Мне нужно доказать стольким людям, что они были неправы, Все эти сволочи были так злы ко мне, и это продолжалось очень долго. И я так устала плакать, да.
Kesha — Bastards
По окончании разговора с Джису Дженни насторожилась и заметно нахмурилась, уходя глубоко в свои мысли, что даже не заметила, как автобус остановился недалеко от Ёнсе и водитель уже кричал, чтобы девушка вышла, так как за год не запомнить её конечный пункт было трудно. Спохватившись, Дженни выбежала из салона, из-за рассеянности забыв пожелать водителю удачного дня, на выходе споткнувшись и тихо ругнувшись. Осмотревшись по сторонам, она облегчённо вздохнула, радуясь, что никто не видел её практически падения и мата, потому что студенты найдут любую причину для смеха над Ким Дженни, пока в университете нет Ким Джису. Снова вспомнив о подруге, девушка сосредоточенно смотрела на экран своего мобильного, где почти был набран контакт Ханя. «Стоит ли звонить?» — задавалась вопросом Дженни, медленно двигаясь вперёд, где за воротами располагался обширный зелёный сад — гордость университета. Подняв голову и заприметив недалеко скамью, Дженни уже было направилась к ней, как путь ей перегородил широко улыбающийся Сехун. — Хорошо добралась? — спросил он, смотря ей прямо в глаза, в которых несложно было увидеть некий страх. — Что-то случилось? — Да, привет, — отчуждённо ответила Дженни, несмотря на всё своё волнение до этого. Сидя в автобусе, разговаривая с Джису, она была уверена, что при виде парня растеряется, но то, как твёрдо и непринуждённо звучали её слова, заставили девушку удивиться самой себе, поэтому она, не имея возможности проигнорировать взгляд Сехуна, поспешила объясниться: — Прости. Я, — замолчав, Дженни вдруг вспомнила слова подруги о том, что нужно пойти навстречу, а не отталкивать О, и краешком губ улыбнулась, поднимая на парня глаза, — разговаривала с Джису и сейчас немного… занята своими мыслями. Сехун усмехнулся, но уходить не собирался, несмотря на «занятость» Ким. Он последовал за ней и, дойдя до скамьи, встал возвышающейся тенью перед девушкой. Дженни, обретя, наконец, уверенность, позвонила Ханю и теперь ждала заветного ответа, подняв голову и удивившись. Наверняка он шёл за ней, а она просто не заметила, будучи сосредоточенной на другом; Дженни кивнула головой в сторону, словно указывая на место рядом с собой, на что Сехун лишь отмахнулся, отрицательно мотая головой. Краем глаза он заметил, как в их сторону двигался Крис, и слабо улыбнулся, вытаскивая руку из кармана чёрных джинсов и махая парню. Являясь лучшими друзьями, они не выдержали и двух недель, вскоре помирившись. Крис извинился за свои слова, но иногда, словно по случайности, заикался о том, что как-нибудь нужно сходить в клуб и развлечься. Ещё Крис записался на двойное свидание вслепую. — Привет, — своим низким голосом поздоровался Ву, кладя руку Сехуну на плечи и не сразу замечая сидящую перед ними Дженни. — Привет, Лухан, — словно не видя ни Сехуна, ни Криса перед собой, Дженни вскочила с места и, обойдя застывших парней, направилась ко входу в университет. — Ты дома? — Да, но я собираюсь к… — голос Ханя не был сонным, но в нём можно было уловить усталость. — Не нужно идти к Джису. Лухан, она попросила меня и тебя не идти к ней, пока она не разберётся кое с чем. Я не знаю, что это, но почему-то волнуюсь. Я обещала ей, что не приду, и она обидится, если я не сдержу обещания. — Давай я разберусь с этим сам и перезвоню тебе? — Дженни могла догадываться, что теперь Хань волнуется не меньше неё, ведь Джису была дорога не только девушке, но и своему бывшему жениху. И Ким готова делить свою подругу с Лу, если он сделает её счастливой. Сейчас Дженни точно осознаёт, что Хань ей никогда не нравился; она просто долгое время была одна. — Хорошо, — улыбнулась девушка, оборачиваясь назад и недовольно нахмуривая брови при виде идущих сзади Сехуна и Криса. — Будь аккуратен, Лухан. При упоминания некого Лухана улыбка с лица Сехуна тут же сползла, ведь он помнил это имя. Раньше Дженни часто говорила о нём с Джису, а О всё слышал. Скинув руку друга со своего плеча, Сехун, поджав губы и проигнорировав удивлённые возгласы Криса, быстрым шагом направился к дверям университета, мгновенно скрываясь за ними. — Что это с ним? — обеспокоенно задалась вопросом Дженни, убрав телефон в карман толстовки, и развернулась, подождав Криса. — Привет. Недовольно глянув на девушку, парень обошёл её и пошёл дальше, не удостоив Ким и словом. Напрягшись, Дженни сделала вид, будто не заметила действий друга Сехуна, и направилась за ним, прожигая дыру в чужой спине.***
