***
Вырвавшись из полосы леса в самый разгар наступающего утра, мы все также целенаправленно двигались вперёд, придерживаясь южного направления в никуда. По крайней мере, так казалось мне. Потому как Финн постоянно отбегал от меня к Ингрид, идущей позади вместе с Саймоном и советовался куда повернуть сейчас: направо или налево. Над головой пролетела маленькая птичка. Пискнув что-то тихое, она стрелой влетела в низкорослые пожухлые кусты и растворилась в них. Вот и нам сейчас нужен был дом, чтобы хотя бы на время там «раствориться». — Нам нужна крыша. — Наконец вслух озвучила я то, что все это время гоняла у себя в голове. — Только если тебе. Паршиво ты тогда свалилась с дерева, так и знала, что мозги ты оставила у того ствола. — Девушка едко усмехнулась и шмыгнула носом. Я встала как вкопанная, напряжение во всем теле вибрацией сотрясало воздух вокруг меня. Нарастающая ярость, которую не унять счетом до десяти, постепенно затягивала мои легкие — дыхание стало даваться с трудом, сердце — пульс участился, и голову — она медленно начинала заливаться чернотой гнева. Но все вмиг улеглось, сходя на нет, когда тишина позволила услышать больше. — Че встала, врезать мне захотела? — за моей спиной послышались подступающие шаги Ингрид, а Финн, что стоял передо мной и сейчас смотрел куда-то за меня, расширил глаза. — Ну так ты обернись для начала, тупоголовая, я сзади тебя. — Заткнись, Ингрид, — тихо прошипела я, на пол сантиметра накренив голову вправо, затем влево, а затем посмотрела на Финна. То что я услышала это не одна, было понятно. Парень побледнел. Он молча уставился за мою спину и слегка приоткрыл рот. — Да пошла ты… — начала было рыжеволосая, но тут воздух разрезал утробный рык, прерывая любые мысли в голове, будто натянутые ниточки, обрывая каждую по отдельности. Девушка замолчала, перестав шагать в мою сторону. Стоя в полуметре у меня за спиной, она застыла. Я почти чувствовала ее испуг каждым позвонком. Сделав неглубокий оборванный вдох, я медленно стала разворачивать корпус, не отрывая ноги от земли. Щебень вперемешку с песком затрещал у меня под подошвой, отчего рычание усилилось, а сердце заколотилось так, что захотелось его выплюнуть. За нашими телами стояла здоровая, тощая псина. Лишай не обошёл ее стороной. Местами шерсть, казалось, вырывали прямо с кожей. Не исключено что она могла быть укушена. Ощетинившись и оскалив свои массивные клыки, собака вмешивала в свой рык усталый вой и панику. Явно оголодавшая, она не видела в нас ничего кроме мяса и костей. За собакой на окропленной кровью земле валялись раскинутые по сторонам перья, а ветки кустов были поломаны изнутри, осыпав все свои увядшие осенние листья. По телу пронеслись неприятные мурашки. Вся натянутая, как одна большая струна, я стояла на взводе. Медленно, уверенно, к псине приближалась её стая. Собаки, похожие на два больших колтуна сбитой шерсти, шипя и скалясь, подходили ближе. — Саймон, медленно подойдите ко мне, — тихо пробубнила я, понимая, что мужская спина — это первое, до чего дотянется стая. Седоватый мужчина сжал руку в кулак и прикрыл глаза. Его тело схватило мелкой дрожью. Он тихо сглотнул подступивший комок, собираясь с мыслями и распахнул широкие глаза, полные решимости. Один шаг по направлению к нам и псы слетели с катушек. Все трое они кинулись вперёд. Пара метров что нас разделяла, сократилась за пару секунд. — Саймон! — завопила Ингрид, резко обернувшись в его сторону. Он уже бежал к девушке, когда одна из собак зацепила его за икроножную мышцу и мужчина, будто подкошенный подножкой, рухнул на землю. Будто бы время остановилось и я смогла разглядеть все чётче: вокруг мужчины тут же разнеслась пыль, на секунду скрывая его из поля зрения. Вопли ребят возле меня, пульсирующий рык и раздирающий уши лай. И наконец, крик самого Саймона. Он вывел меня из ступора, и