***
Роберт уже в третий или четвёртый раз протягивал руку к тумбочке, чтобы взять телефон и посмотреть время. Три часа ночи, а сон всё не приходил. Бутко что-то серьёзно беспокоило, но он не понимал, что именно. Вернее, он догадывался, но боялся вдуматься. — Вить? Ты спишь? — Пока нет, а что? — А почему ты не спишь? — Потому что ты вертишься и пихаешь меня. — Прости, — помолчав, шепнул Роберт. — Что-то случилось? Хотя Витя и не отличался особой сообразительностью, но малейшие детали в поведении своего друга замечал всегда, и если что-то было не так, он сразу понимал, в чём дело. В этот раз Роберт даже не стал отмахиваться, утверждая, что всё нормально, а сразу выложил то, что посчитал нужным. — И Акеми попросила меня спросить у него, как он сюда попал. Я спросил, зачем ей это надо, и знаешь, что? Кажется, она хочет отправить Саске обратно. — Как это? Они же типа выдуманные, живут в другом мире. — Я-то откуда знаю. Но если представить, что теоретически это возможно... — А ведь это и правда возможно, — резко вставая, произнёс Суханов. — Возможно, ты прав. Если они могут использовать здесь свои техники, создавать какие-то иллюзии и прочую их местную муть, то, наверное, и вернуться могут, — Роберт тоже резко поднялся. — Допустим, Итачи не врёт, что какая-то там организация оправила его на какую-то там миссию, и его занесло к нам. Как это получилось? Может, случайно, потому что у них просто что-то пошло не так. А может, специально, и тогда выходит, что миссия у него здесь. Весь их мир держится на каких-то техниках, значит, с помощью техники его и переместили сюда. Следовательно, с помощью этой же самой техники он может вернуться обратно, когда закончит миссию. — Погоди, но если миссия здесь, то она как-то связана с нами? — Этого я не знаю. Может, он просто попал сюда, а тут мы. Впрочем, это не так важно. — А что тогда важно? — То, что, когда Акеми узнает, с помощью какой техники он переместился в Россию, то отправит Саске и всех остальных обратно, — последние слова Роберт произнёс с какой-то грустью. — Но она любит Саске, поэтому, скорее всего, уйдёт с ним. Понимаешь? Она в любой момент может исчезнуть. А я не хочу этого, ведь Акеми, считай, единственный близкий человек, который у меня остался... Ну, не говоря о тебе. — А Сара? Миша? Мелисса? Твоя семья? — Сара общается со мной только потому, что я друг Акеми. На самом деле я её раздражаю, это видно и понятно. Миша — подкаблучник, если Сара ему скажет, что больше не имеет смысла меня терпеть, то он послушает её. Как бы ему не хотелось иметь своё мнение, но против неё он бессилен, потому что любит её и не хочет потерять. Мелиссу я всегда считал странной, по сути, так оно и есть. Она всегда в каком-то своём мире, к тому же, рядом с ней постоянно Нарине, а мы с ней друг друга не перевариваем, — Бутко вздохнул. — Про семью ты вообще зря напомнил. Я не общаюсь с ними почти восемь лет и не собираюсь начинать это делать снова. Отец, наверное, уже спился или сидит за побои матери. Она либо умерла, либо еле сводит концы с концами. Брат вряд ли бросил свою наркоту. Лена... Только ради неё могу иногда вспомнить о семье. А вот Акеми... — С чего ты решил, что ей удастся туда попасть? Может, в их мир возвращается только тот, кто там родился? — Надеюсь на это. Ибо мне кажется, что это единственный аргумент, чтобы она и Саске остались здесь. — Кстати, а Мелисса и этот... Как будто? — Кабуто! Даже я уже запомнил их имена. — Ну, так они же тоже встречаются. Как Уотерс его отпустит? — Переживать долго будет, а потом привыкнет... Или нет... У неё и Акеми одна и та же ситуация. Роберт лёг обратно, отвернувшись. На душе было печально и больно. Он не представлял, как будет без Курихары, в случае чего. Даже мысли о том, что у него ещё есть Витя, никак не успокаивали. Он чувствовал, что и Суханов перестанет с ним общаться очень