Темная материя

      — Профессор, вы хотели меня видеть? — Гарри вошел в кабинет Дамблдора и остановился, увидев у окна незнакомый силуэт.       — Гарри! — хорошо одетый, ухоженный мужчина обернулся к нему. — Наконец-то!       — Сириус, — без особой радости констатировал он, с трудом узнавая в нем того истощенного, заросшего узника, которого вытащил из Азкабана. — Какими судьбами?       Убедившись, что крепких семейных объятий или другого выражения радости от встречи не будет, Блэк подошел к нему.       — Гарри, я волнуюсь, ты не отвечаешь на мои письма, не даешь о себе знать…       — Я ответил, — перебив его, возразил парень. — На последнее.       — Два слова! — возмутился крестный. — «Все нормально» и подпись! Я, конечно, не ожидаю, что ты станешь изливать мне душу, но…       — Что? — прямо спросил Гарри, глядя в его сытое, вполне довольное жизнью лицо. — Чего ты от меня ждешь? И зачем ты приехал?       — Я беспокоюсь о тебе! — воскликнул Блэк. — Этот чертов Турнир, побег Петтигрю…       — Побег?       — Да, ты что, газет не читаешь? — увидев, как Гарри пожал плечами, он сжал кулаки. — Мерзкий предатель обернулся крысой и сбежал, когда принесли еду! Наверняка вернулся к хозяину! Будь осторожен, Гарри. И еще, почему ты не сказал мне о своих кошмарах?       — Кошмарах? — медленно повторил он.       — Видения о Темном Лорде, Дамблдор рассказал мне, он тоже очень обеспокоен твоим состоянием.       — Видений давно нет, — успокоил его Гарри, с облегчением убеждаясь, что о его реальных кошмарах никто не знает. — Профессор Снейп научил меня…       — Снейп?! — лицо Сириуса внезапно исказилось. — Это ничтожество копалось у тебя в голове?! Он что, знает, что ты… о тебе?!       — Да, знает, — очень спокойно ответил Гарри, но Блэк не заметил его странного тона.       — Да как Дамблдор мог допустить, чтобы тебя учил контролировать разум этот… этот… урод!       — Профессор Снейп декан моего факультета и, к тому же, прекрасный окклюмент, я…       — То, что ты попал в Слизерин это огромная ошибка, Гарри, — едва сдерживая ярость произнес Сириус, — но это пережить можно, а вот то, что этот сальноволосый ублюдок…       — Замолчи, — тихо, но очень четко сказал Гарри, чувствуя, как внутри закипает гнев, ему почему-то казалось, что оскорбляя Снейпа, крестный оскорбляет и покойного учителя, а этого он не позволил бы никому. О нем самом могли говорить все, что угодно, ему было наплевать, но никто не смеет поливать грязью его близкий круг.       Но разозленный Блэк несся дальше, не обращая внимания на предостережения.       — Гарри, ты не знаешь, но Снейп ненавидел твоего отца, и, наверняка, ненавидит тебя только за то, что ты Поттер! В школе он постоянно делал Джеймсу всякие гадости, мстил ему за то, что он увел Лили. Этот подземный червяк был влюблен в твою маму, но она, разумеется, выбрала не его! Снейпу нельзя доверять!       — Сириус, еще одно слово…       — Он служил Темному Лорду! — он не замечал, как побледнел Гарри, с трудом сдерживая, рвущуюся наружу ярость. — А потом втерся в доверие к Дамблдору, но я ни на секунду не верю, что он не предаст нас при первом же…       — ЗАТКНИСЬ! — у Гарри потемнело в глазах.       