***
Чимин просыпается абсолютно разбитым и совершенно не понимает почему. Он вспоминает вчерашний день, но кроме Юнги в голову ничего не приходит. Может, нервы? Переволновался? Другого ответа Пак не видит, еле поднимаясь с кровати. Хосок ещё посапывает в обе дырочки, пуская сопли на подушку. Рыжий не хочет будить друга, ибо он слишком громкий, а у него голова болит, а ещё мысли роятся, сводя с ума. Пак выползает в одной растянутой майке на улицу умываться, будучи уверенным, что в такую рань ещё никто не проснулся. Он шлёпает по траве, чуть ёжась от утреннего холода, но ему надо взбодриться, может, хоть тогда полегчает. Он выглядит так, словно неделю не просыхал, зависая в каком-нибудь клубе. Пак склоняется над краном и практически пихает всю голову под холодный поток воды. — Доброе утро, — слышится позади знакомым голосом, и Чимин от испуга и неожиданности резко распрямляется, бьётся головой об кран, шипит и наконец разворачивается к парню. — Вид у тебя, сразу скажу, ужасный. Признавайся, вчера ходил на местную тусовку? Чимин подвисает. Во-первых, он не поймёт, почему Юнги проснулся в такую рань, во-вторых, не знает, как он нашёл Пака, а в-третьих, что за вечеринка такая? Его вид не может не вызывать улыбку на губах старшего. Ещё сонный, растрёпанный, с мокрыми волосами, с которых капельками падает вода, в растянутой майке, а ещё с этими приоткрытыми губами. Поэтому Мин решает очень своеобразно вывести парня из ступора, быстро оказываясь в паре сантиметров от его лица и, чмокая в губы, пробегаясь языком по оттопыренной нижней губе Чимина. — Юнги, совсем страх потерял?! — визжит тут же окончательно проснувшийся Пак и толкает старшего в грудь. — Надо было тебя в чувство привести, — он пошло облизывает губы и выжидающе смотрит на Чимина. — Теперь всегда так будешь делать? — бурчит рыжий, шмыгая носом. — Я, вроде как, не говорил, что твоя собственность. — Я думал, — начинает было Мин. — Погоди, а что за тусовка такая? — Хочешь сходить? — сразу же оживляется Мин, вновь надвигаясь на младшего, но ему в лоб упирается ладошка Пака, тем самым сохраняя личное пространство младшего. — Просто интересно. Тем более, откуда ты про неё знаешь? Часто захаживаешь? — Иногда, — нагло улыбается Мин, но всё же делает шаг назад, давая Чимину личную свободу. — Но без тебя не то. Пойдём? — По моему состоянию видно, что я готов всю ночь танцевать? Чимин снова разворачивается, начиная умываться, но понимает, что вообще зря сделал это при Юнги, ибо этот мелкий паршивец во всю пользуется ситуацией и сейчас прижимается пахом к чиминовскому заду. Руки старшего уже покоятся на бёдрах рыжего, сжимая их. — Я всё же приглашаю тебя сегодня вечером, — склоняясь к уху и прижимаясь тем самым всем телом к младшему, шепчет брюнет. — А сейчас я помогу прийти тебе в чувство. Пак хочет возразить, но старший не даёт ему возможности сопротивляться, продолжая сначала умывать мордочку Чимина, затем аккуратно прижимать полотенце к его мокрой чёлке и укладывая нормально растрёпанные после сна волосы. — Ну спасибо, — уже не так сердито улыбается Чимин, — я подумаю насчёт вечера. А сейчас пойду. Что-то я замёрз в майке, — он поправляет упавшую с плеча лямку и убегает в комнату, где уже проснулся Хосок. До обеда все идёт просто превосходно: Чимин болтает с Хосоком, не отпуская того ни на шаг, тем самым блокируя любые поползновения Юнги в свою сторону; слушает лекции, хохочет за завтраком и просто отдыхает душой. Как ни крути, хоть Мин и стал в глазах Чимина на ступень выше, что-то заставляло младшего опасаться и ждать очередной подвох со стороны Юнги. Но после обеда начинается самое ужасное: им сообщают, что поскольку солнце (будь оно не ладно, подмечает про себя Пак, скрипя зубами) сегодня так ярко светит, то погода благоволит заняться плаванием. — Один из этапов, — по