I Heard Your Voice In A Dream

Последнее, что Лорен помнила, это как Элли сказала паническим голосом, что из ее носа идет кровь. Она коснулась своего носа и почувствовала, как теплая жидкость начала стекать по ее пальцам. Очень быстро уже вся ее рука была в теплой крови. Затем пустота. Лорен почувствовала тонкие, холодные больничные простыни, накрывающие ее от живота до ледяных ног (ее руки и ноги никогда не были особо теплыми, и сейчас она это тоже осознавала). Звук частоты сердечного ритма раздражал ее, также, как и ненужные иглы в ее руках. Лорен потянулась к капельнице, но ее остановила теплая рука. — Я бы не делала этого, тебе это необходимо, — сказала ее мать мягким голосом. Лорен слышала хрипоту в ее голосе. Должно быть, она плакала. Ее мать была довольно эмоциональным человеком. Но какой бы родитель не волновался, когда его ребенок точно не живой пример хорошего здоровья. — Ч… чт… что слу… — Ты была без сознания в течение несколь… трех часов. Это было не обычное кровотечение из носа… — фыркнула Клара, сжимая руку Лорен. — Я… они сделали несколько тестов… — голос матери снова прихрип. — Схожу за доктором Агрон. Она все объяснит. Лорен почувствовала, что ее мать убрала свою теплую руку. — Ка-камила? Где она? Клара печально улыбнулась. — В зале ожидания с Элли. Они не уходили с тех пор, как тебя привезли сюда. — Я хочу, чтобы они… — Я знаю. Они придут позже. Обещаю. Я пойду за доктором, потерпи еще немного. Лорен услышала слабые шаги своей матери, понимая, что она уходила. Затем Лорен стала ждать в страхе врача. Она уважала своего доктора, но надеялась, что ей никогда больше не придется вновь навестить эту женщину. И она была уверена, что доктор Агрон надеялась на то же самое. Ее мысли вернулись к Камиле и ее состоянию после последних событий. Элли. Элли всегда сдерживалась, но Лорен знала, что если она увидит ее в таком состоянии, то это причинит ей боль. Ей не дали долго подумать о них, потому что зашла доктор Агрон с родителями. Ее отец был не очень сдержанным, потому было слышно его сопение каждые пару секунд. — Лорен, — сказала доктор Агрон. — Вижу, ты не спишь. — И тут я подумала на секунду, что у меня осознанный сон. — Приятно знать, что твой сарказм все еще с тобой, — Доктор заправила прядь волос за ухо и вздохнула, не зная, как сказать новость своему пациенту. — Просто скажите это. Оторвите это, как пластырь. Не зависимо оттого, что вы собираетесь сказать, это произведет реакцию в любом случае, — сказала Лорен. — Вы всегда были искренны со мной и не переставайте оставаться такой сейчас. Доктор Агрон кивнула. — Хорошо, — она посмотрела на Лорен. — Инъекции, которые мы ввели тебе в глаза, не работают. Лорен слабо кивнула. — Вы сказали, что на этот раз они помогут… — Я знаю. И после того, как лечение должно было сработать, мы собирались сделать операцию на твоих глазах, — согласилась доктор Агрон. — Но теперь мы не можем. — Почему? Лорен почувствовала теплую руку, сжимающую ее плечо. — Мы сделали МРТ, — сказала доктор. Лорен сглотнула, кивая. — Итак… — прошептала она. — Мы обнаружили опухоль в твоих глазах, Лорен. Лорен почувствовала, как