***
При всей моей ненависти к людям я любила наблюдать за ними и анализировать их каждый шаг. Мы ведь одинаково ощущаем ужас, показываем недоверие и гордость. Только поведение друг друга или же некоторые возникшие ситуации все трактуют и понимают по-разному. К примеру, до того момента, как у меня создалось впечатление, что я теряю собственный рассудок из-за страха позора перед своими знакомыми, мне казалось, никто вообще такие подобные гадкие чувства никогда не испытывал. Тогда-то я повстречала двух замечательных девушек, которые, в своем роде, были никчемны. Хуже меня даже. Азалия — девчонка с миловидной внешностью, гениальным умом и податливым характером. Если на нее немного надавить, то она сделает все, что душе угодно. Однако с ней опасно играть, ведь за шкурой овечки вечно прятался волк, которого редко выпускали наружу. Эта милочка прекрасный манипулятор и стала им не из-за хорошей жизни. Тонны издевательств, унижений с детства сваливались на ее голову. Но к началу студенческой жизни она озлобилась на людей и более никого не пускала в свое сердце, лишь использовала. Виолетта — избалованное маленькое чудовище, с которым мало, кто мог найти общий язык. Девушка была прямолинейной, как рельса, и жадной, как свинья. В ней имелась лишь одна приятная черта — деньги ее родителей. И у каждой из дам существовали свои скелеты в шкафу, не помешавшие мне тоже полюбить их, по-своему, почти как остальных людей, и считать своей семьей, дорожить ими, выслушивать каждую жалобу, смотреть на рыдания. Лия у нас запаривалась по поводу того, что ее частенько используют, а Виола — по поводу обоготворения одного знаменитого певца. Вот в ней-то я и узнавала себя, когда-то помешавшуюся на одном миленьком парне. Но мне пришлось отказаться от такого культа и всего, что было с ним связано, и начать употреблять антидепрессанты. Ну, иначе бы сны с убийствами и кровью никогда не отпустили мое сознание. В то время новые подруги, походы к психологу, поддержка родителей помогли мне нормализовать покой в душе. На некоторое время. Мир же ведь так устроен, что счастье долго нигде не живет. А все из-за людей, ставящих свои желания и чувства на первое место. Для них и дружба лишь повод удовлетворить чувство собственного достоинства, на личном опыте убедилась. Одна из нас стала предателем. Сейчас вы даже поймете, почему. Виолетта и Азалия оказались как-то кровно связаны, точно не могу сказать ничего, но из-за этого родства возник вопрос о дележке наследства. Та, что понаглей, втерлась в доверие к той, что слабее, сдружилась с ней, дабы нанести удар в спину. И если бы не свадьба любимого певца Виолы, то Лию устранили бы первой. А так умерла совершенно невинная девушка. Страшно, жутко, болезненно. Особенно невыносимо смотреть на подобное действие лично. Вы не представляете, каково это, когда тебя с ног до головы окатывает потоком свежей крови, исходящих от двух половинок чужого и уже мертвого тела. Мозг трупа еще не осознал, что для него уже настал конец. Он все дает команды хозяину шевелиться, кричать. Правда, продолжилось это всего около шести секунд, но данного времени хватило на то, чтобы всех гостей торжества охватила паника. Началась давка, унесшая большое количество жизней. Прекраснейшее зрелище. А я по-прежнему стояла возле трупа, возле бледного идола, потерявшего жену, спокойно наблюдала за бешеными конвульсиями Виолы и вдыхала мерзопакостный запах железа. Уже перехотелось куда-либо бежать, спасать свою задницу или истерить в уголке от страха. Мне вообще казалось, что нынешние события не со мной происходят. Удивительно то, как больная девушка сохранила жизнь тому, кто находился к ней максимально близко во время припадка. Мы спасли нашу плоть, но не душу. За тот период игнора и всеобщего затишья зеркальце моего внутреннего мира с неумолимой скоростью стало трескаться. Апатия, навязчивый страх, тревога, желание убивать и умереть вернулись. Недолго же им прятаться пришлось, маскируясь под радость или мои мечты. Все, что с таким усилием восстанавливали многие люди, было разрушено всего лишь одной девушкой. Когда же ее схватили, я окончательно убедилась в том, какая безграничная ненависть к людям сидела сейчас внутри не только у Виолетты. Мы оказались с ней очень похожи: обе потеряли поддержку извне. Единственное, в моем случае со стороны других помощи изначально не существовало. Ни эта тронутая, ни Азалия для меня никогда не были семьей. Они слишком увлеклись собой, своим горем, и не обращали внимания на страдания остальных. Как же это царицы снизойдут до плебеев.***
Виола Борн была гораздо большей эгоисткой, чем остальные. Из-за банальных капризов мы все попали в ее черный список, список жестокого сталкера, который вечно что-то вынюхивал в чьей-либо жизни, и только и умел, что крушить. Меня зовут Мальва. Имя мое является символом радости, мечты. Но все это было разрушено отвратительным цветком, которого я больше всех ненавижу. Цветок в теле девушки, без которого теперь и жить нет смысла.Любовь моя, да будет смерть тебя.
Друзья мои, желаю и вам того же.