скоро. Роберт не терпел одиночества и, буквально, сходил с ума, когда оставался совершенно один не потому, что ему так захотелось, а потому, что рядом просто никого не было. Ему с самого детства было тяжело найти друзей. Окружающие люди воспринимали его только как собутыльника или же вообще никак не воспринимали. А когда в его жизни появилась Акеми, а потом и Витя, он сразу привязался к ним. Роберт часто задавал себе вопрос: «Что было бы, если бы однажды их не стало?». Ни одного положительного ответа он так и не дал. — Наверное, тебе нужно её переубедить... — прошептал Витя, глядя в темноту комнаты. — У меня не получится. Я прекрасно понимаю, как она загорелась этой идеей. Если у Акеми появилась мечта, то она исполнит её, во что бы то ни стало. — А группа? Ты и Сара при помощи Саске смогли доказать ей, что это бесполезная затея. — Значит, это не было настоящей мечтой, — угрюмо произнёс Роберт. — Всё, Витёк, ложись спать. Не хочу я об этом разговаривать.***
Утро Итачи началось с головной боли, удара о ножку дивана и падения на пол с попутным задеванием стола. А получилось это всё достаточно просто. Вчера вечером, постепенно перешедшим в ночь, когда ему наскучило сидеть на улице, Учиха пошёл в дом, но сил добраться до дивана у него не хватило, поэтому он свалился рядом с ним. Разбудил его громкий хлопок входной двери и чья-то ругань, именно тогда Итачи и познал всю силу головной боли. Попытавшись подняться с пола и хотя бы сесть на диван, он ударился о его ножку. Не сказать, что его посетили приятные ощущения. Но талант шиноби не пропьёшь, поэтому собрав волю в кулак, Итачи продолжил путь к дивану, но промахнулся и сел мимо него, рухнув на пол. При этом он успел схватиться за угол стола, и тот, покачнулся, явно не ожидая, что станет чьей-то опорой. Если бы Учиха знал, что его ждёт, то вряд ли бы Роберт остался вчера целым и невредимым. — Чёртов алкаш, — послышалось с улицы. — Саске, вообще-то он уже проснулся и вполне может тебя услышать. Не мог бы ты не так громко выражаться. — Не надо было вчера бухать. Я из-за него не спал пол ночи. Итачи сделал огромное усилие, чтобы подойти к окну и отодвинуть занавеску. Он увидел своего младшего брата, сидящего на топчане, и Акеми, передвигающую прищепки с одного края верёвки на другой. — Саске, мне кажется, тебе стоит относиться к нему более дружелюбно, — ещё одна прищепка переместилась влево к своим собратьям. — Обойдётся. Мы и так слишком много делаем для него. И ладно бы в этом был хоть какой-то смысл! Так мы же унижаемся ради пары слов, которые в итоге ещё могут и не помочь! — Я надеюсь, что помогут. Но он твой брат, должен же ты хоть как-то его уважать. — Ничего я ему не должен. Я вообще ничего никому не должен. — А ради меня? — Ты-то тут при чём? — Саске задумался. — Ну, ради тебя... Боюсь, мне надо подумать. — А если я помогу принять тебе правильное решение? — садясь рядом и опуская бретельку сарафана, спросила Акеми. — Нет! — тут же вскрикнул Учиха, пытаясь отодвинуться. — Тут же улица! Тем более, ты сама сказала, что он уже проснулся... — А какая тебе разница? Он же для тебя пустое место? — Ну, тут ведь много людей живёт... Мало ли кто зайти может... Тот же Роберт. А если Орочимару! Ты ведь даже не представляешь, что будет, если он это увидит. — О, ещё как представляю! — Акеми придвинулась ближе, начиная водить пальцем по колену Саске. — Знаешь, было бы очень интересно, если бы кто-то увидел. — Больная... Прекрати! — убирая её руку от паха, произнёс Учиха. Итачи только хмыкнул, наблюдая всё это. Он даже подумал, не съехать ли ему куда-нибудь, но потом отбросил эту затею, вспомнив, что съезжать особо некуда, а к Орочимару он никогда в жизни больше не приблизится. В это же время Какаши прогуливался по территории участка Аллы Георгиевны. Погода была наилучшая, большинство постояльцев ушло на пляж, и можно