Любимая доченька.

Семья Винчестеров, ныне из двух человек, вела обычную, размеренную жизнь, как и все типичные американцы. Нет — нет, Джульетта отказывала отцу в приготовлении чизбургеров и прочей нездоровой пищи. Начались обычные рабочие будни. Школа — дом, школа — дом… У обоих. Вот один из таких дней. Шесть утра, вторник. Джульетта проснулась, конечно, первая. Она быстро оделась в то, что под руку попалось, а именно — серую кофту и простые джинсы, завязала волосы в тугой хвост и сложила в свой потрепанный школьный рюкзак тетрадку, карандаш и кинжал. Ей хватит. Девушке показалось, что надо бы убраться в комнате, мало ли, отец зайдет, неудобно как — то, да и самой ей этот беспорядок не нравится. А поесть для Винчестера она сделает чуточку позже. В любом случае, с голоду не умрет. Джил за этим следила и готовила ему на работу в школу каждый день. Благо дело, и в этот раз бутерброды для папы, готовые со вечера, лежали в холодильнике, и Джил очень надеялась, что отец их с собой возьмет. Она начала уборку с мусора. Залезла в тумбу. Нож — бабочка, какая — то модель русского пистолета и… упаковка сигарет. Штук пять в ней осталось. Как же она давно не курила эту гадость, ну и ладно. Надо выбросить. Меньше вреда будет и для Джил, и для отца, и для её вечно ноющей головы. Покрутив пачку в руках, голубоглазая уже хотела бросить их в мусорный мешок, но кое — кто, к несчастью, не вовремя зашел в её комнату. Это был отец. Лучше бы Джульетта не убиралась… Дин просто зашёл разбудить дочь, но не ожидал, что она уже встала сама и занимается такими делами. Он рассвирепел, даже не поздоровался, просто подлетел к ней, глазом не моргнув, и оттолкнул к стене, забирая пачку. Затем стал медленно подходить к ней, весь красный, злой, сжимая кулаки. Кому — то сейчас не поздоровится. А Джил даже не могла не сказать ничего, ни сделать. Она просто опустила голову. Ей было одновременно и стыдно, и страшно. Дин уже занес руку, чтоб влепить ей затрещину, которая должна была вразумить его непутевую дочь, но не сделал этого. Просто ушел. Джули облегченно выдохнула. Кажется, она еще долго не сможет посмотреть Винчестеру в глаза, а про то, чтобы объяснится, она вообще забыла. Вдруг отец не станет её слушать, а уже точно ударит?! Через минут пятнадцать Дин постучал к ней. Давно такого не было, но хоть постучал, а не ворвался. — Джульетта, в школу… нам пора, — запинаясь и путая местами слова, Винчестер выдохнул и ушел. Джил его услышала. И услышала то, что Дин ушел. Вот и отлично. Можно спускаться. В машине оба старались вести себя так, будто ничего не произошло. Они не смеялись, не разговаривали, как обычно, даже не переглядывались друг на друга. Они тупо молча ехали всю дорогу. Хотя надо было бы Джульетте оправдаться отцу, но она струсила. Вдруг он ещё не успокоился? А та утренняя «угроза физической расправы » не внушала Джил доверия к отцу. Быть может, потому она и не осмелилась ничего ему сказать. День проходил медленно. Очень медленно и невыносимо для обоих. Причиной этому могло быть отсутствие завтрака (Джули винила в этом себя, а ещё в том, что не успела рассказать папе, что просто убиралась, и не стоило так злиться), или сегодняшняя перепалка. Но Дин не чувствовал себя виноватым, хотя так и есть. Может, только чуть — чуть. С другой стороны, это Джил проглотила язык и не выдавила из себя даже полуслова. Она с ужасом ждала того момента, когда они сядут в машину и поедут домой. Джульетте не стоило переживать — все прошло опять же таки тихо, как и по пути в школу. Вот и славно, меньше проблем будет. Несмотря на недопонимания между отцом и дочерью, девушку терзали сомнения насчет письма от дяди. Ведь отец должен был обратиться к некому Кроули, который, к сожалению, оставался незнакомцем для Джил. У неё ещё было много вопросов к отцу, на которые он вряд ли захочет отвечать. И вот настал этот момент истины. Когда Джил попыталась как можно быстрее улетучится в свою нору, Дин остановил её. — Но я же не трогала отца, чего ему опять надо?! — подумала Джил и развернулась к мужчине. Зато хоть кто — то поумнел и сделал первый шаг к примирению. — Правда, и ничего, кроме правды — утвердительно сказал Винчестер — старший, а младшая кивнула. Больше они не разговаривали. Он заставил дочь посмотреть ему в глаза. И одного лишь взгляда хватило этим двоим, чтобы всё простить. Как и Дину, так и Джульетте. И не надо никаких лишних слов, никаких объяснений. Один взгляд. Так и должно быть. И, естественно, разговор о неизвестном Кроули Джил решила отложить на следующий день. Как и всегда, все важные разговоры откладываются. Но чем сегодняшний разговор был не важен, даже если он состоял из одного предложения и одного кивка?! Дело в том, что сегодня произошло слишком много всего. Во — первых, Дин сегодня чуть не совершил ошибку. Он чуть не ударил собственную дочь. Любимую дочь. Во — вторых, они договорились говорить друг другу только правду. Всё, как есть. Да, Сэму стоило пересмотреть свои выводы по поводу вторников. И чего он их так не любит? Например, у Дина с дочкой всё сложилось нормально. Пришлось, конечно, помучаться пол дня, но это мелочи. А что было дальше? Дальше у них состоялся тихий семейный ужин. Без криков, ругательств и обвинений, как думала Джил, а просто дочь, пирог и разговоры по душам. Вот так хотел Дин. Все обиды быстро проходят, к тому же, Джил и не думала обижаться на отца, как и Дин на дочь. На свою любимую доченьку. И эта доченька приняла бы любой его поступок. Теперь оба вновь счастливы.