Везет по жизни

      POV Ксюха.       Обычно мне никто не позирует в моих рисунках. Могу сама у зеркала покривляться, могу посерфить интернет в поисках картинки с нужной эмоцией. А тут прямо рай для художника! Какие эмоции, краски, взгляды! И я, кажется, в курсе зачем моя Ктулху это устроила: охуевший Шурф за гранью всеобщего понимания. Хочу еще. — Псс, божественный ветер… — говорю шепотом, а то Шкафик услышит. — Да, моя ненаглядная, — на весь Дом у Моста, ибо ей похер. — Тише, тварь, — снова шепотом. — К этой женатой селедке больше не полезу, — Таня сама проницательность. — Эй, Шурф, слышал, как тебя назвали незабвенные? — Сэр Мелифаро, я понимаю, что вы не умеете произносить мою фамилию, но называть меня по имени я не разрешал. — Как есть женатая селедка! И под твою биографию как нельзя кстати, и, по словам леди, целуешься так же. — Хей, Мелф, но ты-то не проверял! И вообще он тут на страже твоей девственности стоит! Помоги ему что-ли. Небось замаялся уже на страже-то стоять, — моя подруга сегодня жжет. — Не перегибайте палку. Я парень компанейский, но такие шутки не люблю, — Мелифаро скорчил рожу обиженной невинности. — Ты кто такой? И что ты сделал с моим Мелифарушкой, ирод проклятущий! Это не Мелифаро! Ксюша беги в ближайший трактир и хватай нож! А лучше травмат! Или алебарду! — Таня вспомнила нашу старую шутку про оружее в кармане. Конечно, ведь я каждый день ношу с собой секиру в сумочке где-то в два раза больше школьного пенала. — В каждом трактире найти можно. И как я не догадалась? Не разводи панику, Ктулху! — Да какая тут паника! — тут черты лица ее заострились, она резко втянула носом воздух и начала принюхиваться. Такое уже бывало. Нужно просто потянуть за щеку вниз, и все в норме. Не спрашивайте откуда я это знаю. — Здесь посторонний. Фу, людским духом пахнет. — С чего ты взяла, что в комнате кто-то кроме меня, тебя, Мелифаро, Джуффина, Куруша и женатой селедки есть? — Не, ну ты принюхайся. Вот ты, — далее она потянула носом в мою сторону. — Вот Мелф. Кстати зачетный запах. Это ваниль? — А что такое вани… — Не перебивай. Вот Джуффин. Он пахнет корицей и мудростью, — показала на сэра Халли, который все это время сидел лицом а-ля: «Я тут тихонько посижу, мешать не буду, а вы продолжайте. Мне интересно». Вот наша селедка. Он пахнет мечтой. — Это как? — Э-э-э. Ну как счастье и смерть вместе взятые… Не знаю как объяснить. Куруш пахнет пирожными и перьями… А где он? Где Куруш?! Ладно. Сейчас не это важно. Объявился новый запах. Запах…страха…непонимания…и...других пирожных? Так стоп, — все это время весь коллектив наблюдал за ней как завороженный. — Куруш, птица паршивая, а ну выходи! — К вашему сведению, я — одна из умнейших птиц Управления! — все, кроме Ктулху, повернулись на голос и…застыли в немом непонимании. — Птица Говорун отличается умом и сообразительностью. Ага конечно, — и тоже повернулась. Вот она была эмоциональнее нас всех и заорала.       Знаете почему? Перед нами стоял не Куруш, а его… хуманизация. (Пошла менять рейтинг. Слишком много намеков и действий.) — Прекратить! — не знала, что умею так кричать. — Куруш, хороший мой, как это так с тобой получилось-то? — не знаю почему, но эту птичку я любила больше Шурфа и Мелифаро вместе взятых! И не в этом смысле, черт вас всех дери! — Н-ну… Я уловил обещание насчет пирожных, успокоился насчет использования моей хуманизации в непотребствах. Дальше я услышал дикий крик сэра Мелифаро и от неожиданности упал. После этого я увидел, что у меня больше нет крыльев. — Ну ты и пень. Серьезно не поняла почему перед нами сейчас не пернатое? — потом она побледнела, покраснела, позеленела и разразилась смехом. -Зоофилия! — Чтооооо?! — и тут до меня начало доходить. — Поняла? — спросила Таня. Отчасти на самом деле. — И что теперь делать?! Это же не правильно! — Правильно — неправильно. Чего уж теперь, — она подошла к ближайшему креслу и уселась в него с видом наивысшего блаженства на лице. — Народ жаждет хлеба и зрелищ! Джуффин, что там с хлебами? Где еда? — он как раз оторвался от немого изучения бывшей птицы и собирался что-то сказать. — Еда уже в пути. — Да? Ой как мило! Далее по списку зрелища. А где Мелифаро? — и почему только она замечает пропажи? — К чертовой матери эти зрелища без Мелифаро! Нюхай его, Танюх. — Не могу. Он стер запахи. Не чую! — далее она выбежала из комнаты со слезами на глазах, заставив меня произнести одну единственную фразу: — Женщины.       