***
— Ой, Эсти, ты опять красная, — усмехнулся пират, раздавая Бену и Ясоппу карты. — Да как же так?! Вы что, забыли?! — я сильно возмутилась этим фактом. Все, папка, никаких тебе волшебных огурчиков и помидоров. Я глубоко и чувственно обижена на тебя и твою халатность по отношению ко мне. Беспредел, я буду мстить. Жестко. И. Сурово. — У папки туз червей и черный джокер! — НЕ-Е-ЕТ! Я МОГ ВЫИГРАТЬ! ЭСТЕР, ЗА ЧТО ТЫ ТАК СО МНОЙ?! — обхватив голову обеими руками взвыл капитан, бросая все свои карты на бочку, которая долго и преданно служила столом. — Я думаю, это было жестоко, — ухмыльнувшись, сказал Бекман, пыхнув дымом во все стороны. — Очень, — белый от напряжения, изрек Ясопп, поддерживая помощника проигравшего капитана, что корчился на полу от нечего делать. — Но я не против, — как ни в чем не бывало изрек Бен, прикрыв глаза и улыбнувшись краешками губ, сгребая в свою сторону огромную гору блестящих украшений и стопок бумажных белли. — Как же так… Все мои деньги… — убитым голосом прошептал Шанкс, лежа на полу, с тоской смотря на проигранное. — Мда, не выпьем мы с тобой сегодня, — констатировал факт канонир, прибывая в лучшем расположении духа. Видимо, он не такой простофиля и выложил на бочку не все свои сбережения. — Ну так что? Вы нашли ее? — спросила у Бена, считая, что папа переживает не лучшие дни… О черт! Папка же МОЙ папка! А значит… У нас больше нет денег! Черт! Я с сожалением посмотрела на гору сокровищ, что, казалось, «обнимал» хладнокровный Бекман. — Я уже говорил, что нужно дождаться Лаки Ру и решать это дело с ним, — он вытащил изо рта сигарету и выдохнул вонючий дым в противоположную от нас сторону. — Его же родственница. Признаю, получилось очень глупо, мы приплыли именно за этим и кое-кто, — посмотрев на расклеившегося капитана, он покачал головой, — с головой и полностью погрузился в поиски Дьявольского фрукта. — Он Ангельский! И это овощ! — я не потерпела коверканье этих значений. — Детка, Ангелы такую силу вряд ли бы дали людям. Это скорей сам черт решил позабавится, — со всей своей серьезностью, сказал шрамированный, складывая деньги в мешок. — А ты, я смотрю, верующий? — изъявил усмешку канонир, мешая колоду. — Все возможно, — не стал он молчать. Я все так же продолжала смотреть на блестяшки и облизываться. Кто, как ни я, истинная дочь своего отца, обманом выманю деньги у Бекмана? Это опасно? Несомненно! Но попробовать стоит, живем же один раз. — Бен, постой! — он остановился и перевел на меня свой взгляд. — Давай сыграем?.. Я очень надеюсь, что он не откажется. — Сыграть с тобой? — в ответ — весьма иронично выгнутая бровь. — С самой удачливой пираткой на этом судне? С ребенком, который даже правил не понимает? Эстер, я не дурак и прекрасно знаю, что ты у нас слишком одаренная в этом плане, чтобы на трезвую голову соглашаться на это предложение, — он кивнул на карты в руках канонира. Я сложила руки в просящем жесте, Бекман вздохнул, закатив к потолку глаза. — Хорошо, только один раз, что ставишь? — О! Это будет интересно! — тут же очухался красноволосый садясь на свое законное место, учуяв денежки. — А, ну брысь! — совершено осознанно пихнула его локтем, садясь напротив курильщика. — Дайте место профи, хе, — я задрала нос, поправляя рукой бардовые волосы. — Ха! Я было посмеялся громче, если это было не так, — ухмыльнувшись, попытался пошутить кучерявый. — Я верю в тебя, Эстер! Сделай его и верни мне все мои сокровища, — похоже, папка нашел реальный выход из своего бедствия. — Ну спасибо, капитан, — отозвался обделенный поддержкой Бекман. — Не за что! — Шанкс отмахнулся от накама, ухмыляясь, предвкушая халявные деньги. Ну что ж… поехали. С самого начала мне попадались ужасные карты — всякие мелкие сошки, мусор. Кто их вообще мешал?! Ясопп! Ты мстишь мне за, то что я игнорирую тебя? Не слушаю твои истории? Ну, прости уж… Нужно запомнить — сердить его нельзя, это слишком опасно для моего же бюджета. — Черт, Бен, у нее дамка… — заговорщицким тоном прошептал канонир на ухо курящему. — Эй, что за дела?! Нарушение! — папка вскочил с места и засвистел на замеченного Ясоппа, а позже сел обратно. — Эй, Эст… У них бубновый туз и десятка треф… — ЭЙ! НАРУШИТЕЛЬ! — тут же заорал канонир, краснея от недостатка воздуха, тыкая пальцем на капитана. Сильно, видать, обиделся на нас обоих. — Давай, Бен, выиграй у этой малявки! — Ты наезжаешь на меня?! — То есть выиграй самым честным путем у этой леди! — тут же поправил себя он. — Я тебя понял, — Бекман усмехнулся и закурил еще одну сигарету. Как еще не слег с какой-нибудь болячкой? Похоже, у него очень суровые легкие… Натренированные годами… Монстро-легкие. — Ты проиграешь! Моя удача раздавит тебя своей… Удачливой рукой! — героически воскликнула я, желая выступить с пафосной речью. — Но… — зашептал папка с правого бока, косясь на прищуренных и крайне подозрительных накама. — Разве удачливая рука может ударить человека? Это же просто выражение… — Цыц! Моя удача все может! И не говори это слово так много раз, а то спугнешь… ее, — тихо прошептала я, навивая темную атмосферу. — Ладно… — недоверчиво посмотрев на меня, Шанкс откинулся на спинку стула. Его любимая бочка служила нам игральным столом, так что он был в немного расклеенном состоянии — страдал из-за отсутствия своей любимой капитанской седульки. Напряженная борьба за мешок с сокровищами продолжалась десять минут, а все из-за дурацких препираний и переглядываний Ясоппа и папки, которые грызлись по любому поводу. Дурачье, они так переживают, будто это они же и играют. Все равно они не белли не получат