***
К аэропорту парни приехали в итоге на полчаса позже девушек, к тому же, им пришлось ещё минут десять потратить на прощания с Анатолием. Мужик оказался очень сентиментальным и просто не мог забрать у друзей деньги и уехать, он обязан был сказать каждому какое-нибудь доброе слово. — У нас уже регистрация началась, — недовольно, впрочем, как и всегда, сообщила Нарине. — Сара заняла нам очередь, так что идите быстрее. — Мы в пробку попали, что ты хочешь? — произнёс Витя, поудобнее беря в руку сумку. — Я, конечно, рада за вашу пробку, но не собираюсь оставаться здесь ещё на неопределённое время, если мы опоздаем на самолёт. Роберт только фыркнул, так как отчасти был согласен с армянкой, а вот Витя ожидал, что друг скажет хотя бы слово, и несколько расстроился, когда Бутко не оправдал ожиданий. Видимо, лишь одного Мишу не беспокоили ни пробки, ни опоздания, ни огромная очередь к стойке регистрации. Он вообще чувствовал себя каким-то чересчур уставшим и хотел бы побыстрее сесть куда-нибудь, чтобы немного вздремнуть. — Да что там такое, в конце-то концов?! — вставая на носочки и смотря поверх толпы, воскликнула Сара. С тех пор как подошли остатки компании, очередь сдвинулась где-то на два-три человека, а потом встала, как вкопанная. Недовольство и непонимание выражала не только Шпеер, других тоже беспокоила сложившаяся ситуация. А дело было вот в чём: какая-то компания из десяти или двенадцати парней (сосчитать их было довольно проблематично) пыталась объяснить, что у них нет перевеса, это просто чемодан криво стоит. Сколько бы они его не двигали, каким боком не поворачивали бы, весы всё равно указывали на излишек. Тогда кто-то, очевидно самый умный, решил вступить в полемику с девушкой за стойкой, пытаясь обвинить её в том, что они подкручивают весы, чтобы каждый платил за перевес. И эта сцена продолжалась ровно до того момента, пока работница не выдержала и не сказала, что, если они не перестанут задерживать очередь, она позовёт охрану, и пусть уже они им объясняют, кто и как подкручивает весы. «Самый умный» сразу притих, отойдя в сторону, предоставив своим товарищам расплачиваться. Как выяснилось, чемодан обвинителю даже не принадлежал. — Сколько перед нами? — скучающим тоном поинтересовалась Нарине. — Человек двадцать, но пока всё быстро, — ответила Акеми, надеявшаяся, что это последняя их задержка. Да, дальше всё пошло в темпе вальса, как говорится. Двадцать человек быстро подходили и также быстро уходили от стойки, уступая дорогу следующим. Друзья тоже не столкнулись с какими-либо проблемами при сдаче багажа. В зале вылета Миша в первую очередь отыскал себе стул, чтобы исполнить свою заветную мечту и поспать минут пятнадцать. Сара в это время сходила в ближайший киоск с продуктами, выяснила, что сколько стоит, и просветила друзей. Витя и Роберт продолжали отмалчиваться в адрес друг друга, и Бутко даже старался находиться как можно дальше от Суханова, показывая, как тот его раздражает. Мелисса достала книжку с какими-то пьесами Бернарда Шоу, которые мечтала прочитать вот уже года два. Нарине засела в телефон, отрешившись от окружающего её социума. Ну, а Саре и Акеми оставалось только общаться друг с другом и вспоминать лучшие моменты отдыха. Зал вылета состоял из двух частей. Одна находилась в здании, как и киоски с сувенирами и продуктами. Другая — на улице, огороженная белым забором. В аэропорту было душно, так как плохо работал кондиционер или не работал вообще, поэтому компания сразу выбралась на улицу, заняв чуть ли не всю лавку собой и своей ручной кладью. Одни пакеты из «Пятёрочки», дорогие для Нарине, как память, могли бы «уступить место» сразу трём людям. Но Валесян приберегла это для того же Роберта, предпочетшего стоять, опираясь об ограду, или для Сары, которой просто не хотелось пока садиться. Такое отношение со стороны армянки выглядело, безусловно, странным. Казалось бы, что может пойти не так? Посадка началась абсолютно спокойно: к забору подъехал автобус, в него не удалось вместить всех пассажиров, поэтому пришлось пригнать ещё один, затем все поднялись по трапу, где улыбчивая стюардесса тщательно проверяла билеты, все даже расселись по местам и получили инструкции, что делать в разных чрезвычайных ситуациях на борту, самолёт уже начал понемногу