я, крепко ухватив Ингрид за рукав кофты, рванула её на себя. Почти не сопротивляясь, она помчалась следом. — Нет! Отец! — послышалось уже за нашими спинами. Я мигом обернулась и увидела, как Ингрид бежит обратно к Финну, поспешно дергая того за капюшон. Но он лишь падает, не в силах подняться. На его глазах собаки жадно рвали отца. Одна из псин, отвлекшись от «трапезы», наконец заметила и нас. Она рывком кинулась в сторону Ингрид и Финна, схватила парня за руку и начала метать головой в стороны. Девушка ударила собаку, и та, взвыв, отлетела в сторону, тряхнула всем телом и снова направилась к нам. Я подскочила к ребятам и схватила Финна за другое плечо. Вдвоём мы наконец подняли его и все разом кинулись прочь. Какое-то время собака бежала за нами, но затем остановилась и побежала обратно. Голод не тетка, правильно говорят, пирожка не поднесёт. Она убежала на долгожданный завтрак, который даст прожить ей ещё хотя бы пару дней. — Терпи, Финн! — рявкала Ингрид на парня, пока тот жалобно скулил, испуская последние задатки здравого ума в воздух. Его кофта, когда-то бывшего белого цвета, сейчас была гранатовой. Рукав полностью истерзан, изодран в клочья вместе с самой рукой под. Впереди, где-то между желтоватых высоких травянистых полей виднелась такая же, лишенная красок, крыша небольшого ангарчика. Я побежала вперёд, чтобы удостовериться в безопасности окружения, которое сейчас дало бы нам возможность отдышаться и отойти от всего происходящего. Иней с травы оседал на одежду, попадал на лицо и волосы, увлажняя их. Где-то под ногами, дальше к горизонту трещали сверчки. Перешёптываясь о незваных гостях, они старались укрыться, выдавая себя внятным и гулким стрекотом. Я раздвигала плотные куртины руками, пока наконец не увидела то, чему принадлежала крыша. Подойдя ближе к укреплённому участку земли, я прислонилась ухом к двери, пытаясь услышать вой врага, но внутри было тихо. Через пару секунд, когда сзади уже подходили Ингрид с Финном, я все же решила приоткрыть дверь, заглядывая вовнутрь. Усадив парня возле стены на пол, Ингрид стащила с себя рюкзак, выпотрошила все его содержимое под ноги и выудила оттуда какую-то ткань. Разорвав её длинным лоскутом, она крепко обвязала руку парня, затем максимально осторожно коснулась щеки парня и, вскочив с земли, принялась описывать круги по зданию, нервно кусая пальцы и чередуя это действо с встряской головы. Она отирала запачканное лицо кровавыми руками, переодически посмеиваясь куда-то в потолок. Словно вскипающий чайник, она вот-вот должна была «запищать», извещая всех вокруг об опасности, таящейся внутри. Все это надрывало во мне уверенность, что я выбрала правильно когда ушла от Уилла. С нами бы такого не произошло, почему-то я была в этом так сильно уверена, что от этой мысли я расслабилась, и даже с облегчением выдохнула, оседая рядом с Финном на пол. — Твою же мать! — наконец чайник вскипел, лопаясь и извергая кипяток наружу, — твою же чертову мать! — повторила девушка, продолжая жадно поедать помещение шагами. Финн, который всю дорогу истерически выл и стонал, притих. Не издавая никаких звуков кроме шипения, стеклянными глазами он уставился в дальний угол помещения. — Я раздеру этих мудацких псов на части! Выпотрошу их! — она была на другом конце комнаты, когда парень что-то сказал, что-то настолько тихо, что этого не разобрала даже я, сидевшая в пятидесяти сантиметрах от него. — Что ты сказал? — в туже секунду Ингрид, словно Боинг подлетела к пареньку. Финн провёл языком по сухим губам и шёпотом произнёс: — Отца ты из них не достанешь. Я смотрела на эту картину, видя их двоих, но в тоже время изучая каждого по отдельности и изнутри. Девушка обхватила лицо парня обеими руками и присела прямо перед ним, максимально близко притягивая его к себе: — Зато я буду счастлива, зная что эти твари сдохли, а