из моей выручки! А я уверенна в себе и моей Госпоже Фортуне! С большой буквы, пожалуйста, маэстро. — А я говорю, что последнее бито вот это! — Ясопп пальцем ткнул в карту на «столе». — Пф-ф, как будто я поверю тебе после того, как ты так плохо перемешал колоду! — папка фыркнул, «надменно» оглядывая всех присутствующих. Я раскрыла рот от удивления, отвлекаясь от игры. В него вселился порочный дух Ясоппа?! — Я?! — Да, ты! — тут же наехала я на дядюшку, улыбаясь. Ну, а что?! Я тоже хочу поиздеваться с папкой над бедными накама. — Я невинен как никогда ранее! — обливаясь потом заявил канонир, оттягивая ворот майки. — У тебя есть сын! — тут же напал на него отец, давя его оправдания железными фактами. Хотя по сути он тоже по дорожке отцовства пошел и недалеко от Ясоппа остановился. Вот безмозглые… Бекман закатил глаза и выдохнул серый дымок. Да он же дракон! Не? Ну, и ладно. Под самый конец шумной игры, мы наконец собрались с духом и решили продолжать нормально. Все самые крутые карты были у Бена, а с его то суперскими мозгами… Он такие тактики составляет, что в душе я тихо рыдаю. Но Госпожа Удача! ПОМОГИ! — Золото… Денежки… Монетки… Блестящие побрякушки… — скребла я ногтем бочку, надеясь намолить себе состояние. — Что ты там бормочешь? — ЗАТКНИСЬ! — гаркнула дядьке, который обрек меня на проигрыш. Нужно было самой мешать! — Гранатик, не кипятись, Ясопп просто хотел поступить по-дружески… Думай о хорошем… — И тут он увидел руку канонира, что тянулась к колоде. — ТЫ ХОТЕЛ УКРАСТЬ ТУЗЫ?! А НУ ИДИ СЮДА! О боже, Шанкс бросился на канонира и попытался надрать ему зад, целясь прямо в нос… Да… Это так интересно… Вау… Юху… ХРЕНЬ ВСЕ ЭТО! Вернемся к злосчастной бочке и бабулькам! Моим бабушкам! Скользкие типы… Все время мешают… Последние картишки в руках и… — НЕТ! — Вот, он… КОЗЫРНЫЙ ТУЗ! — Ужасающим голосом сказал Ясопп включая фонарик и светя на свое лицо. Днем. На светлом корабле. — Значит… Это конец?.. — огорченно простонал Шанкс. Бекман усмехнулся и кивнул в мою сторону. — Это еще не конец, папка! — воскликнула я, пафосно доставая из-под… себя (своей жопки) карту… — АБРАКАДАБРА! БРА-БРА-БРА! ПРЕВРАТИСЬ В КОЗЫРНЫЙ ТУЗ! ДЖО-О-ОУКЕР-Р-Р!!! — Кого-то он мне напоминает… — пробормотал папка, потирая подбородок и рассматривая синеволосого шута на карте с красный носом. — Это помидор?.. — Черт! Бен, как ты мог?! — закричал канонир чуть ли не плача и выдирая кучерявые волоски с головы. — Так уж получилось, — меланхолично отмахнулся мужчина, облокотившись о стул. — Получилось?! — воскликнул он, — Это проигрыш! — Монетки… Золотые коронки… Бабульки… Капуста… Все мое! — Эстер… Я всю игру болел за тебя… и… там есть моя доля, — папка как ни в чем не бывало улыбнулся добренькой улыбочкой. — Ха! Хренушки! И тут в комнату ворвался известный-неизвестный, распахивая дверь и являя себя миру… Сам Лаки Ру решил показаться на наши глаза, еле пролазя в проход. Он как всегда был с едой за пазухой. — Он пришел! — сказала я, сгребая в кучу золотишко, под пристальные взгляды Ясоппа и папы. Они ведь не будут воровать у ребенка, я надеюсь?.. — Ага. — Мы тебя ждали, — не медля спохватился Бен. — Твоя родственница на острове? Ты знаешь где она? Толстяк задумчиво пожевал еду. — Да, если я, не ошибаясь, то она в городе, на другой части острова, — мы с Ясоппом тут же переглянулись, забыв о всех обидах. — Это тот с большими стенами и свалкой? — вопрошал канонир. — Да. Ну вот, еще одна проблема. Мне немного, эм… Не хочется идти туда снова. — Она может прийти к нам? — через лес, ага. Я бы не пошла. — Зачем? Мы привезем ее! — папка подал голос, вскакивая с места. — Эсти, иди гуляй! — Это звучало, как будто ты меня посылаешь! — Может быть… Но ты точно с нами не поплывешь, — он улыбнулся и потрепал меня по волосам и сразу же отскочил, ожидая моего броска чем-нибудь тяжёлым. На этот раз я пожалела его и швырнулся первый попавшийся под руку предмет. Уф! — Сходи куда-нибудь с Луффи… Прогуляйтесь с ним по бережку под луной… АЙ! Спасибо, Гранатик. О ЧЕРТ! МОИ БАБКИ! БАБУШКИ! БАБУЛЬКИ! БАБЧЕНКИ! НЕТ! В него красочной дугой полетел… МЕШОК! — ОТДАЙ! — вконец взбесившись, я покраснела и, испуская волны злобы, побежала за отцом. Вор! Верни мои блестяшки! — Хо! А мы пока ты будешь развлекаться поплывем к милой родственнице Лаки Ру-у-у… — красная голова увернулась от покатившейся по полу бочки. — Моя седулька! Эстер, это уже насилие! — ПЛЕВАТЬ! ЭТО МОИ СОКРОВИЩА! — Было ваше стало наше! — мужчина-ребенок показал мне язык, придерживая забитый до краев мешок, и побежал на палубу, спотыкаясь. Я не разу не попала! Дьявол! — Поднять паруса! Мы плывем в город! — после обернулся и закричал еще громче: — Но сначала выведите ее отсюда! И дал деру. — ДЕНЬГИ-И-И! Я БУДУ ЖАЛОВАТЬСЯ! Я ВСЕ ЗАПОМНЮ, ПОМЯНИ МОЕ СЛОВО! ГЛУПЫЙ ПИРАТИШКО!***