ее сердце на мгновение остановилось, и она проглотила комок в горле. — О-о, — в комнате было тихо, за исключением сопения ее отца. Это было больше, чем просто информация, и она знала это. — Хорошо… мы можем просто сделать химиотерапию снова, правильно? И операцию? Я буду в порядке. Доктор поджала губы. — Прежде, чем я скажу тебе кое-что, ответь на вопросы. — Хорошо. — Ты испытывала легкое кровотечение? — Я… немного, — пробормотала она. — Усталость или гриппоподобные симптомы? Лорен начала играть со своими руками и слегка кивнула. — Да. — Твоим глазам было больно? Ты много их терла? — Да, — сказала она почти неслышно. — У тебя было кровотечение из носа до этого раза? — Пару раз. Но они были не такими значительными, как в этот. Лорен слышала, как доктор записывала ее слова. Затем Агрон закончила писать и снова обратилась к Лорен. — Лорен, — снова заговорила она. — Ты должна была проконсультироваться со мной или своими родителями об этом раньше, потому что ты знаешь, что любые подозрительные признаки не должны быть проигнорированы. Ты должна относиться к этому серьезно, — доктор Агрон сделала паузу. — Мне хотелось бы сказать, что у тебя снова появились опухоли только в глазах. Было бы гораздо легче справиться… но… — Но что? Ее родители сжали ее плечо крепче. — Рак распространяется на другие части твоего тела. Наиболее большее распространение наблюдается в твоих легких и костях… особенно в твоем позвоночнике. Мир Лорен остановился после этих слов. Болезнь распространилась на другие части тела и вероятность остаться в живых сильно уменьшилась в одно мгновение. Когда Лорен думала, что избежала смерти, она снова вернулась. Когда она думала, что испытала настоящее счастье с Камилой, ее друзьями и семьей… болезнь вернулась. Ее гнев распространялся так же, как и рак, и разочарование, и грусть… особенно грусть. — Лорен? — спросила доктор Агрон осторожно. Лорен не ответила. — Лорен, дорогая, — заговорил Майк, сжимая ее плечо. Ничего. Ее руки потянулись к игле на руке, но доктор Агрон остановила ее, прежде чем та смогла бы сделать что-нибудь. — Лорен, — сказала женщина более строго. Лорен только покачала голой, пытаясь выбраться из хватки врача. Она хотела сбежать, убежать далеко отсюда. Она не могла справиться с этим сейчас и в целом. Она хотела бежать, потому что скоро не сможет сделать этого. — Лорен, поговори со мной, — снова заговорила доктор Агрон суровым голосом. Лорен до сих пор ничего не сказала. — Давай, детка, поговори с доктором, — сказала Клара, вытирая собственные слезы. В комнате настало гробовое молчание. Никто не говорил в течение нескольких минут, пока Лорен, наконец, не заговорила. — Я умру? — Мы еще не знаем этого. Нам надо начать лечение. Рак распространяется значительно быстро. Я собираюсь проконсультироваться с онкологами о дальнейшем лечение, — она положила руку на ногу Лорен и начала ее поглаживать. — Просто знай, что я не брошу тебя. Я не успокоюсь, пока не найду какой-нибудь метод, чтобы бы дать тебе больше времени. Время. Это слово стало самым большим благословением и самым большим проклятием с тех пор, как рак появился в ее жизни.