их останки раскидало по всей Атланте. — Эти собаки заслуживают жизни не меньше нашего, Инги. Они хотели есть, я думаю. Рыжеволосая очумело таращилась на парня, приоткрыв рот, пока тот то открывал, то снова закрывал глаза на долгое время. — Ты что, башкой поехал, братец? — она опустила руки, толкая его в лоб указательным пальцем. — Решили мне тут психушку устроить, придурки?! Совсем сбредили?! Она посмотрела на меня таким бешеным взглядом, что захотелось слиться со стеной. Казалось, что это сейчас за ней придут санитары и наденут на неё белые рукава. — Я освежую их паршивые тушки и принесу тебе трофей, — она наклонила голову набок и придвинулась ближе к брату, целуя его в потный лоб, затем встала, осмотрелась по сторонам и нагнулась уже возле меня. — А ты, будь добра, присмотри за моим братцем, хорошо? Ингрид быстро скинула с плеча ружьё и перезарядила его, выставляя оружие в боевую готовность. Направившись к двери, она была задержана моей ошибочной репликой: — Твоему брату нужна вода и бинты с антибиотиками, но уж точно не месть. И если ты его правда любишь… — Щека и скула полыхнули ледяным пламенем, а затем запульсировали. — Я не нуждаюсь в советах малолетней девчонки, — процедила она сквозь плотно сжатые зубы. — Оставайся с ним, пока я не вернусь. Не дожидаясь и одобрительного кивка головой, девушка уже вышла наружу. Я слышала её тяжёлые шаги за стенами. А в голове не укладывалось только одно: почему я должна оставаться здесь? Если парень не выживет, а действительность такова, что рана слишком глубокая и заражения не избежать, так почему же я должна дожидаться его «перевоплощения»? Я придвинула колени к груди и прикрыла глаза. Передо мной всполохами света пробивались картинки из недавнего сна. Мое прошлое пожирает мое настоящие — подумала я и с толикой необъяснимого разочарования и тяжелым грузом на сердце резко распахнула глаза. Все же, прошлому стоит там и оставаться, на то оно и прошлое, а не будущее. Если я продолжу кормить себя воспоминаниями и терзаться мыслями о тех неудачах, что были до, вероятнее всего, я потеряю и настоящее. Я уже его теряла, явственно ощущая эту утрату изнутри. Если бы не мои принципы, которые зародились тогда, сейчас я бы была с Уиллом и, может быть, Полом. Вместе мы бы ушли из Хиллтопа, как и договаривались, и может, зажили бы по-настоящему. Если бы, да кабы. То что я натворила уже не изменить. Сейчас я все также сижу в старом ангаре, возле меня сидит умирающий Финн, а вся моя прекрасная жизнь где-то далеко от меня. Где угодно, но не в моей судьбе. Нет, так нельзя, я не могу находиться тут, не хочу этого. Нужно что-то делать, куда-то двигаться. Я вскочила с земли и принялась рассматривать вещи, которые Ингрид повыкидывала из своей сумки: тетрадка, карандаш, пара батончиков, красивые наручные часы и красная пачка сигарет. Всю остальную требуху и мусор я не удосужилась разглядывать внимательнее. Я потянулась за сигаретами и открыла их. Восемь сигарет и зажигалка. Взглянув на парня, я убедилась, что его глаза закрыты, а затем сунула пачку к себе в карман. Пару секунд подумав, я стащила с себя рюкзак и, расстегнув молнию, принялась пихать туда все, что валялось на полу. — Думаю, тебе и впрямь нужнее, — негромко сказал Финн. Я вздрогнула и опустила голову, затем посмотрела на парня: — Я не могу оставаться здесь, Финн. Мне нужно уходить. — Слова давались с трудом. Я понимала, что говорить такое не стоит, да и я бы сама не хотела этого слышать, будь я на грани смерти. — Я тебя не осуждаю. Бери все что тебе нужно и иди. — Прости, — только и хватило моих сил. Парень сдавленно улыбнулся и потянулся за пазуху штанов: — Она убьёт меня за это, но возьми. — Спасибо, — помедлила я, прежде чем протянула руку вперёд. Парень больше не шевелился, он прикрыл глаза и тихо поскуливал. Но что я могла сделать? Единственное