***
Когда Акеми, Сара и Олег только решили создать группу и постепенно начали подыскивать музыкантов, то сразу задумались о будущем, а именно о таком человеке, который должен был командовать всеми действиями группы и помогать им стать более известными. Но для начала они попробовали сами выполнять эту работу. Так как группа состояла в основном из знакомых Акеми и Сары, то эта задача показалась им легкой. Вскоре Сара сказала, что лидер из неё никакой и уступила это место Акеми. И тут произошёл конфликт. Олег возмутился, почему именно Акеми передали такие полномочия, а его задвинули в сторону. Акеми легко уступила ему своё место, сказав, что он и недели не продержится. Её предсказание сбылось. Поскольку Олег мало кого знал из музыкантов, то ему трудно было с ними общаться. Во-первых, он не сразу смог запомнить их имена, во-вторых, у него было мало общих тем с ними, поэтому общий язык искался долго, и, в-третьих, некоторые из музыкантов его просто раздражали. Одними из них были Роберт и Мелисса. И это притом, что Роберт предоставил им свою квартиру, а Мелисса помогала в сочинении текстов песен. Но последнее время его также начала бесить и Акеми. Это уже был их личный конфликт, который, к сожалению, отразился и на всей группе в целом. Наконец, Олег сдался, сказав, что, похоже, Акеми была права. По идее он должен был передать ей лидерство, но вместо этого притащил в группу Настю. Это никому не понравилось, однако пришлось свыкнуться. Настя была строгой, постоянно указывала на недостатки, поощряя лишь Олега, в котором души не чаяла, ведь именно он сделал её главной над всеми. Если кто-то пропускал репетицию, даже по причине болезни, в его сторону тут же назначались штрафы, а в пример ему ставился Олег, который никогда ничего не пропускал. Но, если другие могли смириться со своей участью, то Акеми боролась до последнего. Она никогда не упускала возможности как-то уколоть Настю, чтобы показать ей, что она тут не богиня, и есть люди, с мнением которых тоже нужно считаться. Так зарождалась эта вражда, и она нисколько не утихала. Олег старался быть в стороне, в роли наблюдателя, выжидая момента, когда Настя сможет встать на место Акеми, чего он добивался всеми силами.***
Репетиция началась, постоянно прерываясь криками Насти. То ей показалось, что Нарине фальшивит, то звук гитары Роберта слишком резкий, то не вступили вовремя. Жители деревни Листа сидели на диване и наблюдали это действо. — Не нравится мне этот Олег, — сквозь зубы сказал Саске. — А ты на него не смотри, — махнул рукой Кабуто. — Легко сказать... Вот мне интересно, куда ты всё время пялишься? — Я? — от неожиданности поставленного вопроса у Кабуто чуть очки не слетели. — Никуда я не пялюсь. — Да ладно? — с усмешкой произнёс Саске. — Ну, хорошо, есть тут одна. Вон там стоит, — он показал на Мелиссу. — Красивая такая... Ну, то есть, сразу видно, что умная. Учиха усмехнулся и закатил глаза. Кто бы мог подумать, что помощник Орочимару втюрится с одного взгляда в какую-то непонятную девушку. — Орочимару-сама, а вам не кажется, что они уж больно долго без отдыха репетируют? — спросил Кабуто. В ответ он получил молчание. — Орочимару-сама? — опять молчание. — Орочимару-сама?! — Кабуто, наконец, отвёл взгляд от Мелиссы и обратил внимание на Змея Конохи. Тот безмятежно спал, иногда похрапывая. Выкрик не остался незамеченным. Настя снова оборвала репетицию и подошла к Акеми: — Я, кажется, тебя предупреждала! Всё! Вон из группы! — она ткнула пальцем в сторону двери. Акеми даже в лице нисколько не изменилась. — Слушай, может тебе воды