С приветом из Конохи!

      До начала учебного года остался всего два дня, и один из них Акеми планировала провести с пользой. Вообще, в её планы входила встреча со своими друзьями, которые куда-то запропали после приезда из Анапы. Однако товарищи оказались ни морально, ни физически не готовы к каким-либо вылазкам.       Роберт бухал с горя, потому что Витю выселили из квартиры, и он решил пожить у друга неопределённое количество времени. Суханов, соответственно, был весь в переезде. Казалось бы, что можно так долго перевозить, но у парня было полно всякого хлама дома, рассованного по углам. Сара всё ещё искала постояльцев для квартиры, и Витя думал жить там, но от Роберта ему было удобнее добираться до университета. Нарине нашла себе новую любовь, с которой у неё сегодня должно состояться решающее свидание, где она собиралась понять серьёзность намерений какого-то там Павлика. Только сам Павлик, похоже, ничего серьёзнее секса предлагать девушке не планировал. В то же время Мелисса, как только вернулась из отпуска, сразу начала свою волонтёрскую деятельность. В будущем году в России должен был пройти Кубок Конфедераций, что-то вроде проверки перед Чемпионатом Мира, и половина организации, в которой Уотерс занимала не последнее место, мечтала принять участие в его подготовке. Ну, а Миша находился в эйфории счастья и грезил предстоящей ему совместной жизнью с Сарой.       Акеми даже расстроилась, поняв, что этот день ей придётся просидеть в четырёх стенах, ведь гулять в одиночестве совсем не то удовольствие. И вдруг её осенило. Она же хотела нанести визит родителям, чтобы отдать кое-какие сувениры и получить от них подарок за прошедший день рождения. Сейчас был самый подходящий для этого момент.       — Саске, завтра мы едем знакомиться с моими родителями, — радостно сообщила Курихара.       Учиха чуть не выпал в осадок. С кем знакомиться? Завтра? Итачи только цокнул языком и тяжело вздохнул, а Хидан в открытую посочувствовал брату своего напарника. Остальные более невнятно прореагировали на данную новость.       — А не рано ли? — с опаской поинтересовался парень.       — Вообще-то мы с тобой уже почти три месяца встречаемся, а они ни слухом, ни духом.       — Три месяца?!       Время летело слишком быстро. Саске был свято уверен, что он чуть ли не вчера только признался своей девушке в любви, а оказывается, уже три месяца прошло с тех пор.       — Это мы три месяца, как тут торчим, выходит, — протянул Орочимару, бросив совсем ненавязчивый взгляд на Какаши.       — Это три месяца, как мы ничего полезного не делаем, — кивнул, соглашаясь, Хатаке.       — Это два с половиной месяца, как мы с Мелли вместе! — всполошился Кабуто.       — Это месяц, как мой маленький глупый брат постепенно привыкает к моему присутствию, — отметил Учиха-старший.       — Это две недели, как я трахаюсь с Итачи, — полушёпотом добавил Хидан.       Саске сидел, словно в воду опущенный. Три месяца — какая страшная дата. Почему именно страшная, он понятия не имел, но что-то ему в этом числе не нравилось.       — Надо лечь сегодня пораньше, потому что они будут ждать нас к одиннадцати, — бодро сказала Акеми.       — Ты уже обо всём договорилась? А если бы я отказался...       — А кто тебя спрашивать будет, — беспечно махнула рукой Курихара, удаляясь с кухни, чтобы собрать по пакетам сувениры для родителей и их коллег.       — Запомни этот момент, мой маленький глупый брат, — положив руку ему на плечо, с тяжёлыми нотками в голосе произнёс Итачи. — Именно сейчас ты окончательно и бесповоротно связал свою жизнь с этой девушкой.       — Ну да, знакомство с родителями — это серьёзно. Дальше только свадьба, — чуть усмехаясь, кивнул Какаши.       — Помню, как в молодости угораздило меня влюбиться... — начал Орочимару длинный ностальгический рассказ.       Все за столом замолчали и принялись внимать преданьям старины от лица одного из величайших саннинов.

