С приветом из Конохи!

      Первое сентября две тысячи шестнадцатого года встретило учащихся проливным дождём. Этот день и без того не сильно-то уважали, так он ещё и как будто издевался над несчастными школьниками и студентами. Все линейки проводились в актовых залах под дробь капель по карнизам, а куча детей и подростков с радостными и не очень лицами молчаливо слушала выступление директора о предстоящем трудном учебном годе, где каждый должен из кожи вон лезть, чтобы получить нормальный табель с оценками.       К счастью, студенты были лишены участи слушателей одних и тех же речей про успеваемость, статус учебного заведения, который необходимо поддерживать, и дисциплину. Во всяком случае, в университете, где учились Акеми и Сара, обходились как-то без этого. Первая пара была с руководителем их группы, поэтому первая часть занятия, определённо, потратится на организационные моменты, вроде объявления расписания.       — Как квартира? — садясь на своё место, поинтересовалась Курихара.       — Никак, — хмыкнула её подруга, недовольно поджав губы.       Шпеер выглядела не выспавшейся, уставшей, её волосы, подхваченные заколкой, всё норовили из-под неё вылезти, а блузка, скорее всего, была поглажена пару дней назад и уже успела помяться.       — Я даже разместила чёртово объявление на долбанном «Авито», — продолжила Сара, пытаясь подправить макияж, делавшийся сегодня утром в спешке. — Но, видимо, всем есть, где жить.       — Ты занимаешься этим всего лишь неделю, — пожала плечами Акеми, достав блокнот из сумки и раскрыв его на первой странице. У Курихары была традиция — каждый год начинать с нового блокнота. — Я, конечно, не разбираюсь в квартирах, но мне кажется, что прошло слишком мало времени.       — Вот именно, что ты не разбираешься...       Разговор мог бы продолжиться, но с переднего ряда к девушкам обернулся парень в узких очках и клетчатой рубашке.       — А вы слышали, что к нам три новеньких переходят? Один, говорят, из другой группы пришёл, потому что у нас расписание удобнее. И откуда он только узнал?       — Пантелеев, меньше текста, — оборвала его пламенную речь Сара. — Три новеньких — это вообще ни о чём. Вот, если бы пять или семь!       Пантелеев кивнул, соглашаясь, и отвернулся обратно, потому что в аудиторию вошёл руководитель. Это был мужчина сорока с лишним лет, всегда при идеально выглаженном костюме и небольшом кожаном портфеле, куда помещал бесчисленное количество конспектов для лекций. Половина женской части группы сходила по Арсению Валерьевичу с ума, а пацаны только фыркали, мол, что может нравиться во взрослом мужике двадцатилетним девкам.       Руководитель всех тепло поприветствовал, ведь он искренне был рад видеть каждого своего студента. За долгую карьеру преподавателя у него было немало групп, и эта была одной из лучших. Училась ровно, коллектив неплохой, никто на них не жаловался.       — А теперь о главном, — Арсений Валерьевич бросил взгляд на полуприкрытую дверь, и все знали, благодаря болтливому Пантелееву, что там стоят три новеньких, которых надо представить. — К нам в группу, — он никогда не говорил «вам», ибо считал себя неотъемлемой частью коллектива своих подопечных, — перешло три студента. Во-первых, Инна Горшкова.       В аудиторию робко зашла низенькая девушка, одетая в чёрное платье-футляр. Она боязливо оглядела группу, неотрывно следящую за каждым её движением, и переступила с ноги на ногу.       — Готова поспорить, что она из Герцена, — шёпотом произнесла Сара.       — А смысл переходить из одного хорошего универа в другой, такой же? — поинтересовалась Акеми.       — Да кто их знает, идут же.       Следом за Инной Горшковой, в помещение прошла Екатерина Смирнова, высокая, серьёзная и, похоже, решительно настроенная.       — Прямо противоположности притянулись, — хмыкнула Шпеер, заправляя волосы на уши. — Интересно, третий-то хоть парень?       — А тебе зачем? — ехидно спросила Курихара.       — Да, может, квартиру у меня снимет, — в таком же тоне ответила подруга.       — И, наконец, — объявил Арсений Валерьевич, — Олег Фадеев.       Акеми нервно сглотнула. Нет, мало ли сколько всяких Олегов Фадеевых в Питере, но она уже молилась всем богам, чтобы в дверь не вошёл он. Ожидания не оправдались, в аудитории объявился никто иной, как тот самый Олег. Сара и её подруга опустили глаза в стол, старательно делая вид, будто их тут не существует.       — Это прикол какой-то или что? — спросила Шпеер.       — Ну да, сегодня же первое апреля! — сквозь зубы произнесла Курихара. Она чувствовала, что Фадеев смотрит на них, что он буквально пожирает её взглядом.       К довершению всего он ещё и сел через ряд от них, как будто других мест не было.

