I Heard Your Voice In A Dream

— Камила… — Камила услышала чей-то хриплый голос. Она застонала и спряталась под одеялом. Хриплый голос издал смешок и начал будить Камилу. — Камз! Вставай! Камила высунула голову из-под одеяла и нахмурила брови. Лорен нависла над ней с улыбкой на лице. Но ее удивило больше всего то, что на Лорен не было очков или трости в руке, не было никакого мрачного блеска в ее зеленых глазах, и она смотрела на Камилу. Она действительно смотрела на Камилу. Что происходит? Лорен отобрала одеяло у Камилы и подползла к ней. — Доброе утро, Камила, — улыбнулась она. Камила посмотрела на нее с растерянным выражением лица. — Что происходит? — Я бужу тебя, как и должна каждый день, потому что твоя ленивая задница не знает, что такое будильник, — дразнила Лорен, целуя ее в щеку. — Нет, — Камила коснулась ее рук, и они были теплыми. Теплыми, не холодными. — Я… Ты можешь видеть? Лорен подняла бровь и рассмеялась. — Конечно, я могу видеть, Камила! — сказала она, склонив голову. — Ты в порядке? Камила продолжала смотреть на нее. — Я не знаю… Ты не… Ты не слепая, — подумала она вслух. — И ты не… Ты не больна. Лорен странно посмотрела на нее. — Слепая? Боже, нет. Но я люблю тебя, так что меня можно считать слепой влюбленной дурочкой, — усмехнулась она, заставив Камилу покраснеть. — И я простудилась на прошлой неделе, но не знаю, считаешь ли ты это за болезнь, — она пожала плечами. — Ты уверена, что все в порядке, детка? — она коснулась лба Камилы. — Может быть, я заразила тебя, — она выпятила нижнюю губу. Камила никогда еще не была так сбита с толку. Лорен здесь, но она абсолютно другой человек. Человек, который полон жизни и такой открытый. Это была не Лорен, которую она знала, поэтому Камила была в недоумении. — Это реальная жизнь? — спросила Камила. Лорен усмехнулась. — Уверена, что да, Камз… — замолчала она. — Теперь вставай и одевайся! — сказала она, быстро поцеловав Камилу в губы, и слезла с кровати. — Элли и Шон ждут нас снаружи! — крикнула она, выходя из комнаты. Камила почувствовала трепет в сердце после быстрого поцелуя. Губы все еще были подобны губам Лорен. По крайней мере, хоть что-то было все еще обычным. Камила медленно встала с кровати и оделась, надев вязаный свитер и старые джинсы. Она собрала волосы в хвостик и взяла красную ленту, завязав ее в бантик на голове. Она надела красные балетки, взяла рюкзак с альбомом и вышла из комнаты. Камила быстро почистила зубы и пошла вниз по лестнице. Там она увидела Лорен, прислонившуюся к двери с ухмылкой на губах. — Ты долго, — дразнила Лорен. Камила закатила глаза. — Заткнись, — рассмеялось она. Почему все чувствовалось настолько правильным? Она должна была быть потрясенной внезапными изменениями. Но часть ее чувствовала, что это была Лорен, которую ей суждено было знать. Такой была бы Лорен, если бы она не была больна и не потеряла бы зрение. Лорен оттолкнулась от двери и поцеловала Камилу в щеку. — Кстати, тебе не нужен рюкзак, — сделала паузу она. — Но, безусловно, возьми свою гитару. — Разве мы не должны пойти в школу? — Как насчет приключений? — предложила Лорен. — Мне нравится, когда мы идем на приключения. — Но Элли и Шон… — Пойдут сейчас в школу, — сказала Лорен, нахально улыбнувшись. — Без нас. Камила подняла бровь. — Ты — подлый маленький дьявол, — сказала она и бросила свой рюкзак на пол. Лорен пожала плечами, притянув Камилу к себе. — Тогда родители не зря называют меня diablita [примечание: diablita — дьявол по-испански], — сказала она, подмигнув. Камила рассмеялась, качая головой. — Ты другая… Мне это нравится, — улыбнулась она. Камила почувствовала, какой она хотела видеть Лорен, все было так… легко. — Ты просто в востороге, — ответила она. — Ммм… это спорно. Лорен надулась. — Ауч, обидно, — она положила руки на шею Камилы. — Поцелуй улучшит мое состояние, — улыбнулась она. Камила покраснела и быстро поцеловала ее в губы. Лорен покачала головой. — Нет, еще.  Камила рассмеялась, снова целуя ее. — Ммм, чувствую, мне нужен еще один. Поцелуй. — Нет, все еще не достаточно. Поцелуй. — Еще один. Камила хихикнула и снова поцеловала Лорен. — Хорошо, последний, я клянусь. Камила обхватила лицо Лорен и глубоко поцеловала, облизав ее нижнюю губу. Она отстранилась, и Лорен вздохнула, усмехнувшись. — Да, этого достаточно… пока что, — подмигнула она, прежде чем переплести свою руку с рукой Камилы. — Мы идем на встречу приключениям? — Куда пойдем? — Просто держи меня за руку, я поведу тебя, — улыбнулась Лорен. Камила улыбнулась. — Получается, ты будешь моими глазами? — Я буду твоими глазами, — сказала Лорен, поцеловав Камилу. — Возьми гитару, я подожду. Камила кивнула и повернулась, а Лорен шлепнула ее по заднице, ухмыляясь. Камила обернулась и игриво посмотрела на нее. — Да как ты смеешь? — Она большая. И красивая, — сказала Лорен, пожимая плечами. — Я не могу ничего с этим поделать. Камила пошла наверх. — Самоконтроль не твоя сильная сторона. — Я рада этому, — ухмыльнулась Лорен. — Кто смог бы противостоять тебе? Камила засмеялась и пошла в свою комнату. Она взяла гитару и повесила ее на