Во время часового перерыва столовая наполнялась студентами с разных потоков и курсов, что немного напрягало Дженни, идущую туда. Она знала, как относятся здесь к Джису, и помнила, что было, когда «наркоманка» попала в больницу. Косых взглядов стало больше, как и многочисленных слухов, которые были взяты словно из воздуха. Это морально истощало, давило и обжигало, и Дженни казалось, что ей нужно лечь рядом с Джису и, наконец, прийти в норму. Тяжело вздохнув, Дженни набрала еды и подошла к столику, за которым всегда сидела вместе с Джису, но остановилась в нескольких метрах и рефлекторно закусила нижнюю губу. — Хватит, — устало обронила она, ставя поднос на стол и не смотря в сторону того, кто сел на её место. Это был тот самый парень со второго курса, что когда-то толкнул Джису, выставив её посмешищем. — Пожалуйста, прекратите лезть ко мне. — Дженни, я всего лишь пользуюсь тем, что моё по праву, — чужая потная ладонь, коснувшаяся тонких пальцев Дженни, словно ошпарила, заставив девушку удивлённо вскинуть брови и отдёрнуть руку. — Ч-что ты делаешь? — Мои родители купили кафе твоей семьи, разве не прекрасно? Дженни не шокировали его слова; она знала, что родители продали своё кафе, оставшись простыми рабочими в нём, но не слышала о том, что теперь продается она сама. Впервые за последние несколько лет у семьи Ким возникли проблемы с финансами, потому о переезде не могло быть и речи, что обрадовало старшую дочь, но вместе с тем она понимала, что пришёл конец её в какой-то степени нормальной жизни в Ёнсе. — Во-первых, его купили твои родители, а не ты. Во-вторых, моё имя не фигурирует ни в одном документе о передаче имущества. И в-третьих, я не вещь, чтобы продаваться, — Дженни требовалось много сил, чтобы произнести эти слова, и она думала, что её уверенность подействует на Рика и он уйдёт. Однако дальнейшее внезапно показалось страшным, потому что Рик толкнул стол так, что тот с грохотом упал. Ким широко раскрытыми глазами смотрела на то, как по-настоящему большое, широкое и толстое тело Рика надвигалось на неё, пока сама девушка могла еле передвигать ногами. — Я купил тебя, — голос второкурсника казался Дженни противным, а её страх не мог укрыться от чужих глаз, из-за чего по столовой прошёлся смешок, остановить который мог лишь Сехун, чьи глаза искрились огнём, а сердце учащённо билось из-за внезапного, непонятного беспокойства. И не за свою жизнь, а за чужую — хрупкую, морально сломленную и сейчас бежавшую в его сторону. О чуть качнулся, не устояв на ногах, когда женское тело врезалось в него, а пальцы крепко вцепились в мускулистые руки. Взволнованный взгляд сменился на уверенный, стоило Сехуну поднять голову и посмотреть на Рика, который резко остановился при виде одного из самых популярных парней университета. — Ты что-то хотел? — едва сдерживаясь, спокойным тоном, но стискивая зубы, спросил Сехун, вопросительно выгибая бровь. Он успел ухватиться за ладонь Дженни, прежде чем та решила отпрянуть и отойти в сторону. — Или… тебе понадобилась моя девушка? Тишина в столовой пугала, больно давя на виски Дженни, а последние слова О гулко отдавались в сознании. Его девушка. Несмотря на обстановку, царившую вокруг, Дженни растянула губы в полуулыбке, не позволяя радости расползтись по телу дальше. — Мне нужны были кое-какие данные о кафе её родителей, поэтому я подошёл к ней. — И поэтому ты опрокинул стол с её едой? — казалось, голос Сехуна становился твёрже, грубее и злее. Стоило Сехуну сделать шаг ближе к внезапно испугавшемуся второкурснику, как девичьи пальцы с силой сжали его ладонь, заставив отступить. — Скройся, — О проследил за тем, как Рик вышел из столовой, а за ним и вся его мелкая компания, и перевёл осуждающий взгляд на Дженни. — Что? Я ничего не делала, — чувствуя себя виноватой под тяжёлым взглядом парня, пролепетала Ким, отдёргивая руку и бегом направляясь к прилавкам с едой. Сехун улыбнулся, пряча руки в карманах джинсов, и последовал за девушкой, уже через несколько секунд оказываясь рядом и смотря на то, как Дженни кладёт на поднос рис и водоросли. — Вот поэтому ты слишком худая, — недовольно произнёс Сехун, отбирая у студентки поднос и ставя на него то, что считает наиболее вкусным и питательным. — То, что ты ешь, даже едой назвать нельзя. — Это потому, что… — Рик всё уронил, — продолжил Сехун, даже не смотря на хмурое лицо Дженни. — Пошли уже; расскажешь, что здесь произошло и кто этот Лухан, звонивший тебе утром.***