***

Семь вечера. Камиле удалось сделать кровать из неудобных стульев в зале ожидания. Она свернулась калачиком на двух стульях, закрыв глаза, но не спала. У нее на уме постоянно была Лорен, заставляя ее беспокоиться. Элли было не лучше, она ходила по комнате в ожидании, потирая лоб. Ей нужно было хотя бы немного алкоголя, чтобы заглушить реальность настолько, насколько это возможно. Она не могла перестать думать о худшем, потому что это чувство разъедало ее грудь. Шон считал шаги Элли, озабочено наблюдая за ней. Он тоже нервничал. Неожиданно в зале ожидания появилась Клара. Ее глаза были красными и опухшими. Элли сразу подбежала к ней. — Как она? Камила открыла глаза и быстро подошла к ним, скрестив руки. — Она не спит? Клара слегка кивнула. — Она проснулась, — тихо ответила она. — Мне нужно, чтобы вы двое сели, пожалуйста. Лорен хотела, чтобы я вам это сказала, потому что сейчас она не в состоянии сделать этого. Элли и Камила посмотрели друг на друга встревоженными взглядами и затем сели на неудобные кресла. Клара тоже села и нервно посмотрела на девушек. — Клара… что случилось? — спросила Элли. Клара вытерла еще одну слезу с глаза. — Лорен… она… она…. — ее голос дрогнул, когда она пыталась подавить рыдание. — У нее снова опухоли в обоих глазах, — она сделала паузу. — И рак распространяется по всему телу, — Клара больше не могла сдерживаться и расплакалась еще больше. Элли сглотнула и почувствовала, как слезы потекли по ее лицу. — Нет… вы… вы… вы же несерьезно? — Есть шанс, что рака снова не будет. Но… он распространяется так быстро, и… — Клара продолжала плакать, обнимая Элли, когда та обнимала ее ответ, рыдая. Она не могла потерять своего лучшего друга. Нет так. Мысль о том, что Лорен действительно могла умереть в этот раз… Она не могла представить себе мир без Лорен и не хотела этого делать. Камила уставилась на пол, она не плакала. Но была уверена, что ужасно хотела. Она встала и посмотрела на Клару. — Могу я… могу я увидеть ее? — Не думаю, что она хочет видеть кого-нибу… — Пожалуйста? — умоляла Камила. Клара поджала губы. — 315 палата. — Спасибо, — сказала Камила, утешительно положив руку на плечо Клары. — И мне очень жаль. Клара кивнула и потерла спину Элли, пытаясь утешить рыдающую девушку. Камила быстро добежала до лифта и поднялась на этаж Лорен. Она вышла из лифта и заметила Майка, разговаривающего со светловолосой женщиной, его глаза были опухшие, красные и полны большим количеством слез. Она кивнула им, мягко улыбнувшись, и затем медленно зашла в палату Лорен. Девушка лежала на боку, ее взгляд был прикован к окну, за которым виднелись улицы Нью-Йорка. Лишь взглянув на Лорен, ее глаза наполнились слезами, так как реальность поразила ее, у Лорен был рак. И все было плохо, все было действительно плохо, не было хороших прогнозов. — Я слышала, что ты устроила световое шоу в комнате МРТ, когда они нашли рак в твоем теле, — сказала Камила, прислонившись к дверному проему. Лорен переместила свое тело так, чтобы сесть. — Как жаль, что меня не было там, у меня есть прекрасные песни One Direction в ассортименте, — Камила проглотила ком в горле, чтобы не начать плакать. Лорен вытянула губы и прохлопала по матрасу, чтобы Камила легла с ней. Камила сразу же забралась на больничную койку и осторожно обняла Лорен, чтобы не запутаться в иглах и трубках. — Я очень хочу надрать раку задницу, — призналась Камила. — Ты не заслужила этого. — Помнишь мою теорию? — спросила Лорен. — Твоя прошлая жизнь показывает твою настоящую, и в прошлой жизни я была дерьмовым человеком, поэтому у меня будет дерьмовая жизнь, — сказала она, пробормотав следующие строки. — Или все, что осталось от нее. Камила покачала головой, разрывая объятия. — Не говори так, — строго сказала она. — Не начинай сдаваться. Ты будешь бороться и не сдашься ни на одну чертову секунду, ты поняла? Я хочу, чтобы ты осталась здесь со мной как можно дольше, — голос Камилы дрогнул. Лорен молчала, и Камила снова обняла Лорен. Девушка лежала на своей