себя. Затем она вернулась вниз и прыгнула в объятия Лорен, целуя ее. — Привет еще раз, — прошептала она, цепляясь за свою девушку. Лорен поймала ее и улыбнулась. — Привет, — прошептала она. Камила спрыгнула с Лорен и взяла ее за руку. — Будь моими глазами и веди меня, — приказала она. Лорен была более чем счастлива повиноваться и повела Камилу по оживленным улицам Нью-Йорка. Они не прерывали разговор друг с другом. Это чувство было таким комфортным и расслабляющим для Камилы, таким легким. Они пошли в Центральный парк, и Камила повернулась к ней с поднятой бровью. — Центральный парк? — Ага, — улыбнулась Лорен, таща Камилу к дереву в тень, где они были достаточно изолированы от людей, проходящих мимо. Они сели рядом, и Лорен положила голову на колени Камилы, глядя на нее с дрянной усмешкой. — Мы собираемся провести здесь весь день? — Ага. — Под этим ты понимаешь приключения? — Просто потому, что это не что-то масштабное, не значит, что это не приключение. Приключение в простоте, детка, — сказала Лорен, оторвав кусочек травы. Выбор слов Лорен не отличался, заметила Камила. Затем она улыбнулась ей. — Ты другая, Лорен Хуреги. — Тебе это нравится? Камила рассмеялась, наклоняясь и целуя ее в губы. — Я просто в востороге, — прошептала она. Щеки Лорен порозовели, и она улыбнулась. — Хорошо. Обе молчали несколько минут, это была комфортная тишина, которой они наслаждались рядом друг с другом. Сейчас было холодно, скоро должна была наступить зима. Но это не остановило большое количество людей от того, чтобы гулять по большому парку. Лорен посмотрела на свою девушку. — Научи меня играть песню, — заговорила она. — На гитаре. — Какую? — Любую. Камила кивнула с улыбкой. — Хорошо, — прошептала она. Лорен поднялась и села рядом с Камилой, когда девушка положила гитару на свои колени. Камила задумалась на мгновение, выбирая достаточно простую песню, которой она научит Лорен. — У меня есть одна! — сказала Камила. Лорен наклонилась ближе к своей девушке, чтобы она могла лучше увидеть аккорды, которым ее собирались научить. — Давай посмотрим, сможет ли мисс чудо-пианистка сыграть на гитаре, — дразнила она. Лорен рассмеялась, упомянув Камиле на прогулке по Центральному парку, что практика для подростков оркестра в Джуллиарде была отвратительной, они практиковались в течение нескольких часов подряд. Камила была рада, что Лорен до сих пор играла на пианино. — Вызов принят, — ухмыльнулась Лорен. Камила хихикнула, прежде чем оглянулась обратно на гитару. — Итак, здесь всего четыре аккорда, — начала она. — D-минор, — Камила продемонстрировала аккорд Лорен. — A-диез, — она показала Лорен аккорд и затем сыграла его. — F, — Камила сыграла аккорд. — И C, — Камила сыграла аккорд и повернулась к своей девушке. — Поняла? Лорен поджала губы и нахмурила брови. — Можешь снова сыграть первые два аккорда? Камила кивнула и медленно сыграла два первых аккорда, чтобы Лорен смогла увидеть. — Хорошо, думаю, я поняла. — Так быстро учишься. Возможно, мне стоит вознаградить тебя за это, — ухмыльнулась Камила, подмигнув своей девушке. Лорен изогнула бровь. — Я уверена, что ты могла бы… — сказала она, имитируя ухмылку Камилы. Камила рассмеялась, качая головой и возвращаясь к гитаре. — Хорошо, в основном, ты играешь аккорды в том же порядке, в течение большей части песни… которая, кстати, называется Taylor Swift — Sparks Fly… кроме распевки и окончания песни. Для распевки ты играешь A-диез, C, F, C, D-минор, A-диез и C, — объяснила Камила, играя упомянутые аккорды. — И в конце песни ты играешь F, C, D-минор, А-диез, F, C-мажор и D-минор. — Лорен внимательно следила за игрой. — Поняла, Ло? Лорен кивнула. — Думаю, да. У меня может немного не получиться, но я поняла концепцию. — Как насчет того, что ты будешь зажимать аккорды, и я буду бренчать. И буду говорить тебе, когда сменять аккорд, — предложила Камила. Лорен кивнула. — Это кажется легкой задачей, — усмехнулась она. — Как насчет того, что ты сядешь на мои колени и будешь держать гитару, а мне будет легче зажимать аккорды… и это даст мне хороший повод побыть рядом с тобой, — сказала она, нахально улыбнувшись. Камила покраснела, но кивнула, приподнявшись с гитарой, и села между ног Лорен, оглянувшись на нее с улыбкой. — Так нормально? — Прекрасно, — сказала Лорен, улыбаясь. Камила снова покраснела и достала медиатор из кармана, а Лорен со сосредоточенным взглядом поставила пальцы на струны, чтобы сделать аккорд D. Она играла на пианино, так что это не должно было быть так уж и сложно. — Хорошо, — выдохнула Камила. — Готова? Лорен кивнула. — Готова. Камиля мягко улыбнулась ей, прежде чем повернуться обратно, и начала бренчать на гитаре. Она проинструктировала Лорен, когда менять аккорды, и та была не так плоха, она сделала всего пару ошибок. — Хорошо, я буду сейчас петь. Просто проверю, влияет ли это на твою игру. Кстати, у тебя хорошо получается, Лор, — сказала Камила с улыбкой. Лорен перевела взгляд от аккордов на Камилу и улыбнулась, кивая. — Это определенно будет отвлекать меня, потому что у тебя прекрасный голос. Камила покраснела и начала петь.