— Ненавижу! — рявкнула я, избивая мешок с мукой, находясь в баре Макино вместе с Луффи. — Ши-ши-ши, Шанкс такой крутой! Выкинул тебя с корабля! — мальчик просто заливался смехом, по-доброму издеваясь надо мной. Я рыкнула, косясь на неверного друга. — Ты не должен радоваться! Он забрал мой приз! — снова начав злится, я недобро посмотрела на Луффи. — Приз? — переспросил он, распахнув глаза. — ДА! Целый мешок золота! Сначала он молчал, поддерживая тишину, а потом… — Ого! Шанкс такой смелый и суперский! Увел у тебя из-под носа сокровища! Ши-ши-ши… — все не мог он успокоиться. — Идиот! — я дала ему сильный щелбан, из-за чего он престал смеяться и зашипел. — Ты должен поддерживать меня! — Ай… Ладно… — немного помолчав он продолжил. — Но Шанкс все равно крут! — Ну, это да… Эй! — хватит меня доставать. Все, на меня накатила депрессия… Сокровища… — Ши-ши-ши. Я фыркнула. Все время он так. Дверца входа скрипнула, зашел очередной посетитель, желающий выпить вкусного пива. Бар Макино-сан был довольно популярным среди новоприбывших моряков и рыболовов, поэтому девушка работала не покладая рук, зарабатывая себе на жизнь. Она довольно симпатичная, стройная и молодая, не любит, когда что-то бьется. Половина деревни строит на нее планы, если можно сказать это по-грубому. Взять хотя бы… — Макино-о-о! — громко окликнули барменшу. — О, Лисбет, тебя давно не было видно, — мягко улыбнувшись, она достала какую-то бутылку из-за барной стойки. Видать, перепортила все свои подушки. Прибывшая девушка, была одета, как и всегда очень откровенно: неудобная обувь, упав с которой можно убиться, короткая юбка и, слава Богу, обычная классическая рубашка в полоску. Как она ходит в таком? Удобно ли это носить? — О, я разбиралась с сама знаешь кем, — блондинка хрустнула пальцами, ухмыляясь. — А как твои дела-а-а, Макино-о-о-тян? — влюбленным, писклявым тоном протянула она, ложась на барную стойку, вываливая все свои… Кхем, прелести на стол. — Да вот, стаканы протираю, — темноволосая в косынке, похоже привыкла к подобному обращению и ничуть не смутилась, продолжая приветливо улыбаться, полностью игнорируя посетительницу. — Хочешь я помогу? — еще чуть-чуть и глаза блондинки бы превратились в сияющие звёздочки. — Не надо, Лисбет, я сама справлюсь. — Хорошо… — огорченная отказом, она надула губы. — Эй, ты че здесь делаешь? — тон ее сразу изменился и стал грубее, словно у разгневанного мужика. — Я?.. — вот невезуха. — Да так… Пью… Сок, — стукнула стаканом по столу. — Да, сок. — Ну ладно… — будто не заметив моей подозрительности, она отвернулась. — Смотри у меня. — Угу. Слава Морским Кальмарам, пронесло. Я уж думала грянет буря! Выбежав из бара на пару с Луффи, мы отправились к излюбленному месту — пеньку у подлеска за деревней. Красивый пейзаж, море, шум воды — чудо, а не полянка. — Как думаешь, Шанкс скоро вернется? — спросил Луффи, шлепая сандалиями друг о друга, сидя на обрубке дерева. — Смотря, что ему попадется на пути. А то знаю я его… Засядет еще где-нибудь. — А то! Он же пират, а им все можно, — лучисто улыбнувшись во все тридцать два молочных зуба, мальчик захихикал. — Ты хочешь стать пиратом? — серьезно задала вопрос и так зная ответ. — Правда-правда? Темноволосый оглянулся, посмотрев на меня с недоумением, а потом разразился в своем обычном громком кличе. — Конечно! И ты будешь моей накама! Нет, ты уже моя накама! — покраснев от радости, выдохнув облачко пара, выразил свои чувства ребенок, даже не думая отступать от затеянного. — С тобой не соскучишься… Ага, как же… — А то! Ши-ши-ши… Это правда. Мелкий засранец все время втягивал меня в неприятности, которые мне, по сути, нравились. Я очень даже не против побегать от разъярённой толпы, но быть пойманной… Да ни за что! Уж лучше, самолично сдаться в руки народа. Себе я часто повторяю, как и Луффи, что он немного придурковатый, но… На самом деле, я говорю это, а потом лезу тискать его до хруста костей, что ему ужасно надоело. Он видите ли, крутой спелый кабачок, ему не нужны подобные розовые сопли, которые я испускаю в его присутствии. Выделывается же… Вывод напрашивается сам, как я к нему отношусь. За проведенное время здесь, на острове, несколько раз вспыхивали, как огарки свечи, сражения, а точней стычки, с горными разбойниками. Деревню Фууша эта напасть пока обошла стороной. Ну и ладно, на одно приключение меньше. Все равно в моей жизни их будет много, я об этом позабочусь, это же так здорово! Не нужна мне скучная жизнь, я снова подаюсь в пиратство. — Знаешь… Я терпеть не могу Рыжеволосого Шанкса, — выдавила я из себя, задумавшись. А ведь даже не заметила, как что-то ляпнула. — Что?! — Луффи подскочил на месте, удивленно взирая на меня, сжимая кулаки. — Вы плаваете на одном судне, о чем ты говоришь?! Похоже на меня разозлились из-за моей же глупости. Я же совсем не то имела в виду! Идиотина, как ты вообще ляпнула такое?! И кому? Луффи! Папка же его Кумир, с большой буквы! Нашла того, кто меня выслушает, ага… Не в этой жизни. — Погоди, я не хотела это говорить… Я о другом. — А что тогда?! — взбесился он. — Ты даже не представляешь, что творится у меня в голове с того момента, как я узнала о его прозвище… — пробормотала, пряча руки за спиной. Идя босиком по траве, я надеялась не наткнуться на змей и ядовитых пауков, боясь умереть глупой смертью. Жить-то хочется. — А что с его прозвищем не так? — надулся Монки. Он так переживает за Шанкса, как будто это его самый близкий человек. Отец, например, или он сам. Помнится, я переживала по этому поводу очень долго. Мне не очень хотелось видеть этих двоих вместе, и я просто сокращала их встречи к нулю, уводила Луффи, завлекала его какими-то радостными мелочами, бабочками, жучками, что приносили пареньку неописуемое счастье, пока я в стороне радовалась своей мелкой победе. Удивительный он все-таки, этот маленький обезьян. Потом, уже со временем, они сами, так сказать, приглянулись, отыскали друг друга. Все же Луффи тянуло к пиратству не меньше, чем меня, поэтому-то он и начал приставать к Шанксу, как банный лист. А теперь, когда они вместе о чем-то говорят, я не против, пусть веселятся… Но папка, я люблю Луффи сильней чем ты! Вот только говорить ему об этом не стоит… Зазнается еще… Да, я думаю он и так знает. — Как это, что не так? Ты его хотя бы слышал? — моему удивлению не было предела, когда