сходить попить, успокоиться? А то ты сегодня такая нервная, что я даже начинаю переживать за тебя... — Заткнись! — еле сдерживаясь, чтобы не ударить девушку, крикнула Настя. В бешенстве она вышла за дверь, Олег помчался следом. — Как грубо... — хмыкнула в её сторону Курихара. Так состоялся долгожданный перерыв, благодарить следовало Кабуто. Роберт, плюхнувшись на диванный подлокотник, устало произнёс: — Когда же вся эта поебень кончится? — он особо не сдерживался в выражениях. — Когда Настю попрут отсюда, — ответила Нарине. — Ну, она хотя бы как-то нас организовывает... — тихо, практически про себя, начала говорить Сара. Несмотря на то, что большинство музыкантов не переносило Настю, Сара старалась наладить с ней мало-мальски приятельские отношения. Она считала, что тогда, возможно, на её ошибки будут меньше обращать внимания. Но пока её попытки были безуспешны. — Может, ты ещё скажешь, что Настя хороший человек? — обратился к Саре Витя. — Я не знаю, какой она человек, — попыталась она уйти от ответа. — Всё понятно с тобой, — хмыкнул Роберт. — Ты пытаешься подлизаться к Насте, чтобы она относилась к тебе так же, как и к Олегу, то есть с привилегиями и уважением. Давай, можешь прямо сейчас идти и успокаивать эту дуру. Роберт, хоть и мог резко выражаться, но никогда не хамил кому-то из своих друзей, за исключением Вити и Миши. А Сару он считал своим другом не меньше, чем Акеми. В разговор влез Кулагин и встал на сторону Сары: — Может тебя и раздражает поведение Насти, но это не даёт тебе права срывать зло на других! — Я сказал, что думаю. Если ты такой умный и смелый, то, может, выйдем? — спокойно отозвался Роберт. — Так, спокойно! — остановила их Акеми. — Не хватало мне тут ещё драки. Хотя «лидером» группы считалась Настя, большим авторитетом пользовалась Акеми. Она была одной из создателей, организатором, автором песен, солисткой и вложила во всё это дело душу. Потому-то её и уважало большинство участников коллектива. Да и вообще, спорить с ней было опасно. Посчитав, что все успокоились, и новой ссоры не предвидится, она отошла поговорить с Мелиссой. Та в этот момент сидела на полу и гадала. — Мелисса, послушай, у меня к тебе есть дело, — говорить с ней нужно было предельно осторожно, так как процесс гадания был одним из самых важных вещей в жизни Мелиссы. — Ты хочешь меня спросить о том, что тебя волнует в последние два дня. Садись Акеми, я всё расскажу тебе, — загадочным голосом сказала Мелисса и разложила карты. — Вижу, эта проблема непосредственно связана с твоим душевным состоянием. Сейчас тебя беспокоит лишь один вопрос: «Как?» Верно? — Да, — Акеми нисколько не удивлялась, когда Мелисса по своим картам догадывалась о том, что у неё хотят узнать. — Я хочу узнать, каким образом люди, которых я сегодня привела к нам на репетицию, могли оказаться в нашем мире? Может, ты приблизительно что-то знаешь? — Не знаю, как расценивать этот вопрос... Но у меня есть предположение, что ответ гораздо глубже, чем ты думаешь. Возможно, это произошло из-за тебя, например, ты могла сделать что-то, что в корне изменило ход событий... Вспомни, что ты делала позавчера, чего обычно не делаешь? — Э-э-эм... — Акеми попыталась вспомнить. — Ну, цветы полила... мусор выкинула, только я это каждые выходные делаю. — Значит, ищи глубже. — К себе домой съездила, посмотреть, что там, как. — Вот, это уже что-то. Может, была какая-то особенная дата? — Ровна неделя, как родители уехали в Японию, — честно говоря, Акеми совершенно не понимала к чему всё это, и зачем Мелиссе эти подробности. — Вот оно! — Уотерс