Ты движешься, как настоящий ураган, А я словно карточный домик. Ты настолько безбашенная, что заставляешь бежать от тебя, Но я словно знаю, что не уйду далеко. Ты стояла прямо передо мной, Достаточно близко, чтобы прикоснуться, Ты была настолько близко, что я надеялась, ты не заметишь, О чем я думала… Отбрось все дела, Встреть меня под проливным дождем, Поцелуй на тротуаре, Избавь от боли, Ведь у меня искры сыпятся из глаз Всякий раз, когда ты улыбаешься…

Камила перевела взгляд с гитары на Лорен.

Пусть эти зелёные глаза овладеют мной, Когда погаснет свет, Дай мне что-нибудь, что будет напоминать о тебе, Когда тебя не будет рядом. Ведь у меня искры сыпятся из глаз Всякий раз, когда ты улыбаешься…

Камила улыбнулась, и ее сердце затрепетало.

Мой разум забывает напомнить мне, Что быть с тобой — плохая идея. Когда однажды ты дотронулась до меня, Это было восхитительно. Ты обнаружила, что я даже лучше, чем ты могла себе вообразить.

Лорен присоединилась, улыбаясь во время пения.

Для всего мира я держусь начеку, Но с тобой я знаю, что это бесполезно. И я могла бы терпеливо ждать, Но мне бы так хотелось, чтобы ты… Бросила всё сейчас же! Встретила меня под проливным дождём, Поцеловала меня на тротуаре. Забрала всю боль, Ведь я вижу, как сыплются искры Каждый раз, когда ты улыбаешься. Пусть эти зелёные глаза овладеют мной, Когда погаснет свет. Дай мне что-нибудь, что будет напоминать о тебе, Когда тебя не будет рядом, Ведь я вижу, как сыплются искры Каждый раз, когда ты улыбаешься.

Две девушки гармонично пели вместе, пока Лорен смотрела на Камилу с усмешкой. Она уже знала, как нужно менять аккорды, поэтому внимательно наблюдала за Камилой, пока они пели.

Я проведу рукой по твоим волосам И увижу, как бегают твои глаза. Просто не отводи их от меня, Всё это слишком неправильно, чтобы оказаться чем-то хорошим. Веди меня вверх по лестнице, Разве ты не прошепчешь нежно и медленно: «Ты пленил меня, малыш, как фейерверк!» Отбрось все дела.

Две девушки пели, не отводя глаз друг от друга.

Встреть меня под проливным дождём, Целуй меня на тротуаре, Забери всю боль, Ведь я вижу, как сыплются искры Каждый раз, когда ты улыбаешься, Пусть эти зелёные глаза овладеют мной, Когда погаснет свет.

Камила покраснела, смотря на Лорен и на ее пленительные зеленые глаза.