стороне, а Камила обнимала ее. Лорен нравилось, когда ее обнимали. Они молчали, взгляд Лорен на этот раз был направлен на стену, и Камила, тоже уставившись туда же, рисовала узоры на руках Лорен. — Ты еще не плакала, — заговорила Лорен. — Я знаю. Лорен повернулась телом к Камиле. — Все нормально, если ты будешь плакать. — Я знаю, — Камила прикусила губу, пытаясь подавить слезы. — Плакать — это не значит, быть слабой, — продолжила Лорен. — Я знаю, — прошептала Камила, чувствуя, как начали наворачиваться слезы. Лорен протянула руку, чтобы коснуться лица Камилы, и затем потерла ее щеку большим пальцем. — Позволь мне быть сильной на этот раз, — тихо сказала она. — Это нормально, ослабить свою защиту, я много раз делала это с тобой. Поэтому сделай то же самое и со мной. — Я не могу, — ответила Камила почти неслышно. — Почему? Камила сглотнула. — Потому что, если я начину плакать… я не остановлюсь. — Тогда я буду вытирать твои слезы вечность, — тихо прошептала Лорен. Камила замолчала и положила свою руку на холодную руку Лорен, которая касалась ее щеки. Она смотрела в зеленые глаза Лорен и начала думать о всей боли, которую пришлось пережить Лорен, и всей боли, которую ей предстоит вынести. Ей стало интересно, на что похожа эта боль. Было ли это восьмым выпитым пивом, оставившим тебя без комплексов? Было ли это изолированное место, где все твои ошибки въедались тебе в кожу через лезвия? Были ли это второй или третий антидепрессант, который ты положила в рот, потому что хотела нарисовать картину более веселого мира? Мира без тебя? Было ли это смс с текстом: ’’Мне жаль’’, и ты вылила извинения из уст, как водопад? Или боль просто похожа на слезы? Соленые слезы, в которых тонут глаза, в которых испачканы твои щеки и из-за которой намокла одежда. Потому что Камила была дегустатором боли сейчас, она была соленой и мокрой. Текущей по ее щекам. Лорен медленно вытерла слезы Камилы и притянула свою девушку ближе к себе, после чего Камила зарыдала. Лорен не была лучшим кандидатом на успокоение, но она приложила все усилия. Она терла спину Камилы, продолжая целовать ее в макушку, надеясь, что поцелуи смогут сгладить печаль. Если бы это было так легко. Лорен почувствовала, как больничный халат начал промокать слезами Камилы. Лорен могла поклясться, что могла даже чувствовать боль Камилы через ее слезы. — П-п-пожалуйста, не у-умирай, Лорен… — рыдала Камила. — Пожалуйста, н-не покидай м-меня т-тоже, — она затихла, пока ее лицо утопало в груди Лорен. Сердце Лорен замерло, и она крепче обняла Камилу. — Мне очень жаль… — прошептала она. Камила всхлипнула, когда подняла голову с груди Лорен с красными и опухшими глазами. — Yo vivo si tu vives. [Примечание: ''Я буду жить, если живешь ты.’’] Лорен закрыла глаза. — Я хотела бы пообещать тебе это, Камз, я хочу сказать, что я буду жить. Но это не точно… ничего со мной не происходит наверняка. И я предупреждала тебя об этом. — Тогда пообещай мне, что все время, которое осталось… это может быть 20 минут, 20 месяцев или 20 лет… но обещай, что ты проведешь это время со мной. Пожалуйста? Обещай мне время? — умоляла Камила, как маленький ребенок, просящий у родителей игрушку. Лорен облизнула потрескавшиеся губы и кивнула. — Обещаю. Не зависимо от того, сколько времени у меня осталось, ты будешь частью его. Огромной частью. Камила хлюпнула. — Могу я поцеловать тебя? — Я всегда только за, — мягко улыбнулась Лорен. Камила усмехнулась, потирая глаза. — Во мне сейчас такой беспорядок, — Камила наклонилась, чтобы поцеловать Лорен. — Это нормально, мне нравится видеть твою грязную сторону. Это позволяет мне легче показать свою грязную сторону, — Лорен взяла Камилу за руку, нежно отслеживая ее контур. — Элли тоже здесь, ты знаешь, — сказала Камила. — Я уверена, что она хотела бы увидеть тебя. — И она увидит, — кивнула Лорен. — После того, как мы с тобой закончим, — улыбнулась она. — Теперь расскажи мне о песнях One Direction, которые, как ты сказала, подходят к моему раковому световому шоу.