двигаться к взлётной полосе, как вдруг остановился, а пилот сообщил, что у них какие-то проблемы, так что всем придётся вернуться в аэропорт. — Нет, ну, что за хрень? — тут же возмутилась Нарине, смотря из-за забора, как их самолёт преспокойно взлетает. — То есть мои вещи там, а я тут? И как они собираются это объяснять? — Никак, — просто ответил Роберт. — Им, знаешь ли, как-то плевать на то, что ты думаешь по этому поводу. А вещи твои никому не сдались, уж поверь мне. Полетим на другом самолёте, а багаж будет дожидаться нас в Питере. — И что это ты такой спокойный? — поинтересовалась Сара, поднимая на парня взгляд. — Я ожидала какую-нибудь гневную тираду, преимущественно из мата. — Я не спокойный, я злой, — огрызнулся Бутко. — А вы даже подумать в тишине не даёте. И, знаете, вы, конечно, можете возмущаться сколько угодно, но я считаю, что лучше посидеть тут лишний час, чем упасть в какой-нибудь лес на полном ходу. Мелисса вздрогнула. Её сложившаяся ситуация беспокоила больше, чем кого-либо. Сразу вспомнилось крушение в Джексонвилле, ставшее её личной трагедией. Наверное, после такого девушка должна была бы обходить самолёты стороной, но она продолжала летать, невзирая ни на какие воспоминания из прошлого. И только сейчас внутри поселилась непонятная тревога и странная боязнь. Прошло часа два, если не больше, прежде чем их рейс снова позвали к автобусу. Однако не суждено друзьям было покинуть аэропорт и в этот раз, ибо их ссадили, даже не довезя до самолёта, объяснив это опять же какими-то техническими неполадками. Теперь тревога настигла не только Мелли, но и других её товарищей.***
А где-то в аэропорту уже резко объявились конохчане. Саске тут же пошёл по терминалу в поисках знакомых лиц, но смог найти только табло с надписью о задержке рейса. — И что, интересно, могло произойти? — задумчиво произнёс Какаши, внимательно читая строчки, чтобы окончательно убедиться. — Понятия не имею, но я не уйду отсюда, пока они не прилетят, — поставил очередной ультиматум Саске и сел в ближайшее кресло. — И да, плевал я, сколько на это уйдёт времени. Так что даже не пытайтесь увести меня. — Да больно надо! — всплеснул руками Итачи, присаживаясь рядом. — Чем бы дитя не тешилось, как говорится. — Ну, мы тоже никуда не торопимся, — сказал Орочимару, садясь на противоположное от братьев Учих кресло, показывая, что Кабуто тоже должен сесть, хочет он того или нет. — Какаши-сан, что насчёт тебя? — Будто у меня есть выбор, или я имею возможность куда-то уйти. Так они просидели около часа, пока саннину не захотелось есть. Денег у них, естественно, не было, а выуживать свиток с провизией, захваченной в последний момент, на глазах у всего аэропорта, он не собирался. Всё-таки Цунаде говорила лишний раз из толпы не выделяться, хотя, по-моему, они выделились дальше некуда одним своим присутствием. — Может, стоит у кого-нибудь поинтересоваться, почему такая большая задержка? Уже три с лишним часа, по большому счёту, — сказал Кабуто, заметно волнуясь. — Если ты знаешь, куда идти и где спрашивать, то, пожалуйста, — достаточно спокойно опустил его Орочимару. Якуши пропадал недолго, соскучится по нему не успели. Новостей он тоже особо не принёс, так как оказалось, что никто из персонала ничего не знал, но, если бы что-то случилось, то они обязательно сообщили бы. — Знаете, что? — произнёс Саске, поднимаясь со своего кресла. — Мне кажется, что этот, — имея в виду Кабуто, — просто не у тех спрашивал. — Как будто кто-то из нас знает, у кого спрашивать, — усмехнулся Какаши, продолжая смотреть на табло с расписанием рейсов, удивляясь английскому шрифту. Учиха-младший ничего не ответил, а просто куда-то пошёл. Выяснилось, что он тоже решил попытать счастья, и ему повезло больше. Он нашёл какого-то деда, который также беспокоился из-за задержки, ведь его дочь и внук должны были давно прилететь. Вместе с ним Саске пообщался с одним из сотрудников аэропорта, который явно понимал, в чём дело. Молодой парень ответил, что им должны скоро подать новый самолёт, и через два с половиной часа все точно будут на месте. Несмотря на все эти действия и новости, в самой Анапе ничего не менялось. Не было никаких известий о новом самолёте, не было сообщений о причинах задержки, ведь дело явно не в поломке двух самолётов