The Golden treasure of Ganges-and-Sawaya

      Тёплый свет от свечи слегка освещал темную каюту, огонёк колыхался и возвышался высоко вверх, пытаясь достать до потолка. Небольшое окно было зашторено, а дверь плотно закрыта. Дышать было очень тяжело, и через сопение и огромные усилия, я пыталась сделать вздох. Резкая боль тут же поражала мою грудную клетку, и я начинала кашлять, задыхаясь. Так повторялось несколько раз, прежде чем я смогла приоткрыть глаза. Белая пелена плыла вокруг, и все кружилось.       Я громко простонала и перевернулась на спину, осознание всего так и не приходило, мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что я нахожусь на пиратском корабле и в своей каюте. Плечо саднило и кололо, я приложила ладонь к ране и почувствовала жёсткие бинты. Кто-то занялся моей раной и отнес в каюту.       Я приподнялась на локтях и попыталась осмотреть помещение, в глазах всё до сих пор скакало и крутилось, напротив меня кто-то стоял и изучал содержимое полок. Он повернулся ко мне и сделал несколько шагов на встречу.       Я приподнялась и села, в грудь сразу ударили штыки, и я сгорбилась, чтобы прокашляться. Было тяжело не то, что двигаться, было невыносимо дышать через боль. Я приложила руки ко рту и выплюнула вязкую жидкость. Кровь. Лучше уж не бывает. Не хватало мне получить ранение, так я ещё и воспаление легких подхватила. Никогда не любила воду и всегда её боялась, как получается и не зря. Я откинулась обратно на подушки, так как сил сидеть конкретно не было, мужчина подошёл ближе ко мне и практически навис над моим лицом. Эти спутанные волосы, чёрные глаза и звон монет в косичках я всегда могла узнать.       Не удивлюсь, если Джек принёс меня сюда после моего грандиозного прыжка. Хотя нет, удивлюсь. Я сфокусировалась на его лице, чтобы перестать летать в пространстве и заметила интересную деталь: он сосредоточен и серьезен. Это было редкостью, наблюдать капитана в таком виде.       — От тебя одни проблемы, — сказал он, садясь рядом на кровать. Вот что он за человек? Можно было бы поинтересоваться, как я себя чувствую, хотя бы ради приличия. — Ничего нормально сделать не можешь, — это прозвучало скорее как-то мягко, чем осуждающе.       — Ты обещал меня поймать, — выдала я, поворачивая голову в его сторону. Мы просто сидели рядом, а спорить даже не хотелось. Сегодня он был не настолько раздражающим, как обычно.       — А ты обещала не выходить, — ответил он. Я решила промолчать, что на меня напали, тем более сил на бесполезные разговоры практически не было. Я слегка приподнялась, и Джек подал мне воды. Но я тут же её выплюнула и закашляла кровью, состояние моё было печальным.       — Я выживу? — В шутку спросила я, хотя эта проблема меня сильно волновала.       — Ты самый живучий человек из всех, кого я знаю, — подбодрил, так подбодрил. Легче мне от его слов точно не стало. — Ты не единственная, кто заболел. Многие пираты из команды подхватили в ту ночь воспаление легких, — обречённо вздохнул Джек.       — В ту ночь? — Переспросила я, думая, что это случилось буквально несколько часов назад, ведь на улице темно.       — Два дня назад, — пояснил Джек. Я отсыпаюсь уже второй день, что же я за везучий человек.       Как вдруг меня схватил резкий приступ, я скукожилась и стала задыхаться, до кашля дело не дошло, мне просто стало катастрофически не хватать воздуха. Я стала махать руками, чтобы пригнать кислород, но это не помогало, грудь чертовски сильно щемило и сдавливало.       Я взяла Джека за руку и посмотрела в его глаза, моля о помощи. Он не знал, что делать и чем мне помочь. Но вот он разрывает по пуговицам мою рубашку и разрезает бинт, я начинаю жадно хватать воздух ртом и падаю на спину, успокаиваясь. Теперь могу дышать, через хрип и боль, но всё же могу. Оказывается, бинт слишком туго стягивал мою и без того повреждённую болезнью грудь.       Сейчас мне было всё равно, видит Джек мою грудь или нет, я была счастлива, что снова могу дышать. Чувство отсутствия кислорода просто ужасно, у меня уже начинала вся жизнь проходить перед глазами. Но к моему везению, рубашка и куски бинтов прикрывали мою грудь, что не скажешь о животе и грудине.       