You are my morning, I am yours evening

Несколько часов пролетают незаметно, и Тэхён поглядывает на время в телефоне, понимая, что скоро придётся возвращаться домой, в обитель какой-то неуверенности и печали. Он долго привыкал жить в огромном особняке без Юнги, которого посадили в тюрьму, и частенько приходил к нему в комнату, разглядывая всё, что можно было. Старенький, но чистый и уютный диванчик, на котором он предпочитал сидеть и читать что-нибудь, возле окна, завешенного чёрными плотными шторами. Вечно аккуратно застеленная кровать с белыми простынями и невыносимо толстым одеялом, под которым Тэхён всегда плавился от жары. Средних размеров тёмно-коричневый шкаф, где хранились немного вещей Юнги, а также припрятанные подарки. Письменный стол с компьютером, на котором он предпочитал работать до самого утра, а то и дня. Бордовые обои, которые никогда не нравились Юнги, но настолько привыкший к ним, что даже стал развешивать несколько фотографий, сделанных на полароид. Обычная комната, которая совсем не смахивала на апартаменты богатеньких сынков, коим и являются Юнги и Тэхён. Комната Тэхёна всегда отличалась, потому что там до сих пор хранились мягкие игрушки, с которыми младший любил спать, а также стояла детская кроватка с принтом машинки. Она выглядела богаче, чем комната Юнги, потому что всё было усеяно какими-то безделушками, статуэтками, картинами, фотографиями, горой мебели и предметов одежды. Казалось, что всё не уместится в эту обычную комнатушку, но Тэхён умудрялся впихнуть туда и кресла и диван. Было всё настолько занято, что сначала прохода не было вообще, а особенно мешал шкаф со всякими безделушками что-то похожее на акриловые игрушки. Тэхён любил хвастаться своей коллекцией и часто показывал её Юнги, если тот смог заползти к нему в комнату. Они такие противоположности, что считать их братьями просто невозможно. Юнги более сдержанный во всём, что может иметь смысл. Одежда, мебель, оформление комнаты — всё держало строгий стиль, а тем более всё было простенько настолько, что порой Мин-старший казался не богатеньким сыном, которого все недолюбливали. Тэхён более яркий, несдержанный, потому что любит экспериментировать с вещами, любя при этом всякие ненужные статуэтки и безделушки. Всё, что делал младший, приобретала какую-то яркость и отрицательность со стороны Юнги, потому что он любил собственную атмосферу и любил держаться в тени. Когда Тэхён был ещё маленьким, лет так двенадцати, они с Юнги часто ссорились из-за неудобства, который создавал сам Тэ, нарушая спокойствие старшего брата, вваливаясь в комнату. Разногласия, конечно, были не настолько сильными, чтобы лезть на стенку, но Джин всегда приходил к ним и орал, что пора заткнуться и уснуть. Юнги, конечно же, молчал, но посылал при таких моментах двоюродного брата нахуй, недовольно при этом бурча. Тэхён же обижался на Сокджина и укутывался в кофту Юнги, которая стала его любимой, чтобы не видеть этого обидчика. Через час Юнги говорил, что пора бы спать идти, но к этому времени Тэ засыпал, и старшему приходилось уходить в комнату мелкого, предварительно укрыв толстым одеялом и поцеловав в лоб. Тэхён широко улыбается, вспоминая такие моменты, когда