***
— Мы готовы приступить к тренировке в стрельбе господин, — доложил Зайцев, обращаясь к Гансу. Король сидел на своём троне, поглощённый своими мыслями, будто никого не замечая вокруг. Зайцев терпеливо стоял и ждал, пока на него обратят внимание. Молчание продолжалось недолго, Ганс громко вздохнул и обратился к танкисту. — Каково это - убивать? — Неожиданно спросил Ганс. — Ты говорил, что танк «машина войны», многих вы на ней врагов повергли? Зайцев задумался, пытаясь подобрать хороший ответ. Чтобы не сболтнуть лишнего, Зайцев ответил кратко: — Одно дело видеть смерть из прицела, сидя в танке; но совсем другое видеть врага воочию через прицел винтовки. — И каково это? Каково знать, что владеешь жизнью другого? — словно пытаясь найти для себя оправдание, переспросил Ганс. — Ничего хорошего. Это всегда плохо, когда кто-то погибает, но, не сделав этого, ты рискуешь занять место своего противника. — Ты согласился на сотрудничество - зачем? — подозрительно спросил Ганс, положив на подлокотник трона пистолет Таченко. Дмитрий понял намерения Ганса вывести его на чистую воду: — «Если он знает о замысле побега, то мне конец. Но, если он не знает и пытается застать меня врасплох, позволив оступиться, то мне опять, же таки – конец. В любом случае, не надо поддаваться панике». Прокрутив возможный диалог в голове, и ещё раз обдумав всё хорошенько, Дмитрий сказал:— Потому что здесь я чужой, здесь нет дома для меня. Если ты не солгал по поводу моего возвращения, то я буду служить и дальше. Ганс смотрел в глаза Дмитрию, пытаясь найти слабое место, затем надавить на него и сломать. Но сколько бы, не продолжалась эта безмолвная дуэль, танкист был "неуязвим". Ганс ломал многих, но впервые в его жизни он встретил таких существ, у которых сила духа нерушима. Подняв взгляд чуть выше головы танкиста, Ганс всерьёз задумался: — «На что способно это существо, если он узнает об обмане? До нынешнего времени я внушал страх угрозы даже принцессам, но эти пришельцы видят во мне лишь проблему – и никакого страха. — Что тебе нужно для испытаний? — Отойдя от раздумий, спросил Нидллер. — Частично загрузить боезапас основного калибра и хотя бы один пулемётный диск. — Две мишени, два снаряда - и один диск. Уложитесь в два снаряда! — В приказном тоне велел Ганс. Зайцев незаметно разочаровался. Для побега этого было мало, но поворачивать назад было поздно. Если побег уже спланирован, то вполне можно было попытаться тайно протащить ещё один диск. Дмитрий склонил голову и ушёл, за ним последовали Единороги Ганса, оставив Короля наедине. Нидллер проводил их крайне задумчивым выражением лица, подняв левым копытом пистолет. Посмотрев на оружие, будто доверяя ему, он снял пистолет с предохранителя и поместил обратно в кабуру. Зайцев поместил в секции боекомплекта два бронебойных снаряда и припас на видном месте один диск патронов. Так как ему не доверяли, снаряды принесли пони из окружения Ганса. Следом пришёл Клин и с целым свёртком тряпицы. На подходе к танку его остановил Единорог. — Куда прёшь? Зачем это? — недовольно буркнул надзиратель. Зайцев стал наблюдать за этим. А Клин не теряясь, ответил. — Как куда, вот несу тряпки, чтобы постелить на сиденья. А то там одни голые железяки, Королю это не понравилось. Единорог пристально посмотрел на него, приоткрыв один глаз больше другого. Затем он пропустил его и даже не стал осматривать тряпки. Клин просунул свой груз в люк Дмитрию. Танкист благодарно кивнул и стал осторожно разматывать свёрток. В складках полотна он обнаружил пыль, необходимую для отвлекающего манёвра. — Боже, сколько же пыли не могли чистых принести? — Театрально возмутился Дмитрий и сдул всю пыль по направлению в башенный люк, чтобы отвлечь второго Единорога. Когда тот отвлёкся от наблюдения за действиями танкиста, Зайцев шустро спрятал вложенный второй диск патронов в ящик для снарядов, а припрятанный пистолет поместил на сиденье радиста, накрыв его одной тряпицей. Для вида Зайцев тоже высунулся из танка, чтобы подышать воздухом. Уже из люка Зайцев заметил своих новых друзей, с которыми он подружился вчера в баре. Кроме лопаты