С приветом из Конохи!

      Никто не сказал водителю, чтобы он вёз Акеми и её конохских приятелей по кольцевой, потому что так быстрее, и он поехал через город. Поскольку на часах было около половины третьего ночи, многие мосты в Петербурге были разведены, и где-то до шести утра пришлось постоять в небольшой пробке из таких же недалёких водителей. Из-за этой самой пробки возможности добраться до уже сведённого моста не было, что ещё больше ухудшило положение. Казалось бы, им надо было всего лишь открыть заранее рот и предупредить водителя, но, так как конохчане в мостах не разбирались совершенно, а Акеми не сразу вспомнила, после чего вообще заснула, он и поехал, как ему было удобнее. А удобнее — это там, где в итоге можно получить больше денег.       Таким образом, только к восьми утра компания смогла добраться до дома.       — Почему никто просто не мог меня хотя бы толкнуть? — заплатив приличную сумму денег и потому пребывая в недовольстве, спрашивала Акеми, стоя у двери подъезда. — Из-за вас нам теперь жить не на что, вы это понимаете?       — У тебя вообще-то заначка в шкафу есть, — напомнил Саске, угрюмо пнув кирпич, валяющийся на крыльце.       — Там деньги на оплату квартиры. Родители дадут ещё только в следующем месяце, а вам всем, я больше чем уверена, надо есть и пить, как минимум.       — А домик довольно миленький, — находясь где-то в своих мыслях, произнёс Итачи, подняв голову, чтобы в полной мере оценить девятиэтажное здание. — В Конохе таких не было.       — Ты только ничему особенно не удивляйся, — тут же принялся ему втолковывать Кабуто. — У них же тут всё совсем не как у людей. Чтобы зайти в дом, надо какую-то круглую штуку к железной коробке приложить, и они это домофоном называют. Внутри у них есть такие серые двери, которые сами раскрываются и помогают подняться на верхние этажи без помощи лестницы, представляешь? А ещё на первом и втором этажах на стенах висят ящики с почтой...       — У нас тоже такое было, что тут удивительного? — пожал плечами Итачи.       — Но оказывается каждый ящик закреплён за квартирой, и в чужой лезть нельзя!       — Кабуто, прекрати болтать всякую чушь, а лучше вообще помолчи, напрягаешь, — подпирая спиной стену, произнёс Орочимару. — И с чего ты такой бодрый?       Собственно, даже в подъезде Итачи сохранял невозмутимость, хотя всё, что описал Кабуто в действительности выглядело ещё невероятней, что так и хотелось открыть рот от удивления. Однако в настоящий шок его повергла квартира. Во-первых, он ожидал, что она будет в разы больше, и на мгновение ему показалось, что их даже как-то слишком много для двушки, пусть и с балконом. Во-вторых, Учиху поразили маленькие окна, через которые пробивалось совсем небольшое количество света, учитывая, что напротив окон квартиры и без того всё было засажено высокими деревьями. В-третьих, шиноби неприятно удивил беспорядок, творившийся по периметру, ведь девушки, по его мнению, должны быть чистоплотными. Но беспорядок удивил не только Итачи.       — А разве, когда мы уезжали, диван был разложен? — нахмурила брови Акеми, смотря на смятое бельё.       — А чьи носки валяются у балкона? — поинтересовался Саске. — Кажется, никто из нас их не носит.       — Это, конечно, странно, но я собиралась подарить точно такие же папе на день рождения, — задумчиво произнесла девушка, поднимая один из носков с пола. — Но эти кто-то явно уже поносил.       — Смотрите, — почему-то прошептал Кабуто, подбегая к креслу. — Тут чья-то одежда. Она мужская. Мы всю свою брали с собой, — он принялся размышлять.       — Книги из шкафа почему-то лежат такой стопкой, будто кто-то хотел на них встать, чтобы дотянуться до чего-нибудь, — заметил Какаши.       В этот момент они услышали звук открывающейся двери со стороны ванны, и в скором времени в комнату продефилировал в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер, какой-то мужчина. Сам он, очевидно, тоже не ожидал прихода гостей, а потому был немало поражён:       — Блять, вы кто такие нахуй?! — гаркнул он, от неожиданности увиденного, даже попятившись.       — Какая знакомая манера речи, — медленно поворачиваясь к говорившему, сказал Итачи. — Так вот оказывается, кто здесь окопался. Рад представить вам, — обратился он к остальным. — Мой напарник — Хидан.       Орочимару слегка приподнял бровь, не до конца уверовав, что этот человек в полотенце, так нагло вломившийся в квартиру Акеми, тоже состоит в Акацуки. Какаши же заметно напрягся, всё-таки процент членов организации на квадратный метр значительно возрастал.       — Ну, а это, собственно, хозяйка квартиры — Акеми, — продолжил знакомство Учиха. — Её парень и, по совместительству, мой брат Саске, змеиный саннин Орочимару, его помощник Кабуто, ну, и Какаши Хатаке, думаю, о нём ты когда-нибудь слышал.       — А хули, блять, они тут забыли?       — Я потом расскажу, что к чему.       — Извините, что вмешиваюсь, — выходя из-за спины Итачи, произнесла Акеми. — А что вообще происходит?       — Ох, опять всё с начала, — вздыхая и присаживаясь в кресло, сказал Учиха-старший. — В нашей организации принято ходить на задания в паре. Моим напарником на самом деле является Кисаме, а у Хидана это Какузу. Но так получилось, что, когда Лидер-сама поручал мне эту миссию, Кисаме ушёл в отпуск, собственно, как и половина других людей, и свободен был только Хидан.       — Свободен, блять. Он, сука, даже не спрашивал, припёрся и сказал, что надо куда-то херачить с этим уёбком, — красноречиво вставил напарник Итачи.       — Чтобы попасть в ваш мир нам пришлось перенестись с помощью той техники, которую я применил в Анапе, — продолжил Учиха. — Видимо, она дала какой-то сбой, и так получилось, что мы с Хиданом разошлись. Я попал туда, куда нужно, то есть к вам. А он — сюда, но, в принципе, тоже по назначению, ведь это же ваша квартира. В любом случае, хорошо, что мы с ним всё-таки встретились, ведь искать я бы его не стал.       — Ебать-копать, ну, это вообще нормально? — возмутился Хидан. — Джашин-сама покарает тебя, ублюдок, за такие решения.       Орочимару казалось, что вокруг происходит какой-то маразм и полнейший бред. И он ещё думал, что Кабуто слишком шумный, а, как выяснилось, нет предела совершенству.       На вид это нечто из Акацуки, стоящее сейчас полуголое посреди комнаты, совсем не представляло угрозы. То, что он орал буквально каждое слово матом и постоянно вспоминал какого-то Джашина, ничуть не устрашало, а Саске всегда считал, что в организацию берут исключительно каких-нибудь убийц-психопатов, крошащих в мелкий винегрет по двадцать-тридцать штук шиноби в день. Хидан такого впечатления не производил и, можно сказать, сильно разочаровал Учиху-младшего.       — Секунду! — решила прекратить этот словесный понос со стороны напарника Итачи Акеми. — У меня возник вопрос. Если с Итачи мы встретились около двух недель назад, значит, в этот момент ты оказался здесь. На что ты две недели существовал?       — Да у вас там в холодильнике что-то было, мне на пару дней хватило, а потом пришлось в магазин бегать, — быстро ответил Хидан, чтобы снова начать выплёскивать волны негатива в сторону Итачи.       — И как ты ходил в магазин? — удивилась Курихара. — Ты не мог выйти из квартиры, не имея ключей, да и денег у тебя явно не было.       — Зато у вас они были. В коробке, где написано провода. И кто, блять, в здравом уме додумается класть бабло, в коробку с проводами? И, между прочим, проводов там тоже не было, только какие-то ёбаные открытки. Не шкаф, а, сука, лабиринт с головоломками. Что касается ключей, так они мне нахуй не сдались, когда можно выйти через балкон.       — Но у нас же второй этаж.       — Ну, не сто второй же, блять. Через балкон ещё и быстрее. Дверь открыл, спрыгнул, вернулся, запрыгнул. Не надо по этим сраным лестницам скакать.       — Да, по стене-то всяко удобнее, — усмехнулся Саске.       — То есть ты, мало того, что деньги наши последние потратил, ещё и окружающих людей распугивал своими выходками? — ужаснулась девушка, понимая, что среди всех представителей другого мира этот самый отбитый.       — Плевал я на людишек, на этих ёбаных безбожников.       