Безупречен и очень опасен

Каким чудом Малфой добрёл до дома Дурслей, он уже не помнил: ноги несли куда-то, куда голова не вела. И когда до крыльца оставалось несколько ярдов, откуда-то из темноты вынырнул Дадли Дурсль. Даже тусклый свет не мог скрыть злого выражения и красноты дурслевского лица. «Вот демоны! Я же забыл об этом дурацком свидании…» – Драко лихорадочно придумывал увёртку – не говорить же, в самом деле, что весь день мыл посуду? Однако уже по тому, как стремительно Дадли приближался к нему, Драко показалось, что что-то не так – Большой Дэ так быстро двигаться просто не умел. Поравнявшись с посудомойкой поневоле, поттеровский кузен не схватил, а сходу облапил его, дохнул на опешившего Малфоя крепким перегаром и всосал почти половину лица в свой слюнявый рот. А потом принялся лобызать всё предоставленное пространство с таким пылом, какой до этого проявлял лишь к самому изысканному мороженому. По-видимому, это означало у Дурсля неземную страсть, но Драко, поначалу застывший как статуя, затрепыхался, отворачиваясь от разошедшегося маггла. – Отпусти! – сдавленно промычал он. – Слезь с меня сейчас же, или я… Что «я» – Малфой не успел сказать, поскольку слоноподобная туша вместе с ним рухнула на траву, а огромные ручищи Большого Дэ стиснули куда меньшую задницу слишком привлекательного гостя. Драко оглушительно взвизгнул, почувствовав посягательства на «вместилище Кундалини», и заколотил кулаками по спине Дурсля, но выбраться из-под такой массы сам не мог. Сколько бы он ни изворачивался, сколько ни лупил по спине Дадли, а победа медленно, но верно доставалась не ему. Толстые пальцы всё сильнее впивались в нежную плоть, а слюнявые поцелуи стали спускаться со рта и щёк на выгнутую в попытке вырваться шею. И Дадли было совершенно всё равно, что кому-то, кто трепыхался под ним, не очень нравятся его знаки внимания. Подмога пришла неожиданно: сначала Большой Дэ застонал и обмяк, налегая всей массой на хрупкого Малфоя, отчего тот почувствовал, что от нехватки воздуха уши будто забивает ватой, а в глазах прыгают чёрные точки. А потом – внезапная свобода. Над бессознательным кузеном возвышался Поттер с какой-то деревяшкой в руке и яростно скалился. – Гарри… – прошептал Драко, который с помощью протянутой руки едва поднялся и бросился на шею своему спасителю, забыв обо всех заранее заготовленных словах. – Знаешь, Малфой! – Гарри излишне порывисто стиснул Драко. – От тебя одни неприятности! Конечно, реплика Гарри могла в одинаковой степени относиться и к вечернему происшествию, и к утреннему, но почему-то Малфой почувствовал себя прощённым. Думать о том, что Гарри тоже виновен в этом весьма непростом дне, Драко не хотел – в конце концов, беззаботной жизнь Мальчика-Который-Выжил мог назвать только недоумок, а тут ещё и свалившийся как снег на голову Малфой. – Нечего нам тут стоять, – Гарри настороженно озирался. – Тётка нас под розами закопает за своего придурочного сыночка… – И что же делать? – в голове Драко замелькали страшные, пусть и совсем фантастические мысли. – Надо где-то переночевать, а завтра проберёмся в Гринготтс за деньгами. Тут неподалёку сдают небольшой коттедж – в нём до школы и поживём… – А как же охранные заклинания? – проблеял Малфой, понимая, что они останутся совсем без защиты. К тому же ещё и палочками пользоваться нельзя – совершеннолетие казалось настолько же далёким событием, как и наступление старости. – А кто знает, что мы уже не у Дурслей? – наигранно весело отозвался Гарри, вглядываясь в лицо ошарашенного Малфоя. – Не дрейфь! Откуда тут взяться магам? Драко кивнул, вроде бы соглашаясь, но в глубине души понимал, что они делают большую ошибку. Однако спорить и что-то доказывать побоялся – Поттер иногда вёл себя дико и непредсказуемо. А оказаться одному в мире, где даже туповатый поттеровский кузен стремился прибрать к рукам мистера Само Совершенство, виделось Драко смертным приговором и внушало лишь дикий и неконтролируемый ужас. Так что, можно сказать, Малфой был готов на всё и ещё немножко, чтобы остаться рядом с Гарри. – Помоги мне… – пока Драко предавался мрачным мыслям