С приветом из Конохи!

      После разговоров с Робертом у Акеми, порой, оставался на душе неприятный осадок, избавлялась от которого она с помощью чая. Вот и сейчас она поступила точно также. Достав пакетик из коробки, положив его в кружку и залив кипятком, девушка села за стол и уставилась в одну точку.       — Ну, о чём вы там говорили? — заинтересованно спросил Саске.       — У Роберта, а, вернее, у моей группы созрело одно заманчивое предложение, на которое я уже согласилась. Где-то недели через две, может, чуть больше, мы поедем на море.       — А мы? — тут же поспешил с вопросом Кабуто.       — И вы едете с нами.       Все зависли. Акеми знала, какая будет реакция, когда она озвучит своё решение и сейчас просто любовалась результатом. Кабуто вытаращил глаза и часто моргал ими. Орочимару, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула и хмыкнул, довольный тем, что сейчас ему, как и всем остальным, сказала Акеми. А вот Какаши поразил девушку. Он не только оторвался от книги, но даже чуть приподнял бровь, судя по всему, от удивления. За последнее время это была одна из самых длинных цепочек его действий.       — А я знал, что так будет, — сказал Саске с видом великого предсказателя, покруче Ванги.       — А почему ты решила, что мы поедем с вами, не спросив нашего мнения? — осведомился Кабуто.       — Во-первых, — Акеми загнула палец на руке. — Я не оставлю вас одних в своей квартире на две или три недели. Во-вторых, вы с удовольствием бы приняли моё предложение, — она посмотрела на довольного Орочимару. — И, наконец, в-третьих, я просто хочу лишний раз позлить Олега.       — Ты уверена, что он не выгонит тебя из группы, после всего этого?       — Велика потеря! — рассмеялась Акеми.       — А я думал, что ты единственная, кто трясётся за группу, — Кабуто почесал затылок.       — Не совсем. Просто на мне и Саре всё держится. Если уйду я, то и она пойдёт следом, а дальше уже и все остальные, — Акеми задумалась. — Хотя знаешь, по-моему, эта группа уже изжила себя. По крайней мере, под руководством Олега и Насти точно.       После этих посиделок с чаем, Акеми решила разобрать свои вещи, которые притащила из своей квартиры, когда родители объявили ей, что уезжают на две недели в Японию. Открыв шкаф, она внимательно осмотрела полки, на которых были не слишком аккуратно сложены вещи, взгляд её упал на одну довольно большую коробку.       Когда она собирала вещи, то брала первое, что попадалось ей под руку, потому что Кейко и Сачио слишком поздно сообщили ей, что уезжают. Они объявили это, в то время, как до самолёта оставалось часа четыре, а до выезда и того меньше. Акеми пришлось собирать свои вещи и мчаться на другой конец города, чтобы забрать у них ключи. Она могла бы взять с собой только необходимое на тот момент, а потом ездить к себе на квартиру и забирать оттуда то, что ей было нужно, но было две причины, почему Акеми этого не стала делать. Первая заключалась в том, что ей не хотелось таскаться через весь город за парой тапок, которые она могла забыть. Вторая, которая была основной, в том, что ей просто лень даже выйти из дома, чтобы купить хлеба, куда уж там, в квартиру наведаться!       Достав с полки эту коробку, которая к тому же была еще и тяжёлой и, удивившись, как она вообще смогла её притащить с собой, Акеми поставила её на пол и открыла крышку. Её удивление было невозможно описать словами, ведь в коробке лежали её фотографии, чёрт знает, какой давности и какие-то записи. «А, ведь я совершенно забыла про эти вещи...» — подумала Акеми.       Она рассматривала каждую вещичку с долей ностальгии по тому времени, когда она появилась у неё. Вот она нашла фотографию, где они с Сарой и Олегом находились в гостиной Сары, в момент, когда они решили создать группу. Олег сидел на диване, положив ногу на ногу и бурно обсуждая название будущей группы. Сара, сидя рядом, держала в руках листок, на которые ей диктовали предложения. Акеми расположилась на подлокотнике дивана, и пила чай из гранёного стакана в подстаканнике, на котором был изображён поезд, остановившийся на какой-то станции. Сфотографировала их тогда сестра Сары — Илана. Это был один из тех редких дней, когда семья Шпееров решила собрать всех за большим столом. А Олег тогда сказал такую фразу: «Скоро эта страна узнает новую легенду. И ей будет наша группа».       «Не узнает», — подумала Акеми. Где-то в подсознании уже давно хранилась мысль, что вся эта затея с группой изначально не могла быть успешной. Ей казалось, что ещё в самом начале они сделали что-то не правильно. А теперь всё катилось к развалу. «Начало конца» — именно эти слова приходили на ум. Может, оно было бы и к лучшему.       В комнату вошёл Саске.       — Что делаешь? — спросил он, присаживаясь на диван.       — Разбираю старые вещи.       — Я бы на твоём месте не стал этого делать. Вдруг найдёшь что-нибудь неприятное или то, о чём долго хотела забыть.       — Всё равно, как ни крути, это часть моей жизни, — вздохнула Акеми и начала перебирать записки.       