***
Стюардесса уже показала, что и как делать при разгерметизации салона, при аварийной посадке на воду и прочее. Далее по проходу начала ходить полноватая женщина, раздавая мятные конфетки с надписью «Аэрофлот» всем желающим. — А зачем это нужно? — спросил Орочимару у своего помощника, разглядывая конфету. — Чтобы, когда мы будем взлетать, у Вас уши не заложило, Орочимару-сама. — Взлетать?! — кажется, только сейчас до саннина дошло, каким образом они доберутся до Анапы. — Я на это не подписывался! — Тише, Орочимару-сама, — начал успокаивать его Кабуто. — Летать совсем не страшно. Вы даже ничего не почувствуете. Кое-как успокоившись, Змей развернул обёртку и запихнул конфету в рот. Он повернулся к иллюминатору, и тут самолёт начал движение. Сначала он медленно поворачивался вдоль каких-то линий на земле, но нормально разглядеть их у Орочимару не получилось, потому что дождь до сих пор лил, как из ведра, и капли, стекающие по стеклу, мешали обзору. Самолёт начал понемногу ускоряться, почувствовав это, саннин схватился одной рукой за подлокотник, а другой сжал плечо Кабуто, отчего тот вскрикнул. Ещё никогда в жизни Орочимару так не боялся. На секунду он подумал о том, что после этой поездочки обязательно поседеет. А самолёт продолжал нестись с бешеной скоростью по взлётной полосе, пока не оторвался от земли. — Орочимару-сама, мы взлетели. Видите, я же говорил, что летать совсем не страшно, — Кабуто повернул голову вправо и увидел неподвижно сидящего саннина, который даже не пытался моргнуть или произвести ещё какое-нибудь действие. — Орочимару-сама, с Вами всё в порядке? — с испугом спросил у него помощник. — Я конфету проглотил случайно, — сообщил ему Змей каким-то неживым голосом. — Скажи, Кабуто, я седой? — Нет. — Ну, тогда всё нормально, — выдохнул он, отпустив плечо Якуши, на котором был, наверное, уже не один синяк. «И почему я должен сидеть именно с ними?» — подумал про себя Саске и достал из кармана сидения толстый журнал.***
Бутко уже видел десятый по счёту сон, прислонившись к стенке. Витя присоединился к нему, сняв с себя кроссовки, чтобы подогнуть колени, и положил свою голову на плечо друга. Миша попросил у стюардессы газету и теперь старательно изучал прессу. Впереди сидели Акеми, Олег и Сара, которые разговаривали друг с другом, вспоминая различные истории о былых временах. В процессе разговора Курихару не раз посещала мысль о том, как там Саске. К слову, у Учихи похожая мысль тоже не раз всплыла в голове. Мелисса и Нарине смотрели фильм через общие наушники, скаченный на планшет Уотерс. Иностранец, что сидел рядом с ними, уткнулся в свой ноутбук и что-то там печатал. Орочимару жаловался на то, что хочет есть, а Кабуто уверял его, что скоро должны будут раздавать завтрак. На это саннин восхищённо произнёс: «Вот это сервис!» А Какаши листал журнал, в котором было больше всякой рекламы, чем полезной информации. Он сидел вместе с той девушкой один, потому что их третий сосед не пришёл. Сначала она молчала, но изредка поглядывала в сторону Хатаке, что его немного напрягало. Потом она уставилась в его журнал, делая вид, что читает, хотя перед ней в кармане лежал точно такой же экземпляр. Какаши тяжело вздохнул, переворачивая страницу, всем своим видом показывая, что ему не очень приятно, когда на него вот так вот пялятся, поскольку к этому времени брюнетка уже открыто смотрела на него, изучая. Но намёков эта особа, видимо не понимала. — А как Вас зовут? — вдруг спросила она. — Какаши, — не отрываясь от чтения статьи про отдых с детьми в Феодосии, сказал он. — Какое у Вас имя необычное. Вы не местный? — Нет. — А откуда Вы? — продолжала девушка. — А какая Вам разница? — повернувшись в её сторону, резко спросил Хатаке. Однако она нисколько не смутилась. — Просто интересно. Вот я из Вологды. Транзитом оттуда до Питера, а из Питера в Анапу, — принялась объяснять она. — А я из Цуруги, — вспомнив, откуда родом Акеми, ответил Какаши. — Это вообще где? — подняв одну бровь, с непониманием ответила его спутница. — Это Япония. Остров Сикоку, префектура Токусима, — сказав это, он оставил её в замешательстве. Пока она пыталась осмыслить это, шиноби вернулся к чтению статьи. Но на этом ничего не закончилось. — Так Вы японец! — восхищённо сказала она и улыбнулась, видимо своей самой обаятельной улыбкой. — Ну, раз уж мы с Вами познакомились, то предлагаю перейти на «ты». Хатаке был просто в шоке от того, какая же она оказалась наглая. Неужели, она совсем не видит, что человек занят чтением? Зачем его отвлекать? Он уже жалел, что решил заговорить с ней. — Я даже