обманывал Юнги, что спит, и ощущал то, что старший заботливо укрывает его и целует в голову. Он продолжает сидеть чуть ли не на Чимине, который просматривал твиттер или что-то печатал, задумчиво закусывая при этом нижнюю губу. Тэ мычит, пытаясь привлечь внимание лучшего друга, но тот продолжает его игнорировать, полностью погрузившись в телефон, который при этом продолжает пиликать, оповещая о прибывших сообщениях. Мин-младший хмурится, сложив руки на груди, недовольно пыхтит, отчего Чимин немного оживает и переводит на него, взгляд полный заботливости и отстранённости. — Что-то случилось, Тэхён-и? — спрашивает Пак, облизывая свои пухлые губы, и смотрит на друга, приподнимая тёмные брови. Он выключает свой телефон и убирает в карман куртки, а после полностью обращает внимание на Тэхёна, который наконец-то добился желаемого. — Случилось, — фыркает Тэ, обиженно надувая свои губы, отчего он выглядит как утка, и Чимин тихо смеётся, — представь себе, мой лучший друг не обращает на меня внимания! — Какое несчастье, Тэ! — подыгрывает светловолосый юноша своему приятелю и, хлопая ему по спине, задорно смеётся. — Ты должен был мне посочувствовать, — обиженно добавляет Тэхён, когда видит, что Чимин хохочет над ним, и не может сдержать широкой улыбки. Он обнимает Пака за плечи, опираясь боком о парня, и хмыкает, вдыхая холодный вечерний воздух. — Обязательно, но в следующий раз, — юноша, по-ангельски улыбаясь, задумчиво хмурится и переводит взгляд на друга, покусывая нижнюю губу. — Слушай, может, ты переночуешь у меня? — Ты серьёзно? — удивляется Мин-младший, приподнимая голову с чужого плеча. Он приоткрывает рот, не веря в услышанное, и вдруг радостно хлопает в ладоши, сразу же крепко обнимая друга. — Я так долго просил тебя, но ты не соглашался, а теперь, когда мне нужно идти домой, согласился. — Я давно хотел, правда, Тэ, но просто так случились обстоятельства, — пожимая плечами, говорит Чимин, а после улыбка сползает с лица. Темноволосому сразу же становится не по себе и он хмурится вслед за Паком. — Пойму, если ты захочешь пойти домой. — Нет-нет! Я переночую у тебя, — быстро отвечает Тэхён, а после отстраняется от друга, доставая свой телефон из кармана бежевого пальто, и пишет сообщение Джину. — Позвоню хёну и спрошу про разговор, если даже он личный. — Тогда стоит уже пойти в сторону моего дома, потому что на улице похолодало, — заботливо замечает Чимин и встаёт со скамейки, утягивая за собой утонувшего в телефоне Тэхёна. — Да не болею я, сколько можно говорить? — бурчит Мин-младший, не отрываясь от экрана телефона, и пытается понять, как стоит написать Джину, чтобы тот не переживал и как-нибудь рассказал о разговоре. — Зато я заболею, если буду отсиживать свою задницу здесь! Ты же знаешь, я могу слечь, — фыркая, Чимин даёт лёгкий подзатыльник своему другу, который тут же притворяется, что ему неимоверно больно, а Пак наигранно пугается и пытается «дунуть» на ранку. Оглядываясь, светловолосый юноша замечает, что недалеко стоит Чонгук и внимательно смотрит на эту сцену, наклонив голову вбок. Чимин ехидно улыбается и отворачивается, закидывая свою руку на плечо Тэхёна, который, казалось, вообще не видел ничего.