В этот момент Хидан подскочил на месте, проорал что-то матом и кинулся в сторону кухни. Выяснилось, что он там пытался приготовить себе обед, даже потрудившись отрыть где-то в закромах квартиры Акеми книгу с рецептами, чтобы разнообразить свой довольно скудный в последние дни рацион. Для данного блюда была необходима духовка, где нужно было запечь рыбу, которую член Акацуки благополучно забыл вовремя выключить, потому еда подгорела.       — Я охреневаю с этого человека, — медленно произнёс Саске. — Вот объясните мне, каким образом он умудрился тут так хорошо освоиться? Я до сих пор многого не понимаю, а он как будто всю жизнь здесь провёл.       — Просто по статистике люди, скажем так, не совсем адекватные лучше приспосабливаются к новым условиям жизни, так как меньше задумываются об изменениях, не зацикливаясь на обстоятельствах, — блеснул знаниями Кабуто, многозначительно поправив очки.       — И почему же тогда Саске и Орочимару тут так туго приходится? — поинтересовался Какаши, вертя в руках одну из книг, лежащих около шкафа.       — Везде есть исключения, — развёл руками помощник саннина.       — Я всё равно не понимаю, как это возможно, — сказала Акеми после некоторых раздумий. — Нет, допустим, я даже могу поверить в силу этой вашей техники, но до меня всё ещё не доходит, как так получилось, что он тоже попал, куда надо, а не в какую-нибудь другую страну, город или квартиру. Как вообще это работает?       — Не утруждай себя восприниманием ненужной информации, — спокойно ответил Итачи. — Даже, если я расскажу тебе, ты либо так ничего и не поймёшь, либо... А, в прочем, не важно. Меньше знаешь — крепче спишь.       Саске подозрительно сощурил глаза, пытаясь понять, почему его брат снова стал каким-то скрытным. До этой встречи с его напарником Учиха-старший даже что-то рассказывал про дела в организации и миссию, конечно, ничего важного эта информация из себя не представляла, но сама её подача хотя бы не имела такого явного подтекста тайны.       И только Какаши и Орочимару знали, о чём, скорее всего, идёт речь.

***

      Долго упрашивать Хидана, чтобы он подробнее рассказал о своём двухнедельном пребывании, не надо было. Нукенин и сам был не прочь поболтать. Только Итачи изредка останавливал своего напарника, чувствуя, когда тот начинал упоминать что-то излишнее.       Слушать Хидана, бесспорно, интересно, но в скором времени его болтовни стало как-то слишком много. Первой от неё устала Акеми, поэтому ушла к себе в комнату, чтобы начать разбирать вещи, ведь, чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь. Орочимару периодически засыпал, и половина повествования прошла мимо него. Саске даже не старался вникать, отдельно ловя какие-то интересные истории. Только Какаши с Кабуто осилили лекцию об адаптации к жизни в России до конца.       — А вообще, если бы не вот эта коряво написанная хуёвина, я бы, наверное, сдох дня через три, — Хидан вытащил откуда-то из-за подлокотника кресла толстый блокнот и многозначительно потряс им.       — Так это же мои записи! — воскликнул Якуши. — Я их никак не мог найти, — и протянул руки за вещью, однако нукенин отложил блокнот на стол.       — Кстати, нахуя ты описывал какой-то магнитофон?       — Ну, просто я впервые увидел такую замечательную вещь с такой замечательной музыкой, что решил, когда мы вернёмся обратно, то я обязательно постараюсь сделать нечто похожее. А то у Орочимару-самы в логове совсем никаких развлечений.       — Я думаю, на этом можно закончить, — вдруг произнёс Итачи. — Нам с Хиданом надо кое-что обсудить, касающееся дел организации.       — Не, в пизду эти обсуждения, я жрать собирался.       И пока отступник не был награждён уничтожающим Учиховским взглядом, дающим понять, что запланированный небольшой перекус или даже конкретный ужин придётся отложить, он действительно не собирался менять своих планов. Но Итачи знал, что времени на объяснения всей опасности сложившейся обстановки у него не так-то много, поэтому Хидана необходимо поторопить, а то уж больно он подрасслабился от такой жизни.       — Советую тебе меньше трепать языком при этих людях, — вполголоса говорил Учиха, стоя около окна на кухне.       — Да хули мне? Я ж бессмертный, чё они мне сделают?       — Ты прекрасно понимаешь, зачем мы тут, и что нам нельзя без особых причин вступать в открытый бой. Ты знаешь, почему они здесь? — Хидан неопределённо пожал плечами. — Скорее всего, по той же причине, что и мы. Я уверен, Лидер-сама был в курсе всего, что творилось в Конохе последние два года, он понимал, что они готовят похожую миссию, и знал, каких именно людей туда отправят, поэтому назначил нас с тобой.       — Так он реально меня оправить хотел? Блять, я думал всё дело в ебучих отпусках.       Итачи закатил глаза, тяжело вздохнув, не понимая, как можно было не догадаться.       — Ладно, разъясню на пальцах. Я — один из сильнейших шиноби в Акацуки, обладающий уникальным геномом и невероятными клановыми способностями, сравнимыми с мощью самих основателей Конохи.       — Основатели Конохи? — приподнял бровь отступник. — Это ещё чё за херь?       — Хаширама Сенджу и Мадара Учиха — самые сильные шиноби в мире. Как можно не знать таких элементарных вещей?       — А нахуя? Во-первых, они всё равно давно подохли. Во-вторых, мне не холодно, не жарко от того, что какие-то там пидорасы дохуя лет назад пиздились, типа кто круче, а потом со скуки заебашили деревеньку.       — Ладно, это неважно. Если меня отправили сюда за достоинства, то тебя только потому, что ты бессмертный.       — Ну, нихуя себе! То есть я ничего из себя не представляю?       — Нет, что-то, помимо бессмертия, у тебя, конечно же, есть. Но это основное. Тем не менее, эти люди могут быть гораздо опаснее, чем ты себе представляешь, поэтому будь осторожнее в высказываниях. Я не буду тебя прикрывать.       — Да можно подумать, твой мелкий брат мне что-то сделает. Или, может, этот старый хрен чрезвычайно опасен? Или тот урод, скрывающий половину лица? Про очкастого ущерба я даже говорить не буду.       — Не могу ничего сказать о Кабуто, я не так хорошо его знаю, и силы Саске для меня пока неизвестны. Но неужели ты никогда не слышал тройке Легендарных саннинов и Копирующем Ниндзя? — Хидан мотнул головой. — Мне тебя очень жаль. Как ты вообще до сих пор не умер, если даже не знаешь, кого действительно следует опасаться? А, да, ты же бессмертный, тогда ничего удивительного. В таком случае, просто запомни, что при этих людях не стоит слишком распространяться об Акацуки и их внутренних делах, ибо эта информация будет им только на руку.       — Слушай, а эта баба рыжая, причём тут? Нахуя вы все к ней припёрлись?       — Я думал, ты уже понял... Ками-сама, какой же ты тормоз! — чуть ли не взвыл Итачи, отворачиваясь к окну. — В ней-то всё и дело.       — Да ладно! — удивлённо воскликнул Хидан, хлопнув руками по столу. — Серьёзно? Вся эта херня из-за неё? — Учиха ничего не ответил. — Погоди, а кто она такая, если ради этого мы...       Напарник подлетел к нему со скоростью света, зажимая рот и что-то отчаянно шепча на ухо. Наконец, Хидан понял, в чём дело, и зачем Лидер-сама устроил это путешествие в другой мир, но до него так и не дошло, почему им следует внимательнее относиться к Акеми.       — И самое главное: будь готов в любой момент завершить миссию. У нас осталось не так много времени.       — А как я пойму, когда пора?       — С моей помощью, разумеется. Один ты вряд ли вообще что-то сможешь сделать, — чуть тише добавил Итачи.       Естественно, не просто так Учиха сохранял всю тайну их задания, не раскрывая полной причины даже своему новоиспечённому напарнику. К тому же он прекрасно знал, что их разговор был подслушан, если не двумя, то тремя, а, может, и большими личностями. Саске стоял в коридоре, скрыв чакру, что, впрочем, совсем не мешало его брату ощущать присутствие Учихи-младшего. К тому же Орочимару, наверняка, призвал уже известную всем змею-разведчика, которая с большой долей вероятности сейчас затаилась где-нибудь на кухне. Не стоило списывать со счетов и Какаши с Акеми, ведь они вполне могли также прислушиваться к разговору, поскольку были заинтересованы в нём не меньше самих говоривших. Однако Учиху Итачи не так-то просто обвести вокруг пальца.