Счастливого Рождества, Джокер!

      Рождество в Аркхэме, как тоскливо. Его забросили сюда только несколько дней назад, и теперь он был вынужден сносить жизнерадостные песенки, распеваемые хором, и навязываемое рождественское веселье. Всё это было крайне угнетающим.       Как только он был отконвоирован в свою камеру после принудительной праздничной вечеринки («Чтобы способствовать повышению морали», как это обозначило новое светило психиатрии; Джокер только надеялся, что именно он будет тем, кто выпотрошит этого идиота, хотя, судя по всему, ему придётся встать в очередь), он заметил фиолетово-зелёный свёрток, лежащий на узкой койке, и - просиял.       Поспешно бросившись к коробке, он даже не стал останавливаться, чтобы, как обычно, вогнать охранников в дрожь своей жуткой улыбкой. Взяв в руки открытку, он прочитал ожидаемое «С Рождеством, Джокер», написанное тем же почерком, что и в прошлый раз. Удостоверившись в наличии маленькой летучей мышки, сидящей внутри банта (в конце концов, никогда нельзя быть слишком осторожным), Джокер восторженно разорвал бумагу в клочья.       Открыв коробку, он вытащил оттуда снежный шар. Внутри находилась имитация карнавала в стиле Джокера; он смог разглядеть только две крошечные фигуры наверху чёртового колеса, одну в фиолетовом, другую в чёрном.       Повернув ключ внизу и щёлкнув кнопку «вкл», клоун в восторге наблюдал за тем, как маленькие лампочки замигали по всей площадке аттракционов, а зазвучавшие металлические звуки заиграли Jingle Bells. Уже широко ухмыляясь (меньше недели назад он пел собственную версию этой песенки), он перевернул шар, чтобы взболтать снег. Он смотрел и смеялся с безумной радостью: крошечные карты с Джокерами и летучие мышки перемешивались с искусственным снегом.