Темная материя

      Два месяца спустя.       …Дом, еще недавно казавшийся надежным убежищем, смотрит на мир темными провалами окон. В полуразрушенной детской на втором этаже заходится плачем испуганный ребенок, только что переживший смертельное заклятие. Снизу раздаются чьи-то тяжелые шаги. Мгновение, и в проеме двери появляется высокий старик в остроконечной шляпе и длинной мантии. Едва скользнув взглядом по мертвой рыжеволосой женщине, лежащей у детской кроватки, он подходит к ребенку и пристально вглядывается в тонкий молниевидный шрам у него на лобике. Малыш перестает плакать и глядя на старика большими зелеными глазами, тянет к нему ручки, но тот быстро отступает на шаг и исчезает, словно его и не было. Спустя несколько минут в комнату врывается мужчина с диким ужасом в черных глазах…       Наблюдающие за всем этим, но невидимые ни для кого ученик и учитель стоят в стороне. Гарри смотрит на Снейпа, а тот в свою очередь не отрывает взгляда от самого себя, раскачивающегося в беззвучной истерике над телом единственного человека, которому когда-то был не безразличен.       — Полагаю дальше вы знаете. Ваша очередь, профессор.       Снейп вздрагивает, словно приходя в себя и едва заметно кивает. Картинка меняется.       … Темно. Пустынная холодная вершина холма. Ветер свистит в голых ветвях деревьев. И Снейп с каким-то отчаянным, полубезумным взглядом стоит на коленях перед Дамблдором.       — Он думает, что пророчество относится к ней… к Лили Эванс! Он думает, что речь идет о ее сыне! Он собирается отправиться к ней… убить их всех… — его голос срывается.       — Если она так много значит для вас, — холодно произносит Дамблдор, — то лорд Волдеморт, несомненно, пощадит ее. Разве вы не могли попросить его пощадить мать в обмен на сына?       — Я… я просил…       — Вы мне отвратительны, — в голосе старика звучит презрение. — Значит, вам плевать, что ее муж и сын погибнут? Лишь бы вы получили то, чего хотите?       — Я прошу вас… — Снейп склоняет голову, руки сжатые в кулаки трясутся. — Я вас умоляю! Защитите ее… их… Спрячьте! Не дайте ему их найти!       — А что я получу взамен, Северус?       — Взамен? — он кажется растерянным, однако после недолгого молчания что-то гаснет в его глазах. — Все что угодно…       Видение рассеивается. Вокруг снова появляются темные стены и шкафы с законсервированными ингредиентами.       — Полагаю, «все что угодно», в понимании директора — шпионить за Волдемортом? — с легким сарказмом спросил Гарри.       — Вы удивительно догадливы, Поттер, — процедил Снейп, которому это путешествие по воспоминаниям радости явно не доставляло.       — И вы пошли на это, потому что?..       — Разве не очевидно?       — Я имею в виду, почему вы до сих пор поддерживаете Дамблдора, несмотря на то, что он не сдержал своего обещания?       — Потому что вы выжили.       — Кажется, вы упоминали, что готовы были обменять мою жизнь на жизнь моей матери, или я что-то не так понял?       — Прекратите, — Снейп поморщился. — Я и так показал вам больше, чем считал возможным. Эти экскурсы в прошлое начинают утомлять…       — Они приносят пользу, — справедливо заметил Гарри. — Объединяя информацию, которой мы владеем, мы постепенно начинаем видеть картину целиком. Скажите, давно ваша метка потемнела? — он внезапно сменил тему.       Северус инстинктивно коснулся предплечья.       — Как вы? …       — Я чувствую. Раньше этого не было, а теперь от его меток исходит мертвая энергия… Я впервые ощутил ее недавно, случайно столкнулся в холле с директором Дурмстранга. Вы знаете, что через них он тянет силы и магию из Пожирателей, чтобы поддерживать свое жалкое подобие жизни? А то, что они темнеют означает, что он крепнет и довольно скоро окрепнет настолько, что может попытаться возродиться.       — Это возможно?       — Есть один некромагический ритуал, позволяющий вернуть душе тело… вернее, создать новое. Честно говоря, подробности мне неизвестны, я не всегда был прилежным учеником, что-то там про кость, плоть и кровь… Это очень темная магия, даже мой учитель считал этот ритуал омерзительным, а он не отличался брезгливостью.       — Полагаю, мага, который разорвал в клочья собственную душу, это едва ли остановит, — холодно сказал Снейп.       Гарри задумчиво посмотрел на него. За прошедшие месяцы отношение Снейпа к нему заметно изменилось. Повлиял ли на это взаимный обмен воспоминаниями или еще что-то, но, кажется, профессор постепенно начинал воспринимать его, как почти равного себе. Из наглого мальчишки-некромага, до омерзения похожего на человека, которого он ненавидел, Гарри превратился для него в адекватного собеседника, способного к трезвому размышлению и конструктивному диалогу. Впрочем, самому Гарри тоже было интересно общаться с профессором. Он не помнил, каким был Джеймс Поттер, если не считать обрывков воспоминаний Снейпа о школьном периоде, которые тот показывал ему с большой неохотой и, как догадывался Гарри, далеко не целиком, но почему-то ему казалось, что с профессором у него гораздо больше общего, чем с покойным отцом.       — Не сомневаюсь, — он усмехнулся. — Дамблдор недавно вызывал меня к себе. Вернее это было приглашение на чай.       — И как чай?       — Обычный, как и разговор. Спрашивал, готовлюсь ли я ко второму туру, не беспокоит ли меня шрам… Я никак не могу понять, что он хочет от меня услышать…       — Вероятно, что вы напуганы, растеряны, нуждаетесь в его совете… А возможно, что ненавидите Темного Лорда и желаете ему смерти. Кстати, о шраме. Наши занятия «окклюменцией» пора заканчивать. Я и так закормил директора сказками о том, какая вы бездарность и лентяй.       — Пожалуй, вы правы, — согласился Гарри. — К тому же мне действительно пора начинать готовиться ко второму туру, времени осталось мало.       — Попросите мисс Грэйнджер помочь вам, — скривился Снейп. — Признаться, я удивлен, что из всех студентов, вы сблизились именно с ней…       — Гермиона умна, я ценю в людях ум, — он посмотрел на часы. — Мне пора, профессор, скоро ужин. До встречи.       — До встречи, Поттер.