он покачал головой с самым честным и непонимающим видом. — Как ты… Почти год прошел, а ты не знаешь его имя на розыскной листовке?! — А у него есть листовка?! Круть! — от шока, Луффи перешел к восхищению и улыбнулся во все тридцать два зуба, засияв как медный пятак. Я вздохнула, наблюдая счастливого мальчика, что горел неподдельным желанием узнать секрет Шанкса. Монки, широко распахнув глаза, ожидал рассказа уже позабыв об обиде. Непосредственный малый. Уважаю его за это, хотя все, кого я знала ранее посчитали бы это слабостью и глупостью. Но, как можно считать такого искреннего в своих намерениях мальчика глупым? Он просто маленький, подрастет поймет, как нужно себя вести… — Ты представляешь, его обозвали рыжим! — в сердцах воскликнула я, взмахнув от негодования руками. — Это каким же нужно быть, чтобы не разбирать цвета?! — А что не так? — Луффи наклонил голову на бок, спрашивая. О нет! Он тоже… Тоже меня не понимает! Папке все равно, накама смеются надо мной, когда я говорю об этом, а Луффи… Он просто не въехал! Боги, дайте мне человека, который поймет мои душевные терзания! — И ты туда же… — Аре? Эстер, ты побелела… Съешь мяса! — широко улыбнувшись мальчик полез ко мне и… потянул меня за щеки! Ай! — Пысти-и-и… — мои мягкие, бедненькие, прекрасные щечки растянули в разные стороны, что я аж подумала о том, что губы не выдержат и потрескаются. О-о-о, а это больно и неприятно, теперь я знаю, чем буду мучать этого хихикающего дурачка. Прищурив глаза, я замахнулась, чтобы врезать по лбу тому, тому кто решил покусится на мое страдающее лицо. — Ну, вот! — наученный горьким опытом, мальчик отскочил, заливаясь смехом и показывая мне язык. — Пошли есть! — Ах, ты… — рявкнула я, хватаясь за опухшее и красное лицо. — Кто первый! — под гогот этого ненормального, я погналась за ним, с целью отмутузить его хорошенько. — Догоню — побью!.. Вокруг проносились деревья, высокая трава мешалась под ногами, изредка раня их. Облака заслонили солнце, но его тепло все так же грело весь остров. По улицам сновали люди, делали свою работу, переговариваясь между собой и просто гуляли, наслаждаясь погодой. Поскольку корабль отца уплыл из порта, то одно место стало свободным. На пристани разразилась какая-то возня и, вроде бы, нешуточная драка, которая вот-вот бы переросла в громкий скандал. Когда я гналась за мальчиком, то сразу заметила, что что-то там нечисто и явно попахивает жаренным, а то и горелым. Остановившись и уже спокойно окликнув Луффи, я направилась в сторону небольшой толпы работников и простых горожан. Тянет меня на такие дела, ничего поделать с собой не могу. В столпотворении людей, я искала знакомое лицо и, как ни странно, не зря — почти в самой середине стоял низенький мужчина в панамке и очках, размахивавший руками на право и налево. Кажется, он кричал воинственную речь, но я все пропустила. В общем, все как всегда, обидно. — Нам не нужны проблемы, убирайтесь! — напряженно сверля взглядом мужчину, крикнул мэр, сотрясаясь всем телом. — Да, я понял уже… Ухожу, — злорадно ухмыльнувшись, он твердой походкой направился к маленькой лодке, пришвартованной как раз на месте нашего корабля, похоже намереваясь наконец уплыть. — Вот пусть и валит этот… Как его? Охотник на пиратов, — искривляя звание писклявым голосом, прошептал кто-то в толпе. — А ты видела какой у него взгляд? Жуть… — Настоящий убийца, не нужно нам таких. — Мы мирная деревня… Что ему было нужно?.. Неужто Шанкса и команду хотят убить?.. — Тихо! — рявкнул напряженный мэр, смотрящий в спину уходящему. — Подождите, хотя бы пока он уйдет… Я исподтишка выглянула из-за какой-то женщины с маленьким ребенком, которая явно не собиралась более наблюдать за этим беспределом со своим чадом, поэтому она недовольно фыркнула напоследок в спину мужчине и поспешила скрыться с глаз, как и некоторые зеваки. Мне пришлось выглядывать из-за людей, чтобы разглядеть сию напасть, то есть причину скандала на причале. Он бандит? Или все же охотник на пиратов?.. Странно все это. Огромный, как по мне, мужчина в странной одежде с мечом на перевес, с широкой, мускулистой спиной. Может он кажется мне таким большим потому что я сама низенькая? Возможно… Чего я не ожидала, так это того, что он обернется посмотрит прямо на меня. В упор. Еще одна вещь, которую я ненавижу, это неожиданную встреча взглядов с незнакомым человеком. Вот чего он не отводит свой единственный глаз?! — Чего пялишься, одноглазый?! — крикнула я ему, краснея от раздражения, этот опасный тип прямо выводит из себя! Мужчина, или же парень, вскинул брови от удивления все еще скалясь. Он поманил меня к себе, находясь в своей старенькой, покачивающейся на воде, лодочке. А по богато выглядевшей и качественной одежде не скажешь, что у него не хватает денег на нормальное судно. — Иди сюда, мелкая помидорина, не обижу, — он недобро и страшно оскалился, сверкнув горящим взглядом. Что-то мне не очень хочется подходить к этому типу… На мелкую помидорину я уже даже обратила внимания, незаметно оглядываясь, ища поддержки у… О, я так и знала. Луффи, за которым я гналась аж из-за деревни смылся без меня, оставив одну с каким-то странным типом у которого кстати есть оружие. Блестяще, Луффи, я тебя обожаю. — Кто ты? — спросила я, понимая, что уйти мне нельзя. Уж лучше я поговорю с ним в окружении снующих рабочих и горожан, чем где-нибудь в другом месте один на один. А вдруг он придет и зарежет меня ночью?.. — Хороший вопрос, — ответил он, оглядываясь. У виска у парня, стекла капелька пота и он напряженно оглядел местность. — Я кое-кого