***

      Когда Акеми вернулась домой, она не могла думать ни о чём, кроме возвращения Олега. Её совершенно не волновало, что Орочимару просил денег для похода в театр, Какаши хотел, чтобы она объяснила саннину, что им не до театров, а Кабуто жаловался на внезапное отключение горячей воды.       — Вообще-то, мы собирались как можно скорее вернуться в Коноху, — напомнил Итачи.       — Возвращайтесь, что вам мешает? — отмахнулась от него Курихара, не понимая, при чём тут она.       — Да, блять, я сдохну быстрее, чем они определятся, — буркнул Хидан и ушёл на кухню, чтобы наорать на Кабуто, как он всегда делал, когда нервничал.       Саске и Акеми понимали, что, если конохчане действительно собрались вернуться на историческую родину, то Учиха-младший обязан поехать с ними. Он тоже часть их мира, он не имеет права остаться здесь, даже при большом упорстве и желании. Но парень никогда бы не покинул Курихару, ведь ещё в Анапе Саске дал клятву Роберту, что не бросит её, не расстанется с ней, какие бы обстоятельства не произошли.       — Акеми, что случилось? — спросил парень, когда комната опустела.       — К нам в группу перевелись три новых человека, — начала девушка, опустив глаза в пол. — Один из них Олег.       Саске инстинктивно сжал кулаки. Нет, он ещё не скоро привыкнет нормально реагировать на это имя и этого человека.       — Теперь он будет учиться с нами и сидеть через ряд от меня. Не беспокойся, он даже не говорил со мной, — Курихара положила свою ладонь к Учихе на колено.       — Пусть только попробует подойти к тебе.       — Я обещаю, если что-то произойдёт, я сразу обо всём расскажу, чтобы не было как в тот раз.       — Может, тебе не ходить в этот университет?       — Как ты себе это представляешь? У меня даже нет причины, чтобы переводиться на заочное.       — Давай найдём эту причину. Ты же понимаешь, что я не просто так говорю об этом.       Акеми вздохнула и отошла к окну. Все мысли были полны Олегом и его внезапным появлением в её жизни. Снова. А надо было думать и о другом, например, выяснить проблему с водой, решить, как они с Саске поступят с отъездом в Коноху, ибо Учиха, похоже, вознамерился забрать девушку с собой.       — Может, правда, стоит бросить всё это и уехать с вами? — тихо-тихо прошептала Курихара, задавая вопрос, скорее себе, чем парню.       — Ты знаешь, я был бы только рад, но понимаю, что это вряд ли возможно.       — Сколько вы планируете ещё пробыть тут?       — Орочимару говорил, пока мы с тобой не разберёмся. Мне кажется, что его в наш мир тоже не особо тянет. Однако ждать ещё три месяца они точно не будут, сама видела, в каком настроении Хидан.       Акеми кивнула, но больше ничего не сказала. Девушка была не готова давать какой-либо конкретный ответ, потому что сама не знала, чего ей больше хочется. С одной стороны, родители точно не одобрят идею бросить учёбу, жильё, всю свою жизнь и рвануть в несуществующий мир. Да они её просто сумасшедшей сочтут! Но, если посмотреть на ситуацию с другого ракурса, то Курихара совершенно не готова расстаться с Саске, тем более, велика вероятность, что навсегда.       Когда все легли спать, девушке внезапно пришла в голову идея. Она вышла в коридор, набирая человека, который, по её предположениям, должен был помочь.       — Роберт, привет, — начала она, прикрывая дверь в гостиную, где спала большая половина конохчан, включая чуткого Кабуто. — Мне очень нужна твоя помощь.       — Пора начать брать за это деньги, — усмехнулся парень. — Ты третий человек за сегодня, которому я понадобился. Что случилось?       — К нам в группу перевёлся Олег.       — Начало так себе.       — Я боюсь, что может повториться ситуация в Анапе, поэтому, если бы ты...       — Да, я буду забирать тебя, — понял Роберт с полуслова.       — Спасибо. Я уже столько тебе должна.       — Ничего мне не надо. Мы же друзья, а друзья помогают безвозмездно. Всё нормально, не переживай, — на том конце провода послышался грохот, а потом гневные слова Бутко. — Суханов, мать твою, какого хуя?! Это, блять, была моя самая любимая ваза! Прости, Акеми, мне надо идти набить кое-кому морду.       Курихара рассмеялась, Роберт был в своём репертуаре.

