли ещё чего-то, что надо отсоединить, отцепить или просто иметь ввиду. Ткань привычно чёрной футболки морщится, выставляя на показ все свои дырки и пятна. Шики хочет согнуть ногу в колене, но не получается, и она безвольно съезжает вниз, снова принимая горизонтальное положение. И как им убраться от сюда? Акира не уверен, что сможет вынести его на руках. И, на минуточку, он до сих пор не знает, что делать с его изрезанными руками. Но, по крайне мере, знает, что изрезаны у него только лишь они. — Подожди, — говорит в надежде, что тот всё же слышит. Быстро шарит по ящикам и столам в поисках бинтов или чего-нибудь похожего. Находит и чуть не поскальзывается в луже крови, когда возвращается обратно. Принимается туго бинтовать от самого плеча. — А... кира... Акира смотрит ему в глаза, которые снова прикрывает длинная чёлка. Шики с трудом поворачивает голову в его сторону. — Проваливай, — очень быстро с выдохом. — Что? Ему показалось? — Сдохн... нешь... — Это ты сдохнешь. Акира не слушает, не хочет слушать. Дальше туго стягивает бинт, оборот за оборотом закрывая глубокие кровоточащие полосы. Шики шевелит пальцами, а потом и нервно дёргает кистью, но это всё, что выходит. Поднять руку и оттолкнуть Акиру он не может. — Вали... слышишь? — Хочешь, чтобы свалил? — у Акиры дрожат ноздри от бешенства и… обиды? Но он только быстрее продолжает работать руками. — Сначала вытащу тебя, а потом свалю. Шики. Вот он — Шики. Чёрствый ублюдок, который не понятно по какой причине не хочет, чтобы его спасали. — Аки-ра! — Шики зло стонет и жмурится. — Уходи! — Заткнись! Акира затягивает на запястье бинт и обходит стол, чтобы повторить тоже и со второй рукой. Шики тянет к нему руку, но выходит только кистью немного. Цепляется пальцами за край его плаща. — Он... Акира видит глубокую рану на левом плече — ту самую. Ту самую, кровь из которой въелась в деревянный косяк заброшенного здания. — Убьёт тебя... — Не убьёт, если ты заткнёшься. Заканчивает со второй рукой и оглядывает его, смотрит в яркие кровавые глаза и понимает... — Ты... боишься? На самом деле Акира хотел задать совершенно иной вопрос. Ты боишься? Ты боишься за меня? Но это слишком. Потому что ответ может изменить всё. Но кажется, Акира уже его знает и так... — Нет… — шепчет Шики. Он наклоняется к нему, просовывая руки под спину, и прижимает к себе. Помогает сесть. Шики облокачивается на него, ссутулившись, и его висок касается подбородка Акиры. Волосами проходится по коже. Всё так близко, но всё совсем иначе. Поднимается, позволяя Шики повиснуть на нём, и делает первый неуверенный шаг вперёд. Тяжело. Очень тяжело. Держит его руку, перекинутую через собственную шею и обнимает за спину. Мысленно просит кровотечение не бить фонтаном. — Давай... Тут не так далеко... Нагло врёт и знает, что Шики, скорее всего, тоже знает. Но так легче. Легче, если не думать о том, как они будут подниматься вверх. Шики утыкается носом в его макушку, стонет, сцепив зубы, но продолжает идти.***
Оставался последний этаж, когда в конце коридора Акира увидел фигуру. Стоило принять решение: продолжать идти или оставить Шики на полу и пойти одному. Оба варианта были не очень, потому что Акира не был уверен, что сможет поднять его ещё раз, если всё же опустит. Акира понял, что ни один вариант не был бы правильным в принципе, когда, подойдя ближе, понял кто это. В этом парне было странно всё: начиная от одежды и заканчивая выражением лица. Ощущение, что поверх чёрной водолазки ещё клетчатое платье напялил. Он вертел в руках два ножа и как-то ненормально улыбался. Акира остановился, потому что Шики вцепился свободной рукой ему в грудь, стискивая в пальцах ткань, и прошептал куда-то в волосы: — Уходи. Без меня. Акира проигнорировал. — Уже уходишь? — спросил Рин и очевидно, что у Шики. — Но мы ещё не закончили. Тебе разве не интересно, чем всё закончится? Рин сделал пару шагов в их сторону. Акира присел, прислоняя Шики спиной к перилам, и снова выпрямился. — А ты? — Рин бросил заинтересованный взгляд на Акиру. — Должно быть... Акира? Прости, что не представился. Рин взмахнул руками, быстро убирая ножи, и улыбнулся. — Я Рин — брат Шики. И я очень хотел бы, чтобы ты вернул его туда, откуда забрал. — Зачем он тебе? — Акира обнажил катану. — Не обижайся, но это только между нами. Он сделал шаг вперед, но в его грудь упёрлось остриё. Голубые глаза внимательно посмотрели на буравящее лезвие. — Ты мне не нужен. — Без него не уйду. — Как хочешь, — меланхолично пожал он плечами. Секунда. Это была действительно секунда, за которую Рин успел достать свои ножи и взмахнуть ими. То, что это уже произошло, Акира понял по жжению в груди и по рваной футболке. Он сделал шаг назад, обороняясь, потом ещё один. Рин наступал и был быстрым, очень быстрым. Тело жгло. Сколько порезов уже было? Десятки? Близилось к сотне? Рин не собирался его убивать, он просто играл. И это было самым ужасным. Неожиданно Рин остановился. Сначала Акира не понял почему, но потом заметил, что Шики сжимает пальцы на его лодыжке, практически уже лёжа на спине. — Что такое, братик? — поинтересовался у него Рин. — Тебе стало скучно? — Не трогай его. — Хм... Но он уже сказал, что просто так не отдаст тебя. — Рин... Это "что-то" действительно было только между ними и почему-то от осознания этого в Акире полыхнула злость. Один быстрый точный удар, пока Рин отвлечён и... Голубые глаза удивлённо посмотрели на него, а потом и на свой живот, в котором заканчивалась катана. — Ты... убил меня? — такое неподдельное удивление в его взгляде и вопросе заставило Акиру усомниться в том, что он видит. Он выдернул меч обратно и нанёс новый удар. У Рина подкосились колени, и он рухнул на них рядом с Шики. Рухнул, изо рта потекла кровь, но он всё ещё продолжал жить. — Ты отвлёк меня, — улыбнулся он Шики кровавой улыбкой, а потом наклонился, заваливаясь на бок. Он всё ещё жил. — Ты не честно, — кровь булькнула в горле, — играешь. Дрожащими пальцами он коснулся щеки Шики, сгрёб вверх упавшие на лицо волосы, и потянулся вперёд, чтобы... Чтобы поцеловать? Акира взмахнул, пронзая со спины. Рин вздрагивает, выгибается и, в итоге, обмякает на груди у Шики. Улыбка искажает его безобразно кровавый рот. Он смотрит на Акиру и изо рта вырываются бульканья чем-то похожие на: — Арбитро скучает по тебе.