После некоторых процедур перед обедом Джису легла спать, ограничившись получасом. Этого хватало, чтобы зарядиться энергией на несколько часов, ведь состояние Ким в последнее время было нестабильным и девушка быстро выбивалась из сил. Ровно в двенадцать пятнадцать Джису резко присела на кушетке, немного откидываясь назад и упираясь ладонями в простынь. Прикрыв веки, наследница вдруг захотела, чтобы её палата оказалась беседкой в каком-нибудь — красота его неважна — парке, ветер слегка покачивает листья деревьев и развивает женские локоны, а рядом сидит дорогой душе человек, тихо наблюдая за тем, как зачарованно Джису глядит на то, как птицы летают над ней кругами, и ярко, искренне улыбается. Тишина действует для обоих в качестве расслабления, умиротворения и спокойствия. Ведь наши герои всегда были чем-то обеспокоены и напряжены; их окружала куча проблем, справиться с которыми поодиночке не получилось. И за всё это время они ни разу не попросили друг друга о помощи, в конечном итоге оказавшись морально убитыми, физически безумно усталыми. Джису не думала, что вспомнит о своём отце именно сейчас, но это случилось, стоило медперсоналу остановиться у двери её палаты и, словно специально, разговаривать, упоминая имя некогда бизнесмена. Ровно перед тем, как Джису увидела главврача, украденная вилка уже покоилась у неё за спиной, под одеялом. — Здравствуйте! — бодро произнесла она, внимательным взглядом провожая одного из работников, который, в отличие от других, подозрительно много раз не сводил с девушки глаз. — Зачем пришли? — Лично удостовериться, что с вами всё в порядке. После того случая с галлюцинациями и истерикой я должен внимательнее следить за своей пациенткой. В любом случае, я зашёл только проверить вас. Медсестра скоро занесёт ваш обед. Джису медленно кивнула, не сводя с врача пристального, убийственного взгляда, и тот, мелко дрогнув, решил как можно быстрее выйти из палаты, однако последняя обронённая фраза Ким привела его в замешательство. «Вы в любом случае умрёте».***
Джису разочаровалась, когда в обед медсестра в спешке занесла поднос с едой и быстро выбежала, мимолётно пискнув «приятного аппетита, госпожа Ким». Это расстраивало, заставляло девушку вспыхнуть гневом, с силой сжать в пальцах палочки и почувствовать, как заноза от дерева легко вошла в кожу. Грустно взглянув на тошнотворный рис, что давали в наркологии день изо дня, и основное блюдо — суп, — Джису поморщилась и поставила поднос на тумбочку, решив выйти и попросить железные палочки, а не те, которые легко ломаются под силой кулака. Девушка знала, что дверь её палаты открыта, потому что врачи считали, что она почти в норме и особая безопасность ей незачем. Уже на пути к выходу из небольшого коридора, в котором находилось самое малое количество комнат пациентов из всего здания, Джису заметила тёмную макушку, поднимающуюся по лестнице. Поздно среагировав, она поймала удивлённый, обращённый на неё взгляд прибывшего гостя и обомлела, вспомнив о словах Дженни. «Она же обещала…» — прошлось в мыслях, пока глаза внимательно следили за быстро поднимающимся Ханем. Она оглядела его с ног до головы, оценив повседневный образ, состоящий из рваных джинсов, длинной белой футболки и кроссовок, в марках которых наследница ни капли не разбиралась, что дополняло светлое пальто. Несмотря на это, её ответ опешил Ханя. — Выглядишь отстойно, — пробормотала Джису, когда парень поравнялся с ней. Попросив у мимо проходящего медперсонала палочки для еды, Ким прошла к своей палате. — Зачем ты пришёл? — Тебе тоже привет, — в ответ буркнул Хань, закрывая за собой дверь и проходя