и кирки, они несли ещё что-то в рюкзаке. Первый незаметно подмигнул Зайцеву, а тот в свою очередь легонько качнул головой. К танку уже подходили новые члены экипажа, а группа пони заканчивала установку деревянных мишеней. "Новые" танкисты не спешили занять место в танке раньше Ганса. Чуть позже показался и Король, он неспешной походкой подходил к танку. — Всё готово? — на ходу спросил Ганс. Зайцев только и дожидался случая, чтобы в переполохе, который он планировал создать, успеть избавить мир от этого негодяя. С трудом скрывая ненависть, он ответил: — Мы готовы господин. — Отлично, я поднимаюсь — сказал Ганс и стал взбираться на корму танка. Единорог положил копыта на люк, придерживая его, однако Зайцев планировал закрыть его, прежде чем Ганс займет место. План тихонько рушился, и у танкиста оставались секунды, чтобы схитрить. В итоге, когда Ганс был уже на башне, он ничего умнее не придумал, как сказать: — А что там делает этот сумасшедший? — указывая на пустые мишени. Все кто был на башне, рефлекторно повернулись в сторону стрельбища. Этой доли секунды хватило танкисту, чтобы ударом копыта свалить Ганса с башни и резко захлопнуть люк. Повернув затвор, Зайцев запер первый люк, теперь нужно было со змеиной ловкостью пролезть к «окну» механика-водителя. Ганс при падении успел среагировать и приземлился точно на ноги, но теперь он был зол, достав пистолет, он направился к открытому люку. Добравшись до места водителя, попутно набив пару шишек и получив ушибы, он попытался закрыть его, но ему помешал один из Единорогов Ганса, который просунулся туда и стал пытаться вытащить Зайцева из танка. Но танкист не собирался сдаваться, обхватив сверху голову Единорога, он резким движением разбил ему нос о край рамы. От удара хватка Единорога убавилась, и танкист просто вышвырнул его из танка. Дотянувшись до люка, танкист потянул крышку на себя, но перед ним неожиданно возник Ганс, вооруженный пистолетом. Нидллер успел сделать выстрел в танкиста, прежде чем люк закрылся. Пуля успела попасть в цель, насквозь продырявив край правого уха Зайцева. — Блять! Скотина! — Закричал Зайцев, хватаясь за ухо. В голове стоял звон, будто граната в руках взорвалась. Перевязать рану было нечем, да и некогда было, на него рассчитывали друзья. Хорошенько помотав головой, он частично прогнал звон и тихонько перебрался на место наводчика. Взявшись за механику, он стал разворачивать орудие, попутно высматривая в оптике склад, куда поместили боезапас танка. Склад находился недалеко и позади танка, поэтому пришлось разворачивать орудие на все 180°. Движение башни переполошила всех на полигоне, а Ганс от злости произвёл ещё несколько выстрелов в башню танка. Какой-то умник попытался уничтожить танк магией, но кроме рикошета, который ушёл в свод пещеры, он так и ничего не добился. Наконец в оптике появился тот самый склад и башня остановилась. Из танка послышался крик Зайцева. — Ты хотел увидеть, как стреляет "Потапыч"? Так смотри же! Раздался хлопок, как от кнута пастуха, но только громче, и склад рванул, разнося в клочья небольшой сарайчик. Зайцев стрелял в окно склада, где фугасный снаряд мог с легкостью пробиться внутрь, не взорвавшись раньше. Почти все снаряды сработали и выстрелили в потолок пещеры. Отколотые камни устремились вниз, но все, кто был на улице, успели разбежаться по углам. Зайцев пересел на место механика-водителя и погнал машину к переулку, где должен был ждать его Соколов. Но на его пути снова возник Ганс, который магией наколдовал дымовую завесу. Затем по броне и пушке раздались несколько ударов магии. Не обращая на это внимания, Зайцев продолжил путь. Попытки остановить махину не увенчались успехом, и Ганс ушел в сторону, сохраняя на лице зловредную улыбку.***