***

Элли решила покинуть больницу, вместо того, чтобы увидеть Лорен. Камила уже был с ней, и девушка не оставит Лорен и не позволит ей уйти. У Лорен явно были глубокие чувства к Камиле, и Элли была рада за них. Камила была хороша для Лорен. Лорен была гораздо счастливее. Но Лорен никогда не открывалась Элли, как Камиле. И это злило Элли. Поэтому она была у Троя, зайдя перед этим в домашний бар его родителей и захватив там бутылку водки. Трой подозрительно следил за ней, когда она выпила больше, чем он. Они сидели в его подвале, его родители уехали на неделю из города. Элли была тихой, она просто пила и стала пьяной очень быстро. — Ты пьешь слишком много, Элли, тебе нужно немного успокоиться, — сказал он, пытаясь отобрать бутылку, но Элли оттолкнула его, сделав еще один глоток. — Правильно, продолжай говорить мне, что делать. Все, блять, делают это, так или иначе, — сказала она невнятно. — Смотреть за Лорен, заботиться о своем брате, и убедиться, что они в безопасности. Они не в порядке, поэтому ты должна помочь им… — Элли передразнила слова, которые слушала в течение многих лет. — Но они никогда не спрашивали, в порядке ли я? — ее глаза начали слезиться. — Нет, никого не волновало, в порядке ли я. И это нормально. Это чертовски нормально… Трой подошел ближе к своей девушке с обеспокоенным лицом. — Ты в порядке, Элли? — тихо спросил он. Элли сделала еще один большой глоток, прожигая свое горло водкой. — Я должна ответить да, — сказала она, повернувшись к своему парню с таким выражение, которого он раньше не видел. Пустой взгляд в ее обычно сверкающих глазах. — Ты не должна отвечать да, если это не так. Не мне. Ты знаешь это? — сказал он, сжимая ее плечо. — Ты должна поговорить со мной. — В этом нет никакого смысла, — прошептала Элли. — Нет смысла… — Есть, твои чувства важны, Элли. Они важны так же, как Шона и Лорен. Ты не должна скрывать своих чувств со мной. Потому что я здесь, чтобы услышать твои чувства и понять их. Я люблю тебя и хочу знать, в порядке ли ты, — искренне сказал Трой, пытаясь отобрать бутылку из рук Элли, и снова потерпел неудачу. Элли посмотрела на него и отвернулась, сделав еще один глоток из своей почти пустой бутылки. — Просто дай мне выпить. Трой вздохнул. — Это все, что ты говоришь мне. Позволить тебе выпить, — сказал он. Я думаю, что… что я позволяю тебе пить слишком много и слишком часто… это становится проблемой… Элли простонала, расстроенно. — Если я не могу спокойно выпить здесь с моим чертовым парнем, тогда я уйду. Уйду куда-нибудь еще, чтобы забыть обо всем, — Элли встала, потеряв координацию, и чуть не упала, но Трою удалось поймать ее. — Я не позволю тебе уйти, — сказал Трой, забирая бутылку у Элли. — Отпусти меня, Трой! — кричала Элли, пытаясь вырваться из его рук, но Трой не двигался с места. — Просто оставь меня в покое! Трой покачал головой. — Я не позволю тебе уйти в таком состоянии, ты чертовски пятна! — Ну, это лучше, чем быть трезвой! — сердито крикнула Элли, когда слезы начали формироваться в ее глазах. — Это лучше, чем быть трезвой… — прошептала она, и слезы потекли по ее лицу. Трой нахмурился, посмотрев на нее обеспокоенным взглядом. — Элли… — он поставил бутылку на стол и обнял крошечную девушку. Элли тихо плакала на его груди. — Легче быть пьяной. Я ничего не чувствую. Это лучше. Ничего не болит, — сказала она невнятно. Трой снова сел на диван с Элли. — Я… я не знаю, как помочь тебе, — признался он, чувствуя вину за это. Элли вытерла слезы с глаз. — Просто… просто дай мне выпить. Пожалуйста. Просто… просто… позволь мне пить, — умоляла она. И Трой позволил.

