***
Серебристая «Лада» никак не могла объехать маршрутку, что плелась впереди и не реагировала на гудки. Усатый мужик с силой хлопнул по рулю, выругавшись и обозвав всеми ласковыми словами водителя транспорта, что никак не хотел двигаться. На заднем сидении расположились Миша, Роберт и Витя, которые сейчас очень не завидовали Олегу, сидящему около взбешённого мужика. Фадеев же только чуть пододвинулся ближе к окну, увеличивая расстояние между собой и водителем. Как только они приземлились и получили багаж, он включил телефон и увидел семь непрочитанных сообщений от Насти, но так на них и не ответил. И сейчас мобильник в его кармане неприятно вибрировал, сигнализируя о том, что пришло новое сообщение. Олег каждый раз вытаскивал его и убеждался в том, что писала ему только Настя. Однако, ему не хотелось отвечать ей, потому что он знал, что она продолжит писать, пока не истратит все свои деньги на счету. — Слушай, ответь ты уже своей ненормальной. Ну, реально бесит это жужжание, — пихнул Олега в плечо Роберт. — Я в роуминге, дорого будет, — сухо ответил ему Фадеев, в очередной раз вытаскивая телефон из кармана. На самом деле он не отвечал на сообщения Насти совсем по другой причине. За несколько дней до их поездки, Олег и Настя начали встречаться. Выяснилось, что Титова уже давно его любила, но он всё никак не обращал на неё внимания, и вот, наконец, это свершилось. Счастью девушки не было предела. Она скакала по комнате, когда он позвонил ей и сказал всё это. Они почти каждый день ходили на свидания, Олег покупал ей кучу букетов, писал сообщения перед сном и многое другое, что делают влюблённые друг в друга люди. Пару раз Настя оставалась у него на ночь, и они, ясное дело, занимались сексом. Но, буквально за день до поездки, Олег понял, что ему всё это надоело, что он больше не хочет встречаться с ней и проводить большую часть своего личного времени. Отделаться от Титовой было не так-то просто, ведь она его любила по-настоящему, так сказать, до гроба, а Олегу не хотелось расставаться с ней за день до отправления в Анапу. Он боялся, что может серьёзно обидеть её, хотя, раньше такие вещи его совершенно не беспокоили. Он мог говорить людям в лицо всё, что думал и совершенно не беспокоился о том, что они будут чувствовать. С Настей так поступать было нельзя. На то было две причины: во-первых, она пока являлась главным организатором в их группе, хотя все решения в основном озвучивал Олег, но от неё очень многое зависело, в том числе и эта поездка; во-вторых, он хотел оставить её, как «запасной вариант», на случай, если у него больше никого, кого он мог бы действительно полюбить, не появиться, то Олег согласен был снова вернуться к ней. Поэтому он планировал оставить ей надежду на то, что в будущем у них ещё может что-нибудь получиться. В самолёте он сидел рядом с Сарой и Акеми, которые вели с ним довольно милую беседу, несмотря на то, что Курихара его не переносила после «того» случая. Очень часто разговоры упирались в конохских друзей Акеми, особенно в Саске. Этот тип не понравился Олегу сразу же, как только тот вошёл в квартиру Роберта, где они тогда репетировали. Во-первых, Учиха был как раз её ровесником; во-вторых, он жил с ней под одной крышей; в-третьих, Олег просто не мог это не признать, этот парень был, безусловно, красив. Нет, сам Фадеев тоже был довольно популярен у девушек, но он понимал, что не составит конкуренцию этому Саске, он даже рядом с ним не стоит. Кроме того, он прекрасно видел, как разговаривала, как смотрела и как себя с ним вела Акеми в аэропорту. Фадеев сразу понял, что между ними что-то есть, но уступать он не собирался. Его не волновало то, что Курихара плевать на него хотела, потому что он хотел быть только с ней. И он собирался с ней поговорить сразу же, как только они поселяться у этой тёти Али, и у него будет свободная минутка. Он хотел высказать ей всё: как сильно её любит, как ненавидит этого Саске, что хочет только её и никого больше, что готов на всё и будет верен ей до конца. Олег был готов даже на то, чтобы убить Учиху в каком-нибудь закоулке, лишь бы тот не мешал ему заполучить