***
Миша действительно не встретил никаких гопников и спокойно дошёл до дома Акеми. Идея припереться к друзьям, на ночь глядя, пришла к нему за полчаса, прежде чем он решился позвонить. Поскольку он собрал все свои вещи ещё позавчера, ему стало скучно, и он решил с кем-нибудь поговорить. Первой, разумеется, была Сара. Но на тот момент, она как раз говорила по скайпу со своими родственниками, которым потом ещё долго объясняла, что Миша — просто её друг, а не то, что подумал весь Биробиджан, услышав радостный вопль Мирьям: «Песах, у нашей дочери появился парень!» Но Кулагин не привык отступать, в конце концов, у него полно друзей, которые, возможно, захотят пообщаться, поэтому он позвонил Роберту. Естественно, его и там послали, причём по всем направлениям. А дело было вот в чём: к Бутко зашёл Витя, чтобы попросить соль, свечи и иголку с красной ниткой. Парень итак был в ступоре, зачем его друг, пусть тот и жил в соседнем доме, припёрся к нему так поздно, а тут ещё и Миша со своими разговорами! Так что мата он наслушался на несколько лет вперёд. По списку, а у Миши действительно лежал лист А4, где были записаны имена всех его друзей, причём некоторые из этого списка, скорее всего даже не подозревали, что могли быть «друзьями» данного человека, следующей шла Акеми. Как Акеми могла оказаться после Роберта, если учесть, что тот с Мишей разговаривал только матом, да ещё и в особой манере исполнения, так как туда, куда чаще всего оправлялся Кулагин, Бутко посылал только «избранных»? Очень просто. Дело в том, что у Роберта была фамилия на букву «Б», в то время, как у Акеми на «К», а список Миши был написан не по предпочтениям, а по алфавиту (Сара, разумеется, ни в какой алфавит не входила), а с Нарине Валесян он тогда ещё не был знаком. И вот тут-то Михаилу повезло — Курихара с радостью согласилась с ним поговорить, только Кулагина разговоры больше не интересовали, ему захотелось прийти к подруге. Потому что он подумал и решил, что минут через пять она скажет, что должна собирать вещи, и им придётся распрощаться, а ему снова станет скучно. Так родилась «гениальная» идея прихода Миши.***
— Акеми, я забыл, какой у тебя номер квартиры? — спросил он, стоя перед домофоном. И услышав цифру одиннадцать, тут же нажал кнопки. За то время, пока он шёл до квартиры, Акеми успела десять раз подумать, нужно ли было его приглашать. Всё-таки она занята очень важным и ответственным делом в виде собирания вещей в поездку, а Миша может только помешать, но отправлять человека назад было бы уже не вежливо. Пять минут, и её друг уже в гостиной сидит рядом с Орочимару. — Что читаешь? — спросил он у Какаши, который сидел с другой стороны от него, но, посмотрев на шиноби, Миша понял, что тот его явно старше и тут же исправился на более уважительную форму обращения. Только, как оказалось, Какаши было наплевать. — Пока не понял, потому что названия тут нет, но это подарок... Акеми, как зовут твоего друга? — Роберт, — на сей раз, при упоминании этого имени перекосило не только Саске, но и Мишу. — Ты читаешь эту «Камасутру»? — забив на всякие там уважительные формы, с ужасом спросил он. — Это же сплошная порнуха! — Да? — изумился Хатаке. — А я как-то не заметил... — А с чего ты это взял? — решила вмешаться в разговор Акеми. — Он мне точно такую же подарил, только я, в отличие от тебя, читаю то, что мне дарят. Прочитав первые три главы, и увидев первую картинку, я сразу всё понял. Хотя, чего я ожидал, это же Роберт. — Странно. Я посмотрела картинки, но мне эта книга показалась абсолютно нормальной. — Для Роберта, — продолжал утверждать Миша. — А то, что на обратной стороне красными цифрами написано 18+, тебя тоже не смутило? — А там написано? — смутилась Акеми, а Саске вдруг поднялся с кресла и, вырвав из рук Какаши книгу, принялся её листать. Чем дальше он