***

Камиле, в конечно счете, пришлось пойти домой. Часы посещений закончились, и ей пришлось расстаться с Лорен. Она придет к ней утром перед школой. Этот день был долгим и утомительным. От недавнего диагноза Лорен до срыва Дайны. — У тебя, кажется, есть кое-что для облажавшихся людей: это непрерывная потребность исправить каждого человека в этом мире, как будто тебе действительно не насрать. Хорошо, хочешь узнать забавный факт, Камила? Ты не можешь исправить каждого. Так почему бы тебе не спуститься с пьедестала и не перестать вести себя так, как будто ты святой человек, делающий всем одолжение? Дайна точно не врала, обвиняя Камилу. Если бы у Камилы были волшебные целительные силы, чтобы исправить каждого человека, как бы он не нуждался в помощи, она бы использовала ее для каждого. Она испытывала слишком много вины, поедающую ее кожу, чтобы позволить чему-то остаться неисправленным. Последняя вещь, которую она не исправила, завершилась еще одним камнем в пустом поле. Камила вздохнула, проведя рукой по волосам, идя по ступенькам своего дома. Она должна была исправить отношения с Дайной в ближайшее время. Девушка стала одним из ее самых близких друзей. Мысль о потере ее или кого-либо другого, пугала ее. Потому что потеря — это еще одна вещь, которую Камила ненавидела и боялась. Она достала ключи и отрыла дверь, зайдя внутрь. — Я дома! — крикнула Камила. Сину вышла из гостиной. — Хорошо, я волновалась за тебя, Камила. Но, по крайней мере, ты позвонила, — сказала она, посмотрев на свою дочь. — Как ты? Как… как Лорен? Камила вздохнула, посмотрев вниз. — Ну, это было не просто кровотечение из носа. Она… — ее голос дрогнул. Сину сразу же обняла свою дочь и повела в гостиную, сев месте на диван. — Qué paso, mi linda? [Примечание: ''Что случилось, красавица? ’’ по-испански], — прошептала Сину, поцеловав ее в лобик. Камила вытерла слезу. — У нее рак… просто… распространяющийся по всему телу. Я… у нее, возможно, осталось не так много времени, мам. Сину нахмурилась, обнимая свою дочь. И Камила сразу же расплакалась. Даже хуже, чем она плакала в объятиях Лорен, но Сину крепко обнимала дочь, пытаясь успокоить ее, как могла. — Я… люблю… ее, — сказала Камила между всхлипами. — Я знаю, Камила, я знаю, — мягко сказала Сину. — Вот почему ты не можешь оставить ее сейчас. И ты не позволишь ей развалиться на кусочки прямо перед собой. Она может казаться сильной и жесткой, но она уязвима. И ты знаешь, что ей трудно выражать это, — сказала она, вытирая слезы Камилы. — Не зависимо от того, сколько ей осталось, приложи все усилия, — она печально улыбнулась. — Мне жаль, что твоя первая любовь оказалась такой, но она все еще здесь. С ней произошло чудо однажды, и это может произойти снова. Я не могу обещать тебе чудес, но ты должна верить, что они существуют и все еще работают. Камила хлюпнула. — Я не собираюсь покидать ее, — сказала она. — Лорен нуждается во мне, как и я в ней. Я не хочу терять ее… — Камила затихла. — Я не хочу, чтобы она оставила эту землю все еще не исправленной от повреждений, сделанными этим жестоким миром… — Лорен не нужна опека, Камила. Ей нужна ее девушка. Поддерживающая и помогающая ей. Но не делай это единственной целью. Ей нужна больше, чем просто помощь, она также нуждается в любви, — сказала Сину. Камила кивнула в ответ. — Мне сказали, что я одержима исправлять вещи. Сину сочувственно улыбнулась, сжимая ее плечо. — Ты многое прошла за последние месяцы, и я могу понять, почему у тебя есть это желание, — она сделала паузу. — Вот почему я не решалась дать тебе коробку, которую доставили сегодня… Думаю, я отдам тебе ее завтра. У тебя был долгий день, Камила. — Нет, что