*Звук взрыва* Стены затрещали от грохота и попаданий детонировавших снарядов. Это был довольно ясный сигнал и Соколов стал действовать по инструкции. Он нащупал замочную скважину и вставил туда отмычку. Вторым куском проволоки он провернул замок и открыл дверь. Теперь по карте ему нужно пробежать до первого поворота налево и уже там до конца коридора. Так он и сделал, но в конце пути ему встретился один из магов гвардии Нидллера. Не останавливаясь, Соколов побежал прямо на Единорога с криком: — Зашибу скотина! Тот не думая уходить, встал в стойку и магией, попытался оглушить танкиста. Единорог успел выпустить лишь один магический луч, но даже так умудрился промазать. Чуть наклонив голову в сторону, Георгий избежал попадания луча. Настигнув Единорога, Соколов просто прыгнул на него, повалив его на пол. Завязалась борьба. Единорог едва попал в нос Соколову, а танкист уже провел серию ударов в корпус и голову. Затем, танкист поднял Единорога и выкинул его в окно. Стекло со звоном разбилось и разлетелось на части, а Единорог благополучно приземлился на ящики, отделавшись ушибами и ссадинами. Георгий выглянул в окно, чтобы посмотреть на хаос, царивший в эту минуту на улице. Обитатели разбойничьего логова метались, как муравьи, но сам танк был за углом. В окне Георгия увидел патруль, который направлялся в здание. В танкиста последовало несколько магических выстрелов, благо Георгий вовремя успел нагнуться. Теперь стоило поторопиться, патрулю ничего не стоило преодолеть один этаж. Откуда-то раздавался крик Эппл Блум и танкист не сразу обнаружил правильное направление. Но услышав постукивания по белой двери в шести метрах от него, он быстро подбежал туда.***
Снеся угол стены, и полностью заполонив танком пространство тупика, Зайцев открыл люк механика-водителя и прокричал: — Давайте шустрей, пока сюда не набежали! Из-за мусорного ящика к танку побежали Соколов с Эппл Блум. Подняв её на копытах, Соколов помог ей протиснуться в люк. Зайцев помог усадить гостью на место радиста и надел ей на голову шлемофон Колунова, а сам перебрался на своё. Танк подвергся магическому обстрелу из окна, но никто не пострадал. Когда Соколов захлопнул люк, Зайцев осмелился поздороваться. — Ну здравствуй, — не ожидая ответа, поздоровался Дмитрий. — Ты конечно конспиратор, чёрт тебя побери! — С ухмылкой, сказал Георгий и следом задал свой вопрос. — Но почему мы тогда не удрали? — Тогда пришлось бы бросить тут остальных, — загадочно сказал Зайцев. Где-то снаружи прогремел второй взрыв. Соколов посмотрел на друга и увидел, как тот хитро улыбается. Георгий не понял радости, а Зайцев пояснил. — Ганс может смело вычеркнуть План "Б", хана его туннелю, — довольно проговорил Дмитрий. Поставив заднюю передачу, Соколов вывел танк на открытое место, а толпа разбойников кинулась к ангару с поездом. — Дружище, давай туда! Надо лишить их поезда! Ни сказав, ни слова, будто зная намерения друга, Соколов уже ехал в сторону станции. Завидев танк, все начали разбегаться в стороны, спасаясь от гусениц машины. Единороги продолжали обстреливать танк магией, надеясь нанести хоть какой-то вред. Увидев в оптике котёл паровоза, Зайцев зарядил в казённик один из бронебойных снарядов и навёл орудие на паровоз. — А вот и не уйдёте! — сказал Зайцев и нажал на спусковой механизм. Из дула танка посыпались искры, глухой хлопок с треском разорвал главное орудие точно по центру и сделал невозможным дальнейшую стрельбу. Соколов в приборы наблюдения увидел те ошмётки дула, которые небрежно и покорежено, торчали в разные стороны. — Плохо дело, теперь не постреляем, — прокомментировал Зайцев, отводя глаза от прицела. — Держись Эппл Блум! — предупредил Георгий.— Мы его сейчас по старинке! Всё ещё испуганный жеребёнок вцепился в сиденье радиста как черт в грешную душу. Машинист, увидев несущийся на него танк, в страхе выпрыгнул из поезда - как оказалось, очень даже вовремя. Танк чуть подлетел на ходу, подпрыгнув на нескольких ступеньках, и врезался точно в поезд, сваливая его на бок. Следом за паровозом перевернулась и телега с углём, а вот пассажирский вагон отломился от состава, лишь чуть-чуть нагнувшись в сторону. Из вагона со всех ног помчались в разные стороны пони, не успевшие на рейс. Соколов чуть тряханул головой, а Зайцев почёсывал ушибленную шею. А Эппл Блум сидела и звонко смеялась. Не понимая причины столь приподнятого настроения, Соколов спросил её. — Ты в порядке? — Теперь я понимаю, как себя чувствуют яблоки в банке, когда