Она быстро просматривала глазами буквы и слова, которыми были исписаны листки бумаги. «Дорогой Олег, — вдруг увидела Акеми и решила просмотреть эти записи получше. — Я хочу ответить на твоё предложение. Я не могу его принять. Я не могу быть твоей девушкой. Ты, конечно, хороший парень, но однажды ты уже предал меня. Я имею в виду ту историю с Аней. Ты прекрасно понимаешь, что за такое не прощают, я же сделала исключение. Но это не значит, что я до сих пор испытываю к тебе те же чувства. Именно поэтому я отказываю тебе. Ты не тот человек, который мне нужен», — Акеми в гневе скомкала бумагу и бросила её за спину.       — Что это? — спросил Саске, в который раз удивлённый переменой в Курихаре. Только что она сидела и перебирала старые вещи, и тут вдруг со злостью швыряет их.       — Не важно, — сквозь зубы ответила девушка.       Тем не менее, любопытство взяло своё, и Саске поднял ту бумажку, чтобы прочитать то, что привело Акеми в такое бешенство.       — Эта и есть та ситуация, из-за которой у вас эта война с Олегом? — поинтересовался он.       — Не важно.       — Значит, та. И тебя это так сильно бесит? — продолжил Саске.       — Я сказала, что это не важно! — Учиха почувствовал, как вокруг Акеми постепенно стала накапливаться угрожающая аура.       — Значит, бесит. И почему же ты решила отказать ему?       — Хватит до меня докапываться! Не твоё дело, что произошло между мной и Олегом, — она вскочила со своего места и подбежала к Саске, чтобы выхватить бумажку из его рук, но всё оказалось куда проще, так как Учиха сам отдал ей этот листок. — И вообще, я тогда совсем не это ему сказала.       — Так это ещё и черновик! — глаза у Саске загорелись. — То есть ты репетировала перед тем, чтобы отказать ему. А что за Аня? Это вообще кто?       — Не важно. Факт в том, что тогда Олег меня подставил. Меня могли выгнать из университета и даже посадить в тюрьму, если бы Аня сама не решила признаться. В итоге, её выперли, а Олег имел наглость попросить меня стать его девушкой. Естественно я собиралась отказать, но получилось не совсем так, как планировалось.       — И что же случилось?       — Он начал ко мне приставать, я его ударила... Так получилось, что я не рассчитала силу удара, и Олег заработал неплохое сотрясение, после того, как не удержался на ногах и ударился головой о край стола... Он полежал в больнице, а когда вышел, то начал мстить мне. Пожалуй, если бы не Сара, Роберт, Мелисса и другие, то я давно бы сдалась... — Акеми подняла с пола коробку, предварительно уложив её содержимое, за исключением записки, обратно и поставила её на прежнее место в шкафу.       — А ты... любила Олега? — еле слышно спросил Саске, как будто надеялся, что его, скорее всего не услышат.       Акеми повернулась к нему и увидела его лицо. Оно не было, как прежде, безэмоционально, не было зло, его даже нельзя было назвать задумчивым, но Саске смотрел на Акеми так, словно пытался утешить её. Это был добрый, понимающий взгляд. Увидев его, у Акеми почему-то глаза наполнились слезами. Хотелось плакать, нет, рыдать! Причём навзрыд, без остановки. Хотелось упасть на пол, забить руками по полу, и чтобы кто-то подошёл, обнял и успокоил. Акеми вдруг ощутила, как она слаба по сравнению с действительностью, которая окружала её.       Слёзы жгли глаза, но до последнего она сдерживала их. Когда это стало невозможным, то она просто закрыла их, и тоненькие солёные струйки потекли сначала по щекам, а потом по шее.       — Я... никогда... никогда не могла... любить... такого, как Олег... Никогда... — всхлипывая, проговорила Акеми. Она вытерла тыльной стороной ладони слёзы, и вдруг голос её стал жёстким, а в глазах появился устрашающий блеск. — Он должен ответить за всё, что произошло тогда, и рано или поздно сама жизнь накажет его. И я не допущу того, чтобы из-за него кто-то испытал такую же боль, как и я. Слышишь, я никогда не допущу этого!       Акеми выкрикнула эти слова так громко, что из соседней комнаты прибежал Орочимару, следом за ним Кабуто, и последним Какаши.       — Что случилось?! — обеспокоенно спросил Змей Конохи.       — Всё в порядке, — спокойно сказал Саске, вставая со своего места.       Теперь он знал слабое место Акеми. Но для себя решил, что никогда в жизни не будет использовать это против неё. Чтобы не случилось, он никогда этого не сделает, а, наоборот, предпримет всё, что возможно, чтобы она поскорее забыла это. Ему стало по-настоящему жалко кого-то, а жизнь подстроила всё так, чтобы это произошло именно с Акеми.       После этого разговора Саске уяснил две вещи: Акеми может быть поистине сильной, и она точно никогда не станет сдаваться. Он знал эту девушку всего два дня, но сделал уже немало выводов. Но сам он не мог понять, почему ему интересно всё это. И тут Саске поймал себя на мысли, что, оказывается, ему хочется быть рядом с Акеми. В ней есть то, что притягивает, а если притянуло, то уже не отпустит.       Ему вспомнились её слова: «Я не допущу того, чтобы кто-то испытал такую же боль, как я». «А я не допущу, чтобы ты ещё раз испытала это!» — мысленно ответил он ей.