пришло? Я могу взять ее в свою комнату. Я в порядке, — наставила Камила. — Это из Майами, — Сину обеспокоенно посмотрела на свою дочь. — Понятно… Это бабушка прислала посылку? — спросила Камила рассеянно. — Это от родителей Хэйли. Камила сглотнула. — О-о, — она посмотрела вниз. — Не слышала этого имени в последнее время… — Камила замолчала. — Ты можешь открыть коробку, когда будешь готова… — Я возьму ее сейчас, — перебила Камила, нервно прикусывая нижнюю губу. — Гд-где она? — Камила… ты уверена? — Да, мам, я уверена, — Камила сделала паузу. — Я справлюсь. Я справилась с тонной вещей сегодня, еще одна не помешает. Сину вздохнула. — Она на кухне, — Сину кивнула в сторону кухни, и Камила сразу же пошла туда. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — крикнула Сину ей вслед. Камила сделала глубокий вдох, взяв огромную коробку, и потащила ее молча наверх, не говоря ни слова матери. Она зашла в комнату и положила коробку на кровать, смотря на нее в течение пары минут, думая, открывать ее или нет. После того, как она взяла ножницы, она знала, что ответ был положительным. Открыв коробку, она сглотнула, медленно вытаскивая оттуда вещи. Старые фотографии в альбомах, микстейпы (Особенность Хейли) маркированные фломастером по настроению или жанру, кассетный плеер Хейли, чучела животных, которые принадлежали Хейли, журналы Хейли, которые Камила никогда даже не читала… Глаза Камилы стали наполняться слезами, когда она достала черную кожаную куртку Хейли, которую девушка часто носила. Она обняла ее, притянув близко к себе, вдыхая аромат, который когда-то принадлежал Хейли. Ваниль. Она достала джинсовую куртку, которая была любимой у Хейли. Камила любила носить эту куртку и воровала ее время от времени, (Хейли всегда притворялась, что она в бешенстве от этого даже при том, что на самом деле это было не так). Она улыбнулась, смотря на нее. Там были еще другие личные вещи, которые когда-то принадлежали Хейли: шапочки, ожерелья, книги, свитера… Укулеле Хейли. Камила усмехнулась, держа в руках небольшой деревянный инструмент. Она явно фальшиво бренчала на ней, так как не использовала ее в течение нескольких месяцев. — Оскар Мейерс, — прошептала она про себя. Смешное имя. Хейли получила укулеле, когда им было по 13 лет, и они обе увлекались поеданием хот-догов, купленных в парке, в который они часто ходили. Когда они думали, как назвать укулеле, Камила предложила имя, связанное с темой хот-дога после того, как Хейли уронила хот-дог на укулеле, пока она лежала на ее коленях. Тогда безымянный укулеле был крещен именем Оскара Мейерса. [примечание: Оскар Мейер — американская компания по производству мясных продуктов]. Камила надела джинсовую куртку, которая все еще пахла Хейли, настраивая укулеле. После того, как она настроила ее, она положила ее в сторону, продолжая вынимать вещи, принадлежавшие Хейли. Ее глаза расширились, когда она вынула любимую вещь Хейли во всем мире, завернутую аккуратно в пузырчатую пленку: ее фотоаппарат (очень дорогой), которым она пользовалась, чтобы снимать короткометражные фильмы. Хейли хотела стать режиссером. — Жемчужина, — прошептала она, когда развернула камеру. Хейли назвала ее так в честь безумного увлечения жемчугом. — Все сумасшедшие вещи, которые мы снимали с тобой… — сказала она в камеру, прослеживая ее контуры пальцем. Она вернулась к коробке, чтобы посмотреть, что еще осталось, но там ничего не было. Она убрала коробку с кровати и продолжила смотреть на все, что только что вытащила. Она вздохнула, ее сердце так сильно болело, глядя на всю эту боль. Все воспоминания, смех и слезы… Она положила руки в карманы джинсовой куртки и почувствовала