ищу, — выдавил он из себя, немного нахмурив брови. — Ладно… И кого же? Тебе здесь не рады. — Да я уже заметил… — мужчина хмыкнул и снова оглядел меня с ног до головы, что я аж вздрогнула. Какой страшный взгляд… Внушает животный ужас и опасность. Зверь, а не человек, какой-то… — Слышь, не поможешь мне? — я уж было хотела отказать ему и убежать куда подальше, но, то что достал этот человек меня немного напрягло и удивило, так что я осталась стоять на том же месте, где и была. — Знаешь его? Я хотел бы ему кое-что передать. В руках одноглазого парня с катаной находилась листовка с лицом папки и кругленьким числом снизу, в виде награды за его голову. Я сглотнула. Если он действительно охотник на пиратов, то это плохо, очень плохо. Его нужно спровадить куда подальше, но перед этим разузнать о нем и его целях. Видно же, что он сильный противник… Но не сильнее Михоука. — Зачем вам этот человек? Он хмыкнул, убирая обратно под пояс бумажку, кладя на эфес катаны руку, сжимая ее. Я задержала дыхание. — Я уже сказал, у меня для него кое-что есть, — недовольно цыкнув, сказал он, хмуря лоб и брови. — Слушай… Я тебя нигде не видел? А то ты похожа на… — он не договорил, но все же продолжил меня разглядывать. О, черт, еще немного и у меня остановится сердце… Какой же он страшный… Прямо не внушает доверия!.. А если он догадается, что мужчина листовке мой отец? Это плохо! — Я не знаю этого человека, — еле проговорила я, надеясь отделаться от навязчивого незнакомца. — Хм, ладно, — поправив черную повязку на голове, он отвернулся, отвязывая лодку от причала. — Найду сам, — добавил после. — До встречи, мелкая помидорина. Я лишь рыкнула на этого человека, вызвав еще одну ухмылку на лице. Думаю, пока можно, нужно валить. Быстро, очень быстро. И плевать мне на оскорбления. — Прощай, странный охотник на пиратов, — облегченно прошептала я, уже скрывшись в толпе, что ожидала отплытия человека с харамаки и мечом. Хорошо, что папка уплыл и не встретил этого подозрительного типа, а то я предполагаю, от моего нынешнего дома не осталось бы даже кирпичика.***
Луффи после этого я не видела два дня. Папка так и не приплыл, так что мне повезло, что некоторые вещи я перенесла в розовый домик напротив противного магазинчика. Еще в тот день, когда мне случайно повстречался очень страшный тип, я перетащила свои самые важные безделушки к Макино-сан. Она очень удивилась этому, думала, что мы сильно поссорились или того хуже, подрались, но нет, я успокоила и заверила ее, что это ненадолго и сильно теснить ее я не буду. Стыдно вот так просто напрашиваться к, по сути, чужому человеку, тем более девушка жила на втором этаже своего же бара. К кому мне было идти? На Луффи я немного все же обиделась, поэтому частенько его избегала и пряталась в самых скрытых местах деревни. Черт возьми, это было и вправду тяжело! Он, как не знаю кто, находил меня везде, где только можно, а учитывая, что он часто, как самый настоящий пират, заседает у Макино, становилось еще сложнее. Взамен на жилье, я пыталась платить уборкой, но девушка отмахивалась от этой моей идеи, так что мне приходилось сильно краснеть, находясь у нее все это время. Но все же мелкая работа мне перепадала. Честно сказать, все это время я чувствовала себя очень жестокой, смотря на то, как Луффи спрашивает у всех, где я и не видели ли меня. Это ужасно, ведь Макино, я тоже попросила молчать. Этот дурак искал меня, а я… Бросила его. Вот идиотка! Мне теперь стыдно в глаза ему смотреть… Похоже сначала он не понимал, что я от него «переезжаю» и довольствовался вкусным мясом, беря пример с Лаки Ру, кушаю его в баре бесплатно, ничего не подозревая. Какого было его удивление, когда он обнаружил, что половина моих вещей пропала… Он думал и на грабителей, и на бандитов… Да на кого только не думал! Потом его душевные терзания прервал продавец рыбы, сжалившись, он сказал, что я прячусь у Макино… Это было, еще раз, ужасно. Первый день был заполнен беготней по всем окрестностям, под недовольные воплями Луффи. Чего это со мной? Почему я себя так веду? — Все время кричал он мне в спину. Да, было весело, вплоть до того момента, как я поняла, что все зашло слишком далеко. Я просто издеваюсь и дразню своего единственного друга сверстника, а как извиниться не знаю. Ну не свинья ли? И вот, сейчас я сижу на лавке, молясь морским огурцам о том, чтобы Луффи не сильно меня бил. Я это заслуживаю и понимаю. — Эй, мелкая подвинься, — кто-то бесцеремонно толкнул меня, и я отъехала на попе аж до другого конца скамейки. Как бы занозу не получить… — Че кислая такая? — Да так… Мои проблемы. — Хм, ясно. Приподняв голову я краем глаза заметила знакомую мини-юбку. Из горла само по себе вырвалось… — ЛЕСБУХА-САН?! — ЗАТКНИСЬ, ДУРА! НЕ ЗОВИ МЕНЯ ТАК! — рявкнула, сотряснув дерево над нами, блондинка, становясь похожей на ведьму. — ИДИОТКА! — она треснула меня своей железной рукой по голове, что мне аж показалось, что у меня земля и небо местами поменялись. О-о-о… Как все кружится… — За что?! — Так было нужно! — ответила она, складывая руки на груди. Это не просто грудь… Это безразмерные арбузы… — АЙ! Да, что опять?! Я ничего не делала! — Но подумала! — скривилась. Я застыла на месте. Что она сказала?! — Ты читаешь мысли?! — воскликнула я, раскрыв рот от удивления. — Пф… — Лисбет махнула рукой. — Потеряшка, о чем ты?! Конечно нет! Она поднялась с лавки и затопталась на месте, краснея. — Да, я вижу! — это и дураку понятно — врет! Взрослая недобро на меня посмотрела, разминая шею, ведя себя мужиковато. — Раз ты знаешь мой секрет, — хруст суставов и