в стиле «мы все умрём», Поттер ухватил кузена за щиколотки и потянул к гаражу. Собственно, это было правильное решение – полянка прекрасно просматривалась из окна кухни, а свет уличного фонаря в подробностях освещал бессознательного Дадли. Правда, прежде чем тянуть кузена, Гарри прощупал пульс на его шее и, убедившись, что тот просто в обмороке, вздохнул с явным облегчением. Драко схватил Дурсля за руку, и вдвоём они, тяжело дыша и чертыхаясь сквозь зубы, втащили толстяка в гараж. Гарри подождал на крыльце, в густых тенях, пока Малфой отдышится, чтобы вдвоём пробраться внутрь и собрать вещи. Петунья сидела в гостиной – пила чай и смотрела телевизионную передачу. Судя по визгливым голосам и агрессивным интонациям, доносившимся из комнаты, это было очередное шоу из жизни какой-то знаменитости. Гарри молча повернулся к Драко и поднял большой палец – уж он-то знал, как тётка любит сплетни, поэтому добровольно от телевизора ни за какие коврижки не оторвётся. Лестница на второй этаж даже не скрипнула под их лёгкими шагами, когда они, не зажигая света, крались в комнату Поттера. Собирать вещи в темноте было уже проблематичнее, но в конечном счёте и с этим они справились. Драко ещё не успел расположиться с комфортом, а Гарри не считал нужным вытягивать всё из школьного сундука. Так что спускались к выходу они всего через пару минут после подъёма. Ни передача, ни чай у Петуньи ещё не закончились, и поэтому она даже не заподозрила, что мимо неё крадутся два человека с вещами в руках. Хорошо ещё, что они не были ворами. Драко тянул за Поттером свой саквояж и старался не думать, где сейчас придётся ночевать. Хоть бы не на лавочке в каком-нибудь захудалом парке. Ныли помятые Дурслем рёбра, да и психическое состояние вызывало опасение у самого Малфоя – тянуло устроить истерику. Полноценную такую – с бросанием предметов в обидчика, с битьём посуды и громкими воплями. Но привлекать внимание немногочисленных людей было страшно: каждая вторая маггла в тёмной одежде прямо виделась ему тётушкой Беллой, а высокий альбинос, засмотревшийся на указатель, заставил Малфоя вздрогнуть и чуть ли не бегом нагнать Поттера – уж чересчур он напоминал Тёмного Лорда, не к ночи тот будет помянут. Но наконец впереди замаячила вывеска отеля домашнего типа, куда Поттер и направил свои стопы. Драко с таким облегчением выдохнул, что мысли о лавочке в парке остались всего лишь мыслями, даже голова закружилась. Но, как оказалось, это был не конец. Для маггловского мира и он, и Гарри оставались только детьми, а комнаты в отеле сдавались лишь совершеннолетним постояльцам. И к тому же никаких маггловских документов, подтверждающих личность, у них тоже не было. И вновь – в который раз – Драко подивился терпению Поттера и его актёрскому таланту. На десятое «нет» администратора на ресепшене он снова и снова принимался за рассказ о злоключениях двух учеников закрытой школы, которые по несчастливому стечению обстоятельств отстали от своего класса. В качестве аргументов Поттер не считал зазорным использовать и методы, смахивающие на шантаж – живо и эмоционально он расписывал холод ночи и опасности, подстерегающие двух беззащитных подростков в малолюдных уголках ночного парка. Драко кивал, поглядывая на администратора преувеличенно тоскливым взглядом, а потом вдруг – неожиданно даже для себя – одарил работника отеля улыбкой, подпитанной родовым даром Малфоев. Глаза администратора затуманились. – Ладно, – согласился он, протягивая ключи от номера и посматривая одурманенным взором на несовершеннолетних постояльцев, а особенно на Малфоя. – Не на улице же вам ночевать… Но привлекательность привлекательностью, а заполнять документы всё равно пришлось. Драко долго смотрел на шариковую ручку, неловко взял её в руку и… – Не вздумай написать настоящее имя… – шепнул ему на ухо Поттер, делая вид, что просто заглядывает другу через плечо, как обычный любопытный подросток. – Пиши: Артур Фергюссон. Драко с трудом вывел нелепое, на его взгляд, имя и даже поставил закорючку, которая должна была изображать подпись, потом передал регистрационную книгу Поттеру. И чуть