бумажку в одном из карманов и небольшой объект в другом. Она достала сложенный листок бумаги и затем открыла его. Камила, Ты всегда крала мою чертову куртку, не так ли? Я уверена, что в этот раз ты ее не украла. Я отдала ее тебе. Хорошо… я послала ее тебе… на самом деле, мои родители это сделали. Не я. Я не могу. Думаю, что ты получила коробку. Я сложила туда все. Мои родители, вероятно, нашли ее в моем шкафу. Там, где я оставила ее, чтобы они отослали ее тебе. Надеюсь, тебе не 35, когда они сделали это… Я не винила бы их во времени, которое они потратили, чтобы, наконец, зайти в мою комнату. Это должно быть больно. Это должно быть больно и для тебя. Но, в любом случае, я хотела, чтобы ты сохранила все, что имело значение для меня, потому что я доверяю это только тебе (если наша 11-летняя дружба ничего не значит для тебя, то выбрось это дерьмо). Я надеюсь, что ты решила сохранить все это, но если нет, я понимаю. Проверь другой карман Камабанана, там USB флешка. Это действительно стоит посмотреть. Там несколько видео, которые помогут ответить на вопросы, на которые ты хочешь найти ответы. Там есть также другие видео, которые ты можешь посмотреть сейчас, когда меня больше нет с тобой. Посмотри видео под маркировкой #1. Важно посмотреть его первым, прежде чем ты посмотришь что-нибудь еще. Надеюсь, что у тебя все хорошо. Я знаю, что ты переезжаешь в Нью-Йорк, так что, если ты уже там получила посылку… Надеюсь, что это хороший опыт. Это, вероятно, самое неловкое письмо, которое я писала, прости. Я действительно не знаю, что еще сказать, кроме того, что мне очень жаль, и я люблю тебя. Береги себя, Хейли. Камила достала из другого кармана флешку и быстро встала с кровати, чтобы принести свой ноутбук. Она открыла его и вставила флешку, ожидая загрузки. Ее дыхание перехватило, когда на экране высветилось ''Для Камилы’’. Камила закрыла глаза, сделав глубокий вдох, прежде чем нажать на файл и посмотреть огромное количество видео, появившихся на экране. #1. Это было первым видео, и Камила знала, что она должна была нажать на него. Но готова ли она? Готова ли она увидеть что там? Что вообще там было? Камила сглотнула, перемещая курсор на видео. Она подключила наушники и засунула их в уши, затем нажала два раза на видео и начала ждать. Хейли Стайнфелд во всей своей красе появилась на экране с печальной улыбкой на лице. У Камилы потекли слезы по щекам, при виде своего лучшего друга, затем она не смогла сдержать рыдания. — Привет, Камила, — тихо поздоровалась Хейли, потирая руки. — Если ты смотришь это, то я уже мертва. И я не извиняюсь за то, что я сделала, я извиняюсь только за то, что покинула тебя, — Хейли посмотрела на свои руки. — Мне жаль, что все было нелегко для меня. Но… ты переезжаешь в Нью-Йорк и… и… ты достаточно скоро забудешь меня. Камила усмехнулась. Хейли была неправа. Не было ни дня, когда бы она не думала о ней. Хейли посмотрела в камеру. — Думаю, тебе интересно, почему я сделала то, что сделала, и почему все стало насколько плохо, что мне пришлось прибегнуть к самоубийству… ну… ты узнаешь все в этом видео, — Хейли прикусила нижнюю губу. — Но просто знай, что здесь есть еще другие вещи. Я сделала видео для всех твоих событий, пока меня не будет. Меня не будет, но я надеюсь, что это отчасти поможет, — она пожала плечами. — Я сомневаюсь, что это много чему поможет, но хоть немного, — Хейли вздохнула, откинувшись назад на стуле. — Мне так жаль, что все так произошло, Мила… Ты говорила мне обратиться за помощью, но я никогда не слушала, я позволила себе стать такой… — продолжила Хейли. — И я тебя не остановила… — хлюпнула Камила, пока смотрела остальную часть видео.