***

      И вот в десять тридцать Саске вышел из дверей троллейбуса, неся в одной руке огромный букет для мамы Акеми, а в другой пакет с сувенирами, которых его девушка набрала в Анапе вместе с Сарой.       — Боже, у тебя такое лицо, словно тебя сейчас стошнит, — недовольно отметила Курихара, ища в недрах сумочки ключи. — Когда родителей увидишь, улыбнись, пожалуйста.       Учиха попытался натянуть улыбку на лицо, но это выглядело слишком жалко, поэтому он решил не экспериментировать, а довериться своему чутью и производить изменения в мимике по ситуации. А ведь когда-то он жил в этом доме, в этой квартире спал на полу. Теперь же Саске боялся зайти в подъезд, потому что знал, что ждёт его дальше.       — Всё-таки мы торопимся, — это была последняя попытка избежать встречи с родителями, и она провалилась точно также, как и все предыдущие, что были вчера.       — Успокойся уже. Я просто представлю тебя им и всё. Ты не позвал меня замуж, я не беременна, не вижу никаких причин для беспокойства.       Саске вздохнул и начал подниматься по ступенькам, которые сейчас представляли из себя подобие дороги в ад. «Оставь надежду всяк сюда входящий», — фраза как нельзя кстати описывала состояние Учихи.       Короткие звонки в дверь гулко отдавались в сердце парня, но, когда «врата ада» соизволили открыться, перед ним предстали не демоны и даже не Сатана, а женщина и мужчина около пятидесяти лет. Кейко и Сачио Курихара.       — Мама, папа, как я рада вас видеть! — тут же защебетала Акеми, обнимая каждого из них по очереди. — И да, познакомьтесь, это Саске.       — Очень приятно, — после непродолжительного молчания протянул руку Сачио. Учиха попытался её пожать, забыв о букете и пакете, поэтому последний он выронил. Сувениры не заставили себя ждать, рассыпавшись по лестничной клетке.       Акеми тут же принялась собирать подарки, а Саске, дабы замять неловкую ситуацию, ткнул в лицо Кейко букет, глупо улыбнувшись со словами: «Это вам».       — Ну, вы проходите, — учтиво приняв цветы, пригласила женщина. — Там ванная, там кухня. Помойте руки и садитесь за стол. Сачио, дай Саске гостевое полотенце...       — Ой, да я знаю, как оно выглядит, — ляпнул Учиха, за что получил ощутимый толчок локтем под рёбра от своей девушки. — Ну, в смысле, я сам найду... Не надо беспокоиться... — кажется, он провалил уже всё, что мог.       Кейко и Сачио понимающе кивнули и пошли на кухню, чтобы разложить еду по тарелкам.       — Знаешь, лучше тебе помолчать до конца вечера, — зло шепнула Акеми.       Саске был с этим согласен, от него немого толку всяко больше, чем если он будет пытаться выдавить из себя адекватные мысли. Интересно, так со всеми бывает, когда идёшь на знакомство с родителями? Учиха решил, что при встрече надо будет поинтересоваться об этом у Роберта. Хотя Бутко в такой ситуации, возможно, никогда не был, но Саске чувствовал, что тот и в этом разбирается.       — А как вы познакомились? — поинтересовалась Кейко, тепло улыбнувшись.       — Это не очень занимательная история, — начала Акеми. — Ещё в начале июня, когда вы с папой поехали домой по делам... — а далее пошёл рассказ, который Курихара сочиняла на ходу, при этом очень эмоционально его раскрашивая.       Только сейчас Саске заметил, как не похожа девушка на своих родителей. Сачио был брюнетом небольшого роста, со смуглой кожей и узкими тёмными глазами. Кейко имела сглаженные черты лица, несколько глубоких морщинок, такие же глаза, кожу и рост, как и её муж. Единственное, что хоть как-то приближало женщину к своей дочери, так это крашеные в рыжий волосы с проступающими тёмными прядями. «Странно, почему они такие разные? — подумал Учиха. — Если они настоящие японцы, то, выходит, Итачи прав, что Акеми не японка»       — Саске, не знал, что ты наш земляк, — похлопав парня по плечу, добродушно произнёс Сачио. — Получается судьба с самого начала знала, что вы с Акеми должны были быть вместе.       — Да... — неуверенно ответил парень. Он пропустил весь бред, что несла девушка про их встречу, поэтому понятия не имел, о каком «землячестве» идёт речь.       — Ты теперь приехал из Миёси, — шепнула Курихара.       Знал бы ещё Саске, что это и где, может, мог бы как-то убедительно соврать. Хотя, нет, даже при большом желании у него ничего не получилось бы.       — Ох, что это вы ничего не едите? Неужели не удалось... — начала Кейко, огорчённо глядя на полную тарелку Учихи. А у того просто кусок в горло не лез из-за волнения.       — Нет, всё очень вкусно, — перебил он её, тут же запихивая в себя несколько ложек блюда. Это жест родители Акеми встретили с некоторым непониманием, но вежливо промолчали.       «Ладно, ещё несколько часов позора, и всё закончится, — пытался успокоить себя парень. — Надо просто потерпеть».       — Так значит, вы знакомы уже три месяца, — произнесла Кейко. — А родители Саске в курсе?       — Мам, я же говорила, у Саске есть только старший брат, — на этих словах Учиха заметно напрягся.       — Да, точно, — растеряно пробормотала женщина. — Мы совсем забыли про сувениры! Сачио, Акеми, Саске, пойдёмте в гостиную.       Все двинулись туда, и только Учиха задержался на кухне, сказав, что придёт чуть позже.       — Знаешь, какой-то странный он у тебя, — шёпотом сказала Кейко, обращаясь к дочери. — Молчит, не ест, а спрашиваешь — двух слов связать не может. Роберт был гораздо решительнее.       — Мам, не начинай, пожалуйста. Мы с Саске любим друг друга, а Роберт... Мы теперь только друзья.       — Мать права, — выступил Сачио. — Роберт был очень хорошим парнем. Никогда не отказывал в помощи, веселый, добрый.       — Саске такой же, — твёрдо заявила Акеми. — Он просто немного волнуется.       На этих словах Учиха зашёл в комнату, на паркете которой всего лишь три месяца назад спал. Потом начался смотр подарков. Кейко радостно выуживала из пакета вещи, Акеми комментировала каждую из них, Сачио принимал гораздо меньшее участие, считая, что хвастовство обновками — это по женской части. О Саске все временно забыли, поэтому он даже немного успокоился, сидя на мягком диване.       — А эту фоторамку можете подарить вашей коллеге, у которой недавно дочке пять исполнилось, — разъяснила Акеми, пока её мать крутила в руках изящный кусок дерева, обклеенный ракушками. — Пап, а вот это твоему начальнику, ты же говорил, что у него недавно был юбилей, и он просил кружку, — девушка подала своему отцу чёрное керамическое изделие с яркой надписью: «На память из Анапы».       — Спасибо, что прислушалась хоть к каким-то нашим просьбам, — не очень радостно отозвался Сачио, явно намекая на недавний разговор, затронувший Роберта.       — Папа, — шикнула Акеми, кинув взгляд на Саске. Кажется, тот ничего не услышал.       Потом они ещё раз обсудили поездку, девушке родители тоже вручили подарок и попросили открыть его дома, снова решили выпить чаю. Учиха не знал, радоваться ему или нет. С одной стороны, на него совершенно не обращали внимания, значит, не было никаких неудобных вопросов. С другой — он уже начинал чувствовать себя одиноко. Просто таскался за всеми по квартире и больше ничего.       — Ой, уже так поздно, — после пятого подхода к чаю сказала Акеми, бросив взгляд на настенные часы, показывающие пол шестого. — Мы пойдём, а то завтра последний день перед учёбой, надо подготовиться.       — Да-да, — тут же всполошилась Кейко.       Женщина быстрыми движениями начала убирать со стола, будто другого времени для этого у неё не нашлось. Сачио стоял где-то в стороне, глубоко задумавшись.       — Ты не забывай заглядывать, — говорила мать. — Было приятно познакомиться, Саске, — она снова учтиво улыбнулась, но Учиха чувствовал, что кроме вежливости за этой улыбкой больше ничего не стояло.       Надо признать всё, как есть. Его не приняли. Родители Акеми были с ним вежливы, пытались делать вид, что их всё устраивает, и это у них получилось прекрасно, но они считали, что Саске не подходит их дочери.       — Ужас, — прошептал парень, прислонясь к стене.       — Согласна, — встала рядом с ним Курихара. — Нет, могло быть и в сто раз хуже...       — Они сказали, что мы должны расстаться? — чуть ли не с надеждой спросил Учиха.       — Нет. Думаю, они не против наших отношений, но ты для них не самый лучший вариант.       — Да, сам виноват, — кивнул Саске. — Вёл себя как идиот. Я даже букет твоей матери нормально не смог подарить!       — Поверь, это не самое худшее из того, что ты сделал.       — Ты сейчас про полотенца? Ну, прости, я почему-то был уверен, что они в курсе, что мы живём вместе и всё такое.       — О, если бы они знали, мы бы приехали только на их похороны. Мама и папа с ума сойдут, когда узнают, что почти все три месяца мы спали в одной кровати. Более того, не просто лежали рядом, но ещё и занимались сексом. А если бы они узнали, что твой брат убил вашу семью! Или что помимо тебя со мной в одной квартире живёт ещё пятеро мужиков!       — Ками-сама, как хорошо, что ты придумала адекватную причину нашего знакомства, — целуя Акеми в лоб, облегчённо выдохнул Саске. — Поехали домой? Знаешь, я уже успел соскучиться по всей херне, которая обычно там происходит.       — Ну да, у моих родителей всё слишком спокойно и нормально, — усмехнулась девушка.

***

      Троллейбус был полупустой и тянулся так медленно, что можно было заснуть. А ведь ещё два месяца назад единственными путями к дому Акеми были маршрутка и метро, но, к счастью, запустили ещё и этот вид общественного транспорта. Саске понравился троллейбус, он не гнал, как маршрутка, не тормозил резко, давал возможность насладиться дорогой. В метро Учиха не ездил, но по словам Курихары там было шумно, много людей и иногда даже закладывало уши. Исходя из этого, парень решил, что, если у него будет возможность выбора между метро и другим транспортом, он всегда выберет другое.       Из окна можно было наблюдать весь путь, постепенно надвигающиеся сумерки, зажигающиеся как по щелчку пальцев фонари и медленно бредущих в разные стороны людей. Однако Саске больше привлекали здания. В этом городе они так резко отличались в зависимости от района, в котором ты находился. Казалось бы, вот всё вычурное золотое дворцовое убранство центра, а переехал мост, и вокруг тебя уже типовые серые жилые массивы. Пройдёт ещё немного времени, и их место займут новостройки, пафосно устремлённые вверх, такие новенькие, чистенькие громадины из бетона и стекла. Они, словно символ более успешной, удачной, наконец, новой жизни будут привлекать внимание, заставлять задумываться о переезде. Но, пораскинув мозгами, ты поймёшь, что нет ничего лучше твоего старого, но такого уютного, обжитого жилья. Потому что в нём хранятся груды воспоминаний о самых светлых днях твоего детства, юности, молодости, которые ты не продашь ни за какие деньги, ни за какую новую мебель или большее количество комнат. Потому что это твоё, родное.