Мей-мей

На то чтобы своим ходом обойти весь до мне понадобилось пол дня. Некоторые комнаты были обставлены шикарно и оторвать взгляд от картин, украшающих стены, ваз, стоящих на небольших столиках, диковинной мебели и панорамных окон было чрезвычайно трудно, но другие, как будто противостоя всей этой явно не дешёвой мишуре, были серыми и неуютными. Такой контраст вызывал вопросы, но ответить на них было некому — Джей Пи в этом был не силён, искусственный интеллект пасовал перед прошлым этого дома и Майлин Ферроу, которой я стала. В конце концов, когда мне надоело бродить по дому, я вышла на улицу. Территория перед поместьем была огромна. Здесь было устроенно что-то вроде зелёного лабиринта, по которому можно было ходить и ходить, но я решила, что хочу осмотреть всё, поэтому не оказала этому чуду должного внимания, попросив Джей Пи, чтобы он указал мне всё, что находится на этой территории. Уже привычным образом устроившись у ближайшей стены, в этот раз в этом качестве выступал элемент лабиринта, я изучала всё, что мне показала машина. На самом деле, территория оказалась не такой уж и большой. Да, был парк, были лавочки и клумбы, было большое поле для тренировок, которое было спрятано в сердце лабиринта, и было абсолютно пустым — представляло из себя поляну, местами залитую водой и перерытую будто бы трактором, и был искусно сделанный высокий забор, который отгораживал это поместье от всего остального мира. Краем глаза мне удалось увидеть чью-то машину ярко-зелёного цвета. Она проезжала мимо забора, но я чётко видела, что она не едет, в привычном мне понимании, а как будто бы парит над покрытой ровненьким серым покрытием, в природе которого я уже сомневалась, не касаясь его колёсами. Фантастика! Самая натуральная фантастика!  — Джей Пи, мне можно выходить с территории поместья? — мне жутко хотелось увидеть всё, не ограничиваясь территорией моего милого дома.  — Да, госпожа, — как будто камень с души свалился!  — Я могу взять тебя с собой? — здраво рассудив, что с навороченным помощником мне будет всяко легче ориентироваться здесь, я с надеждой задала этот вопрос и услышала положительный ответ.  — Вы можете воспользоваться своим телефоном, я подключен к нему, — ну, по крайней мере, теперь мне не грозит заблудиться в этом неизвестном мире. Да и телефоны здесь есть… Можно будет полазить в контактах, если я, конечно же, разберусь в этих внеземных технологиях, и выяснить есть ли у меня какие-то родственники. Я очень хотела в город, но уже было довольно поздно — начало седьмого, поэтом его пришлось отложить. Зато я, я помощью машины, нашла телефон. Он представлял собой небольшую тонкую пластинку с сенсорным экранам. Почти моя прелесть, но немного другой оттенок синего у корпуса отличал его от моего родного нафелета. Разблокировался он простым прикосновением пальца к экрану — минус одна проблема, управление выглядело таким же, как и привычное мне — минус другая. Однако в контактах числилась «мама» и это меня несказанно напрягло. Тем более, что от неё поступают звонки раз в неделю, и я должна буду принять её вызов сегодня-завтра… М-де, траблы. Мелькнула мысль расколотить смартфон о пол и сказать, что так и было, но в то же время я прекрасно понимала, что камеры по всему дому и записывают всё, в том числе мои туалетные похождения, и если мой естественные потребности меня не лишком смущали, то вот такая порча имущества… Подумав, я решила, что, если мать Майлин позвонит мне я не буду рассказывать, что я не её дочь, но сошлюсь на потерю памяти. Это будет лучшим решением в этой ситуации. Мама всё же позвонила. У этой женщины был приятный голос, а на вызове стояла вполне милая фотография голубоглазой брюнетки, на которую Майлин была похожа словно капля воды. Она спрашивала как у меня дела, как учёба и прочие вопросы, которые принято задавать своим детям. Но в её голосе не было любви или нежности — сплошная сухость и даже некая истеричность. Я молчала, а она спрашивала, но наконец я решилась перебить её:  — Я ничего не помню, — во так вот, сразу в лоб.  — Как это, ничего не помнишь? Ты не сдала экзамены? — нотки паники начали проступать в чужом голосе, — Ты что, не понимаешь, чем это всем нам грозит?! Ты не помнишь условия Родерика?! Так вот, я тебе напомню!… — я беспардонно перебила.  — Да я вообще ничего не помню! Какое условие? Какие экзамены? Я себя в зеркале не узнаю! Не знаю как меня зовут! Я…я! — дыхание перехватило, горло сдавило и из-за стиснутых зубов вырвался всхлип, — Я! Я д-аже не помню к-как т-тебя з-зовут! — абсолютно сухие глаза пришлось прятать в одеяле. Имитировать истерику я научилась в далёкие детские годы, когда только таким образом можно было обратить внимание родителей на себя, а не на младших брата и сестру. Звонко шмыгнув носом я продолжила давить на женщину своим влажным, тяжёлым дыханием.  — Ч-что? — неверие сквозило в чужом голосе, — Совсем ничего? — я особо сильно взвыла в трубку. Мама хрипло дышала мне в ухо, — Я завтра приеду, жди. Она скинула вызов, а я, для виду ещё пару минут вздрагивала плечами, которые виднелись из-под одеяла и давила ложные всхлипы. Отлично! Я одной частью проблем разобрались. Завтра приедет пояснительная бригада и я, наконец-то, узнаю об этом мире и о Майлин больше. Хе-хе-хе…