возможное — прекратить его страдания. Я встала. — Я могу помочь. — Я знаю, но, боюсь, я не готов к такой помощи. Хочется верить, что я выкарабкаюсь. — Мне тоже. — Грустно сказала я, все ещё стоя к Финну спиной. — Здесь недалёко есть домик на дереве. Тебе стоит пойти туда. Я выпучила глаза. Знает местность? Где мы? — Откуда ты знаешь это? — долгие несколько секунд тишины заставляют меня обернуться; парень сидит, его руки опали, глаза закрыты, но под дрожащими веками видно как зрачки бегают из стороны в сторону. Я закинула набитый рюкзак на оба плеча и закатала рукава кофты. Здесь недалеко — это где, Финн? Стоило бы уточнить, но времени на это не было. Мне хотелось смыться из этого места и больше никогда не встречаться с Ингрид.***
Выйдя с поля на дорогу, я пошла вдоль леса. Именно так и начинался мой путь одиночки. Через два часа дороги, вдалеке я увидела постройку. В голову закралось сомнение, но я двинулась дальше. Определенного места назначения я не имела и поэтому шла то вместе с порывами ветра, то в противоположную сторону от воя ходячих. Идти становилось все тяжелее — сказывался плохой сон и обезвоживание. Пройдя ещё пару сотен метров я ступила на мусор, раскиданный под ногами и в исступлении подняла взгляд; передо мной была та самая заправка. Место, где с Иисусом мы встретили Рика и Дэрила. Я ехидно усмехнулась и поправила выбившуюся прядь волос. Что же это я кругами хожу. Хиллтоп будто так и тянул меня обратно в свои объятья. Я слишком устала, чтобы размышлять о вселенском заговоре и прочем, поэтому неспешно двинулась ближе к павильону. Дверь была плотно закрыта. Толкнув её плечом, я в ужасе почувствовала резкую боль в ключице, вспомнив свою недавнюю травму. С дверью никаких шансов. Тогда я обошла постройку со стороны. Возле помойки, где когда-то — в прошлой жизни — Пол сказал мне поджечь петарды, отирался ходячий. Наполовину провалившись в бак, он махал ногами и лоскутья его штанов раздувало ветром. Негромкое шипение усиливалось от акустики пустого бачка. Я медленно прокралась к стене здания и пошла вдоль него. За ним было поле, то самое, где мы попали в аварию. Все это показалось мне до истерики смешным и я закрыла рот руками, давя волны распирающего смеха. С ума сошла. Совсем чекнулась. Все от чего я сбегала две ночи назад вновь окружает меня. Будто бы весь мир ссохся до Хиллтоп и Спасителей, а маленькое расстояние между ними соединяла одинокая асфальтированная тропинка вдоль массива деревьев. Я осмотрелась по сторонам и увидела над головой окошко. Совсем небольшое чтобы служить в роли приличного окна, но как раз подходящее для того, чтобы я смогла пролезть во внутрь и попробовать выспаться. Что я и попыталась сделать. Сдвинув с места деревянную коробку, я встала на неё, слегка пошатываясь. В мусорке завопил мертвяк. Послышались лязгающие скрипы его когтей об металл сооружения. С первой попытки окно поддалось моему воздействию и без скрипа открылось. Запрыгнув наполовину, я осмотрела обстановку: передо мной была касса с кассовым аппаратом, кто бы мог подумать, что бумажки внутри него когда-нибудь в прямом смысле этого слова станут бумажками, неплохо подходящими для розжига костра и не больше. Все было в пыли. Пара стульев были сломаны, а остальные три покоились на столе, перевернутые сидушками вниз. Справа была дверь, вероятнее всего, ведущая в уборную. Возле кассы находился старенький холодильник для напитков и снеков. В предвкушении хотя бы какого-то напитка, я разом перевесилась через окно и со стуком ударилась об пол. Как нетрудно было догадаться, пол оставался полом. Под апокалипсис он не прогнулся, оставаясь таким же твёрдым уродом. Отрехнувшись, я подлетела к холодильнику и тут же отпрыгнула в сторону. Внутри был труп. Перемотанный веревками, он неподвижно «охлаждался» в давно не работающем холодильнике. Глаза были закатаны, горло