вглубь. Осмотревшись и поняв, что Джису всё ещё не ела, он взглянул на её тощее тело и недовольно покачал головой, чуть слышно цокая. — Болезненно выгляжу? — грустно усмехнулась Ким, садясь напротив друга на край кушетки. — Так зачем пожаловал? Хань некоторое время молчал, глядя в, казалось бы, пустые девчачьи глаза, в которых мелькал разве что он, и тяжело вздохнул, падая на кресло, опираясь локтями на колени, скрещивая пальцы рук и кладя на них голову. — Дженни сказала, чтобы мы не приходили к тебе. Это правда? — Абсолютная, — совершенно уверенно ответила Джису, упорно смотря на Ханя, вид которого почему-то вдруг стал приносить удовольствие. Было в нём что-то такое, что делало девушку счастливее. Его беспокойные глаза, усталый вид и пересохшие губы — Джису чувствовала себя чёртовым мазохистом и не находила себе оправданий, ведь такого рода мысли никогда прежде не посещали её, тем более по отношению к бывшему жениху. — Я действительно не хочу, чтобы кто-то из вас приходил ко мне. — Но я всё равно пришёл, — выдохнул Хань, а Джису снова остановила взгляд на его пухлых губах, ниже которых красовался мелкий шрам. — Джису, у тебя что-то случилось, из-за чего ты просишь о таком? — Даже если так, я не хочу рассказывать об этом, — Ким поднялась с места, обходя кушетку и вставая напротив окна. — Ты когда-нибудь видел страх? Страх, который сковывает и медленно убивает тебя. Страх снова оказаться загнанным в ловушку. Уверена, ты не видел его, — её голос звучал монотонно и спокойно, но Хань не мог видеть, как зрачки Джису увеличивались с каждым её словом, а руки мелко дрожали и обхватывали тощее тело. — Прошу тебя, уйди. Палата вновь погрузилась в тишину, и среди этого Джису слышала лёгкие шаги и вскоре почувствовала тяжёлое дыхание рядом вкупе с тёплыми ладонями, накрывшими её плечи. Она только на секунду прикрыла глаза, как ярость внезапно накрыла её тело, заставив моментально дёрнуться, обернуться и злобно взглянуть в удивлённые глаза Ханя. — Уходи, — прежде тихий и спокойный голос сменился грубым и неожиданно пропитанным яростью. — Нет. — Хань, уйди! — это был даже не крик, а рык. Хань в шоке уставился на то, как красивое девичье лицо приобретает красный оттенок, как карих глаз становится не видно за чёрными зрачками и как тонкие пальцы сжимаются в кулаки. — Я не люблю повторяться дважды. Лу не сдвинулся и на сантиметр, продолжая внимательно следить за движениями бывшей невесты. Он был уверен, что сейчас перед ним стоит не Ким Джису, а неизвестная личность, скрывающаяся за её телом. И эта неизвестность пугала, угнетала и заставляла бояться. Только вот чего? Или кого? В любом случае, Хань знал одно — это была не Джису и даже не её игры. — Я не уйду, пока ты не объяснишь мне, что случилось. Порой чрезмерная внимательность приводит к неприятностям. И это Хань понял, когда на вид хрупкая Джису с вызовом взглянула в его встревоженные глаза и хитро прищурилась, делая маленький шаг вперёд. Весь её вид показывал, что она желает покончить с этим. — Что случилось?.. Я задавалась этим вопросом все годы после того, как моя мама умерла. Ты когда-нибудь терял самого родного человека, зная причины его смерти? Я видела, Хань. Они ругались, дрались, и папа, сука, изменял маме с твоей! Я видела это собственными глазами, и, как ты думаешь, из-за чего ваша компания стала дочерней нашей? — с каждым сказанным словом глаза Ханя округлялись в немыслимые размеры. Для него было шоком услышать, что его мама оказалась чужой любовницей, ведь он до конца верил в счастье и верность своей семьи. — Я не могу смотреть на тебя, потому что сразу представляю свою маму; я хочу убить тебя. — Но мама… ты ведь нравишься ей, — растерянно произнёс Хань, глядя в устрашающие глаза Джису, стараясь вдруг не потерять её из виду. — Мне плевать, — Ким обошла парня и наклонилась к кушетке, незаметно от Лу пряча вилку под воротником больничной кофты. — Уходи. Но Хань, напротив, подошёл ближе, касаясь чужих плеч и чувствуя, как они напряжены. Всё тело Джису было напряжено — оно боролось в немых попытках успокоиться или взбеситься ещё больше. И пока девушка пыталась выполнить первое, второе упрямо лезло на первый план и завладевало разумом. — Не пожалей о своём решении. Этот голос…