хищный оскал, уже говорил о многом. — Мне придется от тебя избавится! — она приблизилась ко мне, сверля убийственным, не предвещающим ничего хорошего, взглядом, протягивая длинные руки с ужасными красными ногтями, которые чуть, что и проткнули бы мою тонкую кожу… — ПОМОГИТЕ! — Да тише ты! Я же шучу, — извращенная дама заткнула мне рот рукой, сильно сжимая. Что-то подозрительно хрустнуло… Эм… Что сломалось?.. — Плохие у вас шуточки мисс Лисбет, — пробормотала я, когда меня опустили на землю. Девушка лишь фыркнула, наблюдая, как я брезгливо отряхиваюсь от пыли, в которой только что побывала. Я сиротливо присела на край любимой скамеечки. — Какие есть — такие есть, — усмехнулась девушка, снова садясь рядом, но на этот раз не пихаясь. — Это из-за тебя ревет мальчишка из бара?.. Эх, любовь… Мне бы быть помоложе… — пробормотала, опираясь локтями о ноги, мечтая о своем, хотя была весьма… свежей. Постойте… Плачет?! — О ком это вы?! — Да я думала ты знаешь, — она наконец пришла в себя и ее глаза больше не горели, как два фонарика в темноте, пугая всех вокруг (похоже, это у нее от перевозбуждения). — Тот мальчуган, который ходит к Макино все время, — потом наклонилась ко мне и, тихо и злорадно, протянула. — Рыда-а-ает. Я пошатнулась, чувствуя за это вину. — Как?! — воскликнула я шокировано. — А вот так! — Лесбуха-сан резко поднялась с места, скривилась, и обхватив лицо руками, сделала вид страдающей леди. — Ой, я плачу! Мне так плохо! Меня бросила моя подруга! Она не хочет дружить со мной! Что же мне делать?! — писклявым, дразнящим голосом за издевалась она, зло ухмыльнувшись в конце. — Так понятнее? — уже жестче сказала, становясь суровой, приобретая ощущаемою кончиками пальцев мощь. Мне так стыдно… Как же это глупо! Я должна извиниться прямо сейчас. Это все из-за меня, я довела Луффи до ручки, виновата я и только я! Дура! — Катись уже, идиотина, к своему мелкому слабаку-женишку и на коленях прощения моли, — холодно сказала она, уходя, — на его месте, я тебя бы к черту, а то хуже, послала бы. Неблагодарная, — не оборачиваясь, тихо сказала Лисбет идя по мостовой размеристым шагом, засунув руки в маленькие кармашки юбки. Обиженная и расстроенная, я, чуть ли не зарыдав, кинулась к Макино, надеясь все же застать там мальчика. Оббегая все преграда в виде лавок продавцов и людей, вытирая мокрые глаза, я бежала по дороге, не обращая внимания на оклики недовольных жителей, что косились на меня. Ворвавшись в бар с черного входа, сметая все на своем пути, я увидела его. Он хмуро сидел за барной стойкой перед барменшей, что пыталась его утешить. Нет, он не плакал и рыдал, как заверяла меня Лисбет. Луффи просто сидел и хмуро смотрел в окно, подперев рукой голову, думая о чем-то. — Эй, смотри, Луффи, она пришла, я же говорила, — мягко дотронулась до него Макино, тормоша за плечо. Он кивнул и посмотрел на меня, поджав губы. Макино обеспокоенно окинула нас взглядом. В баре никого кроме нас не было, все уже давно разошлись по домам, а пираты, как известно, ненадолго отплыли в город всем скопом. — Луффи, — шмыкнув носом, сказала я, чувствуя, как глаза начинает щипать. Было ужасно от осознания того, что кто-то из-за меня волновался. Я вижу, как он сильно расстроился, а виновата я. Однозначно. — Извини… Извини, я такая дура! — не выдержав, я некрасиво, по-детски разрыдалась прямо на глазах у Макино и Луффи. — Я больше так не буду! Обещаю! — Эстер, не надо… — Макино выскочила из-за барной стойки, растерявшись. Она присела рядом и кажется, как-то пыталась меня успокоить, говорила что-то, но я не слышала ни единого слова. И тут ко мне подошел, сам мальчик с опущенными уголками губ и сжатыми кулаками. Почему-то мне показалось, что в любой момент, он может меня ударить, как это было, когда мы только-только познакомились почти год назад. Зажмурив глаза, я, размазывая соленые слезы, что рекой текли по щекам, ждала заслуженного удара. Пусть целиться куда угодно: в нос, в скулу, пускай в живот, я заслуживаю. Почему-то мне можно его бить, а ему, что — нельзя? Я виновата. Хоть и не понимая этого, я издевалась над ним. И мы оба это понимаем. Темноволосый зажевал губу и рявкнул: — Не надо… Плакать, — он хмыкнул носом, заиграв желваками. — Плачут лишь слабаки! «Дурачок… — я улыбнулась, — Он же сам тут сопли развел…» Всхлипнув, я все же приоткрыла глаза, из-под ресниц поглядывая на него. Какого же было мое удивление, когда я лицезрела такое же зареванное лицо, как и у себя. Вытерев рукавом слезы, я подошла ближе к Луффи, протягивая ему руку для рукопожатия. — Ты простишь меня? Если нет, то пойму… Мальчик оборвал меня, кинувшись мне на шею. Я вздрогнула, попыталась оттолкнуть его, но он еще сильней сжал меня в объятьях, которые так его раздражают. Он крикнул мне прямо в ухо, давая волю слезам: — Да! Да! — повторял он снова и снова, дрожащим голосом. — Никогда больше так не делай! Никогда не уходи! И тут я не выдержала и позорно пустила слезу, на виду у всех, давая волю эмоциям. Крупные капли опять растекались по лицу, а оно, в свою очередь, покраснело. Все повторилось. — Ты… — шмыгнула носом. — Ты… Никогда, слышишь? Никогда не бросай меня! — я обхватила его в ответ и с силой сжала, ища поддержки. И я ее получила. Меня только сильней обняло дрожащее, от переживаний, тело мальчика. — Эстер, он очень сильно волновался за тебя, — прошептала Макино, слабо улыбаясь. Я видела, как она смахнула с лица пару навернувшихся слезинок. И она туда же… Через какой-то промежуток времени, когда мы все еще обнимались и, казалось, рыдали еще громче, кто-то пришел в бар, скрипнув дверцами. — Что произошло?! — раздался знакомый и родной голос капитана пиратов. Я взвыла еще громче, услышав его и прижалась к Луффи, прикусив губу. — Ничего. Уже ничего, — улыбаясь, сказала Макино, пряча платок в карман, радуясь. — Я думаю это детская трагедия… — пробормотал растерянный голос Бекмана. — Согласен с тобой…***