крепко пережато все той же веревкой. Только перейдя взглядом на куртку покойника, я разглядела на стекле записку, сложённую втрое и заткнутую в ручку дверцы. «Мы сделали все как ты просил. Пожалуйста, прости нам наши согрешения. Покойся с миром, Эмануэль. Твои вечно любящие сестры». Я аккуратно свернула записку и прикрепила её обратно к дверце. В горле встал комок. Сердце сдавленно тыкнуло в грудину. Мне нужен был воздух. В секунду комната начала давить всем своим бетонным весом. Я глубоко втянула смрадный воздух и разом выплюнула его наружу. Глаза начинало щипать от слез. Я понимала, что вот-вот и мои нервы скажут мне прощай. Вдавив палец в больное плечо, я ахнула, приходя в себя. Стены сразу же расширились, но воздуха вокруг не прибавилось. Подойдя к открытому окошку, я очухалась окончательно. На раме были следы крови. Свежей, значит моей. Как долго я ещё смогу просуществовать? Силы покидают меня с каждым часом. Съедаемая болью изнутри, я начинаю источать боль на все вокруг. Не удосужившись осмотреться до конца, я неспешно прошла к двери уборной и по старой схеме завалилась в маленькую комнатку. Подстелив под голову рюкзак, я плотнее сжала подарок Финна в руке и сомкнула тяжёлые веки, чувствуя во рту язык, прилипший к небу.***
— Да как маленькая девочка могла убежать от тебя, Уилл? Ей же всего… — мужчина замешкался, тщетно вспоминая информацию о возрасте Алекс, — …всего ничего! Не мог крепче взять её под руку? — Она не нуждалась в этой помощи, Пол. Ровиа обошёл комнату вдоль стены и посмотрел на сломанную ногу Кука: — Конечно, как можно не отказаться от помощи того, кто не может уберечься сам? — Он злобно сузил глаза и по привычке сложил руки на грудь. — Вздумал винить меня в этом? — Уилл вскочил со стула, слегка оступившись от боли в ноге и оперся о столешницу, которая, казалось, сейчас вдребезги разлетится от его прикосновения. — Тогда вспомни, братец, как сам усвистнул черти куда! Почему же ты не взял её с собой, раз так трясёшься над её тельцем? Ровиа прикрыл лицо рукой и потупил взгляд себе под ноги. Мелкими движениями, почти незаметными, он переминался на месте. — Я доверил это тебе. Доверил, потому что был убеждён в твоих способностях. Всего то последить за ней. Она же умрет там! Она ведь ещё совсем… — Маленькая? — Уилл ближе подступил к Полу, кладя свою руку на его плечо. — Да где ты видел, чтобы такие маленькие девочки смогли выжить самостоятельно? Ведь она не в Форт-Ноксе сидела до сегодняшнего дня, окружённая вояками, готовыми отдать за неё жизни. Оглянись! Ты злишься не потому что я не уберёг её, а потому что понимаешь, что не сможешь ее защитить. И что бы я не делал, чтобы оставить ее здесь, что бы не делал ты, никто не сможет защитить её, потому что она этого не хочет. Пол внимательно посмотрел на Кука и отошёл назад, усаживаясь на стул. — Ты прав. — Ещё бы нет, братец, — усмехнулся Уилл. — Но знаешь, каким Куком я бы был, если бы не предложил наплевать на желание других и сделать так, как хочу этого я? Мужчина поднял голову вверх. Он почти понял тайный посыл, звучащий в словах друга. Легкая улыбка тронула его губы: — Самым никчемным из всех Куков мира, — улыбнулся Пол. — Хуже твоего дяди Пита. Уилл разразился громогласным смехом: — Вот черт! Как низко я пал. Прямо к его заднице. Пойдём, твоя двойная порция ужина ждёт меня. С тебя причитается. — Ну уж нет. Так как ты не выполнил обещания, тебе ничего не причитается. Поэтому это я съем целых три ужина, — Пол наигранно улыбнулся и посмотрел на Кука, который уже начал было заговорщически потирать руки, но замер, также наигранно изображая недоумение и детскую обиду на лице. — Ладно, я отдам тебе картофель. — О спасибо тебе, добрый самаритянин. В следующей раз, когда будем в церкви, поставлю тебе свечку. — Кук учтиво поклонился. — Догоню тебя на улице. — Пол усмешливо взглянул на перевязанную ногу мужчины и улыбнулся. — Смейся-смейся, Иисус. Через час я уже буду в мед.блоке и попрошу у Харлана этот так называемый костыль, чтобы в прямом смысле слова накостылять тебе костылем! — Это тавтология, Уилл. — Это жизнь, Пол. На этой ноте, довольный собой, Кук вышел на улицу, плотно закрыв за собой дверь. Пол остался сидеть на стуле, откинувшись на его спинку. Он закинул голову назад и его волосы коснулись лопаток. — Почему ты снова пропала? — тихо прошептал он, закрыв глаза.***