Кипение злости внутри достигло предела, она становилась осязаемой, грозя вырваться и стереть источник раздражения в порошок. Понимая, что взбесившуюся магию уже не сдержать, он огромным усилием воли сумел, в последний момент, отвести удар. Темный заряд энергии промчался по кабинету, сшибая все на своем пути. Красивое витражное окно брызнуло осколками. Не успевшего ничего понять Блэка отшвырнуло к стене. Гарри закрыл глаза, заставляя себя успокоиться. Вдох — выдох… Медленно… Вот так… Чертов темперамент. Кроу говорил, что в любой ситуации нужно сохранять хладнокровие и уметь держать себя в руках, но, видимо, в последнее время ему слишком часто приходится сдерживаться. «Грюм», непонятно чего выжидающий, Дамблдор со своими пронзительными взглядами, непомерная активность Гермионы, желающей узнать все и немедленно, Малфой с его косыми взглядами и издевками, которого постоянно приходится ставить на место… Слишком много всего за короткий срок. Он почувствовал, как внутри все улеглось, и открыл глаза. Сириус поднялся и, отряхивая мантию от осколков, смотрел на Гарри с настороженностью.       — Что с тобой? — хрипло произнес он, оглядывая разгромленный кабинет. — Это все из-за того, что я сказал об этом… о Снейпе? — голос недоверчивый.       — Я не люблю, когда о ком-либо говорят гадости за спиной, — холодно, но уже без агрессии сказал Гарри. — К твоему сведению, профессор Снейп ни разу не отозвался плохо ни о тебе, ни о моем отце. А что до ваших школьных отношений, так они меня не касаются.       — Но, Гарри…       — Закрыли тему.       Сириус долго смотрел на него, видимо, пытаясь понять, но в конце концов глубоко вздохнул.       — Хорошо, — он взмахнул палочкой, приводя разгромленный кабинет в обычное состояние. Когда последний осколок стекла встал на свое место, он снова взглянул на крестника. — Ты приедешь на летние каникулы?       — Конечно, ты же по-прежнему мой опекун, — спокойно отозвался Гарри. — Извини, что так вышло. Я нервничаю из-за третьего тура, да еще экзамены на носу… Спасибо, что беспокоишься, но со мной все в порядке.       — Да… — как-то горько улыбнулся Блэк. — Я вижу.

***

      Экзамены пролетели незаметно. Многие однокурсники никак не могли понять, зачем Гарри решил сдавать, если все чемпионы были освобождены от них, но у него было на этот счет свое мнение. Несмотря ни на что, учиться ему нравилось, поэтому большинство предметов он сдал без особых усилий. Трудности возникли с Трансфигурацией, но подготовиться к ней помогла Гермиона, и с Историей Магии, даты никогда не запоминались легко. По всем остальным предметам, кроме зельеварения, он получил «превосходно», Снейп, из природной вредности, поставил «выше ожидаемого», но Гарри знал, что для профессора это и есть наивысший балл. После последнего экзамена его поймала в коридоре Гермиона.       — Ну как?       — Сдал.       — Отлично! — она заправила за ухо прядь волос. — МакГонагалл просила тебе передать, что всех чемпионов собирают в комнате, примыкающей к большому залу, чтобы проинструктировать перед третьим туром! Ты готов?       «Знать бы к чему? — как-то отстраненно подумал Гарри. — Что будет, если я выиграю Турнир? А если нет?»       — Да, — он усмехнулся. — С лабиринтом, кишащим всякими тварями, я как-нибудь справлюсь.       — У тебя получится! — Гермиона чмокнула его в щеку. — Ну все, я побежала занимать место на трибуне! Удачи!       — Спасибо, — пробормотал он, ощущая, как в груди нарастает нехорошее предчувствие.       Он поправил на плече сумку и двинулся по коридору к лестнице. В школе было непривычно тихо и пусто. Кто-то еще сдавал последние экзамены, а остальные уже спешили занять места повыгоднее, хотя смысла в этом особого не было, вряд ли им будет видно, что происходит в лабиринте. В том, что он справится с третьим заданием также, как и с двумя предыдущими сомнений не было, но вот успеет ли первым? И вообще нужно ли ему побеждать? Чего, в конце концов, добивается Грюм, или как там его, на самом деле? Ответов на эти вопросы не было, и это раздражало.       