Акеми, которая обязана быть с ним. — Куды ты прёшь, скотина! — крикнул мужик какому-то мотоциклисту, высунувшись в окно. — Понаехали всякие, только воздух загрязняют. — Да не обращайте вы на всяких идиотов внимание, — посоветовал ему Витя. — Этот только до первого столба доедет. — Вас как звать-то? — поворачивая голову на троицу сзади, спросил мужик. — Я Витя. Это мой друг Роберт, а вот тот — Миша. — А меня можете звать дядей Толей. Ну, ты может тоже представишься? — обратился он к Олегу. — А то сидишь, как не родной. — Олег, — резко ответил ему Фадеев, не отрываясь от созерцания местной природы через окно. — И откудова вы такие взялись? — Из Питера, — продолжал разговор Витя. — Хм, знавал я одного из Питера. Помер год назад. — Соболезнуем, — вставил Миша, которому надоело рассматривать грядки с подсолнухами, тянувшиеся бесконечными полосами. — Да шо соболезновать-то? Он тот ещё жук был. Принёс мне как-то чачу, шо на пляже купил, так я после неё чуть копыта не откинул. А он это мне в честь отъезда преподнёс, в качестве подарка. А на следующий год опять приехал, ну я ему и сказал всё про эту чачу. Потом мы с ним только мой самогон и пили. Кстать, а вам самогон не нужен? — Спасибо, пока нет. — А то обращайтесь, если шо. Могу адресочек черкануть. У меня много чего есть. Хотите — помидоры, хотите — алычу. А главное-то, шо всё своё! Натур продукт.***
— Почему тут так жарко? — жаловалась Нарине, не переставая обмахиваться шляпой. — Окно открой, не будет жарко, — посоветовал водитель. — Да оно не открывается. Тут даже ручки нет, чтобы его открыть. — Как это нет? Открути от соседнего окна и к своему приставь, потом надави, чтобы до щелчка, а дальше можешь открывать насколько тебе надо. — А попроще никак? — недовольно буркнула Валесян. — Это тебе не Турция. Здесь Анапа, так что проще не получится, — пожал плечами парень за рулём, а сидящая рядом с ним Сара рассмеялась. Нарине фыркнула, но всё же последовала совету водителя. — А как Вас зовут? — спросил парень, поворачиваясь к Саре. — На дорогу смотри, а не на меня. — Как же я могу оторваться от такой-то красоты? — на этих словах Нарине и Мелисса резко развернулись друг к другу. — Это он, что, к нашей Саре подкатывает? — шепнула армянка. — Похоже на то, — кивнула ей подруга. В итоге, они вдвоём решили при случае рассказать об этом Мише. Валесян подумала, что ему было бы полезно узнать, что к его любимой Шпеер пытался подкатить водитель машины, а она ему отвечала с небольшой долей взаимности. — И всё-таки, как Вас зовут? — Ну, Сара. — А я Андрей. Слушай, а можно к тебе на «ты» обращаться? Просто вся эта вежливость жутко неудобная штука. — Ну, попробуй, — усмехнулась девушка. — Кстати, я знаю то место, где ты собираешься поселиться. Это гостевой дом «Солнце». Довольно неплохое место, хотя есть и лучше, но зато оно недорогое. — Спасибо, что сказал, — улыбнулась Сара, а её подруги сзади чуть ли не подскочили на месте. Они запоминали каждое слово и каждое движение, чтобы потом в подробностях и деталях рассказать Мише о случившемся. — Скоро приедем, кстати, — сообщил водитель. — Знаешь, а у тебя довольно красивые подруги, — он подмигнул девушкам, а те совершенно растерялись и только тупо смотрели на него. — У меня есть друг, у него как раз сейчас никого нет, может... — Ты за кого нас принимаешь? Мы, между прочим, из Петербурга! — первой не выдержала Мелисса. — Мы приличные девушки и не какие-нибудь... — Шалавы, готовые прыгнуть в постель к первому встречному! — подключилась Нарине. — Вы чего? — недоумевая, спросил Андрей. — Я ведь ничего такого не имел в виду, может, я просто не так выразился... Да вы меня неправильно поняли! Оставшиеся несколько километров они решили ехать в тишине, чтобы никто больше «нечего такого» не подумал.***