За дверью послышались тихие шажки. Они доносились то чётче, то наоборот, становились тише. По заправке кто-то рыскал. Вариантов тех, кто мог там ошиваться я могла бы пересчитать по пальцам. Но от мысли, что я перечислю в этой узкой комнатушке имена всех моих врагов, становилось не по себе. Медленно встав, я подошла к двери, прислонившись ухом к холодной стали. За дверью что-то бухнулось и через секунду послышались звуки драки. Какой-то ходячий забрался следом за пришедшим и теперь пытался его сожрать. Послышались режущие звяканья и, лязгающий обо что-то железное, скрежет. Мертвяк затих, вновь погружая помещение в состояние пустой консервированной банки. — Вот же блять! — послышалось недовольное шипение. Я замерла. Прислушиваясь к тому что происходит за стенкой, я боялась признаться себе в том, что не ослышалась. Женский, скрипучий голос. Такой недовольный и взволнованный. Он мог принадлежать лишь одному человеку, который ещё не успел выселиться из моей памяти. Я отступила назад, нащупывая за спиной раковину, в которой лежала моя кофта. Но промахнулась и, оступившись, споткнулась об рюкзак, преодолев расстояние между мной и кафельным полом. Вновь тишина, режущая уши. Сердце отдаётся в голове, писк нарастает все сильнее. Ручка двери медленно опускается вниз. Дурацкая привычка не закрывать за собой двери вновь ставит меня в неудачную ситуацию. И на этот раз рядом нет Уилла, который героически спасёт мою жизнь. Дверь медленно, со скрипом приоткрылась и на пороге появилась рыжеволосая бестия, её лицо, одежда и волосы были в крови. А глаза горели адской смесью ярости и отвращения. Такие глаза я видела только однажды, и принадлежали они не мало известному психу, предводителю шайки морально-безнравственных отбросов — Нигану. Девушка крепче обхватила ружьё обеими руками и улыбнулась миллионом акульих зубов: — Ты забыла поменять батарейки в радио-няне, — она перезарядила оружие. — Мой малыш погиб. Я ошалело пялилась на дуло ружья, наставленного ровно на мое лицо в паре сантиметров выше головы. — Ингрид… — наконец я выставила перед собой обе руки, — я не хотела вот так уходить. Она сверкнула сумасшедшими глазами, откидывая мои руки вниз концом дула: — Чего-чего? Не хотела? Не хотела ты? Да все ты, блять, хотела! Хотела нахуй сьебаться от нас! Подставить. Из-за тебя умер Финн! Я же человеческим языком попросила присмотреть за ним. Чего в этом такого сверхсложного? Или у тебе шило в заднице настолько огромное, что и десяти минут усидеть не в состоянии? А? — она закинула голову назад и устало выдохнула. — Вставай. И на этот раз это не проявление заботы, я не собираюсь тебя спасать. Я медленно поднялась. Ноги отказывались слушаться. В мозгу крутилась информация о смерти парня. Об обезумевшей Ингрид, которая может лишить меня жизни прямо здесь и сейчас. Мне оставалось лишь повиноваться и перебирать в голове варианты спасения, которых оказалось ноль. — Я не могла ему помочь. Ничем, — умоляющим взглядом я неотрывно всматривалась в глаза своей смерти. — Как бы поступила ты, окажись на моем месте? — Ох поверь, я бы никогда не оказалась на твоём месте. — Она гадко усмехнулась, отводя голову немного в сторону. — Мы каждый день оказываемся в чьей-то шкуре. — Шепотом отвечаю я, понимая что каждое мое слово находится под детальным рассмотрением. — Ну, давай-ка