— Как это, нашли карту сокровищ? — удивившись спросила я. — Вы же вроде собирались найти тетку-сестру Лаки Ру! Папка с извиняющимся видом улыбнулся, почесав затылок. — Мы ее привели, но она осталась на корабле… — Почему? — не поняла я, приподняв брови. — Она… Эм… — он замялся. — Не пролезла в дверной проход… Мы ее еле впихнули! — начал оправдываться, топчась на месте, как нашкодивший ребенок. Что-то мне все-таки подсказывает, что здесь все помешаны на дверях. — Ладно… — я устало вздохнула и потерла покрасневшие глаза. — Сегодня я сплю в своей каюте, — мне почему-то не ответили. — Пап?.. — Эсти, гранатик… Тут такое дело… — пират поправил соломенную шляпу за спиной. Бежать вздумал?.. И тут до меня дошла простая истина. — Пап, куда вы запихнули тетку-сан? — прищурившись, я приблизилась к нему. Кажется, я слышала, как он громко сглотнул и прикусил язык, судорожно выдумывая ответ. Хм… — Она у меня в комнате, — сдавшись, выдохнул он, устало потирая шею. — А, ну тогда я могу поспать у себя! — я обрадовалась, что мне наконец не нужно будет пользоваться жильем Макино-сан. Все же я много ей задолжала, как и Луффи, впрочем. С ним мы решили сегодня разделиться, а то слишком много мы плакали вместе. Стыдно даже как-то перед ним… Нужно будет еще раз извиниться, но нужно заметить из нас получается хороший дуэт. Будем исполнять китовые песни, странствуя по всем морям мира… Вот эта мечта, я понимаю… К слову, не буду думать, что тетка-сан делает у папки… — Нет, Эсти, не сможешь, — сказал рыжий, поднимаясь, натянув на глаза потрепанную шляпу. — Это еще почему?! — Потому что там буду спать я! — закричал он, схватил плащ и побежал в сторону причала. Сумасшедший! Моя комната, там по личному праву буду находиться я! Так и не догнав хитрого и отчаянного пирата, а всего лишь подолбившись пару десятков минут в, чудом оставшуюся на месте дверь, я раздраженная вернулась откуда пришла, забрала свои вещи и отправилась спокойной походкой к дому Луффи, надеясь завалиться к нему без приглашения. Мы недавно поругались, поплакали друг другу в жилетку, опозорились перед всеми, так почему бы не встретиться вновь и не излить душу? М-м-м? Мои раздумья прервали прямо у крыльца моего друга, хватая меня за руку и оттаскивая на другую сторону улицы. Я конечно же била нападавшего руками и ногами, но какой от этого толк? Правильно, никакой. Только когда я грубо приземлилась на лавочку и подняла голову, щурясь из-за солнца, увидела над собой возвышающуюся радостную блондинку, что сложила руки на груди и улыбалась. — Ну что, мне главное узнать, как все прошло, — объявила она, похоже ожидая, что я что-то ей скажу. — А… Ну… — я задумчиво потянула буквы и быстро опомнилась, зная, что всех раздражает эта моя привычка, доставшаяся от папки. — Мы плакали. Много и долго. Все смеялись, — вкратце буркнула я, непринужденно. Вот бы быстрей к Луффи… С некоторых пор, как мы постирали его постельное белье, в его кровати стало приятно и удобно спать. Каюсь, я иду к нему только из-за этого. — Коротенько, скупо и сухо. Одобряю, — она кивнула, слабо улыбаясь повиляв при этом бедрами. Да здесь же никого нет! — Ага, я, пожалуй, пойду… — Стой, потеряшка, посмотри, что мне доставили. Кому-то же надо похвастаться… — сдвинув брови к переносице, ее лицо приобрело чуточку всемирного страдания и боли, что никак не отпускали бедняжку. Я не хочу это видеть… Фу. — Зайти в твой магазин? Ты шутишь? Позови лучше Макино… — я тут же стала отнекиваться, опасаясь за себя и свою сохранность. Мне уже прошлых попыток посмотреть на росянку хватило… — Ах, Макино-тян… — Лесбуха-сан театрально прильнула рукой ко лбу, отворачиваясь и запрокидывая голову назад. — Она отвергла меня, но в моем сердце еще горит огонь любви надежды… Я уверенна, когда-нибудь она примет меня такой какая я есть… — похлопав длинными накрашенными ресницами, девушка закружилась месте, испуская странную розовую ауру, от которой я отошла подальше. Ее складчатая юбка запорхала вместе с ней, поднимаясь воздух, как что я могла наблюдать, то что не должны видеть через чур маленькие дети, кем можно было меня обозвать. Огромные арбузы Лисбухи-сан в сравнение не шли с ее огромной филейной частью, обтянутой развратным прозрачным материалом ярко красного цвета. Черт меня дери, я клянусь, мои глаза перестали видеть перед собой после этого на пять минут точно! Они вытекли и затекли обратно? Немыслимо! А все из-за жирножопой Лисбухи-сан, которая официально, как я и предполагала, оказалась сами, знаете кем. Кошмар, в каком мире я живу… — Что с тобой, маленькое красное существо? Хотя какая разница! Я сейчас так счастлива, что даже соизволила поговорить с тобой и показать свое новое сокровище! — я аж подавилась воздухом и слюной одновременно, задыхаясь. Помогите… Если она покажет мне набор своего нижнего белья, я просто умру на месте, потеряв зрение навсегда. — Я говорила с Макино-тян, и она похвалила мои цветы… — любовно провела она пальцем по одному из своих любимцев, точней по его листу. Когда растение решило тяпнуть свою хозяйку за палец, она просто озверела, покрылась красными, от злости, пятнами, схватила горшок со стушевавшимся цветком и запустила его в стену розового дома, напротив. Оттуда раздался