пролистывал, тем больше расширялись его глаза, а лицо иногда заметно краснело. — Как вы можете это читать?! Это же откровенное порно! — воскликнул он, резко захлопнув книгу. А ведь это была только середина... — Это ты мне или всем присутствующим? — решил уточнить Какаши. — Если мне, то с добрым утром, Саске! Я думал, что ты знаешь, какие книги я читаю. Учиха развернулся к Акеми. Какие книги ей нравятся, ему тоже хотелось бы знать. — Я только посмотрела картинки. Ну, и прочитала половину... а потом ещё половину... и перечитала... два раза. Саске смог только ударить себя ладонью по лбу и проговорить: — Извращенцы! Ну почему меня окружают сплошные извращенцы? — В смысле? — возмутился Орочимару. — Вот только не надо притворяться, что ты тут самый белый и пушистый, Орочимару. Я уже давно всё знаю. — Что ты знаешь? — с полным непониманием спросил Змей Конохи. — Всё, — вот это объяснение! — И про то, какие ты проводишь «опыты» в своей лаборатории, и про то, зачем тебе моё тело, и про Кабуто. — При чём тут я? — не менее возмущённо сказал Кабуто. — И о каких опытах он говорит, Орочимару-сама? — Думаешь, я знаю, что за ересь он пытается втереть мне и всем остальным тоже? Саске, не мог бы ты пояснить, о чём идёт речь? — Пояснить?! То есть ты хочешь, чтобы я начал рассказывать об этом?! — он практически испуганно, что было не свойственно ни ему самому, ни кому бы то ни было из клана Учиха, оглядел присутствующих. — Да, — твёрдо повторил Орочимару, скрестив руки на груди. — Если можно, то в подробностях, пожалуйста, — попросил Какаши, немало заинтересовавшись происходящими событиями. Саске тяжело вздохнул, у него осталась последняя надежда в лице Акеми, но взглянув на ту, он понял, что зря надеялся. Тогда он снова вздохнул и сел на пол, поскольку его кресло тут же было занято Курихарой. — Я живу у Орочимару с тринадцати лет и многое видел, а слышал ещё больше, — он сглотнул, пристально посмотрел в лицо каждому, чтобы убедиться, насколько велико их желание слушать его дальше, и продолжил. — Так вот, после обеда, я случайно, — это слово он выделил. — Проходил мимо лаборатории. Там как раз сидел Орочимару и, как я думал в свои пятнадцать, он просто ставил очередной эксперимент, но то, что я услышал, заставило меня насторожиться. — И что же ты там услышал? — недовольно поинтересовался саннин. — Слышал я в основном только вздохи и иногда выдохи, но я решил заглянуть внутрь и немного приоткрыл дверь... — Ну, ты и идиот! — высказался Миша. — А если бы тебя заметили? — Его? — с усмешкой переспросила Акеми. — Я тебя умоляю! Чтобы его кто-нибудь заметил? Да даже если бы и заметили, то, скорее всего, предложили бы присоединиться. Это же Саске, — она закатила глаза. — Ну, и зачем ты это сказала? Я же уже всё представил, — еле сдерживаясь, чтобы не проявить шаринган, сказал Учиха. — А я смотрю, у тебя очень богатая фантазия. Надо будет это использовать, — Акеми хитро улыбнулась. — Может, уже продолжим? Мне интересно, чем это всё закончилось, — решил поучаствовать в общей беседе Какаши. — Я хочу знать, присоединился там Саске к кому-нибудь или нет. — Что?! — воскликнул названный. Нет, он, конечно, уже свыкся с мыслью о том, что его бывший наставник — извращенец до кончиков пальцев, но чтобы настолько! — В конце концов, я должен знать, к чему привели мои труды, — спокойно продолжал Хатаке. — Я тебя, между прочим, больше года учил, должен же ты был перенять что-нибудь от меня. Или ты такой же тупой в данном плане, как и Наруто? До того около часа доходило, что я пытался ему объяснить. Надеюсь, тренировки с Джирайей-саном принесут какие-то плоды. — Не беспокойся, Какаши-сан, твои труды здесь видны сразу, — уверил его Орочимару. — Я даже могу сказать тебе спасибо за то, что обучал Саске, ну, и опыт там какой-нибудь передавал, наверное. — Закрыли эту тему! — прикрикнула