***

Когда Чимин приводит к себе домой Тэхёна, то их встречает его тётушка, которая уже надевала бордовое пальто. Она удачливо потрепала обоим мальчишкам щёчки, затискав их в своих объятиях, а также успела угостить ужином, который готовила для своего племянника. Пак ужасно смутился, когда она начала рассказывать о его детстве, а тем более показывать фотографии, на которых был ещё большим пухляком. Он надувал свои щёки и, смирившись, жевал печенье, которые взял после ужина. Тэхён смеялся над ним, а также говорил на разные темы с тётушкой, и она показалась ему довольно милой. Женщина часто тискала за щёки, которые стали побаливать от этого, но Мин-младший не раздражался по этому поводу, потому что ему даже нравилось такое внимание. Тётушка Чимина напоминала его бабушку, которую он не видел довольно много времени, но стремительно пытался её посетить, хотя и родители не разрешали отправляться одному. — Ох, что-то я засиделась с вами, мальчики, — говорит женщина, глядя на свои золотые наручные часы, а после переводит тёплый взгляд на парней, которые уплетали клубничные пирожные в одиннадцать вечера. — Чимин-и, проводишь меня? — Конечно, тётушка, — кивает Пак с набитым ртом, а после встаёт, утягивая Тэхёна с собой же, чтобы тот попрощался тоже. Они идут следом за женщиной, дожёвывая в спешке запиханные пирожные в рот, и переглядываются между собой. Тэхён, проходя мимо, замечает огромные фотографии в золотой рамке, на которой изображены Чимин, родители, тётушка и какой-то парень, явно старше Пака. Он засматривается на черты лица, что даже спотыкается о расстеленный ковёр, и его ловит Чимин, чтобы тот не угробил половину дома. — Тётушка, куда ты? — спрашивает Чимин, останавливаясь возле женщины, которая накидывает на себя пальто и застёгивает пуговицы. — Мне нужно на недельку съездить в Пусан, дорогой, — отвечает тётушка, широко улыбаясь, и разворачивается к парню, снова теребя его щёчки, отчего тот пытается увернуться и недовольно мычит. — Ты будешь дома один, но знай, что в любую минуту могут прийти, Чимин-и. — Может, тогда я с тобой съезжу? — хлопает ресницами светловолосый, видимо, пытаясь слинять от чего-то «страшного и опасного». Тётушка весело качает головой и зловеще похихикивает, а Чимину в этот момент становится не по себе. — Нет, дорогой. У тебя здесь друзья, а такого сладенького мальчика оставлять одного нельзя, — говорит женщина, кивая в сторону осматривающего стены Тэхёна, и целует племянника в щёку, отчего тот закатывает глаза, но улыбается. — Тэхён-и, дай-ка поцелую. Тэхён удивляется, но подходит, когда замечает заботливый и тёплый взгляд женщины, напоминающую его бабушку. Он улыбается и позволяет ей поцеловать свои щёки, а также обнимает её. Тётушка отстраняется из объятий и машет рукой, выходя из дома, а Чимин закрывает дверь изнутри. — Чимин-а, а этот парень кто? — улыбаясь, спрашивает Тэхён и кивает в сторону огромной картины, отчего Чимин хмурится и молчит, а после улыбается и пожимает плечами, словно говоря, что ничего особенного. — Это долгая история, Тэ, — отвечает Пак, а после доходит до лестницы, поднимаясь по ней и глубоко вздыхая. — Будем смотреть аниме? — Да! Чур, кто первым прибежит, тот и выбирает, — негромко кричит Мин-младший и бежит по лестнице, задорно смеясь, отчего Чимин ускоряется и несётся следом за убегающим другом. Конечно же, Чимин прибегает первым, зная, где находится его комната, и выбирает какое-то новое аниме, что уже успел посмотреть. Он спокойно сидит на кровати, уставившись на экран и вкушая все движения главных героев, ничего не комментируя и рассказывая Тэхёну. Юноше быстро наскучивает сидеть и начинает воротиться, не зная как удобней усесться. Чимин встаёт с кровати и выходит из комнаты, направляясь на первый этаж, чтобы взять что-нибудь перекусить или выпить горячего шоколада. Он не спрашивает Тэхёна о том, надо ли ему что-нибудь, ведь и так знает, что надо. Тэхён засматривается на экран, не сразу понимая, что друг успел куда-то уйти, и комментирует происходящее в аниме, немного оторопевая от молчаливости Чимина. Он облизывает губы и поворачивается назад, чтобы узреть его, но никого не находит