Дай мне что-нибудь, что будет напоминать о тебе, Когда тебя не будет рядом. Ведь у меня искры сыпятся из глаз Всякий раз, когда ты улыбаешься… Искры сыплются… О, детка, улыбайся… Искры сыплются…

Камила закончила песню и нежно поцеловала Лорен. — Я люблю тебя, — прошептала Камила, отстранившись. Взгляд Лорен опустился. — Так легче, не так ли? Камила склонила голову, не понимая. — О чем ты говоришь? — Легче быть со мной во сне, — продолжила Лорен. — Но не в реальной жизни. Сердце Камилы сжалось, когда она поняла, что это все был сон. Это была не реальная жизнь. Это была реальность за приделами этого мира, и самая печальная часть состояла в том, что Камила не хотела покидать ее. — Я… — Попытайся увидеться меня без зрения. Посмотри на меня, не видя меня. Тогда ты поймешь, что тебе не нужны сны, чтобы сделать все проще, — сказала Лорен. — Лорен, которую ты видишь сейчас не настоящая. Это не та Лорен, которую ты хочешь. Не пытайся изменить кого-то, потому что так будет легче. Меняй кого-то только потому, что им это нужно. Камила вдруг открыла глаза, она находилась в своей спальне, никто не нависал над ней. Она была одна в своей большой комнате. Камила быстро слезла с кровати и надела вязаный свитер с джинсами, затем стянула волосы в хвост с красной ленточкой. Она быстро почистила зубы и взяла свой рюкзак, побежав вниз, и захватила банан, попрощавшись с родителями и Софи. Когда она прибежала в школу, то начала жалеть, что не относилась к уроку физкультуры более серьезно. Ее дыхание было тяжелым, ее грудь поднималась и опускалась. Остальные ученики могли предложить, что она умирает. Но, тем не менее, Камила быстро направилась в музыкальный зал, надеясь, что ее девушка была там. Там сидела красивая Лорен, настоящая и не из сна. Камила подошла к ней и, задыхаясь, спросила: — Могу я поцеловал тебя? Лорен оторвала взгляд от дневника и улыбнулась. — А как же привет? — Привет… Могу я поцеловать… тебя? — спросила Камила между вдохами. — Ты в порядке? Такое ощущение, что у тебя приступ астмы… У тебя же нет астмы? — Я бежала… сюда. Лорен подняла бровь, снимая очки. — Зачем ты бежала? — Лорен потерла глаза, которые выглядели опухшими. Она плакала? — Потому что ты… настоящая, — выдохнула Камила. — Ты такая настоящая и удивительная, и очень, очень… красивая, — продолжала она. — И я не хочу, чтобы ты когда-нибудь подумала, что я думаю иначе о тебе. Я бы не хотела никакую другую Лорен. Я не хочу Лорен, которая не придает мне трудностей. И я не хочу Лорен, которая делает жизнь легче. Потому что я не хочу, чтобы ты была простой, я хочу, чтобы ты была сложной, капризной и… и… неряшливой. Пожалуйста, будь неряшливой. И продолжай быть такой. Я хочу помогать тебе убирать беспорядок. И никогда не останавливаться. Лорен оставалась спокойной, затем она подвинулась, чтобы Камила могла сесть рядом с ней, и потянула руки. — Сядь со мной, — прошептала она. Лорен выглядела уставшей. Камила села рядом с Лорен. — Ты выглядишь усталой и немного больной. Ты в порядке? Лорен кивнула. — Я в порядке. Это, вероятно, просто аллергия, ничего такого. — Ты уверена? — спросила Камила, по-прежнему переживая. — Да. И к тому же, теперь ты здесь, и я чувствую себя автоматически лучше, — Лорен мягко улыбнулась. Камила почувствовала, как холодок прошел по ее спине, когда Лорен прослеживала ее губы кончиками пальцев. — Могу я поцеловать тебя? — Пожалуйста, поцелуй меня, мой прекрасный беспорядок. Лорен улыбнулась и еще раз провела пальцами по губам своей девушки, прежде чем коснуться их своими. У Лорен появились бабочки в животе, и она отстранилась, краснея из-за того, что на этот раз она целовала Камилу, а не наоборот. — Так… что насчет твоего внезапного высказывания, что я — прекрасный беспорядок? — с любопытством спросила Лорен, пытаясь откинуть изнеможение, которое она чувствовала. Камила посмотрела вниз и поджала губы. — У меня был сон, — сказала она. — И ты была там. Ты была… другой. — Какой? — Ты никогда не была больна. И в тебе была…. эта живость. Ты не была спокойной или таинственной, ты была абсолютной противоположностью. Все было проще, эта сторона тебя. И мне не надо было сильно стараться, чтобы делать тебя счастливой. Ты так легко говорила, — Камила увидела, как взгляд Лорен становился неуверенным, и затем она отвела его. — Но тогда во сне Лорен сказала мне кое-что, и я поняла, что легкий путь не всегда самый лучший. Я не хочу менять тебя, если тебе это не нужно. Я не хочу ту Лорен, я хочу эту Лорен. Да, я жалуюсь на то, что ты закрытая и тихая. Но ты была в бардаке так долго, и никто никогда не помогал тебе убраться. Но я буду это делать, обещаю, — Она подняла голову Лорен, глядя в эти зеленые глаза с темным блеском. — Я не буду давить на тебя, чтобы ты сказала мне что-то, чего не готова сказать. Я люблю тебя, Лорен, особенно, когда ты — огромный сплошной беспорядок. Я хочу, чтобы ты была такой. Я хочу, чтобы ты показала мне свою порочную сторону. Я не хочу идеальную Лорен, я хочу настоящую Лорен. Настоящая Лорен — это идеальная Лорен, так покажи мне эту сторону. Тебе не нужно скрывать ее от меня. Тебе не нужно притворяться со мной, никогда. — Я пытаюсь… — сказала Лорен тихо. — Я знаю это, — Камила мягко улыбнулась. — Я знаю, что ты пытаешься. И это все, чего я хочу от тебя, — сказала она, поцеловав руку Лорен. Лорен лениво улыбнулась. — Ты тоже мой прекрасный беспорядок. В буквальном смысле, — хихикнула она, и Камила тоже. — Ты такой же беспорядок, что и я. Мы самый большой беспорядок в мире. Но мы будем прибирать друг друга, так ведь? Камила кивнула. — Всегда. — Ты расскажешь мне, почему ты тоже беспорядок? Когда-нибудь? — спросила Лорен. Камила печально улыбнулась. — Когда-нибудь.

