Маленький принц

      Крепкий мороз обдувал белое и чистое лицо Нуры. С неба падал белый снег, близилась зима.       Девушка стояла на остановке у школы, ожидая автобуса. Вдруг подъехала красная дорогая машина. Нура до последнего надеялась, что это не навязчивая мама ее парня. Узнав за очками и танированными окнами машины ту женщину, которая вчера так бесцеремонно ворвалась в дом, Нура сохраняла на лице необыкновенное спокойствие и делала вид, что не замечает это «незнакомку».       — Дорогуша, тебе лучше сесть ко мне в машину.       Нура и сама не заметила, как открыла дверь и запрыгнула на переднее сидение — что-то ей подсказывало, что нужно выслушать эту стерву.        — Нура Амалия Сатре, шестнадцать лет, отец — строитель, мать — продавщица в магазине, несколько лет назад трагически погиб младший сын семьи Сатре… Так… — бегала глазами женщина по каким-то документам, в которых, видимо, было написано все про Нуру и ее семь, - О! Вот здесь мое самое любимое — твой отец был несколько раз судим по мелким делам, а мать подозревалась в краже и распространении наркотиков. Что же, чудесная родословная, — ехидно заключила эта стерва.       — Что вам от меня надо? — со слезами на глаза спросила Нура, умоляя закончить эту пытку. Ее ударили в самое больное — в ее семью, за которую ей всегда было стыдно.        — Я просто тебе показываю, что я способна на многое. Стоит мне щелкнуть пальцем, и твои родители, например, быстро вылетят с работы или еще чего похуже… Я не буду многословна. Ты бросаешь Вильяма, убеждаешь его в том, чтобы он уехал со мной в Лондон, и все живы-здоровы.       — Никогда. Этого не будет никогда. Я, в отличии от вас, люблю Вильяма, а такая сука, как вы, лишь портите его жизнь.        — Милочка, не тебе мне указывать, как воспитывать своего же сына. Ах да, забыла сказать, — Нура не заметила, как их машина подъехала к местной больницы, — я уже щелкнула пальцем.       Нура оцепенела. Она не до конца понимала, что бы это могло значить. Казалось, целое небо со всей своей тяжестью обрушилось на нее.       — Что ты смотришь на меня так, глупышка? Иди скорей проведай своего папочку. И да, больше никогда не надевай эту блузку. А теперь выметайся из моей машины, — гордо и холодно закончила она.       Нура побежала в больницу, где они недавно проводили счастливые деньки с Вильямом.       Подходя к регистратуре и медсестрам, она замедлила шаг — боялась узнать страшную новость. Подойдя к стойке, Нура произнесла имя своего отца, надеясь на то, что врачи ответят, что такой к ним не поступал. Но разбиравшая бумаги медсестра лишь с жалостью посмотрела на бледную девушку и молча провела ее до палаты.       Ее затрясло, тело как будто резко заледенело, а мозг отключился. Она с трудом понимала, что говорят окружающие. Нура вспомнила, как в той же самой больнице откачивали ее маленького брата, как врачи зафиксировали время смерти, как холодным стеклянным взглядом смотрела на труп маленького ребенка полностью опустошенная мать и как Нура, забившись в угол и боясь подойти, плакала о брате и винила себя в его смерти.       Ноги ее отца были полностью перебинтованы, множество трубок и иголок входили в его тело. Мать, будто постаревшая за один миг еще на десять лет, держала своего мужа за руку и молилась над ним.       — На работе на него упала бетонная плита. Он будет жить — это однозначно, но его ноги полностью парализованы, — пояснил врач, который провел несколько часов, оперируя пациента.       Нура не осмелилась, как и тогда несколько лет назад, подойти к своей семье. Она, спотыкаясь, поднималась вверх по лестнице на ту самую крышу, которая подарила ей столько хороших моментов с Вильямом.       Девушка кричала, рыдала, каталась по холодному бетону, который покрывал крышу, рвала на себе волосы. Она думала, что это она во всем виновата: и в смерти своего брата, и в том, что произошло с отцом, и в том, что злая мать Вильяма заставляет его уехать в Лондон. Нура сейчас бы отдала все, чтобы избавиться от этой боли, которая парализовала всю ее душу. Рыдая, девушка думала о том, что все в этом мире несправедливо. Она всю жизнь была добра ко всем, всю жизнь стойко переносила все трудности, она просто хотела любить и быть любимой. Без любви мы никто. Так что же ей делать, если она лишится любви, лишится Вильяма?       Но кроме этого она любила своих родителей. Нура знала, что любить — это прежде всего отдавать и жертвовать и прежде всего собой. Был только один способ сделать всех счастливыми хоть на капельку, но при этом надо было отдать все самое дорогое, что имела Нура.        — Ничего, — скулила она, вытирая слезы, — отец поправится, Вильям будет счастливо жить в Лондоне, он меня забудет, найдет новую. А я здесь буду помогать маме, ухаживая за отцом. Я ведь их люблю, я их всех люблю. Пусть они будут счастливы, ведь все их несчастья из-за меня.