пути к реке рассказывает Хосок, — переплыть реку. Нужно потренироваться, чтобы не напороться на подводный камень и в прямом, и в переносном смысле, — Чон бьёт по плечу друга и заливисто смеётся. А Чимину не до смеха, он мрачнее тучи, а всё потому, что плаванье для него сущий ад. Пак и не думал, что ему придётся это делать. Он обречённо смотрит на воды широкой и, сто процентов, глубокой реки и судорожно сглатывает. Парни вокруг уже стоят кто в чём: кто-то в шортах, кто-то посмелее — в плавках, а кто-то, как Чимин, — в шортах и футболке. — Есть что скрывать? — сразу же подмечает подошедший к Паку Юнги. Чимин с минуту разглядывает тело хёна, задерживаясь на каждом участке открытой кожи и зависает, вспоминая их первую ночь. Становится как-то не по себе от мысли, что хочется повторить её. Пак отворачивается и снова смотрит на радостных парней возле воды. — А тебе, я вижу, нечего стесняться? — Я ради тебя, — практически шепчет брюнет, притягивая Чимина за талию к себе и тут же получая чиминовской пяточкой по своей ноге. — Я, по-моему, говорил, чтобы ты не трогал меня своими костяшками. — Ладно, извини, — убирает руки Юнги. Тренер кричит вновь, что-то объясняя и заставляя первый десяток парней зайти в воду для начала заплыва. — Пойдём? — тянет рыжего Юнги, а Чимин упирается всеми силами и умоляюще смотрит на Мина. — Что не так? — Не хочу быть первым, — решает соврать Чимин и от стыда начинает краснеть, закусывая губу. — Как хочешь, — соглашается Юнги, пожимая плечами, — тогда следующими пойдём. Отказывать Пак уже не может и только обречённо кивает. На деле всё же оказывается ещё хуже, когда парни заходят сначала по щиколотку, потом по пояс, а затем и по грудь в воду, у Чимина начинает паника. Он судорожно хватается за руку Юнги и буквально впивается в неё ногтями. — Что с тобой? — Может, вернёмся, Ю-юнги? — Не бойся, всё хорошо, — пытается успокоить его Мин и продолжает уводить парня в воду. Мужчина даёт старт, и Чимину приходится оторвать свою руку от спасительной руки Мина. Юнги плывёт первые секунды вполне уверенно, но, когда не видит рядом с собой Пака, разворачивается, выискивая его, и видит, как в паре метров от него рыжая макушка судорожно барахтается и глотает воду, то и дело пропадая под толщей воды. Брюнет быстро плывёт в сторону беспомощного Пака. Он сам не помнит, как вытаскивает того на берег в полуобморочном состоянии, помогая откашляться от воды и прийти в себя окончательно. — Чимин, ты почему не сказал, что не умеешь плавать? — Отвали, — ещё хрипит тихо Пак, отворачиваясь от старшего. — Что значит «отвали»? — не отстаёт Мин. — А что, если бы ты утонул? — Не утонул же. — Чимин! — Ну, Юнги, — тянет Пак, и старший тут же теряется от этого голосочка и пронзительно-умоляющего взгляда. — Ладно, всё хорошо. Они так и сидят, пока мужчина-тренер не подходит к ним, хмуро глядя на Пака. — Если ты хочешь участвовать в соревнованиях, придётся научиться плавать. У тебя есть три дня на всё про всё. Ясно? Пак только кивает на его слова, совсем поникнув. — Молодой человек, — обращается он уже к Юнги, — вы же хорошо плаваете. Я видел. Вам не составит труда научить этого плавать? — Конечно, — улыбается брюнет, гладя по спине рыжего. Мужчина снова уходит, а Мин улыбается ещё шире. — Смотри, лицо треснет, — замечает недовольно Чимин, ведь понимает, что теперь ему придётся ещё больше находиться в обществе Юнги, следовательно, терпеть его и его едкие замечания. Сам процесс обучения Пака оказывается ещё более забавным. Чимин уже при входе в воду начинает паниковать, сопротивляться, упираться и визжать. — Будешь вести себя так, — зло шипит ему на ушко Мин, — отшлёпаю на виду у всех. И Чимин замолкает, ведь, зная Юнги, он и правда может такое учудить. В воде холодно, неуютно, лишь брюнет рядом внушает спокойствие. Он точно не даст тупому