насладиться обществом самого себя и собственными мыслями. Однако Хатаке не удалось долгое время быть одному. Последнее время он вообще практически никогда не был один, что начинало понемногу раздражать. Всю идиллию испортил человек, которого шиноби не переносил на дух, от которого старался отгородиться всеми возможными способами. Разумеется, от Марины. Девушка как раз вернулась в гостевой дом, очевидно с моря. — Какаши, я так рада тебя видеть! — этот голос заставил его нервно вздрогнуть и обернуться. — А, Марина... Я тоже рад, — попытавшись изобразить нечто похожее на добродушие, ответил он. — Я только что была на пляже. Советую сегодня туда не ходить. Столько народа! Даже не присесть. А море! Ты бы его видел. Всё, всё в тине. Нет, ладно бы подальше было чище, так нет, и там всё в ней. Только купальник зря мочила... — она вздохнула. — Кстати, какое сегодня число, не подскажешь? — Шестое, вроде. — Шестое?! Боже, это же я послезавтра уезжаю! У Хатаке словно камень с плеч упал. Всего два дня, и он больше не услышит её голос, не увидит её. — Слушай, Какаши, а может сходим завтра куда-нибудь? Всё-таки, вряд ли ещё увидимся. — Знаешь, а давай, — шиноби был настолько счастлив, что даже, если бы ему предложили жениться на Орочимару, он и на это был бы согласен. — Правда? Я думала, ты опять скажешь, что у тебя дела. Но раз уж ты согласился, то я зайду к вам сегодня вечером, скажу, куда мы пойдём. Ты же не против, если я выберу место? — Мне вообще наплевать! — Вот и хорошо. Не теряя ни секунды, девушка побежала к себе. А Хатаке так и стоял в эйфории счастья, не до конца ещё понимая, на что он подписался.***
— Сара, а можно один нескромный вопрос? — Миша помогал своей девушке отбирать вещи для стирки. — Ну? — Я понимаю, что мы не так давно встречаемся. У нас даже не было конфетно-букетного периода, но ты вроде и не настаивала... — Кулагин, давай короче. — Почему у нас с тобой ещё ни разу не было секса? — Шпеер от неожиданности чуть не подавилась. — Просто я посмотрел на других... Ну, там на Саске с Акеми... У них это довольно часто, а у нас ещё ни разу... — А на Мелиссу и Кабуто ты почему не посмотрел? — Мелли в этом вопросе очень скромная, сомневаюсь, что у них могло что-то быть. — А я, значит, не скромная? — подняв бровь, спросила девушка. — Да? Прости, я не знал. Тогда не буду беспокоить тебя с этим... — он подхватил бельё и собрался на выход. — Стоять, Кулагин! Дверь закрыл, бельё кинул на пол. Я сказала кинул, а не аккуратно положил. И почему ты такой мягкий? А теперь сел на кровать. — Сара, ты чего? — Значит, тебя беспокоит, почему у нас не было секса? — скрестив руки на груди, сурово взглянула Шпеер. — Да, как с тобой спать, если ты постоянно меня слушаешься? Ты ведёшь себя как тряпка и подкаблучник, думаешь, мне нравится это? Если ты даже сейчас выполнил всё, что я сказала, соответственно и в постели ты тоже будешь делать всё, что попрошу. А оно мне надо? Естественно, нет. Я хочу, чтобы ты был мужиком, имел какую-нибудь власть. Но от тебя, видимо, этого не дождёшься! — Но, Сара, ты просто постоянно затыкаешь мне рот. Я даже не успеваю ничего сказать! — А если бы ты был мужчиной, то успевал бы. На Саске с Акеми он смотрел! Ты хоть представляешь, где Саске, а где ты? Кулагин нахмурился, явно что-то обдумывая. — То есть, ты сейчас назвала меня ничтожеством, по сравнению с Саске? То есть, ты меня сейчас оскорбила... нет, унизила?! — резко повысил интонацию парень. — Уже лучше, — одобрительно кивнула Сара. — Знаешь, что? Я устал от того, что вынужден пресмыкаться перед тобой. Нет, безусловно, я тебя люблю, но, по-моему, ты вечно перегибаешь палку. Я тряпка и подкаблучник?! Да с тобой иначе нельзя. Если что-то не так, как ты бы хотела, то сразу скандал. Типа мне это нравится?! Да ни хера подобного! — Миша, ты уже перебарщиваешь... — Я перебарщиваю?! Да я