Месть — штука тонкая

Ладно. Хорошо… Слышите?! Хорошо! Она согласна, что поступила тупо и необдуманно, но у неё как-то не было с собой пособия о том, как отделаться от матери и сделать так, чтобы твой парень не вышиб тебе мозги за то, что ты не притащила свою задницу в гребанную Италию. Быть несостоявшимся мафиози, встречаться с пиздец-каким-невъебенно-крутым мафиози, дружить с кончеными психами и иметь их в подчинении, это ещё не учитывая своё сборище неадекватных особей (совершенно не важно, что уже — нет, она с этим ещё не смирилась!), — очень сложно! Особенно, если ты живешь с человеком, который, на минуточку, единственный (!) в твоём окружении, который ничего не знает об этой поеботине. Так что — да, Савада Тсунаёши имела право на такую жесткую ошибку. И — да(!), никто не имеет право осуждать её и говорить, что она дура (сама хорошо это знает). Маман светилась от радости и с энтузиазмом шагала в сторону стойки регистрации, резко контрастируя с поникшей и время от времени содрогающейся дочерью. Только человек знающий мог заметить огоньки подозрительности и настороженности в карих глазах, когда стюардесса посадила двоих представительниц прекрасного пола в полупустой самолёт, в котором все пассажиры были безэмоциональными машинами в чёрном. Хотя, если задуматься, Котик впервые самостоятельно скинул ей билеты, так что, самолёт принадлежит Варии, а все вокруг — телохранители, мальчики-во-всеоружии, молчаливые-дикие-розы, киллеры-на-побегушках и так далее. В общем, они нужны были только для вида, потому что, пока Савада не знала таких идиотов, которые осмелились бы целенаправленно натолкнуться на Занзаса и его цепных псов. — Расскажи мне о своём парне что-то большее, чем-то, что он — итальянец, — спустя час просит мама, и Тсуна фыркает от того, как сидящие вокруг костюмы напрягают слух от интереса. — Ну, он вообще страшный, грубый, саркастичный, неуравновешенный и деспотичный, — неловко отозвалась девушка, не желая дезинформировать мать. Это как пластырь содрать, раз — и всё. Пусть сразу привыкает к тому, что «долго и счастливо» у её дочери не будет. А если и будет, то не скоро. — Хотя, очень-очень глубоко в душе, он — лапочка! — Ох, милая, — рассмеялась Савада, полностью уверенная в том, что её ромашка ни за что в жизни не связалась бы с таким страшным типом мужчин. Все знают, что девочки выбирают себе мужей, похожих на отцов. А Эмицу ведь не такой! Он — добрый, честный, ра-бо-тя-щий. Так заботится о ней и Тсу!.. «Господи, женщина, ты слишком наивна для той, которая замужем за Внешним Советником самой жестокой мафиозной Семьи мира и родила от него бывшую Десятую Босс этой самой Семьи!» — думала шатенка, примерно представляя, какие мысли сейчас роятся в голове матери. И прежде, чем Нана вырвалась из вереницы своих хвалебных од мужу и успела продолжить разговор, Тсуна успешно притворилась спящей. — Ну, ничего… — улыбнулась старшая Савада, ласково проводя ладошкой по волосам дочери. — Мы ещё вернемся к этой теме. «Не сомневаюсь!» Всё было спокойно и тихо. И это пиздец как напрягало. Потому что, в Варии не может быть тихо. И спокойно тоже не может быть. Это типа если утащить у Скуало из-под носа его меч и он улыбнется в ответ, да ещё и по головке погладит. Или Бельфегор угостит тебя чупа-чупсом, когда ты затупишь все его стилеты. Или Мармон даст тебе денег просто так. Или Леви назовёт своего горячо любимого Босса долбоёбом. Или Луссурия вдруг вернёт своим волосам адекватный цвет и неожиданно станет натуралом. Или как Занзас станет непьющей кавайной няшей. Да блядь, что случилось за тот день, когда она не связывалась с варийцами?.. — О, какой красивый дом у твоего парня, Тсу-чан, — причитала Нана, но самой Тсу-чан было не до этого. Когда элегантно одетый Гроза открыл им двери, аки дворецкий из старых американских фильмов, её челюсть едва не встретилась с полом. — Проходите, пожалуйста, — неожиданно мягко заговорил головорез на английском, который, она бы не удивилась, скручивает шеи невинным котейкам за завтраком. — Хозяин ожидает Вас. — Ты не говорила, что твой парень настолько богат, — укоризненно прошептала женщина. И, слава Господу, что её мать катастрофически не знала итальянского, а половина офицерского состава — японского. Потому что… — Какого хера здесь происходит? …было первым, что Тсунаёши произнесла, заходя в столовую. И это, определенно, было тем, за что мать вымыла бы её рот с мылом.