громкий храп, а потом все утихло. Ого, да она неуравновешенная. — Следи за мозгами, потеряшка, — гробовым голосом прошипела эта ведьма с каменным лицом. — А то без них останешься. Вышибу — не заметишь. Я с силой сжала желваки, приседая прямо на пол магазинчика. Слишком уж резкие перепады настроения у этой ведьмы, я к такому не готова. И все же, я думаю, мысли читать она не может… Это все бред… — Вы же хотели мне что-то показать, — уже через время, когда развратная баба успокоилась, сказала я, пытаясь говорить, как можно спокойнее. Вдруг она опять с катушек съедет? — А, точно, — вспомнила она, не поворачиваясь ко мне лицом, шумно роясь в каких-то коробках. — Иди, пырь. — Что? — переспросила я, пребывая в прострации. — Смотри уже на растения и вали, — злобно рыкнула Лисбуха-сан, чуть ли не дыша огнем, быстрым движением руки указывая на полочки у двери. Не будем говорить, что, когда она обернулась у нее слезла рубашка с плеч, оголяя их. У меня один вопрос… КАК?! Видимо, я уже приелась блондинке раз уж она меня посылает, поэтому я поплелась в сторону красивых горшков с разными цветами и зелеными гадами. К моему величайшему удивлению, растения были почти обычными, никого не ели, не кусались и даже не шевелились. Ого, наверное, они ядовитые раз уж их не сожрали в этом аду. Пройдясь взглядом по цветам, я наткнулась на странную дулеобразную репку синего цвета. Ладно… Поехали дальше… Большой цветок на тонкой ножке… Фуфло. Пустой горшок, ан нет, на дне живет… маленькая росянка. Так, раздавим эту гадость потом, а потому продолжим. На самой последней полке, внизу в темном углу стояло что-то непонятное, поэтому мне стало интересно, что это за грязный секретик эро-женщины. Вдруг она выращивает запрещенные вещества? Это то бы объяснило и ее поведение, и эксцентричный внешний вид, и разгульный, как по мне, образ жизни. — Че это такое, Лесбуха-сан? — сказала я, садясь на корточки, а потом заваливаясь на пол чуть ли его не целуя, в попытках достать подозрительный горшочек. — Я уже говорила, чтобы ты меня так не звала, мелкая пакостница, — цокнула она в ответ, читая что-то на своей бумажке, быстро теряя ко мне интерес. — Ага. Наконец, в пыли и грязи, кашляя и задыхаясь, я вытащила из тайника небольшой, с розовыми сердечками по бокам, горшочек. Символично, кстати. Напоминает труселя папки. Я определенно хочу его. Моя жадность и внутренний демон уборщик потерли свои ручки-крючки одновременно. — Че это ты делаешь? — приподняв брови и прищурившись, блондинка посмотрела на меня сверху вниз. А я вижу ее кружевные… АЙ! — Смотри, но не комментируй. — А это можно купить? — указанный горшочек уж очень понравился. — Его? Хм… — блондинка задумчиво потерла подбородок. — Я думаю ты можешь его взять в кредит… С тебя десять миллионов белли! — весело пропела она, склоняя голову на бок. СКОЛЬКО?! Я выпучила глаза, а челюсть моя… Она уже давно упала на пыльный пол и покрылась коркой грязи, но похоже она слишком громко стукнулась внизу, что я аж подпрыгнула и чуть не выронила драгоценный горшок. Он что, золотой, черт возьми?! — Чего так дорого?! — возмутилась я, снова теряя дар речи. ДЕСЯТЬ ЛИМОНОВ, ДЕСЯТЬ. ЛЕСБУХА, ТЫ СЕРЬЕЗНО НАДЕЕШЬСЯ ВПАРИТЬ ЭТО КОМУ-ТО?! А женщина в это время во всю угорала, хохотала и теряла голос, крича и шлепая себя по голому колену. — П-ха… — задыхалась она. — Ты хоть знаешь, что в нем растет?! — Нет, но я думаю это какая-то гадость наподобие росянки, которое вместо семечек сбрасывает слитки настоящего золота, — с самым серьезным выражением лица сказала я, аккуратно держа горшочек, заглядывая внутрь. — Да-да, мечтай… — вытерев пальцем навернувшиеся слезы, она наконец вздохнула полной грудью и сотрясла комнату своим громким голосом. — Там обычный кактус с острова Комо! Что?.. Не-е-ет, не может такого быть… Или все-таки может? Но мне, принципе, все равно, для себя я уже все решила. Выкраду его ночью и смоюсь куда-нибудь в леса. Я уже пробовала что-то подобное, опыт у меня уже есть, а в джунглях я гуляю каждый день… Пф… А змей ем на обед, запивая их кровью орангутангов. Прости, Луффи, но это так. — Я. Его. Хочу. — Ты точно странная разбалованная девчонка, — усмехнулась развратница, падая на свой стул, придавливая его своей пятой точкой. — Но ты его не получишь. Даже если соберешь десять миллионов белли. — Почему?! — Потому! — рявкнула блондинка, указывая аккуратным пальчиком на дверь, закидывая ногу на ногу. — А теперь выметайся, громкая блоха! — Пф… Спасибо, что пригласили… Смысла идти на ночь глядя куда-нибудь я не видела, как и в том приглашении посмотреть на растения-убийцы. Выбежав без горшочка из магазина, я сразу же направилась к дому напротив, считая минуты, а то и секунды до того, как моя голова наконец опустится на мягонькую, чистенькую подушечку. Открыв не запертую дверь и пройдя в спальню, я застала картину храпящего ребенка на кровати, на которой так хотела поспать… Улыбнувшись спящему и милому Луффи, я запищала, прыгая на месте и махая руками, борясь с желанием за обнимать того, с кем и из-за кого, по сути, рыдала весь день. Такой миленький, а эти растрепанные волосики… Плевать, что у него сопля свисает и он храпит, как будто тут стадо диких животных завывает! Таким хорошеньким его можно не часто увидеть, а то и не увидеть вовсе. Разве что, когда он сильно о чем-то задумывается, что тоже бывает не часто. От мыслей меня отвлекло бормотание мальчика сквозь сон и я, как порядочный пират-который-забрался-в-чужой-дом, вытащила из шкафа спальник и не думая более ни о чем, уснула прямо в одежде на гостевой кроватке.