просто, наконец, могу высказаться. И послушай меня, пожалуйста. Сядь и послушай. Я сказал, сядь! Уже лучше. Так вот, меня раздражает эта твоя заносчивость, Сара, прекрати командовать людьми. В последнее время я чувствую себя собакой, которая должна развлекать тебя. Всё, мне надоело. Если ты не перестанешь так относиться ко мне, то скатертью дорога! Я не собираюсь иметь с тобой дело. — Миша... — Не смей меня перебивать! — Кулагин выдохнул, переводя дух. — Так, бельё ты отнесёшь сама, а я пошёл. — Куда? — Не твоё дело. — Я что не имею права знать, куда собрался мой парень? А если с тобой что-нибудь случится, тем более в таком состоянии. — Нормальное у меня состояние. Сара фыркнула, показав всё своё недовольство. Да, она любила командовать, любила, чтобы люди вертелись вокруг неё. Возможно, это было связано с её детством, потому что, живя в многодетной семье, внимания ей всегда не хватало. Родители занимались младшими, Йоханан постоянно где-то болтался, а когда возвращался домой, то запирался у себя в комнате, бурча, что его всё достало. Иногда приезжали родственники, но и они не особо контактировали с Сарой, так как им куда интереснее было болтать с Мирьям и Песахом или умиляться маленьким Авраамом. Сару это задевало и бесило одновременно, но она и не пыталась сказать родителям, что хочет поговорить с ними, что-то обсудить, посоветоваться. Йоханан постоянно закатывал глаза, когда сестра жаловалась и при этом на все его советы отвечала отказом. — Неужели я и правда перегнула? — задумчиво произнесла Шпеер, положив ногу на ногу и держась за подбородок, что было её любимой позой для размышлений. А Миша, как только вышел, осознал, что совершенно не знает, куда бы ему пойти, потому что не обдумал это как-то заранее. Самым лёгким вариантом было навестить Роберта, а заодно похвастаться перед ним, что он не подкаблучник, как тот заявил. Бутко был просто счастлив видеть Кулагина. — Ты чё припёрся? — это вместо доброго утра. — Да так, просто. Хотел сообщить тебе радостную новость. — Ты уговорил Акеми не отправлять Саске в Коноху? — с надеждой спросил парень. — Нет, а разве... — Тогда иди в задницу, поговорим в другой раз. — Постой, а что там с Акеми? — Я не хочу разговаривать об этом снова. — А, ладно... И кстати, я больше не подкаблучник. — Первое впечатление бывает обманчиво, иди проконсультируйся со специалистом, — Роберт собирался резким движением захлопнуть дверь и закрыть её изнутри, чтобы никто не мешал ему высыпаться, но Кулагин вцепился в неё мёртвой хваткой, таща на себя. — Стой, мне и правда интересно, что там с Акеми и Саске! — Ну, у них и спроси. — Тебе так сложно ответить? — Да, поэтому иди нахуй. Роберт плюнул на закрывание двери и просто ушёл вглубь комнаты. Миша скинул с себя шлёпки и зашёл следом. Он не собирался отступать, пообещав себе, что обязательно разберётся в этой истории, которую от него пытаются скрыть. — Бля, ты тупой или да? — Бутко лежал поперёк дивана, уткнувшись лицом в подушку. — Роберт, ну расскажи, пожалуйста. Тот молчал, решив, что если не обращать внимания, то Кулагину просто надоест сидеть в тишине, и он уйдёт. Однако парень был более упорным, чем можно было подумать. Он походил по комнате, порассматривал вещи, а потом завёл диалог с самим собой. Это окончательно убедило Роберта, что он не сможет сегодня доспать. — Я тебе сейчас врежу! — скатившись с дивана и направляясь в сторону Миши, угрожающе произнёс Бутко. Тот отпрыгнул в сторону, увернувшись от ладони Роберта, метившей ударить его или ещё что-то. Собственно сам Роберт даже не знал, что хотел сделать. Но во второй раз Кулагину не повезло, и Бутко успел схватить его за локоть, начиная тащить к выходу. Парень упирался, как мог, но около самой двери сделал рывок назад и упал, при этом потащив за собой друга. А Витя как раз вернулся от Орочимару и не сразу понял, в чём дело, увидев, как