и недовольно хмурится, потому что не ожидал того, что Пак свалит куда-то. Мин-младший оглядывает комнату, натыкаясь взглядом на какие-то фотографии в рамках, и встаёт с пола, чтобы посмотреть на них. Он включает настольный светильник и переводит глаза на освещённые рамки, оглядывая двух парнишек разного возраста. Тэ может с точностью сказать, что темноволосый пухленький мальчик — это Чимин, но вот со вторым возникли некоторые сложности, потому что он мог сказать лишь то, что они друг на друга очень похожи. Можно понять, что дети представляют олицетворение схожести, то есть, они братья, но Чимин не упоминал о своём брате. Он немного хмурится, переводя взгляд на остальные фотографии, и понимает, что, скорее всего, они родственники, потому что тождественны друг другу. Тэхён слышит шорохи в коридоре и быстро выключает светильник, падая на своё прежнее место и утыкаясь взглядом на экран, словно сидел так с момента ухода Чимина из комнаты. Буквально через несколько секунд, входит сам хозяин помещения с двумя кружками в обеих руках, широко улыбаясь тому, что это аниме затянуло Тэхёна. Он присаживается возле него и отдаёт кружку с оленем, а после поднимается, чтобы усесться на кровать. Чимин садится по-турецки, одной рукой поправляя красные носочки, и отпивает горячий шоколад, блаженно прикрывая глаза. Тэ следует его примеру, всё так же уставившись на экран, где ничего не понятно, потому что пропустил всё, пока шастал по комнате. — Как тебе аниме? — спрашивает Чимин, отпивая напиток и обжигая своё горло, он улыбается, глядя на то, как Тэхён пожимает плечами и хмурится, сводя тёмные брови вместе, отчего на переносице возникает складка, совсем как у Юнги. — Мне нравится, — отпивая горячее какао, отвечает Тэ и расслабляется, ощущая прилив какого-то спокойствия от этого вкусного напитка. Он задумывается о том, что, наверное, его лучший друг о чём-то не договаривает и скрывает. Мину-младшему становится как-то обидно, потому что сам рассказывает всё. — Это хорошо, потому что есть ещё две части и их мне не с кем было смотреть, — говорит Пак, ярко улыбаясь и переводя взгляд на время, которое уже заходило за полночь, — но сейчас поздно. Допивай чай, принимай душ и ложись спать. Чимин встаёт с кровати и уходит из комнаты снова, чтобы отнести кружку обратно на кухню и допить там шоколад, который оставался практически на дне. Недавно налил, но успел выпить за несколько минут, пока шёл до комнаты. Он хмурится, но спускается по лестнице, вспоминая, что завтра придётся идти в школу, а уже довольно поздновато, но Пак чувствует прилив сил, когда понимает, что увидит там и Юнги. Он растягивает свои губы в широкой улыбке, когда воспроизводит в голове образ загадочного и такого привлекательного старшего, отчего невольно зарумяниваются щёчки. Становится почему-то неловко, хотя Юнги здесь вообще нет и быть не должно. Чимин, ополаскивая кружку и ставя её на место, задумывается о том, что слишком много думает о Мине-старшем, который ещё и вдобавок сидел в тюрьме за убийство, хоть и не в здравом уме сделал это. Он вспоминает о том дне, когда тётушка смотрела новости о заключённых, а сам Пак сидел рядом и вырисовывал изображения на листочке, задумчиво закусывая губу. Она всё время цыкала и недовольно хмурилась, а после сказала фразу, которая вцепилась в память светловолосого. — Чимин-а, когда тебе понравится какой-нибудь уголовник или уголовница, то запомни, что они после тюрьмы не заслуживают и не могут любить. Лучше сразу отказываться от этого, чем позже страдать. Он тогда сильно не обратил внимания на эти слова, а теперь они всплыли в памяти, но довольно поздновато, чтобы отвергать свои чувства к Юнги. Конечно же, Чимину просто интересен старший, но и отрицать то, что он влечёт его в плане романтического характера, чем дружеского, тоже нельзя. Всё же Чимин осознаёт то, что ему довольно сильно нравится Юнги, но ещё нет того, чтобы признаться Шуге в загробной любви. Они знакомы всего-то несколько дней, а это противоречит всем стандартам долгой и вечной любви, о которой пишут в разных сказках и рассказах. Хотя в этих писанинах Чимин улавливает одну особенность — если