***

Нормани тихонько вышла из палаты матери, пока как та отдыхала после агрессивной химиотерапии. Вместо школы она пошла в больницу, чтобы поддержать свою мать. Она пошла бы в школу после четвертого урока, но на данный момент Нормани была сосредоточена на здоровье своей матери. Она поправила свои кудрявые волосы и разгладила невидимые складки на одежде, когда пошла в кафетерий больницы. Там она увидела Тоби, одиноко сидящего за столом. В его руках была потрепанная книга и батончик мюсли, его брови были нахмурены, пока он внимательно читал книгу. Нормани не могла не улыбнуться этому виду. Это пугало ее, но ее чувства к Тоби только усиливались, когда она все больше общалась с ним. Она все еще держала респектабельное расстояние между ними, боясь возрастающей привязанности к нему. Но Тоби был хорошим мальчиком. Он был очень заботливым, милым, придурковатым и таким искренним. Он заставлял Нормани чувствовать себя лучше. Ведь она давно не испытывала этого чувства. — Это не похоже на карту больного, — дразнила Нормани, сев рядом с ним. — Я могла бы донести на Вас, доктор Синклер. Тоби отвел взгляд от книги на Нормани, начиная краснеть. — Ты выставляешь это так, как будто я провожу всю свою жизнь в этой больнице. — Так и есть, — рассмеялась она. Тоби покраснел еще больше. — Хорошо… что-то типа того, — сказал он, смеясь. — Но Вы не лучше, мисс Кордей, — он подмигнул, протянув ей другой батончик, который он купил для нее. Нормани покраснела, качая головой. — Что ты читал? — она взяла батончик и с благодарностью ему улыбнулась, открыв его и откусив кусочек. — Это мой самый любимый автор во всем мире… — ухмыльнулся Тоби, коснувшись книги. — Стивен Кинг. Это второй раз, когда я читаю эту книгу. Она называется ''История Лизи''. Нормани склонила голову. — О чем она? Тоби провел рукой по волосам, взъерошив их еще больше. — Она о вдове, которая убирает офис своего покойного мужа, (он был известным автором), и находит разную информацию о нем. Это очень болезненно, эмоционально, но по-прежнему имеет нотку романтики, — объяснил он. — О, еще она сумасшедшая, опасная сталкерша, которая ищет неопубликованные работы своего мужа и оставляет мертвую кошку в почтовом ящике. Нормани не могла удержаться от смеха. — Болезненные любовные истории с жуткими сталкерами, которые оставляют мертвых кошек в почтовых ящиках… Стивен Кинг, похоже, мой тип парней. Тоби рассмеялся. — Он действительно великий писатель, и он мне нравится. Я начал читать его страшные книги ночью, когда мне было 11 лет, и пугался до смерти. — Зачем ты это делал? — спросила Нормани. — Потому что нет ничего страшнее, чем слова другого человека, — ответил Тоби. — Особенно, когда ужас оказывается реальностью. — Как глубоко, — прокомментировала Нормани. — Думаю, что сама реальность является жанром ужасов. — Почему? — спросил он, пристально смотря своими голубыми глазами на ее карие. — Потому что нет ничего страшнее, чем потерять то, о чем ты заботишься больше всего. — Что ты боишься потерять? — тихо спросил он. Нормани отвернулась, смотря на батончик мюсли. — Об этом в следующий раз. Тоби понимающе кивнул. — Эм, хо-хорошо… — сказал он, облизнув губы. — Как… как насчет того, чтобы п-поделиться нашими история за пределами… кафетерия или больницы? — сказал он, нервно прикусив нижнюю губу. Нормани уставилась на него. — Типа, провести вместе время? Мы уже делаем это здесь, какая разница… — Н-нет… типа, как… — он потер свои липкие руки. — Типа свидание. — Ты хочешь пойти со мной на свидание? — тихо спросила она. — Я хочу этого больше всего, на самом деле, — сказал Тоби искренне. — Н-но если ты не хочешь, я пойму, — заикнулся он. — Забудь, что я сказал… — пробормотал он. В своей голове она слышала голос матери, который говорил согласиться. Это она сказала Лорен подсластить свой черный кофе, если не нравится вкус, потому что может не остаться шансов… Это было бы лицемерием, если бы она отказалась сделать то же самое? Поэтому Нормани Кордей сделала самый смелый поступок, который она делала за последние годы. Она отодвинула подальше новеллу и взяла руки Тоби, посмотрев на него. — Я ничего не хочу больше, чем рассказать тебе свою историю и услышать твою. И… не хочу ничего больше, чем говорить о том, почему ты так сильно любишь Стивена Кинга, и я не хочу ничего больше, чем тратить больше времени с тобой, — улыбнулась она. — Да, — прошептала она. Тоби посмотрел на нее с недоверием, что самая красивая девушка, которую он когда-либо видел, согласилась на его нервное приглашение на свидание. Он сжал ее теплые руки и улыбнулся. — Как насчет субботы, в 6 вечера? — ухмыльнулся он. Нормани прикусила нижнюю губу и кивнула. — Я буду готова и ждать тебя. Тоби посмотрел на нее в течение нескольких секунд. — Волшебно, — прошептал он. — Что? — Ты волшебна, — сказал он, на этот раз громче. Нормани покраснела. — Я-я не волшебна. — Нет, — улыбнулся он. — Тебе просто не выпадало шанса увидеть это. — Ну, может быть, ты сможешь показать мне. — Может быть, — улыбнулся он. — Хотя, я думаю, ты должна увидеть это сама. Это действительно удивительно. — Хорошо, а что, если я не смогу? — Сможешь, — сделал паузу он. — Обещаю. Обещания были еще одной вещью, которая ужасала Нормани. Потому что обещания — это самое трудное, что человек может сдержать. И она не хотела, чтобы Тоби нарушил его.