Роберт медленно сползает с Миши, напоследок пнув его ногой. — И чё ты смотришь? — А не надо? Мне уйти? — осторожно спросил Суханов. — Вы чем тут занимались? — Радовались, что этот идиот больше не подкаблучник. — А-а, понятно. Так мне уйти? — Пойти ты можешь только на хуй, Витёк. Боже, как меня всё это заебало. Ни поспать, ни в депрессии пару дней походить... — А депрессия у тебя, потому что у Акеми и Саске что-то не так? — уточнил Миша. — Да, она собирается с ним в Коноху свалить, — кивнул Витя. — Правда? — тут же всполошился Кулагин. — Так надо же что-то делать. И чем быстрее, тем лучше! — Вот поэтому я и не хотел, чтобы ты знал об этом. От тебя слишком много суеты, да и пока ещё ничего не ясно, — Роберт поднялся с пола. — Ты сейчас растреплешь об этом Саре, она поднимет панику, наедет на Акеми. Эта спросит, откуда она узнала, таким образом, они на меня выйдут, потом все со всеми посрутся, потому что ты, Миша, всё-таки тот ещё подкаблучник. — А это-то как связано? — Потому что Сара на тебя надавит, и ты всё выложишь. И на лице у тебя всё написано. — Я клянусь, что ничего никому не скажу. Просто я, правда, хочу им помочь. Хоть как-то. Роберт вздохнул и кивнул Мише, что так уж и быть, посвятит его.***
Как бы Саске не сопротивлялся, Акеми всё равно удалось его уговорить быть дружелюбнее с Итачи. Она считала, что это поможет ей быстрее докопаться до него, но Саске не верил, что это может сработать. И всё-таки он согласился. — Слушай, Итачи, может, сходим куда-нибудь, как братья? — Прости, сегодня не смогу. — Можно и не сегодня... Можно вообще никуда не ходить... — Саске не знал, о чём вообще говорить, поэтому делал огромные паузы между предложениями. — Помнишь, ты как-то поговорить со мной хотел? Ну, я пока свободен... — Во-первых, мы разговаривали вчера, во-вторых, у меня есть дела. — Да какие дела у тебя могут быть тут?! Итачи устало посмотрел на своего брата. Он прекрасно всё понимал, ведь когда Саске делал что-то через силу, это было видно невооружённым глазом. — Ладно, это бесполезно. Ты каким был, таким и остался, — махнул рукой Учиха-младший. — И каким же? — вдруг с интересом спросил Итачи. — Да пошёл ты. — Эх, и как же ты собрался со мной разговаривать, если на простые вопросы посылаешь? — Чё ты ко мне прикопался? — Ты же сам хотел поговорить, вот я и разговариваю, — Итачи ухмыльнулся. Ему захотелось, чтобы Саске признался, что он это делает не по собственному желанию. Зачем Учихе это было нужно, он не мог точно ответить. Скорее всего, просто небольшая глупая прихоть ради веселья. А Итачи сейчас было очень весело. — У тебя какие-то дела были, вот и вали. — Глупый брат... Зачем ты начинал этот разговор, если не хочешь разговаривать? — Потому что... Да откуда я знаю?! — Признайся. — В чём? — Сам знаешь. Учиха несколько раз моргнул глазами, пытаясь понять, что от него хотят. Он и правда не знал, что нужно брату. — Ну, ладно, мне надо идти, — Итачи ткнул его в лоб, отчего Саске ещё больше опешил. — Надеюсь, к следующему разу ты всё поймёшь. Ложась спать, Учиха-младший рассказал Акеми эту историю. — Может, он просто свихнулся, и мы зря стараемся? — Итачи? Не смеши мои тапки, Саске, твой брат самый адекватный человек среди всех нас вместе взятых! — Ты это говоришь о том, кто в одну ночь убил более двухсот человек? — У него были причины так поступить. — И какие же? — Это было... — Акеми тут же замолчала, поняв, что чуть не наговорила лишнего. — Так что там было? — Давай в другой раз, Саске? Девушка улыбнулась и повторила знаменитый Учиховский тычок в лоб. — Нет, вы все точно свихнулись, — буркнул парень. Итачи слышал их разговор, хотя дверь в спальню была закрыта, а вокруг царило слишком много посторонних звуков, отвлекающих внимание. «Видимо, мне придётся посвятить их. Что ж, ради успеха задания можно и не на такое пойти», — тяжело вздохнул он.