Три машины подъехали к воротам, выкрашенным серой краской. Из них вышли молодые люди и начали выгружать свои чемоданы и сумки из багажников, после чего расплатились с водителями, и те уехали. — Это здесь что ли? — спросил Роберт у Вити. — Да-да. Те самые ворота, — он погладил рукой железную дверь. Около входа стояла деревянная скамейка, покрытая лаком, а под ней находилась большая железная банка с надписью «Окурки». Пока Витя предавался воспоминаниям из детства, Нарине и Мелисса положили на скамейку свои вещи, которые устали держать в руках. На воротах висела синяя металлическая табличка с изображением белого домика, под которым располагались крупные чёрные буквы, складывающиеся во фразу «Сдаю жильё». В верхнем правом углу таблички был приклеен скотчем кусок тетрадного листа, на котором красным фломастером было написано «Мест нет». — Так, надо позвонить, — сказал Витя. — А где звонок-то? Неужели оторвали. О-па! Смотрите, что они повесили! — он махнул рукой, чтобы все подошли и разделили с ним своё удивление. Суханов поразился наличию кодового замка, который он обнаружил висящим под ручкой двери. — Видимо, всё-таки придётся так стучать. Постучав несколько раз в дверь, все стали ждать, когда кто-нибудь соизволит выйти к ним и провести внутрь. Наконец, с обратной стороны что-то щёлкнуло, и им навстречу выплыла низенькая женщина лет пятидесяти с собранными в хвост светлыми волосами. Она выделила из толпы Витю и кинулась к нему обниматься. — Витюша, как я рада! Я уже думала, не доживу. Сколько тебя не видела. Подрос-то как! — Я тоже рад тебя видеть, тётя Аля. Вот, познакомьтесь, это мои друзья, — он развернул её к толпе, которая всё это время стояла сзади. — Это мой лучший друг Роберт, рядом с ним Нарине, потом её подруга Мелисса, далее Сара и Миша, — он сделал небольшую паузу, давая женщине немного времени, чтобы запомнить всех перечисленных. — А это Акеми, Саске, Кабуто, Орочимару, Какаши, ну, а последний — Олег. — И это все твои друзья? — почти с испугом спросила тётя Аля. — Конечно, — заверил её Витя. — Ну, а теперь можно и заселиться. Кстати, тётя Аля, а ты, куда меня поселишь? — Витенька, я поселю всех так, как ты мне говорил. Главное, чтобы мест хватило, — шёпотом добавила женщина. Они пошли по заднему двору, на котором стояла чья-то припаркованная машина. Судя по тому, что это была иномарка, все решили, что она принадлежит кому-то из постояльцев. По периметру двора располагались многочисленные клумбы, в которых кроме цветов были садовые гномы, какие-то вертушки и прочие украшения. Слева возвышалась горка песка, утыканная ведёрками и лопатками — было видно, что люди тут с детьми отдыхают. На заборе висели ковры и пододеяльники, вода с которых капала в клумбы с пионами. Подняв голову наверх, можно было увидеть навес из виноградных лоз, создающих неплохую тень. Далее шёл хозяйский дом — одноэтажное строение с белым фундаментом и бледно-голубыми стенами. Около одной его стены стояла пластиковая белая скамейка — единственное место, где ловил хозяйский Wi-Fi. Потом путь преграждала огромная кованая коричневая дверь, ведущая к основной части участка. За дверью был небольшой коридор, где складывался всякий мусор, вроде корзин с плесневелым и засохшим хлебом или шкафов с книгами, оставленными постояльцами, тут же был и рукомойник с зеркалом, у которого какая-то тётка чистила зубы. Правда, вода там была только холодная. Напротив рукомойника располагался вход в дом тёти Али. Чуть дальше по коридору стояла гладильная доска и столик, на котором можно было стирать бельё. Тётя Аля повела всех за угол, и они тут же остановились на площадке, с которой, очевидно и начиналась жилая площадь. — Это у нас кухня, — хозяйка показала на просторную комнату с открытой дверью. — Вот тут столовая, — она состояла из беседки с двумя большими столами и лавками по периметру. На стене висели два выгоревших плаката с видом Ниагарского водопада. Здесь же было два общих туалета и душа. Рядом с тем, что был ближе к кухне, возвышалась лестница, ведущая на второй и третий этаж одного из зданий. Напротив была точно такая же лестница, но здание, к которому она вела, было всего из двух этажей. Однако, друзей повели на соседний участок, располагающийся за маленьким зелёным заборчиком, который был чуть ниже плеча Акеми. Тут было всего два дома, первый, что был сразу за забором, разделили на три части и сделали из них три комнаты, соответственно. У каждой двери лежал коврик, и стояла коричневая обувница из