Темная материя

      Кабинет Дамблдора… Теперь уже, Снейпа, выглядел почти так же, как и раньше. Те же многочисленные столики на тонких ножках, шумные приборы, шкафы с книгами… Только на стене за директорским креслом появился новый портрет в богатой золоченой раме.       — Здравствуйте, профессор, — Гарри подошел к столу, не отрывая взгляда от знакомых голубых глаз, и опустился на стул. — Я надеялся увидеть вас здесь.       — Здравствуй, Гарри, — Дамблдор печально улыбнулся ему с портрета. — Я догадываюсь, зачем ты пришел…       — Неужели? — парень саркастически усмехнулся. — Может быть, теперь вы ответите на мои вопросы? Или снова скажете, что сейчас не время? Или не захотите «отвлекать» какой-нибудь незначительной мелочью, вроде того факта, что мне придется сдохнуть вместе с Волдемортом, чтобы тот не воскрес?       — Мне жаль, что ты узнал об этом так, — Дамблдор взглянул на него поверх очков. — Поверь, я…       — Вам жаль? — Гарри скривился. — Да перестаньте. Никому в этом мире никогда не было до меня дела. Все только и беспокоились, как бы меня поудачнее использовать! Вам нужен был герой пророчества, который победил бы Волдеморта, учителю нужен был сосуд, который смог бы принять дар… Да я все понимаю, профессор, это нормально. Все в этом мире используют друг друга так или иначе, вот только мне казалось, я заслуживаю знать все, что касается меня лично! А если вам действительно жаль, тогда ответьте на мой вопрос. То, что вы сказали Снейпу — правда? Я должен пойти и добровольно подставиться под Аваду Волдеморта? Или есть другой выход?       Он пристально вгляделся в изображение бывшего директора.       — Боюсь, что другого способа нет, — очень тихо произнес Дамблдор. — Крестраж внутри тебя может уничтожить только тот, кто его создал…       Гарри на миг прикрыл глаза. Дьявол. А ведь он до последнего надеялся, что найдется другой выход…       — Ладно, — спокойно сказал он, взяв себя в руки. — Нет, так нет. Мне придется поверить вам на слово, потому что у меня нет выбора. Но прежде, чем я пойду совершать самоубийство, я все же спрошу, из чистого любопытства… Как вам удалось сделать так, чтобы я не почувствовал в вашей палочке Дар Смерти? А главное, какого черта у меня снесло крышу, когда я оказался рядом с ней? Знаете, это едва не стоило мне жизни…       Дамблдор пристально смотрел на него, задумчиво перебирая пальцами складки мантии.       — Не мог бы ты рассказать поподробнее? — наконец произнес он. — Что именно ты почувствовал?       Гарри коротко пересказал ему происшествие возле гробницы, в основном сосредоточившись на воспоминаниях своих ощущений. Дамблдор внимательно слушал его не перебивая, а затем нахмурился.       — Это плохо, Гарри… Это очень плохой знак.       — Об этом я и без вас догадался, — фыркнул парень. — Так вы не знаете, что это было?       — Знание — привилегия немногих, мой мальчик, я могу лишь строить предположения…       — И?       — Ты помнишь, когда ты пришел вот в этот самый кабинет на зов мантии, я спросил тебя, не хочется ли тебе напасть на меня, чтобы забрать ее?       Гарри вспомнил. Действительно, тогда вопрос директора показался ему странным, но сейчас…       — Вы хотите сказать…       — Здесь сошлись сразу несколько факторов, Гарри. Некромаги всегда ощущают свое наследие, как только оказываются достаточно близко, но выражается это по разному. Твой дар темный, но его использование зависит от характера. Ты по натуре человек спокойный, не жестокий, но вот душа Тома…       — Крестраж?       — Он влияет на тебя, — кивнул Дамблдор. — Твоя магия подпитывает его, и он начинает оказывать негативное воздействие на твой разум, усиливая твои темные стороны. Полагаю, что когда ты использовал его для поиска других крестражей, ты невольно укрепил связь с ним… Твоя реакция на Бузинную палочку это следствие влияния крестража и твоего дара.       — Допустим… — задумчиво сказал Гарри. — Но взрыв? Что за чертовщина творится между мной и Реддлом? Тогда, в мэноре, это объяснялось родством наших палочек, но сейчас?       