Джек привстал и накрыл меня одеялом, при этом стараясь не смотреть на моё тело. Грязный пират, но всё же с какими-то оставшимися моральными ценностями.       — Поправляйся, — сказал он, и тут я была готова растрогаться его слову, видеть капитана таким заботливым и приближённым к народу так непривычно, меня чуть на скупую слезу не прошибло, как он продолжил, — палубу некому мыть, — вот умеет он всё испортить в последний момент.       Джек вышел, оставляя меня со своими мыслями наедине. Оставшуюся неделю, что я болела, он ни разу ко мне не заходил. Капитан, что называется, а я-то уже подумала, что ему не всё равно на меня, а оказывается, всё по-другому. И не говорите только, что он запал мне в душу. Быть такого не может, единственные чувства, что он у меня вызывает, это презрение и глубокое неуважение. Меня раздражала его привычка кривляться и говорить невпопад. Он действовал только в собственных убеждениях, ни о ком не заботясь. Я уверена, если подвернётся хорошая возможность, он избавится от меня или продаст, только перед этим узнает информацию про Генри Эвери.       Но как же мне не хватало его. Честно признаюсь, он умел поднять настроение и позабавить. Я уже к нему привыкла, и дни без него казались скучными. Я часто разговаривала сама с собой, пародируя Джека. Кажется, в одиночестве, запертая в своей каюте, я начинаю сходить с ума.       Но в скором времени, когда мне стало лучше, я смогла выйти на палубу и подышать свежим воздухом. Поправка, горячим, сухим и вовсе не свежим воздухом. Ветра не было вовсе и корабль стоял на одном месте. И, как я могу догадаться по печальному и изнеможённому взгляду пиратов, то такая погода стоит не первый день. На большей половине из команды не было рубашек, кто-то от безысходности и жары прыгал за борт, но вода была как парное молоко.       За всё то короткое время, что я успела побывать на палубе, моя рубашка насквозь промокла от пота. Это было невыносимо, хорошо, что я догадалась забинтовать снова грудь, не так туго, но всё же что-то бинты да скрывали. Я поднялась на капитанский мостик, всё равно там никого не было. Ни Джека, ни Гиббса у штурвала не наблюдалось. Мне как всегда везёт.       Болезнь моя практически прошла, я восстановила силы и вылечила раны, и сейчас мне было неимоверно скучно, а пока никто не видит, я могла позволить себе небольшую слабость. Я положила руки на штурвал, и о, чёрт, какое это великолепное и неописуемое чувство, словно весь мир сосредоточился лишь в одном месте. Я чувствовала себя повелителем всего, корабль был в моем распоряжении, это была моя команда и мои сокровища. Безграничная свобода, плыви куда хочешь, делай, что хочешь. Никто тебе не закон и не указ. Я сильнее сжала штурвал и выпрямилась, приподнимая подбородок.       — Что прохлаждаетесь, псы помойные! — В репертуаре Джека вскрикнула я, обращаясь к команде (кто-то явно заигрался). Слово о Джеке, где его носит, когда я собираюсь захватывать его корабль, неужели он прохлаждается в приятной водичке? Уверена, мне влетит за такой наглый поступок, но сейчас мне было настолько всё равно и хорошо, что я даже об этом не думала.       Команда обернулась и посмотрела на меня уничтожающим взглядом, надеюсь, Джек оповестил их о моей новой должности. Как вдруг Пантел достал шпагу и направился в мою сторону.       — Уильям, ты голову потерял? Затеваешь бунт на корабле? — да ничего я такого не задумывала! Я лишь решила позабавиться, но разве их переубедишь? Похоже для пиратов свят их капитан и его место.       Вот так вот моя безобидная шутка обернулась в настоящую катастрофу, а всё почему? Потому что у пиратов нет чувства юмора. Я выхватила шпагу из ножен и отпустила штурвал.       — Вовсе нет, я просто решил подменить капитана на время, — ответила я, отходя дальше от штурвала. Да бросьте, ребята, не понятно что ли, да и при чем тут бунт? — Разве вам не хотелось встать за штурвал и почувствовать безграничную свободу? А пока мы стоим, так почему бы и нет? Каждый, из вас мечтал иметь свой корабль и бороздить моря, — а вот эта пламенная речь была явно лишней.       — Бунт на корабле! — Закричал Рагетти. Я закатила глаза и предприняла попытки к бегству с капитанского мостика, но моя нога запуталась в верёвке, и кто-то из «одарённых» пиратов резанул эту же самую веревку у её основания у мачты, и я упала, а в следующий момент подлетела в воздух и повисла.       Замечательно вообще! Теперь меня повесят как зачинщика бунта. В этот момент из своей каюты вышел Джек. Он оглядел обстановку и посмотрел на меня.       — Что здесь происходит? — Спросил он. Пираты что-то уже хотели сказать, как я их опередила:       — Капитан, бунт на корабле, — серьёзно произнесла я. Врать, так по полной программе, но зад свой спасать надо, — и я готов назвать имена и указать пальцем на зачинщиков, — на моем лице появилась мимолётная улыбка.       — И кто же это? — Спросил Джек, явно понимая, что это я, но не решая остановить мой спектакль. Я указала пальцем на Рагетти и Пантела. А вот незачем было поднимать столько шума из ничего! Понятно? Будет вам.       — Капитан, мы ничего… — стал оправдываться Пантел, — этот мальчишка сам взял штурвал, — Джек посмотрела на меня своим фирменным взглядом. Я сглотнула, замечу, что сейчас наши лица находятся на одном уровне, только вот я перевернута.       — Это всё враньё — слабо пискнула я, понимая, что сейчас мне влетит по полной. Джек выхватил шпагу, и я зажмурилась. Но вот он с размаху режет веревку, и я падаю. Твою мать, какое несладкое падение. За всё время пребывания на пиратском корабле я успела хорошо познакомиться лицом с палубой. Я проехалась щекой по доскам, от чего на коже появились ссадины и царапины. Очень приятное приземление, за что боролась, на то и напоролась.       Джек даже со мной разговаривать не стал, он развернулся и пошёл к штурвалу. Неужели, это и есть моё наказание? А как же крики о том, какая я бесполезная бестолочь, и что проще было меня скинуть на съедение акулам? Что-то с этим пиратом явно не так… В любом случаем, это не должно меня никак волновать.       Через два дня поднялся ветер, и мы быстро смогли добраться до Тортуги. Я по привычке выкрала ром и уже сидела на рее, поглядывая на приближающийся порт. Что теперь-то делать? Я хотела бежать, а сейчас меня и насильно не выгонишь с корабля. Только попробуйте, руку по локоть откушу. Но вот на меня напала тоска и скука, я сделала глоток горячительного и посмотрела на Джека. Он в это время так же смотрел на меня, я слегка покраснела и спрыгнула с реи.       Я подошла к Джеку и решила первая начать разговор, предлагая ему ром. От него он-то точно отказаться не сможет.       — Какие планы? — Спросила я, имея ввиду поиски сокровищ Ганг-и-Савая. За это время мы не продвинулись ни на шаг, да вроде бы и не должны были. Проблема, которая беспокоила нас обоих — это крест, а вернее, его подделка.       — Напиться и снять пару шлюх, — мечтательно произнес Джек, делая глоток рома. Меня передёрнуло, стало как-то не по себе. Мог бы и промолчать, а не делиться своими грязными мыслишками. Мне стало так противно и от чего-то обидно, что я захотела развернутся и уйти, но всё же смогла взять себя в руки и остаться.       — Джек, я про крест, — тихо сказала я. Капитан кинул на меня беглый взгляд и усмехнулся. Вот только попробуй сейчас сказать что-нибудь такое, что мне не понравится. Клянусь, выбью последние зубы.       — Соберем всё нужное (вода и припасы) и будем искать Барбоссу, без него нам никак не справиться, — примерно это я и ожидала услышать.       — Как ты собираешься заполучить крест?       — Украду, — уверенно сказал Джек, а потом добавил, — или обменяю на что-нибудь или кого-нибудь, — он покосился на меня. Я вслух прорычала, развернулась и ушла. — У тебя что, чувства юмора нет? — Кинул он мне в ответ.       Раздражает этот нахальный пират! Пусть подавится ромом и запутается в юбках своих шлюх. Меня просто колотило от злости, а до Тортуги оставалось всего лишь несколько морских узлов.