пластика. — Ну, вот в этой части вы и будете жить, — сказала хозяйка. — Тётя Аля, а почему, когда я последний раз приезжал сюда, то этого участка у Вас не было? — Так здесь раньше сосед мой жил. Он потом спился, а я его участок постепенно выкупила и ещё комнат понаделала, — она замолчала, а потом, вытащив из кармана очки, нацепила их на себя. — Я сейчас домой схожу, вы пока тут стойте, — с этими словами она поспешила удалиться. — А заселяться мы будем или нет? — спросил Роберт. — Просто я сегодня ещё на море сходить рассчитывал. — Я тоже, — кивнула Нарине. Через несколько минут появилась хозяйка с листком в руках, как оказалось, на нём было записано, кого куда селить. — Так, Сара, Миша и Олег будут жить в этой комнате, — сказала тётя Аля, открывая перед названными дверь. Комната оказалась очень просторной. С левой стороны стояла двухэтажная кровать, а справа было ещё одно спальное место, напротив которого располагался комод для одежды и маленький телевизор. На стене висел ковёр с крупными бутонами цветов и золотыми завитками, похожий ковёр лежал и на полу. В целом там было очень уютно и светло. Оставив обувь на улице, Миша первым занёс свои вещи внутрь, после него зашёл Олег и последней — Сара. Остальных тётя Аля повела дальше. Жителями следующей комнаты стали Нарине и Мелисса. Им досталось жильё значительно меньше. — Я такие ковры последний раз видела у бабушки в Одессе, — проворчала армянка, а потом стукнула по ковру рукой. — Фу, его вообще когда-нибудь выбивали? — А, по-моему, очень хорошая комната. Бельё такое красивое, светло здесь. — Ну да, у нас в общаге гораздо хуже. На углу дома, по-соседству с Нарине и Мелиссой, была ещё одна жилая площадь. Деревянная, чуть покосившаяся дверь говорила о многом, видимо тут ещё не успели сделать ремонт. Около двери стоял стол, за которым можно было есть, но для начала его нужно было помыть, а заодно и стулья, что стояли рядом. Над «столовой», если этот кусок жилья можно было так назвать, болталась на проводе лампочка, к счастью, работающая. — Витя, ты со своим другом Робертом будешь жить тут, — объявила тётя Аля. Роберт прошептал нечто похожее на: «Твою мать!». Первое, с чем они столкнулись, когда открыли дверь — шторы, которые висели при входе в каждую комнату, только вот у Нарине с Мелиссой и у Сары с Мишей и Олегом они были раздвинуты, поэтому никто их и не заметил, а тут... Попробуй не заметить. Внутри было на удивление чисто и даже приятно. В углу стоял огромный платяной шкаф, в котором ребята обнаружили пару вешалок и пакетик с «Анти-молью», до сих пор воняющий то ли лавандой, то ли старой польской косметикой. Около шкафа было выцветшее кресло, с протёртой в некоторых местах обивкой. Роберт попытался его разложить, но ничего не вышло. — И где теперь спать? — гневно воскликнул он, пнув ногой кресло. — Ну, может там? — предложил Витя, указывая на серый диван, что стоял у входа. — Он-то точно раскладывается. Суханов начал дёргать нижнюю часть дивана изо всей силы, пока тот не поддался. — Думаю, мы его теперь только перед отъездом соберём. — Значит, я теперь должен спать с тобой на одном диване? — скрестив руки на груди, поинтересовался Роберт. — А что в этом такого? Мы же друзья, — пожал плечами Витя. — Мы же друзья? — Друзья... — как-то задумчиво ответил ему Бутко. Его не очень радовала та перспектива, которая ему открывалась, но делать-то было нечего. — Ладно, сейчас барахло так в шкаф засунем, потом разберём как-нибудь.***
Ну, а пока происходили все вышеописанные события, Акеми вместе со своими конохскими товарищами разделили дом того самого соседа-алкаша. Здание, как внутри, так и снаружи, было довольно опрятным, и устроило всех. Орочимару, Кабуто и Какаши поселились в ближней части дома, что выходила на площадку вместе с комнатой Роберта и Вити, так что они были соседями. Дверь в их апартаменты была старая, кожаная, с металлическими заклёпками, но когда-то она явно относилась к разряду дорогих. Собственно, им повезло больше всех, так как это была основная часть дома, где располагалась кухня, совмещённая со спальней. При входе традиционно висели длинные занавески, а на