Все, что оставалось делать, так это думать. Осмыслить свою предубежденность насчет паники Ктулху и понять как, черт подери, нам найти этого «ирода проклятущего». В книге такого не было… Или было… Всегда подумывала о личном буривухе. Хотя стоп! У меня же есть Ктулху с ее чудо памятью! Или стоп. Думай, тупая башка, где это могло тебе встретиться! Имя не важно, хотя бы книгу! — Пока вы тут себе ломаете головы и отпаиваете недопернатых, гениальная я решили все ваши проблемы, — следов от недавней истерики и не осталось. Таня. — Какое преступление на этот раз? — поинтересовалась я скучающим тоном, будто каждый день такое происходит. — Я запугала мужчину в безвкусной одежде, что убью его жену, которая как раз находится на соседней улице, если он не отдаст мне все свои деньги, — выпалила Ктулху. — Эх, чем-нибудь новеньким бы порадовала, а то грабежи, да грабежи. — Зато моя самооценка в норме. — Кхм, леди, я конечно все понимаю, но обсуждать такое в нашем присутствии немного не… — наконец-то подал голос Джуффин. — Бе-бе-бе. Ты мне лучше вот что скажи: ты послал зов девятому тому? — Таня. — А ты мне вот что скажи: ты держишь тайный сыск за шарлатанов и глупцов? — Великая я ничего не утверждает, а лишь предполагает. Неплохо сказанула! — тут Ктулху полезла в карман. — Надо запостить это в Твит…тер… — запнулась, поняв, что телефона-то у нее с собой и нет. Своего рода рекорд — заметить отсутствие телефона спустя больше недели. — Я удивлена, что ты заметила это только сейчас, — лучше бы я молчала. Сейчас немного введу вас в курс дела. «У каждого в этом мире есть хотя бы небольшая, но зависимость.» — как говорит моя Ктулху. У нее это телефон, или Интернет. Она безумно зависима от этого всего. Как она не заметила этого ранее? Сама в глубочайшем шоке. Возможно на это повлияли новые события в ее жизни. В любом случае, сейчас мы все умрем. У нее случится истерика. Такое уже было, когда мы ездили в горы. — Только сейчас?! ТОЛЬКО СЕЙЧАС?! ТЕБЕ ЖИТЬ НАДОЕЛО?! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ВЗЯЛА ЕГО?! — огнедышащий дракон, съев перца, и-то ничто по сравнению с ней. — Спокойней! Это не конец! Ты же как-то жила без него эти дни? — СПОКОЙНЕЙ?! НЕ КОНЕЦ?! Да что ты понимаешь?! У тебя-то он наверняка с собой! — Леди, а о чем собственно речь? — ой, зря… Джуффин, я тебе не завидую… — О ЧЕМ РЕЧЬ?! ДА ЧТО ТЫ ПОНИМАЕШЬ?! Ты думаешь, что ты тут главный? Ха! — ну вот. Я же говорила, что зря. Теперь она вспомнит все его слабости и будет над ними насмехаться. Ну хотя бы успокоится.- Знаешь же, почему она ушла от тебя? Плата за власть и маски! Вселенная всегда забирает дорогое, за самые скверные желания! Ах да, я вижу тебя насквозь. Внутри ты еще жалок. Хм. Не думал поплакать? Или не можешь? Ха-ха-ха! Ты считаешь, что на Великого Вершителя подействуют твои шарлатанские штучки?! На повелителя Вселенной?! Ты поплатишшшься, — надо вмешаться. Взяла первый попавшийся тяжелый предмет и ударила эту истеричку по затылочку, а то ишь ты, повелитель Вселенной! Лойсо Пондохва нервно курит сторонке. — Можешь не благодарить. — Да я запру ее в Холоми! Нет, Холоми слишком жирно для нее! В Нунду! А как же экономия камер, сэр Халли? — Фею? В Нунду? Она же ее разгромит как только почует тьму! — Насколько я знаю феи — мифические существа. Их попросту не существует, — бедная селедка… — Тогда вампиров по-твоему тоже нет? — я сказала это на чистом автомате. У нас с моей дражайшей подругой была игра еще очень давно. Я была тогда угрюмой и нелюдимой, а она была доброй оптимисткой. Ее многие звали феей света и счастья, а я любила гулять ночью и поэтому стала вампиром. Даже, помню, рисовала нас так… Додумать мысль не успела, так как тоже получила по головке. И далеко не тяжелым предметом, а магией. И темнота…