***

— Просто вернись в хор, я сделаю для этого что угодно, Дайна, — настаивала мисс Мишель, когда она подошла к шкафчику Дайны. Дайна отказывалась смотреть на своего бывшего учителя хора и положила учебник в шкафчик, затем взяв другой. — Я не могу, — тихо сказала она. — Ты можешь, — сказала она. — Просто скажи, что тебя останавливает, — она пристально посмотрела на Дайну. — Я знаю, как ты скучаешь по нему, я вижу это в твоих глазах. И я поймала тебя, когда ты незаметно пыталась наблюдать за хором в течение нескольких минут после школы. Дайна медленно повернулась, чтобы посмотреть на учительницу, затем женщина немного улыбнулась. — Не сдерживай свой энтузиазм, Дайна Джейн, пожалуйста. Дайна закрыла шкафчик и повернулась к учительнице. — Я хочу сказать вам, но не могу. Это слишком… личное. И вы будете смотреть на меня по-другому. — Я никогда не смогу посмотреть на тебя по-другому, — ответила мисс Мишель. — Я вижу тебя, Дайна, ты невероятный человек, с которым я имела честь познакомиться. Никакие слова не заставят меня смотреть на тебя по-другому, — Учительница посмотрела в сумку и достала три листа, передав их Дайне. — Это песни, которые мы практикуем на этой неделе. Они могли бы стать частью нашего сет-листа, — тихо сказала она. — Возьми. Дайна посмотрела на листы. — Тут Florenceand the Machine — Shake it Out, Imogen Heap — Hide and Seek и Mariah Carey — Hero. Это все соло. Я хотела, чтобы ты взяла его. Взгляд Дайны вернулся к женщине. — Вы хотели, чтобы я взяла его? Мисс Мишель кивнула. — У тебя один из самых универсальных голосов, кроме Элли, в группе. Изначально я планировала отдать его тебе… и предложение все еще доступно, если ты вернешься. Дайне хотелось плакать, но она не могла. Независимо от того, как сильно она хотела вернуться в хор, она не могла. Она должны была заботиться о маленьких детях и выполнять бытовую работу, пока взрослые работают и с трудом оплачивают свои счета. У нее больше не было времени на хор. Она едва успевала делать домашнюю работу, делая ее в перерывах между занятиями и во время обеда. Некоторые люди видели, что она очень старалась. Дайна едва могла согласиться с этим. Дайна посмотрела в глаза мисс Мишель и сглотнула. — Отдайте его Элли, — она пыталась набраться достаточно сил, чтобы не начать рыдать прямо там. — Я уверена, что она справится, — слабо улыбнулась она. Дайна попыталась пройти мимо своего учителя, но мисс Мишель схватила ее за руку. — Дайна… — Просто оставьте меня в покое! — сказала она, заставив студентов, проходящих мимо, посмотреть на них. — Прекратите делать вид, что вы заботитесь! Единственная причина, почему вы долбанный учитель, это потому что вы были не достаточно талантливы, чтобы добиться чего-то больше! Бросьте делать вид, что вы на самом деле волнуетесь и том, что происходит со мной. Потому что вы заботитесь только о моем голосе, а не обо мне! — прорычала она, часть нее чувствовала вину перед мисс Мишель, которая хотела только помочь ей. Мисс Мишель посмотрела на нее ранимым взглядом и кивнула. — Если ты так думаешь… это нормально. Но я забочусь о тебе, Дайна Джейн. И я не теряю веру в тебя. — Какая разница, — пробормотала Дайна, вытащив свою руку из хватки учителя, и практически побежала на третий урок со слезами на глазах подальше от всех. Дайна удостоверилась, что вытерла все слезы с глаз и выглядела так, как будто не плакала пару минут назад. У нее был урок с Камилой, и она не хотела, чтобы девушка узнала, что она плакала. — Привет, Чанчо, — сказала Дайна с улыбкой. Ничего не произошло, она не плакала. Она в порядке. Дайна все время повторяла это сама себе. Камила оторвала взгляд от эскиза, на котором была изображена старая женщина, и улыбнулась в ответ. — Привет, Чичи. Дайна села