дальней стене — ковёр. Под ковром стоял диван, где согласились спать саннин и его помощник. Хатаке же долго радовался тому, что будет спать на обычной кровати у окна, ведь последнее время он спал только на креслах. Кухней, по сути, назывался угол, где была газовая плита, мойка и холодильник, но и этого им было вполне достаточно. Над всем этим висела пара шкафов с различной посудой, в том числе чашками, ложками и прочими столовыми приборами. — Жаль, здесь нет ванной и туалета, придётся в общий ходить, — с горечью произнёс Орочимару, плюхнувшись на диван и наблюдая, как его помощник втаскивает чемодан в помещение. — Ты смотри, у них тут и телевизор есть! — телевизор действительно был и стоял на тумбочке перед кроватью, накрытый ажурной салфеткой. — Кабуто, как затащишь чемодан, передвинешь телевизор к дивану, — тут же скомандовал Змей Конохи. — Ну, Орочимару-сама... — жалобно протянул Кабуто. — Мы же сюда отдыхать приехали. — А я разве не отдыхаю? — спросил у него саннин. — Да в том-то и дело, что только Вы и отдыхаете. Акеми и Саске поселились, так сказать, «на отшибе». Для того чтобы дойти до них, нужно было пройти ещё один небольшой коридор, который образовался только благодаря соседскому забору, оплетённому каким-то растением. Бутоны цветов росли прямо перед дверью и засыпали коврик. — Смотри, — сказал Саске. — Прямо романтика! Акеми улыбнулась; она была очень рада тому, что они живут дальше всех, значит, их будут меньше беспокоить. Около дома стоял стол и пара стульев, к стене была прикручена лампочка, но разбитая. За столом был топчан, на котором сохло два тазика, а также верёвка, чтобы сушить одежду. Собственно, дальше располагался гараж и калитка, но тётя Аля убедила их, что сюда кроме них никто ходить не будет. Тем временем, пока Акеми рассматривала жилплощадь, которая нравилась ей всё больше и больше, и она даже подумывала о том, чтобы ещё раз как-нибудь сюда приехать, Саске снял с двери замок и распахнул её настежь. В нос тут же ударила духота и затхлый воздух. Он занёс внутрь все вещи и позвал Курихару, чтобы она оценила их апартаменты. Девушка думала, что её счастью не будет предела, ведь это был практически целый дом! Если Орочимару, Кабуто и Какаши досталась кухня и спальня, то им — веранда (ныне это была прихожая) и ещё одна комната, в которой теперь тоже можно было спать, благодаря стараниям тёти Али. В прихожей на стене висели крючки для одежды с вешалками на них, и была прибита полочка для головных уборов. У другой стены стоял стол, накрытый жёлтой скатертью с подсолнухами, а под ним находился маленький холодильник, но с морозильной камерой. В ней Акеми нашла чей-то забытый хлеб, наверняка давно испорченный. На столе стояло зеркало, ну, а рядом со столом - диван, покрытый жёстким покрывалом. Саске осторожно приоткрыл ярко-синюю дверь, ведущую в соседнюю комнату, боясь, что она может соскочить с петель. Комнатка была маленькой, но очень хорошо обставленной — у тёти Али явно был хороший вкус. В углу стояла большая кровать, застеленная бельём красного цвета с розой посередине. Рядом был комод с ящичками, накрытый полосатой скатертью, а сверху возвышался телевизор. Но, что было просто роскошью, так это кондиционер в окне. — Тут так уютно, — сказал Саске, присаживаясь на кровать. — Тебе правда нравится? — удивилась Акеми. — Очень. Немного помолчав, он добавил: — Знаешь, это всё напоминает мне дом. У нас было также красиво и уютно, а ещё светло, — он усадил Акеми к себе на колени и прижал к груди. Они сидели так несколько минут, в тишине, просто наслаждаясь друг другом. — Кхм, кхм! — раздалось со стороны двери. — Я не помешала? — в проходе стояла Сара с чемоданом и постельным бельём. — Сар, а ты что с вещами? — не понимая, спросила Акеми. — Так я же говорила, что не собираюсь жить с Мишей, а тем более с Олегом. Поэтому я буду жить с вами! — радостно сообщила она. — В смысле? — вмешался Саске. — В прямом. Но вы не беспокойтесь, спать я буду на этом диване, а бельё я взяла с собой. — Радость-то какая... — разочарованно произнесла Курихара. Кажется, их с Саске счастливой жизни придётся немного подождать...