кряду. — Уважаемые пассажиры! — из ниоткуда появилась низенькая женщина, явно из сотрудников, обращая на себя внимание сидящих на улице. — Поскольку ваш рейс задержится ещё на два часа, через тридцать минут мы вынесем вам воду, а около десяти сорока пяти вам предложат ужин, — ушла также незаметно, как и появилась. — А что это было? — Миша всё ещё пытался спать и делал это с большим успехом. — Это называется «приближение халявы», — пояснила Нарине, которой было неимоверно скучно, ведь зарядка на телефоне окончательно села. — Нашла, чему радоваться, — встрял Роберт. — Нам тут ещё часов до одиннадцати сидеть. Лучше бы в самолёт посадили. — Там даже ни одного нет, — отметила Сара, уныло смотря на пустые взлётные полосы. — И, по-моему, ничего и не будет. — Да хоть на каком бы уже! — Бутко печально вздохнул. — Задолбался я тут стоять. — Так ты посиди, — предложила Мелисса, отодвигаясь в сторону. Парень брезгливо посмотрел на место между Уотерс и Витей, после чего вежливо, насколько пытался, отказался. — Кстати, там всё-таки что-то есть, — видимо, совсем проснувшись, сказал Миша, указывая на небольшой самолёт, к которому так и просилось название «кукурузник», с красивой, витиеватой надписью: «Оренбуржье». — Вот и лети на этом ведре, — буркнула Валесян. — Могли бы и раньше покормить, а не в десять. Лично я уже давно хочу есть. Роберт полез в карман, нащупав там свои заветные пять тысяч. Ещё два часа без еды он бы тоже не выдержал, поэтому Бутко двинулся к ларьку, пытавшемуся строить из себя подобие известного «Duty free». Продавщица немало удивилась, когда он попросил у неё две пачки колбасы из оленины, банку зелёного горошка и сыр. — Нет-нет, не надо упаковывать, — остановил её попытки парень. — Мы это сейчас есть будем. Впрочем, удивить удалось не только продавщицу, друзья тоже были в шоке, когда Роберт выложил на скамейке всю эту провизию. — Это ты поиздеваться так над нами решил, да? Сейчас сам всё жрать будешь, а мы на тебя смотреть, — высказалась Нарине, больше всех не верившая в благие намерения Бутко. — Какого же вы, однако, плохого мнения обо мне. Ну, те, кто считают, что я накупил это для себя, могут не есть. Все тут же накинулись на колбасу с сыром, оставив зелёный горошек на попозже. Дольше всех держался Витя, пока Роберт сам не пихнул ему в руки два ломтика оленины. — Харе ломаться, Суханов. Не хватало ещё, чтобы тебя потом от голодного обморока откачивали. К моменту, когда они доели сыр и половину колбасы, работники аэропорта принесли несколько упаковок с водой, поставив их около одного из столбов. К ним тут же ринулись толпы пассажиров, набирая впрок, будто воды не будет ещё несколько недель, так что кому-то могло и не достаться. Из нашей компании за бутылками послали Сару, как человека, который везде смог бы договориться и не упустить своей выгоды. — И это всё что ли? — получая свою воду, произнесла Акеми, заметив, что бутылок на две меньше, чем их самих. — Вы бы мне ещё завтра сказали идти. Там не то что не протолкнуться, туда даже не подойти. Эти ненормальные набирают штук по пять, типа детям, жёнам, бабкам, как будто их сорок человек сидит. И вряд ли принесут ещё, поэтому экономьте и это. Шпеер оказалась права, больше не принесли, а когда люди стали возмущаться, что им не досталось, потому как некоторые были слишком наглыми, сотрудники только разводили руками, мол расторопнее надо быть. Зато на ужин позвали даже раньше, чем обещали — в десять тридцать. — Ну, могло быть и хуже, — разглядывая две сосиски с пюре, произнесла Нарине. — Вы только посмотрите, — вставил своё слово Роберт. — Да у нас тут за столом общажный эстет! Простите, что вынуждаем вас пробовать еду простых смертных, но уж соизвольте откушать, — и он манерно поклонился. — Хватит цирк из всего, что видишь, устраивать, — осадила его Сара. — Давайте лучше спокойно поедим. — А что ещё делать, если мне скучно? — пожал плечами Бутко и принялся разрезать сосиску. Пока он это делал, его взгляд скользнул по всем сидящим и остановился на Мелиссе. Та, кажется, молилась. — А это всегда так было, или мне показалось? — спросил он. — Нет, но иногда у неё там что-то замыкает, и можно лицезреть данный обряд, — шёпотом произнесла Валесян и тихонько толкнула подругу, намекая, что та не к месту решила отдать почтение