рядом с Камиллой и вытянулась, чтобы посмотреть на рисунок Камилы. — Над чем работаешь, Мила? (Примечание: http://arungaian.typepad.com/.a/6a0134859007fe970c0134870b495a970c-pi) Камила положила карандаш и повернулась к Дайне с блеском в глазах. — Ну, я ехала в метро, потому что хотела купить новые краски для проекта, над которым я работаю. А краски, которые я хотела, продавались в двадцати пяти минутах езды отсюда, это быстрее, чем пятьдесят минут на машине, — Камила становилась бессвязной. — Так или иначе, эта старуха сидела передо мной и смотрела на меня, наблюдая за каждым, кто ехал в поезде, потому что я делаю это все время. Я немного посмотрела на нее, у нас возник зрительный контакт, и затем она сказала тяжелым польским акцентом: ''На что Вы смотрите, юная леди? ’’ — Камила сказала это ужасным польским акцентом, и Дайна усмехнулась. — Я посмотрела на ее поразительно серого цвета глаза. Они напомнили мне о дыме сигарет, поэтому я сказала, что смотрела на них, потому что они были красивыми и что она была очень красивой женщиной, — Камила сделала паузу. — Она внезапно начала плакать, женщина объяснила мне, что никто не называл ее красивой с тех пор, как умер ее муж пять лет назад. И это заставило меня задуматься о том, как люди изображают значение красивого человека, пока они не достигают определенного возраста, они просто… люди. Уже не красивые люди, что херово, потому что я думаю, что возраст не определяет красоту. Например, Мерил чертова Стрип… Джули Эндрюс… Джессика Лэнг… Тони Беннет… Я могла бы продолжать до бесконечности список красивых пожилых людей. Эта женщина рассказала мне о своей жизни и о своем покойном муже. Потом я спросила, можно ли мне нарисовать ее, потому что она была красивой. Она согласилась и даже позволила мне сфотографировать ее. Ее зовут Джоанна. Она была такой хорошей женщиной. Дайна слушала Камилу. Девушке удавалось легко разговаривать в течение долгого времени о своем искусство и вдохновении. Она выросла в этой атмосфере, это помогало ей отвлечься от неприятностей. — Ты встречаешь самых разных людей. Не ты ли встретила на прошлой неделе мима, который бы в тюрьме в течение четырех лет за попытку ограбить банк? — Он ограбил три мини-маркета. Боже, Дайна, ты когда-нибудь обращаешь внимание на то, что я говорю? — дразнила Камила, смеясь. Дайна присоединилась к ней. — Прости, я не знала, что ты так увлечена кражами. — Только когда речь идет о мимах! В класс зашел их учитель химии, и обе девушки начали слушать инструкции. Они должны были работать над заданием из учебника в парах, и, естественно, Дайна и Камила были вместе, поэтому они и продолжили свой разговор. — Я хотела бы тебя кое о чем спросить, — сказала Камила, пока они работали над заданием. Дайна подняла голову, и ее сердце бешено застучало. — Я просматривала прошлые ежегодники, потому что меня назначили в качестве главного фотографа для ежегодника, и я хочу посоветоваться насчет фотографий. Я заметила, что ты была в хоре с первого курса до второго. Поэтому я предположила, что ты еще там, — сказала Камила, и Дайна съежилась. — И подумала, сможешь ли ты помочь мне проникнуть на репетицию, чтобы я могла вторгнуться в личное пространство каждого и сфотографировать. Дайна посмотрела вниз на учебник. — Я больше не в хоре. Я ушла в этом году, — пробормотала она. — Ты можешь попросить Элли, она тоже там. Камила склонила голову. — Почем ты ушла? По тебе видно, что ты любишь хор. Я посмотрела видео из хора, и ты… Ты невероятная певица, и ты зажигала сцену. Ты — Бейонсе в хоре. Почему ты бросила его, ты казалась такой увлеченной? Дайна оторвала взгляд от учебника. — Ты ответила на третий вопрос? — Почему ты избегаешь моего вопроса? — Почему ты избегаешь этого задания? Я