её роняешь! Первым оценил шутку Георгий, засмеявшись от живота. Соколов лишь улыбнулся и ехидно спросил у Зайцева. — Слушай, мне кажется место радиста заражено чувством юмора! Соколов стал разворачивать танк по направлению в сторону туннеля, по которому они вполне могли бы выйти наружу. Проехав чуть вперёд, по разгорающемуся поезду, танк с грохотом опустился на рельсы, кусок железяки от поезда попал в левый трак. Не подозревая об этом, Соколов погнал танк вперёд и гусеница, не выдержав нагрузки, порвалась, расплетаясь и обездвиживая танк. — Проклятье! — Выразился Соколов. — Всё, приехали, гусеница порвалась! — Ну что за! Не ну, в самом деле, ведь почти выбрались! — дополнил Зайцев. — Надо звать помощь, — предложил Георгий. — Да, но как? Бросать танк нельзя, кто-то должен остаться, — задумчиво произнёс Дмитрий, затем выкрикнул, — я доброволец! — Ну уж нет! — Беги! Ты быстро бегаешь, а я вас прикрою. Соколов посмотрел на Зайцева и протянул ему копыто. Когда Зайцев ответил на жест, Соколов открыл люк. Наводчик зарядил первый диск в пулемет, спаренный с пушкой, и развернул башню в сторону разбойничьей группы, которая собиралась пешком выбраться через тоннель. Короткая очередь восьмью патронами под ноги, заставила большинство передумать и отступить назад. Приняв через люк Эппл Блум, Соколов снова посадил её на спину и побежал по туннелю вперёд. Через несколько минут ускоренного бега, впереди показался тусклый, белый просвет открытого люка на поверхность. Осмотревшись ещё немного, Соколов увидел принцип работы того, как поезд исчезал. Всё оказалось просто: Когда поезд, подходит к этому месту под землёй, пони опускают платформу с частью железной дороги сюда внутрь и поезд преспокойно спускается с горки в туннель, затем они снова поднимают платформу и всё - никаких следов. Правда сейчас, здесь не было никого, видимо обслуживающий персонал удрал, пока была возможность. Для того чтобы привлечь внимание снаружи, Соколов запустил механизм платформы и опустил её. Вбежав по нему, наверх, он и Эппл Блум увидели, что сейчас ночь. Вдалеке виднелись фонари Эппллузы. Соколов спустил Эппл Блум со спины и сказал. — Теперь беги за помощью по железной дороге. Сообщи, что тебя Соколов послал. — Но как? Одна!? Я не справлюсь, — протараторила Эппл Блум, опустив голову и начиная всхлипывать. Георгий нежно приподнял голову за подбородок и ласково сказал: — У тебя всё получится, ты храбрее, чем думаешь. Когда Соколов убрал копыто и отошёл, она кивнула и побежала. Соколов спустился обратно в туннель, и стал выносить наверх пустые ящики и мусор. Одеяла и подстилка с кроватей, которые там были, всё пошло в общую кучу. Когда вещи кончились, в ход пошли лопаты с деревянными черенками и слабо прибитые балки с запасными упорами. Закончив с приготовлением костра, он бросил в общую кучу керосиновую лампу. Куча стала медленно возгораться, испуская дым и языки пламени. — Вот вам и сигнальный огонь, такой кострище и на другом конце пустыни можно увидеть. Сделав дела здесь, Соколов решил вернуться в танк и помочь товарищу в обороне единственного входа.***
Около трех десятков, самых разных пони, толпились в запертой мастерской. Эти пони были у Ганса пленниками, и останутся таковыми, если танкистов постигнет неудача. Запасной туннель был взорван динамитом, который Клин вытащил из склада и передал его тем, кто работал в тоннеле. Единственным путём выбраться оставался туннель поезда, но танк занял оборону и грозился убить любого, кто подойдёт близко. Зайцев посоветовал Клину собрать всех заложников Ганса и спрятаться до прихода подкрепления, в противном случае они могли тоже попасть под удар. В дверь снова стали ломиться разбойники, пытаясь вытащить их и использовать как заложников. Те немногие Единороги, что ещё держались в строю, поддерживали магический барьер, который не позволял другим магам телепортироваться сюда. А Земнопони и Пегасы удерживали ворота, подпирая всем, чем есть. Клин всячески подбадривал народ, чтобы те не теряли надежду. Но Единороги падали без сил один за другим, смотря на это Клин смог сказать лишь одно: — Поторопитесь ребята.