Дамблдор покачал головой.       — Магия — очень капризна, Гарри. Она не терпит конфликтов. Между тобой и лордом Волдемортом слишком много общего. В тебе часть его души, в нем твоя кровь… Не удивлюсь, если вы воспринимаетесь магией, как единое целое, но при этом — пытаетесь уничтожить друг друга. Все магические аномалии между вами объясняются этим противоестественным конфликтом. По сути, вы сейчас сами стали вашими палочками.       В кабинете повисла гнетущая тишина. Гарри сосредоточенно смотрел в стену, пытаясь уложить в голове полученную информацию.       — А знаете, профессор, — наконец сказал он, не глядя на портрет, — пророчество ведь можно толковать по разному… «Ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой»… Я всегда думал, что это значит, что один из нас должен умереть, но что если это не так? Что если умереть должны мы оба? Тогда все встанет на свои места.       Подсознательно он ожидал, что Дамблдор опровергнет его теорию, поэтому заметив легкий кивок, ощутил разочарование. Но в этот момент кабинет заполнили раскаты высокого, холодного голоса, идущего, казалось, от самих стен:       — Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников. Отдайте мне Гарри Поттера, и никто из нас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам три часа на раздумье.       Гарри, выслушавший эту вдохновенную речь с непроницаемым лицом, посмотрел на Дамблдора.       — Слышали? Гарри Поттера ему отдайте, — с насмешкой повторил он. — Вот интересно, сколько человек сейчас бросились разыскивать меня по всему замку? Десять? Сто? Все? Нет, не отвечайте. Я помню, вы верите в лучшее в людях. Но возвращаясь к нашему разговору… Хотелось бы мне знать, почему Волдеморт не смог убить меня в детстве, если мне суждено погибнуть от его руки сейчас? В чем смысл?       — Нам никогда не разгадать всех загадок судьбы, мой мальчик, — тихо ответил Дамблдор. — Только она сама может дать нам ответы. Думаю, свой ответ ты получишь в предстоящей битве.       — Не будет никакой битвы, — Гарри решительно поднялся со стула, чувствуя, как силы постепенно восстанавливаются. — Какой смысл жертвовать чужими жизнями, если исход предрешен? Вот только змея… Я должен убить ее прежде, чем встречусь с Реддлом, иначе все будет напрасно, — он посмотрел в глаза Дамблдора. — Не стоит переживать за меня, профессор. Я не боюсь смерти, в отличии от нашего общего знакомого, поэтому преимущество на моей стороне. Не знаю, увидимся ли мы еще с вами когда-нибудь, но если я и умру сегодня, одно я могу вам пообещать… Я сделаю все, чтобы прихватить Волдеморта с собой.       Не дожидаясь ответа, Гарри развернулся и быстрым шагом вышел из кабинета. Дамблдор проводил его печальным взглядом и прошептал одними губами:       — Удачи тебе, Гарри Поттер.

***

      Едва Гарри покинул кабинет директора, как шрам снова обожгло болью. В сознание настойчиво рвались посторонние образы, но он больше не сопротивлялся им. Как раз сейчас ему было необходимо знать, где сейчас находится Волдеморт, а главное — где змея. Прислонившись к холодной стене, он закрыл глаза и позволил чужому разуму проникнуть в свой.       В комнате было полутемно, но он сразу увидел Нагайну, свернувшуюся кольцами в сверкающей волшебной сфере, парящей в воздухе. Немного левее стоял бледный, похожий на восковую статую Снейп и старался не смотреть ему в глаза.       — Никто из них не отдаст его по доброй воле. Позвольте, я найду вам мальчишку, Повелитель. Позвольте мне доставить вам Гарри Поттера. Прошу вас.       — Я в затруднении, Северус, — шипящий голос звучал прямо в голове.       — В чем дело, Повелитель?       Волдеморт поднял Бузинную палочку изящным отточенным движением дирижера.       — Почему она не слушается меня, Северус?       — Повелитель? — Снейп недоуменно поднял бровь. — Я не понимаю…       — Она не оправдала моих ожиданий. Я не замечаю никакой разницы между этой палочкой и той, что я приобрел у Олливандера много лет назад, — голос звучал очень спокойно, но внутри поднималась волна ярости. — Никакой разницы. Я послал из нее смертельное проклятие прямо в Гарри Поттера, и что?       — Что? — эхом отозвался Снейп.       — Он снова выжил. Я думал долго и напряженно, Северус… Ты знаешь, зачем я вызвал тебя?       — Нет, Повелитель, но умоляю, позвольте мне вернуться в Хогвартс, я найду…       — Поттер придет ко мне сам, — оборвал его холодный голос. — Он знает, что прятаться от меня бессмысленно. Он знает, что пророчество должно исполниться. Он не станет оттягивать неизбежное. Некромаги не боятся смерти. Однако, я хотел бы поговорить о тебе, Северус, а не о Гарри Поттере. Ты был мне очень полезен. Очень.       Гарри с трудом вернулся в реальность, чувствуя, как по спине прокатилась ледяная волна. Был полезен… Гарри быстро набросил мантию невидимку и напрягся, используя все свои умения, чтобы заблокировать доступ в свое сознание, чтобы не дать Волдеморту почувствовать себя. Пальцы рванулись к амулету. Он узнал место, где находятся Волдеморт и Снейп. Визжащая хижина. Миг. И он стоит за дверью, из-за которой доносятся голоса.       — Почему обе палочки, которые я использовал, отказались служить, когда я направил их на Гарри Поттера?       — Я… я не знаю ответа на этот вопрос, Повелитель.       — Правда? — глухая ярость отчетливо звучала в шипящем голосе. — Моя тисовая палочка, Северус, исполняла все мои желания, кроме одного — убить Гарри Поттера. Она дважды не смогла этого сделать. Олливандер под пытками рассказал мне об одинаковой сердцевине, сказал, чтобы я взял другую палочку… Я взял самую мощную палочку, Северус. Самую могущественную. Смертоносную. Я забрал ее из мертвых рук прежнего хозяина. Я забрал ее из гробницы Альбуса Дамблдора.       Гарри не видел лица Снейпа, но верил, что профессор сможет достоверно изобразить ужас и удивление.       — После того, как Гарри Поттеру удалось вновь ускользнуть от меня, я задумался. Почему Бузинная палочка отказывается выполнять то, для чего она предназначена? Почему отказывается сделать то, что она должна, по легенде, сделать для своего законного владельца… и мне кажется, я знаю ответ.       Снейп молчал.       — Может быть, ты уже догадался? Ты ведь вообще-то умный человек, Северус. Ты был мне хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что сейчас произойдет.       Гарри замер, сжав в кармане палочку. Черта с два. Он позволил умереть учителю, позволил умереть Дамблдору, Грюму, но Снейпа он Смерти просто так не отдаст. Не сегодня. Надоело снова и снова оставаться одному.       — Повелитель…       — Бузинная палочка не повинуется мне по-настоящему, Северус, потому что я не законный ее владелец. Бузинная палочка принадлежит тому волшебнику, который убил ее предыдущего хозяина. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Бузинная палочка не может по-настоящему принадлежать мне.       — Повелитель! — воскликнул Снейп, поднимая свою палочку.       Гарри поднял свою.       — Иначе и быть не может, — сказал Волдеморт. — Я должен получить власть над этой палочкой, Северус. Власть над палочкой — а значит, и власть над Гарри Поттером.       Он легко взмахнул палочкой, но направлено это действие было не на Снейпа. Несколько секунд ничего не происходило, а затем сияющая сфера, со свернувшейся в ней змеей, лопнула, и Нагайна, извиваясь, оказалась на плечах у Снейпа.       — Убей! — прошипел Волдеморт.       — Не смей! — прошипел Гарри.       Змея, получив две противоречивые команды, на мгновение застыла и это дало возможность Снейпу сбросить ее с себя.       — Infernus! — Адское пламя вырвалось из палочки белого, как смерть, Снейпа.       — Инкарцеро! — Гарри направил палочку на Волдеморта, прежде, чем он успел среагировать.       — Нет! — он страшно закричал, увидев, как пылает, извиваясь, последний крестраж, и рванулся вперед, но веревки сделали свое дело — дали Гарри несколько секунд.       Одной рукой он схватил плечо Снейпа, а другой сжал амулет.