***

      Парень знал, что пары у Акеми заканчиваются чуть раньше, чем у него, а надо ещё до университета доехать. Сначала он переживал, что за это время может что-нибудь случиться, но потом успокоил себя мыслью о том, что Олег всё же не идиот и в общественном месте вряд ли выкинет нечто, напоминающее Анапу. К тому же, рядом с Курихарой всегда была Сара, не покидающая подругу ни на секунду, потому что тоже боялась и переживала.       — Как Саске отреагировал? — поинтересовалась Шпеер, пока они стояли на крыльце в ожидании Бутко со своим мотоциклом.       — На что?       — На Олега, да и на то, что тебя теперь Роберт забирает.       — Он предлагал перестать ходить на пары или придумать причину для перехода на заочное. А про Роберта я ему не сказала.       — Я так понимаю, Саске также не в курсе, что вы когда-то встречались?       — Незачем ему это знать. Он довольно-таки собственник, а с Робертом у них были нормальные отношения, не хочу их портить.       — Думаешь, Учиха приревнует, если узнает? Вообще это слишком тупо, но он-то тоже не всегда блещет разумом, — Сара посмотрела на дорогу, что простиралась за кованой оградой. — Вполне возможно, что он уже обо всём догадался.       — Саске? — усмехнулась Акеми. — Он полторы недели никак понять не может, что его брат спит с Хиданом. Учитывая то, что они даже не пытаются скрываться. И даже, если бы он догадался, то давно вынес бы мне мозги.       — Чё вы тут? — из дверей вышел, а вернее, вылетел Пантелеев. Вид у него был из серии «я упала с самосвала, тормозила головой».       — Тебе-то какое дело? — прищурилась Сара. Она не очень жаловала этого парня, потому что уж больно он был навязчивый. — Иди, куда шёл.       У ворот притормозил мотоцикл, и Роберт, сняв шлем, направился ко входу в университет. Бутко дружески поприветствовал Шпеер и обнялся с Акеми, после чего они вдвоём отправились на выход.       — Парень её? — спросил Пантелеев.       — Старый друг.       — Ясно. Но раньше они точно встречались, или хотя бы намёки, но были.       — Пантелеев, а тебе не пора домой? По-моему, ты очень торопишься.       — С чего ты это взяла? — похлопал глазами парень.       — С того же, с чего ты решил, что они когда-то встречались.       Сара смерила его высокомерным взглядом, поправила сумку на плече и тоже пошла к воротам.       Акеми уговаривала Роберта зайти к ним, посидеть чуть-чуть, ведь давно не виделись, но парень не соглашался. Во-первых, он понимал, что у Саске возникнут вопросы о его присутствии, и отговорки в стиле «я просто проходил мимо, дай, думаю, зайду» не проканают. Во-вторых, у него сегодня ещё были кое-какие дела, которые подвинуть не представлялось возможности. Наконец, в-третьих, в его квартире сейчас совершенно без присмотра сидел Суханов, умудрившийся вчера во время похода по коридору за водой споткнуться на ровном месте и упасть на любимую вазу тёти Роберта, такую же любимую, как сама тётя.       — Жаль, — вздохнула девушка, поняв, что в этот раз Бутко будет стоят на своём до последнего. Причём, неизвестно, какой из трёх пунктов играет основную роль в его упорстве. — Завтра сможешь?       — Да, конечно. Могла бы и не спрашивать.       — Ну, вдруг у тебя какие-то важнейшие дела мирового масштаба, как сейчас.       — Нет, слава Богу, сразу после пар я ещё какое-то время свободен.       — А сейчас-то чего? — с неподдельным интересом спросила Акеми, заглядывая парню в глаза. — Опять нашёл себе новую любовь? Вот Нарине, кстати, нашла.       — Рад за неё. Надолго ли? — усмехнулся Роберт. — Нет, у меня всё гораздо прозаичнее. По телеку футбол показывают.       — Ах, да, как я могла забыть, — улыбнулась Курихара. — Ладно, тогда до завтра, — она махнула рукой и уже хотела было открыть дверь, но Бутко схватил её за руку.       — Будь осторожнее, хорошо? — прошептал он. — Я ведь не всегда смогу быть рядом.       Акеми кивнула и осторожно высвободила руку. Напоследок, Роберт удостоился красноречивого взгляда, который напоминал, что теперь они просто друзья, поэтому он не обязан так трепетно относиться к ней. Но парень по-другому не мог. Курихара была слишком дорога для него, даже, если их не связывали какие-то отношения. Он готов был пожертвовать чем угодно ради её счастья, ради её благополучия и ради её улыбки, которая была ценнее всего на свете. Роберт знал, что в ответ не получит ничего, кроме такого взгляда, ибо обстоятельства сложились не как-то иначе. Но ему было достаточно. Достаточно для того, чтобы чувствовать себя счастливым, чтобы получить жалкий грамм прощения за всё, что совершил в прошлом, за все свои ошибки, за которые теперь приходится расплачиваться перед собственной совестью и душой.       Парень достал из кармана джинс почти законченную пачку сигарет. Кажется, в последнее время он стал слишком часто к ней прикладываться, пора остановиться. Вот только жизнь, подбрасывая всё новые и новые неожиданные повороты, словно хотела, чтобы Роберт, наконец, сдох от рака лёгких или ещё какой-нибудь ужасной болячки, лишь бы не носить его на себе. Меньше народа — больше кислорода. И Бутко знал, что он тут определённо лишний и ненужный, без него всем было бы легче... Но всё-таки на свете ещё существовал один-единственный человек, который нуждался в нём, который не смог бы без Роберта. Имя этому человеку — Акеми Курихара.