Гарри уже свернул в полутемный коридор, ведущий к большому залу, как внезапно что-то незримое пронеслось в воздухе и ударило его в спину, едва не сбив с ног. Он пошатнулся, роняя сумку с учебниками и схватился за грудь. Небольшой защитный амулет в виде медной монеты, который он носил не снимая, раскалился добела и замерцал тревожным алым светом, пытаясь ослабить проклятье. На коже, где ее касался амулет, мгновенно вздулся ожог. Перед глазами повисла кровавая пелена. Гарри всем существом почувствовал, как темный дар внутри него вступает в борьбу с чужой враждебной магией, разрастаясь, пульсируя, отдаваясь острой болью в висках. Он упал на колени, изо всех сил сжимая зубы, чтобы не закричать. Дышать. Просто дышать. Он уже пережил нечто подобное, когда принимал дар, нужно просто подождать… Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он осознал, что больше не испытывает боли. Его собственная магия поглотила ту, другую, направленную против него. Гарри открыл глаза и вдруг услышал чьи-то быстрые шаги за углом. Тот, кто пытался проклясть его, спасался бегством.       Испытывая острое желание догнать и растерзать того, кто посмел напасть на него, Гарри вскочил, преодолевая легкую слабость, и бросился на звук, на бегу доставая палочку. В конце коридора мелькнула чья-то фигура в темной мантии с капюшоном.       — Остолбеней!       Заклятье пролетело чуть левее, едва задев цель, но хватило и этого. Кто-то тяжело рухнул на пол, издав сдавленный стон. Гарри подбежал к нападавшему и резким движением перевернул на спину. На него уставились злые и перепуганные серые глаза.       — Малфой?! — недоверчиво рявкнул он, сдергивая капюшон. На красное от бега лицо упали светлые пряди. — Малфой… — желание убивать испарилось само собой. Этого жалкого, никчемного идиота он даже не воспринимал, как достойного противника, скорее, как досадную помеху. — А ты в курсе, что нападать со спины — подло? — уже спокойнее спросил он, но палочку от шеи Драко убирать не спешил. — Или тебя не учили в твоей благородной семейке, что такое дуэльный кодекс?       — Ты… — прохрипел Малфой, едва сдерживая рвущийся наружу страх. — Как ты…       — Как я, что? — Гарри прищурился. — Что ты собирался со мной сделать?       — Иди к черту! — выплюнул Драко и тут же скорчился от нахлынувшей боли. — Прекрати! Tarde mortem…       Гарри разжал кулак.       — Что? — он посмотрел на обмякшего Малфоя с изумлением. — Проклятие медленной смерти? Ты что больной? Ты хоть знаешь, что бы с тобой было, если бы оно подействовало?! Тебе жить надоело?       — Что ты несешь? — огрызнулся тот, сжимаясь в ожидании боли, но Гарри не двигался.       — Ты бы получил такой откат, что загнулся бы через неделю. Причем медленно, мучительно, в страшной агонии. Гораздо более страшной, чем была бы у меня, — спокойно сказал Гарри. — Не знаю, где ты его откопал, но это проклятие может накладывать только некромаг, любого другого оно убьет, крыса ты безмозглая.       Он поднялся и брезгливо отряхнул руки.       — Ты что, вот так просто отпустишь меня? — Малфой недоверчиво посмотрел на него.       — А что мне с тобой делать? — устало спросил Гарри. — Убить? Я в отличие от тебя хорошо знаю цену смерти.       — Ты некромаг! — словно убедившись в чем-то выкрикнул Малфой. — Я искал информацию после того, как ты напал на меня тогда, в библиотеке!       — Не ори, — Гарри поморщился. — Да, я некромаг, а ты чуть не стал убийцей. Причем мертвым убийцей, — он заметил, как Малфой бросил взгляд на валяющуюся рядом палочку, и отшвырнул ее ногой. — Прекрати действовать мне на нервы. Убить меня ты все равно не сможешь, силенок не хватит. А теперь клятва.       — Что?       — Клянись, что никогда никому и ни при каких обстоятельствах не скажешь ни слова о том, что я некромаг.       — Для Непреложного Обета нужен свидетель!       — Обет не нужен. Клятву, данную некромагу, нарушить нельзя — сдохнешь. Клянись, иначе наложу такой Обливиэйт, что будешь заново учиться ходить.