топорику Чимину пойти на дно. Первые минут пятнадцать они пыхтят, брызгают друг в друга водой, а Пак всё никак не может понять основ. — Ай! — вопит громко рыжий, — Юнги, что ты творишь? — Решил новый метод воспитания применить, тем более, — его голос становится тихим и очень сексуальным, — твоя сногсшибательная попка слишком часто мелькает перед моим носом. — За такие слова б тебя… — Что? — сразу же пошло облизывается старший. — Убить бы тебя за такие слова, — обламывает его Пак. — Может, мы продолжим? И они снова пыхтят, смеются, дурачатся, Пак уже не так боится воды и в шутку топит Юнги, а тот, позабыв изначальную цель, при любой попытке утопить его, выныривает в неожиданных местах, хватая Чимина за бока. Почти все уже ушли по своим делам, а они всё веселятся, смеются и наслаждаются обществом друг друга. В конце концов в порыве, неизвестном и самому Паку, рыжий запрыгивает на Юнги, обвивая его талию ногами и улыбается. Мин тоже. Он смотрит в глаза Чимина, такие светлые, наполненные радостью и счастьем, и касается его губ. Чимин тут же углубляет поцелуй, проходясь языком по нижней губе старшего, а тот только про себя ухмыляется. Неподалёку, на крутом склоне в тени деревьев, птицы поднимают панику, устремляясь в небо, ветки раздвигаются, и два парня под ручку подходят к самому краю склона. Они внимательно смотрят на Юнги с Чимином и о чём-то думают. — Тебе не кажется, что слишком долго Юнги ошивается здесь? — интересуется красноволосый у своего спутника. — Если хочешь пользоваться неспелым фруктом, то прошу. — Гукки, ну серьёзно. — И я серьёзно, Тэ. Если начать сейчас, то шансов на благополучный исход у нас крайне мало. Но в одном ты прав, он слишком долго здесь ходит без дела. Никакой подпитки. — Согласен, тогда… Сделаем этот вечер незабываемым? И парни вновь растворяются в густой темноте листвы. Чимин слезает с Юнги, решая разрядить атмосферу, он со смехом ныряет и уплывает от Юнги в сторону берега. — Чимин, ты же плывёшь! — завороженно смотрит на парня старший, а Чимин даже не сразу это осознаёт, а потом ещё радостнее прыгает у берега, показывая язык брюнету.***
Вечером к домику Чимина и Хосока подкрадывается тень Юнги. Он стучит в окно и наконец видит сначала сонное и удивлённое лицо Хосока, а затем отпихивающего его Чимина при полном параде. — Я смотрю, ты готовился, — Юнги тут же приобнимет за талию Пака, целуя в губы, стоит тому выйти на улицу. — Как ты вообще узнал, где я живу? — решает уйти от темы Пак. — Ты же сам мне сказал, что мы живём через домик, — посмеивается Юнги, а Чимин наконец понимает, насколько бывает глуп и невнимателен, когда волнуется. — Так что? Идём? И Пак согласно кивает. Это оказывается одно из заброшенных помещений, отданных изначально под склад, но почему-то не использованных по назначению. Вокруг громко играет музыка, и множество знакомых и незнакомых людей толкаются, передвигаясь по помещению. Чимину немного непривычно находиться в таком месте. — Я сейчас, — кидает Юнги, коротко целуя парня и нежно смотря тому в глаза, — я принесу тебе выпить. Пак забивается в самый дальний угол и со стороны наблюдает за всем. Юнги нет уже десять минут и Чимин не на шутку начинает волноваться, но стоит появиться знакомой макушке на горизонте, как волнение и страх покидают младшего. А зря… — Юнги! — кричит Пак, привлекая внимание брюнета, тот наконец видит его и быстро надвигается. — Я уже испугался, что что-то случилось… Юнги-хён? — рыжий растерянно смотрит в глаза парня и понимает, что в них что-то поменялось. — А где коктейли? — решается спросить Пак, но его грубо хватают за руку и тащат куда-то по лестнице наверх, на чердак. — Как же я давно тебя хочу, — хрипит на грани с рычанием Юнги, опрокидывая Чимина на ворох каких-то вещей. А в темноте светятся те пугающие глаза, что долго снились Паку в кошмарах…