глянем. Я не падала с дерева. Никогда. Если я от кого-то и убегала, то никогда не ошибалась направлением и не петляла кругами… — и тут я поняла, что действительно вернулась к начальному месту моей «прописки». — На мою поимку никогда не посылали отряд ребят. Меня не заказывал на ужин Ниган со своей братией, включающей его деваху Люсиль. Я никогда не влипала в подобное дерьмо, понимаешь? Все внутри непонятно замерло. Время снова остановилось или ускорилось с такой силой, что я перестала его замечать. То что сейчас сказала Ингрид никак не могло спокойно утрамбоваться в моей больной голове. Слова ржавыми гвоздями втыкались в череп. Повтори она все это ещё хоть сотню раз, и я переспрошу в сто первый. Кто она такая? Шестерка Нигана? Одна из его «братии»? Или, выделив их в отдельности, она себя туда не включает? Тогда все просто; она человек Нигана, она одна из Спасителей. И все от чего я так старалась убежать, сейчас гейзером взрывается вокруг меня, заставляя утопиться в самом своём эпицентре. — Хотя нет, сейчас я действительно влипла, — её хриплый голос вновь отдаленно раздавался в воздухе, толчками выпихивая меня из скверных мыслей. — Из-за этого дерьмо-задания по твоей ловле погиб мой отец и любимый братик. «Нужна дружная семейка» — говорил Ниган. «Прям как из охуенных американских фильмов конца семидесятых» — повторял он. «Чтоб даже мизинец её левой ноги не усомнился в вашем желании помочь». И что я с этого имею? Ха. Видимо, твой мизинец и вправду хорош, или это я была не столь убедительна. Как думаешь? Я вроде как и слушала, а в то же время находилась далеко в другой вселенной, кишащей тьмой монстров из-под кровати, где каждый почти дотягивался до щиколотки. — Ну и так вот, вдобавок… Это мы все ещё обсуждаем почему я не ты. Хотя нет, сейчас ведь я наглядно размазываю по-твоему лицу дерьмо, в которое я вляпалась. И вот, я остаюсь без любимого брата и отца, вдобавок ты все ещё не у Нигана. И как ты думаешь, мне действительно жаль, что ты не посидела с Финном? Действительно ли я теперь смогу хотя бы когда-то тебе посочувствовать? — Нет. — Невнятно прощебетала я, уставившись куда-то в пространство бело-изумрудной стены. — Нет. — Твёрдо и злобно отозвалась Ингрид. — Тебя послал Ниган? За мной? — Господи, почему ты такая тугодумка? И как это, интересно, ты ему так перешла дорогу, что он послал за тобой? Забавно, я бы не просила вернуть тебя, я бы позволила новому миру съесть тебя. Она осмотрела меня вдоль всего тела и двинула дулом ружья вверх, призывая двинуться вперёд: — Раз он этого хочет, кто я такая чтобы ему мешать? И тут я поняла, что в течение этих суток я вновь могу оказаться рядом с матерью, ее ребёнком и куда уж хуже, с Ниганом. — Тебе не обязательно исполнять его повеления, — я сглотнула подступающий комок страха. — Это он послал тебя сюда, послал Саймона и Финна. Это из-за него они погибли, Ингрид. Она скорчила гримасу из помеси боли и отчаяния, её глаза заблестели от наступающих слез. — Если бы не Ниган, они бы были живы. Все было бы хорошо. Это его вина, и поэтому ты не должна приносить ему любую игрушку, которую он захочет. Ты слишком дорого заплатила за свою преданность. Она сильнее скривила лицо, а затем отёрла его тыльной стороной ладони: — Ты права, Алекс. Чертовски права, — она подняла на меня, полные горести, глаза и с ненавистью продолжила. — Он не получит тебя. Хер ему. Если ты ему так важна, то пусть горит в аду, зная что это я лишила его важного. Как он лишил меня близких людей. Пусть почувствует этот горький вкус потери. Сердце екнуло, рассыпавшись на мелкие осколки, перемешиваясь в пыль. — Нет, Ингрид! Послушай, моя смерть ничего не решит! Он не будет грустить по мне, его это никак не заинтересует. Поверь! Я для него никто! Просто девчонка, которая сбежала. — Если бы ты была всего лишь девчонкой, он бы не ходил как цепной