пытаюсь не завалить этот предмет, Камила, — ответил Дайна, глядя вниз на учебник, решая задание. — Прости… Мне просто не нравится видеть своих друзей несчастными. Это последнее, чего я хочу, — извинилась Камила, прикусив нижнюю губу. — Я не несчастна, прекрати всюду лезть, — раздражающе сказала Дайна. Камила посмотрела на нее встревоженно. — Ты просто выглядишь… — Что? — прервала Дайна, глядя на Камилу. — Я выгляжу сломленной для тебя или что еще? Мы не твои гребные девушки, Камила, перестань исправляясь каждого чертово человека, как будто ты терапевт! — воскликнула она. Одноклассники повернулись к двум девушкам, пока учитель внимательно наблюдал за ними. — Дайна! — воскликнула Камила, шокированная ее словами. — Я не пытаюсь… — О, не гони, Камила, с тех пор, как ты пришла сюда, первым человеком, кем ты заинтересовалась, была Лорен. Почему? Потому что она, возможно, самый облажавшийся человек в этой школе. Она слепая, у нее эмоциональные проблемы, и она сложная. У тебя, кажется, есть кое-что для облажавшихся людей: это непрерывная потребность исправить каждого человека в этом мире, как будто тебе действительно не насрать. Хорошо, хочешь узнать забавный факт, Камила? Ты не можешь исправить каждого. Так почему бы тебе не спуститься с пьедестала и не перестать вести себя так, как будто ты святой человек, делающий всем одолжение? — Дайна хлопнула книгой и встала. — И сделай мне одолжение, не делай из меня свою очередную миссию. Мне все равно никто не поможет, и мне это абсолютно не нужно. Камила могла поклясться, что карие глаза Дайны разорвались на мелкие кусочки, когда та ринулась к двери, даже не извинившись за то, что ушла. Камила просто смотрела на дверь, слова Дайны поразили ее. Очень сильно. Но она знала, что Дайна не хотела этого, она не могла. Что-то, вероятно, произошло, из-за чего Дайна сорвалась на нее. Но ей было действительно интересно, была ли она человеком, который хотел исправить каждого. У нее были свои причины, ей просто не хватало смелости рассказать об этом никому. Были люди с более крупными проблемами, чем у нее, поэтому она не хотела быть эгоисткой. Вдруг Камила почувствовала, как завибрировал телефон в ее кармане. Это была смска от Элли. Кое-что случилось. — Элли. Камила почувствовала, как у нее повысился пульс, затем она ответила. Что случилось? — Камила. Через несколько секунд ее телефон снова завибрировал, на этот раз это был звонок от Элли. Она просмотрела на учителя и попросилась выйти, быстро собрав вещи и выбежав из класса, после чего ответив на звонок. — Элли? Она услышала, как Элли хныкала на другом конце провода. — Мила… Лорен, — Ддыхание Элли было сбивчивым. — И-из ее носа начала идти кровь и… а потом она вдруг вырубилась в-во время урока, и она не… она не приходит в себя, — Элли подавила рыдание. — Они вызвали скорую помощь и отвезли ее в больницу. Они не позволили мне поехать с ней. Я в туалете на первом этаже, — вздохнула Элли. — Я хочу поехать в больницу, но не могу оставить здесь своего брата. — Возьми его с собой. Я-я-я-я пойду с вами тоже, — нервно сказала Камила, потирая заднюю часть шеи. — Я напишу Шону, и мы поедем на моей машине, — Элли вытерла слезы, когда ее голос дрогнул. — Мне так страшно, Камила… — прошептала она. Камила почувствовала собственные слезы и быстро вытерла их. — Мне тоже. Я знала, что что-то не так, она выглядела такой усталой и больной, а ее глаза распухли… Боже, я такая глупая, — проклинала она себя. — Ты не могла знать, — Элли прикусила губу. — Встретимся на школьной стоянке, ты знаешь, где я составила машину. — Хорошо, — Камила повесила трубку и быстро подавила рыдание, побежав по коридорам и вниз по лестницам к выходу. Единственное имя, которое крутилось у нее голове, было Лорен.