тебя спасли от чего-то злого и опасного, то падай в объятия и выходи сразу замуж, словно вы знакомы вечность. Да и ещё вдобавок стань его королевой, потому что он, видите ли, принц. Чимин даже не против того, чтобы стать принцессой кому-нибудь, но это лишь воображение, которое не сбудется. Чимин вздрагивает, когда его обнимают чьи-то руки, но он быстро понимает, что это Тэхён, который, видимо, только что побывал в душе и принёс с собою кружку. Он забирает протянутый предмет и ополаскивает его, разворачиваясь и замечая своего друга уже около лестницы. Юноша доходит до включателя и выключает его, отчего на кухню опускается кромешная темнота, а после быстро бежит оттуда. Тэхён дожидается того, когда друг будет буквально в пару шагах от него, прежде чем ринуться по лестнице. Чимин бежит, на ходу выключая везде свет, а после залетает в свою комнату, запрыгивая на кровать, где уже расположился Тэхён, облачённый в синюю пижаму с мишками. Пак падает под одеяло и выключает светильник на прикроватной тумбочке, и на комнату опускается темнота. Чимин лежит под одеялом, уставившись в полоток, и не может уснуть, ощущая, как друг ворочается и не может удобней улечься. Он думает над тем, почему бы не рассказать Тэхёну о той картине на первом этаже, которую тот заметил, но почему-то ему становится от этого не по себе. Пак, возможно, и должен доверять лучшему другу, но его пугает то, что кто-то может узнать. Юноша чувствует, как Тэхён переворачивается на спину и шумно выдыхает, складывая свои руки в замок. — Тэ, ты спишь? — тихо спрашивает Чимин, боясь нарушить ночную тишину, которая буквально окутала их самих. Он слышит, как Мин-младший переворачивается на бок, в его сторону, и поворачивает свою голову тоже пытаясь найти в этой темноте, глаза Тэхёна. — Нет, не сплю, — шёпотом отвечает Тэхён, подкладывая под щёку ладонь и, прикрывая глаза, зная, что всё равно не увидит Чимина из-за темноты, — а что? — Помнишь, ты спрашивал про картину на первом этаже? — Чимин покусывает губу, немного нервничая от этого разговора, который сам и начал. Тэхён утвердительно мычит, как бы оповещая о том, что знает и он может продолжать. — На ней изображены мои родители, тётушка, я и старший брат. — Подожди, но ты же не говорил, что у тебя есть брат, — недоумённо говорит Тэ, понимая, что те фотографии на тумбочках и его предположения правдивы. — Не говорил, потому что о моём брате никто не знает и не должен знать. Я говорю тебе из-за нашей дружбы, — продолжает Чимин, аккуратно переворачиваясь на бок, в сторону друга. — Мой брат выбрал для меня лёгкий путь, чтобы я мог исполнять свои мечты, а сам взял на себя ответственность за компанию, которую передали родители после их смерти. Они погибли в авиакатастрофе, когда летели из Америки обратно в Корею. — Мне так жаль, Чимин-а, — тихо говорит Тэхён и тянет свои руки к другу, обнимая и прижимая к себе, чтобы тот почувствовал его поддержку. Чимин молчит, прикрыв свои глаза, и ощущает тэхёновы пальцы в светлых волосах, что их перебирают. Он чувствует эту заботу лучшего друга, хотя тому тоже она нужна. Тэхён потерянный мальчик среди погибшего поля цветов, потому что его старший брат сейчас отдалился от него ещё дальше. Юнги старается отделить всех от своих проблем, чтобы не причинять той боли, которую полностью заглатывает сам, словно привыкший к этому безумию. Никто не должен привыкать к боли, но Шуга добивается этого, совсем не осознавая всего происходящего. Пусть и старается выгнать всех из своей жизни, но Чимин разделяет эту невыносимую боль, потому что знает то, чего многие и подумать не могут. Пак, может быть, и не достигший того верха безумия, как Юнги, но он понимает то, что чувствует старший, просто однажды увидев сгоревшие остатки своих родителей. Невольно вспоминаются последние слова старшего брата, когда он улетал в Пусан, где предпочёл и управлять фирмой, чтобы не маячить перед глазами младшего: — Ты можешь погибать от собственной боли, но люди всегда будут говорить, что эта боль не сравнится с ними. Они никогда не поймут, что у всех разный предел и то, что смерть всегда будет больнее, чем какие-то не купленные безделушки.