возвела руки к небу, вернее к потолку. — Мелли, может, объяснишь? — попросила Акеми. — Позавчера была очень важная дата! Твои родители ровно неделю в Японии, а ещё это было воскресенье, пятнадцатое число! Ну, понимаешь? — Нет. Как это вообще связано? — Я думала, что пятнадцатое число для тебя что-то значит... Ладно, давай попробуем по-другому. При каких обстоятельствах ты обнаружила этих людей? Акеми поведала ей эту историю. Мелли внимательно её слушала, анализируя каждое слово и пытаясь подогнать это к каким-то, только ей одной известным, символам. — Я не вижу связи того, что ты сказала, с тем, что я думаю. Выходит, дело в самой тебе. А Акеми возлагала на подругу такие надежды! Всё накрылось медным тазом, и теперь снова ей придётся самой думать, как это получилось.***
Всё оставшееся время репетиции и после неё девушка была задумчива и молчалива, что никак не могло оказаться не замеченным. И только Мелисса знала, что сейчас происходит в голове ее подруги. Для Акеми не было свойственным так себя вести в кругу друзей. Да, дома она могла долго сидеть и, глядя в одну точку, думать о чём-то, но рядом с приятелями она всегда была разговорчива и весела, иногда даже сердита. После репетиции она заторопилась домой, чтобы избежать вопросов от друзей. Даже конохские знакомые, которые уже поняли, что эта девушка способна молниеносно менять свои планы, были в замешательстве, когда она чуть ли не бегом двигалась по улице, а потом, ничего не сказав, захлопнула дверь в своей комнате и не выходила оттуда до вечера. — Может, спросить у неё, что случилось? — подумал Кабуто. — И это говорит человек, который ещё вчера боялся её ауры, — сказал ему Саске. В итоге решили, что поговорить с Акеми должен Учиха, потому что Кабуто резко передумал это делать, Орочимару решил пойти ещё поспать, а Какаши читал книгу, и до него вообще было не достучаться. Саске постучался в дверь, но ничего не услышав, решил зайти без приглашения. — О чём думаешь? — начал он. — А? — Акеми даже не заметила его присутствия. — Не важно. Чего тебе надо? — Хотел поговорить. — О чём? Не думаю, что у нас много тем для разговора. — Просто все переживают, от того, что ты странно себя ведёшь. А я хотел узнать почему. Что-то случилось? — он присел рядом с ней на диван. — Вы случились, — сухо ответила Акеми. — Одна моя подруга по имени Мелисса сказала, что дело во мне, а я понятия не имею, почему именно из-за меня вы тут оказались! — Да мы и сами не знаем, почему. Меня, кстати, тоже волнует один вопрос. Тогда на кухне ты назвала все наши имена, а потом спросила, кто сейчас в Конохе Хокаге, откуда ты знаешь это? — Просто, понимаешь, вы не совсем существуете на самом деле. Вы — персонажи одного аниме, придуманного одним человеком. Вы выдуманные, а значит, не можете существовать в реальном мире. В детстве я смотрела это аниме, поэтому знаю вас и кое-какие вещи, связанные с вами. — То есть как это, мы не существуем? — удивился Саске. — Не знаю, — покачала головой Акеми. — Я теперь уже и сама не уверена, что реально, а что нет. Ведь вы есть, но при этом вы не существуете. Странно получается, согласись? — Да, — задумался Саске. — А ты прямо всё о нас знаешь? — Нет, но в общих чертах, — девушка пожала плечами. — Скажи, во сколько лет я ушёл к Орочимару? — В тринадцать. Вот теперь он точно поверил, что она может знать о них больше, чем они сами. — Слушай, Саске, — обратилась Акеми. — А у тебя есть проклятая печать Орочимару? — Да, а что? — Уже ничего, — задумчиво произнесла девушка. Странностей и несовпадений становилось всё больше и больше.