пёс, спущенный с поводка и не натаскивал бы нас на твою поимку. Ты нужна ему живой, дорогуша. И этого он не получит. Я сунула руку на пояс, крепко ухватилась за нож, что отдал мне Финн, и выжидающе уставилась на Ингрид. Пятясь на выход, она продолжала держать меня на прицеле. К её ноге медленно подбирался ходячий. Он волочился по полу с протянутой вперёд рукой. Почти беззвучно. Мне оставалось только наблюдать. Наконец, мертвяк схватил Ингрид за ногу, но сил его хватило только на то, чтобы вынудить девушку обернуться. Она нацелилась на его голову, когда я наскочила сзади, ударяя девушку рукоятью ножа в затылок. Пускай она и готова убить меня, но я сделать того же не в состоянии. Я не могла просто взять и убить её. Лишить жизни. Что бы на это сказал Пол? А как бы себя чувствовала я, убив Ингрид? — Ах ты сучка! — она выстрелила в голову ходячему и череп с хрустом вдавился глубже. Затем она направила орудие на меня, перезарядила и уже была готова выстрелить, когда я схватилась за дуло ружья и с силой направила его выше. Прогремел второй выстрел. За ним с потолка посыпалась штукатурка и небольшие крошки треснувшего бетона. Не взирая на пыль и грязь, летящую в глаза, Ингрид стояла как вкопанная, перезаряжая ружьё в третий раз. Я же кинулась к двери, которая была все ещё закрыта. Из-за спины послышался недовольный рёв. Видимо, ружьё заклинило, и рыжеволосая злостно отшвырнула его в сторону, выудив из-за пояса нож. Она понеслась на меня, в считанные секунды оказываясь в ужасной близости, занесла нож и резанула им, рассекая воздух перед мои лицом. Я отскочила в сторону, выискивая по сторонам хоть что-то для обороны. Она с криком нападала вновь, в этот раз я почувствовала жжение на левой щеке, понимая что меня задели. Схватив с пола обломок стула, я выставила его вперёд для обороны. Ингрид гадко ухмыльнулась и снова черканула лезвием, которое глухим ударом вошло в деревяшку. Она резко дернула его на себя, вырывая из моих рук часть стула вместе с ножом. Мы обе отшатнулись в разные стороны. Упав на стопку журналов, я принялась кидать их в девушку, а та, словно танк продолжала переть на меня, попутно пытаясь выудить нож из дерева. Когда она была совсем близко, я выхватила из-под себя тяжелую книгу и ударила ей по ноге соперницы. Она подкосилась и рухнула рядом. Я начала отползать от неё, приготовившись встать на ноги, перевернулась на колени, но в это мгновение меня больно схватили за волосы и рывком уложили на лопатки. Ингрид нависла надо мной и, дважды ударив меня по лицу кулаком, принялась душить ножкой от стула из которого торчало лезвие ножа. Перед глазами все поплыло, дышать было не то что больно, дышать было невозможно. Я будто бы пыталась проглотить раскалённый свинец. Рыская по шеи и лицу девушки руками, я пыталась выдавить ей глаза, оцарапать или выдрать волосы, но ей было плевать. Перед глазами начали всплывать лица родных, среди них ярче всех проявлялся Иисус. Он сдержанно улыбался мне, скрестив руки на груди. Я даже почувствовала еловый аромат. Но вскоре все начало угасать. Перед глазами заплясали круги света, мешаясь с чернотой неизвестности в которую я вот-вот провалюсь. Тогда я крепче схватилась за палку, правую руку пронзило острой болью, такой отрезвляющей, что на секунду я смогла вздохнуть. Ингрид, испугавшись, слегка ослабила хватку, и этой микро-секунды хватило на то, чтобы я сделала решающий шаг. Я разом двинула палку влево и девушка замерла, а затем на меня полилась река горячей жидкости. Она вытекала из горла Ингрид, безостановочно застилая мне глаза. Лезвие, что торчало из палки, коснулось тонкой шеи девушки. Её руки ослабли и она свалилась с меня, падая на пол. Хлюпая и захлёбываясь собственной кровью, она обхватила горло обеими руками. А кровь все лилась, не переставая, и укрывала собой пол, словно атласный багровый ковёр.