не знаю, как Вас зовут, — напомнил он. — Я разве не представилась? — с показным удивлением спросила она. — Меня зовут Марина. А ты кем работаешь? — Я? — больше сам у себя поинтересовался он. Кинув взгляд на страницу, где была размещена реклама зубных щёток, он ответил: — Продаю зубные щётки. — А-а... — как-то разочарованно протянула Марина. — Так ты втюхиватель что ли? «Втюхиватель — это вообще что такое? Надо будет у Акеми узнать», — решил Какаши. Заметив разочарование девушки, он подумал, что ляпнул что-то нужное, и она от него, наконец, отстанет. Не тут-то было! — Ну, знаешь, в принципе это не так плохо, — произнесла она. — «Не так плохо» для чего? — Да не важно, — махнула рукой брюнетка, но Хатаке это жутко не понравилось. Эта жительница Вологды вела с ним себя точно так же, как Сакура в свои тринадцать по отношению к Саске, единственное, что Марина не говорила через слово «Какаши-кун». Хотя... может и до этого уже недалеко. — А сколько тебе лет? — вдруг выдала она. Кажется, худшие опасения Какаши подтверждались. — А тебе? — он уже понял, что дочитать ему никак не удастся, собственно, как и спокойно долететь до этой Анапы. — Мне двадцать восемь. — А мне тридцать шесть, — он задумался. — Хм, разница в восемь лет, представляешь? Марина тоже задумалась, но её отвлекла всё та же полноватая женщина, что ранее раздавала конфеты, только теперь она вместе с каким-то мужчиной катила перед собой тележку с едой и напитками. — Что будете? Есть сэндвичи и пончики с яблоком. Из питья: вода с газом и без, кофе, чай чёрный и зелёный, также есть газировка, — сказала она, улыбаясь. — Мне, пожалуйста, кофе и пончик, — ответила Марина. Женщина начала доставать пластиковый контейнер, в котором должна была быть еда и столовые приборы, а мужчина наливал в стакан заказанный напиток. — Какаши, а ты что будешь? Хатаке понятия не имел, что такое пончики и сэндвичи, поэтому думал, как ему быть. В итоге он попросил у женщины то же самое, что и его соседка. С кофе он уже был знаком, так как Акеми не раз пила его за завтраком, а вот, когда он открыл контейнер и увидел, что такое пончик, то был весьма удивлён. «Это большая булка, политая чем-то сладким, или его просто расплющило? А как это есть-то?» — он посмотрел на Марину, которая вилкой отковыривала пончик от стенок контейнера, и решил делать то же самое. Получалось как-то не очень. Он снова повернулся к девушке, на тот момент она уже взяла еду в руки и начала есть. «Его надо есть руками? Но он же липкий, чем потом вытереться, если тут не влажной салфетки? Или есть?» — он порылся в пакете с одноразовой посудой и вытащил оттуда упаковку, на которой было написано «спиртовая салфетка 1 штука»: «Хвала Ками, хоть это они предусмотрели! И всё же у меня нет особого желания, есть эту штуку руками. Надо попробовать с помощью вилки», — в общем, от завтрака у Какаши остались не самые приятные впечатления, но зато Марина молчала. Через какое-то время женщина с тележкой вернулась, чтобы забрать пустые контейнеры, с которыми шиноби был рад расстаться. Его соседка всё ещё пила кофе, поэтому он решил воспользоваться случаем и снова принялся читать журнал. Его счастье длилось недолго. — Скажи, а зачем ты носишь эту маску? — поинтересовалась Марина. — Ты её когда-нибудь снимаешь? А как ты ешь? — Я ношу её, потому что мне так хочется, и я её не снимаю, и ем я вполне обычно, — устало отозвался Какаши, проклиная тот момент, когда ему приспичило ответить на её первый вопрос, ведь, если бы он промолчал тогда, то она молчала бы теперь. — А как ты прошёл досмотр? Неужели, никто не принял тебя за террориста? — На досмотре я её снял, а потом снова одел, — он вспомнил, как Саске пытался увидеть момент снятия маски, но его отвлекла Акеми, которой захотелось, чтобы Учиха посмотрел на старуху с нелепой заколкой в причёске. Только сейчас, пока он вспоминал, до него дошло, что Курихара сделала это специально. Мысленно он поблагодарил её за это. — Знаешь, Какаши, меня волнует один вопрос... даже не знаю, как сказать, наверное, это будет невежливо... — Как будто ты знаешь, что такое вежливость, — буркнул шиноби, но девушка, вроде как, ничего не услышала. — Так, что ты там хотела спросить? Только давай быстрее, а то мне очень хочется дочитать эту статью. — Нет, я лучше не буду этого спрашивать, — она отвернулась к иллюминатору. — Ты женат? — обернувшись, выпалила Марина. От неожиданности поставленного вопроса Какаши выронил журнал, и он, соскользнув с его ног, упал на пол. — Что? — тупо спросил он, поскольку наивно полагал, что ему просто послышалось, хотя такое вряд ли послышалось бы. — Ты женат? — повторила свой вопрос соседка. Она смотрела на него в упор, а в её глазах читалась большая надежда на то, что он ответит отрицательно. — А ты? — Не замужем. Правда, у меня есть друг по переписке, но не думаю, что мы когда-нибудь с ним увидимся, так что... Ну, а ты? — Скажи, Марина, зачем тебе всё это? — Я просто интересуюсь. Не хочешь, не отвечай, — всплеснула она руками и вытащила свой экземпляр журнала, чтобы почитать. Оставшийся час они летели в полной тишине.***