Богу. Мелисса молилась по одной единственной причине — она волновалась из-за всех этих событий, связанных с отменой вылетов. Девушка всегда обращалась к Всевышнему, как её учила бабушка, в такие моменты, потому что это успокаивало. Вот так в ней могли легко сочетаться набожность и любовь к гаданиям. — Я слышал, как кто-то сказал, что сейчас после ужина нас посадят в самолёт, и мы, наконец, улетим, — сообщил выспавшийся и бодрый Миша. — Было бы неплохо, — согласился Витя. Самолёт действительно ждал их, автобусы тоже подъехали, и, казалось бы, всё должно было уже закончится, но как бы не так. Друзей ссадили и в третий раз всё по той же причине неисправности чего-то там. — Господи, да когда это уже кончится! — носилась из угла в угол Нарине, размахивая руками и удивляя многих таких же несчастных, которым не повезло с выбором рейса. — Как я устала, — вздохнула Акеми, кладя голову на плечо Роберта, поскольку тот сидел ближе всех. — Интересно, Саске и остальные уже в аэропорту? — Если они там, то им не повезло побольше нашего. Сидят там и ждут непонятно чего. — Мы как бы в точно таком же положении. Но, на счастье присутствующих, такое положение продлилось недолго. Около часа ночи их всё же сподобились посадить в непонятно какой по счёту самолёт, и на сей раз уже окончательно, без всяких форсмажоров.***
Когда по «Пулково» прошёл слух, что рейс из Анапы всё-таки прилетел, конохчане спали и, когда услышали беготню и суматоху, начинающую образовываться рядом с ними, то не сразу поняли, в чём дело. Первым осознал происходящее Саске, потому что именно над его ухом кто-то заорал радостное: «Приехали! Приехали!». Учиха моментально вскочил со своего места, несясь в гущу встречающих, пытаясь отыскать Акеми. Сразу за ним ринулся Кабуто, и его чуть было не задавили. Орочимару с Какаши и Итачи, как самые разумные, остались в стороне, тем более им никого встречать не надо было. — Охереть, а я думал, что этот ваш бред не сработает, — имея в виду технику перемещения, сказал Роберт, с грохотом кидая сумку на пол. — Осторожней, пожалуйста! — тут же заверещал Витя, бросившись к сумке. — Я туда свои сувениры переложил. — Когда ты успел? — Пока ты курил. — Не перестаю удивляться этому человеку, — с удивлённым видом Бутко, плюхнулся в ближайшее кресло. — А где остальные? — поинтересовался Какаши. — Сейчас придут. Там у Нарине проблема с багажом, ибо она его дотащить не может. А Саске с Акеми никак не могут друг от друга отлипнуть. Впрочем, у Мелиссы с Кабуто та же история. Ну, Сара с Мишей просто опять поругались. Пришли все не так скоро, как можно было ожидать, но это не имеет значения для тех, кто ждал с шести вечера до трёх ночи. А потом они начали прощаться. Обнимали друг друга, будто никогда больше не встретятся, хотя, вполне возможно, что так и получится. Даже конохчан не обошли стороной, ведь с ними вероятность ближайшей встречи была ещё меньше. Грустнее всех выглядел Роберт, но парень пытался изобразить беззаботность, шутил, смеялся, но всё равно было видно, что на самом деле он чувствовал. — Эх, надо бы такси вызвать, — решила Сара, зевнув. Такси оказалось не таким дешёвым, как можно было предположить, а автобусы начнут ходить не раньше шести утра. — А у нас есть деньги? — поинтересовался Витя у своего друга. — Сейчас будут, — успокоил его Бутко. — Ну, видимо, придётся заночевать тут, денег-то нет, — как можно громче и трагичнее сказал он. — Витёк, доставай полотенца, сейчас соорудим подушки, накроемся моей рубашкой. На эти речи обернулась Сара и, закатив глаза, с тяжёлым вздохом произнесла: — Господи, хватит позориться. Мог бы и сразу сказать, что у тебя денег нет, — Шпеер выудила необходимую сумму из кошелька, передавая Роберту. Тот сделал максимально счастливое выражение на лице, благодаря девушку, называя её спасительницей. — Потом вернёшь, а то я тебя знаю, — предупредила она. Роберт закивал головой, после чего подмигнул Вите и направился к выходу из аэропорта. В разные стороны отъехали четыре машины с шашечками на бортах и надписью «Taxi» на крыше. Скоро они доставят наших героев домой. Через две недели закончится лето, начнётся учебный год, и друзья смогут видеться не так часто, как хотелось бы. Но будем жить сегодняшним днём, а что там будет дальше, ещё посмотрим.КОНЕЦ II ЧАСТИ.