Акеми. — Саске, продолжай. — Спасибо, что смилостивилась, — съязвил он. — Может я и идиот, что тогда открыл эту дверь, но прошлое не вернуть, я осторожно посмотрел, что там происходило, и увидел, как Орочимару... — Всё! Не продолжай, я вспомнил тот случай, — резко перебил его Змей. — Так, а чем всё кончилось-то? — Это не важно, — сквозь зубы прошипел саннин. — А почему меня там не было? — возмущённо спросил Кабуто. — Потому что ты в этот момент мыл посуду, — повседневно сообщил Саске. — Как всегда, — разочарованно протянул очкарик. — Вечно я упускаю всё самое интересное. — Да нет, не всегда. Была одна история с твоим непосредственным участием, — ухмыльнулся Учиха, а у Акеми с Какаши аж глаза загорелись, и только Миша радовался тому, что Саске не дали договорить конца предыдущей истории. — Ну-ка напомни, что это был за случай, — снова недоверчиво попросил Орочимару. — Мне тогда было тринадцать, я всего три месяца жил в твоём логове и, разумеется, не думал, что могу столкнуться с подобным. Я хотел помыться, шёл в ванную и случайно проходил мимо твоей спальни. Дверь была чуть открыта и, подходя к ней, я чётко расслышал голос Кабуто и, как он изволил сам тогда выразиться, «его господина». Кабуто тут же густо покраснел, очевидно, что-то такое припоминая. Он взглянул на конохского Змея, но тот, почему-то, не проявлял никаких эмоций. — А дальше-то что? — сгорая от нетерпения услышать развязку и перебрав все возможные варианты концовки данной истории, спросила Акеми. — Ну, если Орочимару позволит рассказать дальше, то я, безусловно, продолжу, — ответил ей Саске. — Орочимару-сама, лучше не надо, — вполголоса проговорил Кабуто, после чего стал что-то нашёптывать саннину на ухо. С каждым словом своего помощника он всё больше хмурился, а после вообще рассмеялся. — А, так это был тот случай! — он снова начал смеяться. Акеми и Какаши удивлённо переглянулись, потому что ясно понимали, что что-то от них снова пытаются скрыть. Саске молчал, но по его глазам, быстро перемещающим взгляд с наставника на его помощника, было понятно, что он о чём-то пытается догадаться, следовательно, тоже не совсем понимал происходящее. А Миша думал лишь о том, чтобы эта история закончилась так же, как и предыдущая, то есть ничем. — Ну, тогда я был ещё молод и... — Ага, молод. Сорок два года — тоже мне молодость, — хмыкнула Курихара. — А откуда ты знаешь, что мне тогда сорок два было? — насторожился Орочимару. — Я всё знаю, — загадочно ответила ему девушка. — Так, ладно, чувствую, что конец этой истории ничем не отличается от прошлой, а мне всё-таки надо собрать вещи. Вам, кстати говоря, тоже, — она обвела пальцем своих конохских друзей. — Я уже всё собрал, — и Какаши снова открыл книгу, подаренную Робертом на совершеннолетие Акеми.***
Сборы вещей продолжались ещё очень долго, однако, Миша никуда уходить не собирался, и его совершенно не напрягало, что уже половина двенадцатого. «Как бы он тут заночевать не решил», — думала Акеми каждый раз, когда проходила мимо часов, стоявших на полке шкафа. Она уже упаковала в чемодан вещи, которые планировала сдать в багаж, но всё, как и предполагалось, не влезло, поэтому она искала сумку, где раньше были собраны ненужные ей вещи, которые она собиралась отдать в благотворительный фонд вместе с Мелиссой. Уотерс, с первого же дня в России, когда её в четырнадцать привезли сюда бабушка и дедушка, решила, что будет помогать больным и бедным детям, о которых часто слышала из новостей, поэтому, как только ей стукнуло восемнадцать, она пошла в какую-то волонтёрскую организацию и через полгода стала там самым активным участником. Акеми она подключила во всё это для того, чтобы исполнить свою мечту — одеть, обуть и накормить всех несчастных в России, а у подруги как раз было много ненужного хлама, который Мелисса с радостью