— Саске, как ты думаешь, мне стоит будить Орочимару-сама? — шёпотом спросил Кабуто, когда пилот сообщил пассажирам, что они готовятся к посадке. Учиха лишь пожал плечами, и Якуши решил не рисковать. Однако, саннин всё равно проснулся оттого, что земля задрожала, а все вокруг начали аплодировать пилоту за мягкую посадку. Он посмотрел в иллюминатор, вокруг было какое-то поле. — Мы где? — поинтересовался он у своего помощника. — Уже в Анапе, Орочимару-сама. — Это Анапа?! — с разочарованием воскликнул Змей, снова смотря на поле вокруг. — Нет, это Витязево, — подсказал Саске. — Мне просто Миша рассказывал, пока мы в терминале сидели. Он, кстати, узнал от Вити. — А, ну тогда я спокоен, — выдохнул Орочимару, откинувшись на спинку кресла.***
Они спускались по трапу к автобусу. Первое, что почувствовали все, как только вышли из самолёта — невероятную жарищу и духоту, будто в лицо ткнули вату и заставили дышать через неё. В автобусе была давка, потому что, как выяснилось, не все пассажиры смогли поместиться, а транспорт прислали только один, поэтому нужно как-то всех уместить. Они подъехали к белому железному, местами ржавому забору и пошли под навес, в виде синего полукруга, который, по сути, должен был создавать тень, но вместо этого, словно поглощал в себя солнце, так что под ним было ещё жарче, чем на открытом пространстве. Все люди ждали, когда же их багаж поедет по чёрной ленте, и они смогут его забрать, но чемоданов, сумок и прочего барахла всё никак не было. — В прошлом году этой ленты тут не было, — сказал Витя. — А что было? — спросила Нарине, обмахиваясь бежевой шляпой, что привезла с собой. — Вывозили две железные корзины, или как их там называют? В них ещё багаж подвозят к самолёту. Ну, а люди вытаскивали свои вещи из них, — объяснил Суханов. — Мда, — недовольно поджала губы армянка. Наконец, лента начала крутиться, а через несколько минут по ней поехал багаж. Первой была чья-то коляска, которую криво положили, и на повороте она готова была свалиться, если бы хозяева этой вещи не подошли вовремя. Потом была куча ещё чьих-то вещей: плетёные корзины, которые забрал дедушка в жёлтой футболке с надписью «Я люблю Кубу», перемотанный со всех сторон широким скотчем чёрный пакет из какого-то алкогольного магазина, и прочие вещи, в том числе коробка из-под телевизора, которою потащил тот самый иностранец, сидевший рядом с Нарине и Мелиссой, и только потом была очередь чемоданов Орочимару, Сары, Миши, Акеми с Саске и других, ну, а напоследок, двух сумок, принадлежащих Олегу и Вите. Взяв все свои пожитки, которыми они будут пользоваться три недели, компания пошла к выходу, где стояла толпа ожидающих и таксистов, предлагающих свои услуги, а также тех людей, которые хотели уговорить всех, кого видели снять у них жильё. — А дальше что? — поинтересовалась Акеми у Вити. — Надо взять такси и ехать на Северную улицу, дом 44. — Так, Витёк, а теперь, скажи мне, как специалист по Анапе, — хлопнул его по плечу Роберт. — Есть ли тут красивые девушки? — Я никогда не задавался этим вопросом... — почесал лоб его друг. — Может быть, потому, что я был тут последний раз лет в двенадцать! — Эх, Витёк, не знаешь ты в жизни удовольствий,— в очередной раз хлопая его по плечу, произнёс Бутко. — Я об этом с десяти думать начал! — Почему я даже не удивлена? — хмыкнула Сара. Именно в этот самый момент к Какаши подошла симпатичная девушка, разумеется, Марина, и сказала: — Приятно было познакомиться, Какаши. Может быть мы ещё увидимся, — помахав рукой, она пошла к машине марки «Reno». — Ахуеть! — воскликнул Роберт, смотря в след уезжающей машине. — А кто это был, Какаши? — поинтересовалась Акеми. — Какая-то Марина, сидела рядом со мной, ненормальная, в общем. Представляешь, начала спрашивать мой возраст, женат ли я. — Но она очень красивая, — восхищённо сказала Мелисса, узнав ту самую девушку, которую случайно ударила рукой в самолёте. — Вот бы мы с ней ещё раз встретились, — продолжая смотреть в ту сторону, куда уехала машина, проговорил Роберт. «Только, если на Том свете», — подумал Какаши.