приняла и потащила в свой фонд. В итоге благотворительная сумка была найдена и разобрана, а вещи из неё переложены в пакеты из «Ашана». Теперь посередине комнаты она валялась открытая, и вскоре Акеми начала запихивать в неё одноразовую посуду, коробки с чайными пакетиками и три косметички, в которых была не только косметика, но и солнцезащитные кремы, а также шампуни и гели для душа. — Я даже боюсь спрашивать, зачем нам посуда и чай, — произнёс Кабуто, смотря на всё происходившее. — Лучше бы помог, и так ничего не лезет, — проворчала Акеми. — А эту гадость ты для кого берёшь? — брезгливо покосился Орочимару на так и не полюбившиеся ему пакетики чая. — Для вас. Но, если кому-то не нравится такой чай, он может купить себе заварной и заваривать его в своём чайнике. — Покупать, очевидно, на свои же деньги? — обречённо спросил Змей и получил положительный кивок со стороны рыжеволосой. — Кстати, ты обещал мне объяснить, зачем тебе чемодан, — вспомнила Акеми. Для того, чтобы всё объяснить, Орочимару потребовалось встать с дивана, отойти от него на метр, тем самым привлеча внимание остальных людей в комнате. Затем он сложил одну печать. Секунда, и с двух сторон от него оказались две здоровенные стопки с различными свитками. — Что это? — испуганно спросил Миша, тыча пальцем на стопки. — Орочимару-сама, вы всегда их с собой таскаете? — удивился Кабуто. — Конечно. Это же самое необходимое. Тут свитки с печатями на все случаи жизни, но поскольку у нас как-то не принято ходить с чемоданами, я решил, что здесь он мне точно понадобится. — Охренеть, — только и могла сказать Акеми. — А зачем тебе всё это? — Ну, мало ли что может случиться, тем более в моём возрасте. Да, и из-за того, что вы, — он зыркнул на Какаши. — Постоянно беспокоите меня своими визитами, с целью отобрать моего Саске, нам очень часто приходится переезжать, не в руках же мне это всё тащить. Курихара резко рассмеялась, примерно также, как и саннин, когда Саске рассказывал им свою историю, только тембр у неё был гораздо приятнее. — А что смешного? — не понимая, спросил Орочимару. — Не важно, — сквозь смех проговорила она. Девушку даже не остановило то, что Учиха, который прекрасно понял, почему ей так смешно, сверлил её взглядом, в котором читалась только одна мысль — как бы её сейчас придушить. Отсмеявшись, она поднялась с пола и пошла за чемоданом. Через некоторое время Орочимару стал перекладывать туда свои свитки «на все случаи жизни». — Орочимару-сама, зачем вы таскаете с собой свиток с данго? — поинтересовался, помогавший ему Кабуто. — Чёрт, я же хотел их съесть на завтрак две недели назад, но из-за того, что попал сюда, совсем забыл про это, — немного подумав, он добавил: — Кабуто, если хочешь, можешь съесть их. — Орочимару-сама, а разве они не испортились? — Ну, значит, не ешь. Что за тупые вопросы?! — с этими словами он откинул свиток в сторону. В процессе пакования вещей, обнаружились ещё два свитка с едой и пять пустых свитков, куда Орочимару запечатал свою одежду и катану Саске, потому что Акеми сказала, что их не пустят в аэропорт с оружием. Посидев ещё час, Миша всё же решил покинуть квартиру Акеми, чтобы ещё успеть выспаться. Девушке оставалось ему только позавидовать, ведь она сегодня, похоже, не спит, как собственно и все остальные, но эта мысль немного подбадривала. «Ведь когда страдаешь не один, становится немного легче», — так ей всегда говорила Сара, которая, наверняка, уже сотый сон пересматривает.***
Около половины четвёртого всё закончилось, спать оставалось только полчаса, но все надеялись, что смогут это сделать. Перед тем, как выключить свет, Акеми спросила у Саске: — Так чем в итоге закончились эти истории про Орочимару и Кабуто? — Да ничем. Я их придумал, — просто ответил Учиха. — Но почему тогда Кабуто покраснел? — Значит, я угадал, — и он улыбнулся.