не подавился воздухом, когда рука Гарри стала выводить в графе имя «Том». Однако «Том» быстро превратился в Томаса Уилкса, и Драко отёр лоб дрожащей рукой – Поттер вроде не дурак, но иногда его непредсказуемость сбивала с толку. Почему «Томас», когда на свете несколько дюжин прекрасных имён, используя которые останешься незамеченным? Вот взять, например, Ориона или Арктуруса, да и какой-то Найджелус вряд ли привлечёт внимание. Но дело было уже сделано. В конце концов, стать неким Артуром на одну ночь не так уже и плохо – если ему посчастливится не ютиться на скамейке ночью, а спать в нормальной постели. – Пойдём, Артур, нам завтра рано вставать. Спасибо, мистер… – Гарри присмотрелся к табличке на стойке, – … Биннс, вы нас от смерти спасли… И, подхватив вещи, он стремительно зашагал к выделенной комнате. – Спасибо, мистер Биннс, – сказал и Драко, улыбаясь так солнечно, как мог. – Пожалуйста, мистер Фергюссон, – администратор облизнулся. Малфой от этого нехитрого движения покрылся красными пятнами и ретировался вслед за Гарри, надеясь, что потискать его в коридоре просто-напросто не успеют. До комнаты он добрался быстро. Так что даже запыхался. – За тобой Грим гнался? – поинтересовался Поттер, вытаскивающий из своего сундука пижаму. – Или ты и этому Биннсу назначал свидание? Только учти – я ради тебя больше никому голову проламывать не стану… – Поттер, ты что, ревнуешь? – обрадовался Драко, забывая на мгновение обо всём. – Нет, было бы ещё кого… – фыркнул Гарри. – Но из-за твоей глупости пострадаю и я. – М-м-м… – Малфой бросил саквояж на кровать и уселся боком, хитро поглядывая на Поттера, который уже собрался идти в ванную. – Поттер, а почему ты решил, что нас никто искать не будет? В конце концов, ты – Герой. Так сказать – достояние нации… – А это знание появилось с опытом… Если бы я не раздул свою тётку на третьем курсе да Сириус не сбежал из Азкабана, то никто бы даже не заметил, что меня у Дурслей нет… – А вдруг? – настаивал Малфой. – А вдруг нас тут кто-то разыщет… – в голосе Поттера прорезались угрожающие нотки. – Особенно если этот кто-то окажется Пожирателем Смерти, то я не пожалею Аваду на того, кто сейчас задаёт много вопросов. Это понятно? Драко кивнул. Всё правильно – с чего бы Поттеру доверять Малфою, отец которого к тому же у Тёмного Лорда на побегушках? – Не заморачивайся. Лучше ложись спать – завтра я разбужу тебя рано… *** Запланированный поход в Гринготтс прошёл успешно и, как ни странно, без особых происшествий. Гарри растолкал соседа с рассветом и, как Малфой ни сопротивлялся и ни просил дать поспать подольше, заставил подняться и позавтракать. За едой Драко и узнал, что день грядущий готовит им обоим. Проживая исключительно в магическом обществе и иногда просто забывая, что он несовершеннолетний, пользуясь магией наравне со взрослыми, Малфой растерялся – он совершенно не знал, как можно добраться до «Дырявого Котла» маггловским способом. И готов был признать: Поттер, живущий на два мира, гораздо приспособленнее и находчивее его. Поэтому когда Гарри сказал: «Едем на "Ночном рыцаре"!», – Драко даже не подумал сопротивляться. Да, впрочем, других вариантов всё равно не было. Это путешествие Малфой запомнил надолго. И раньше он думал, что каминная сеть – это ужасно? Ужасным оказалось вывалиться из автобуса, как куль с мукой, и долго дышать сквозь стиснутые зубы, чтобы не демонстрировать окружающим, что он ел на завтрак. Который, к слову, теперь виделся абсолютно лишним. А вот Гарри, то ли обладая лучшим вестибулярным аппаратом, то ли просто привыкнув к такому варварскому способу перемещения, пусть и пошатывался после резких скачков-остановок, но не смущал людей бледностью лица. Хотя как раз их лиц никто и не видел – Гарри купил в магазине карнавальных костюмов два плаща с глубокими капюшонами. Какие маггловские персонажи могли носить такое убожество, Драко не рискнул спросить – остаться посреди Косого переулка одному было куда страшнее душной полиэстеровой одежды. Магическая улочка ещё спала. Конечно, торговцы готовили свои лавочки к новому дню: мыли витрины и раскладывали товар, но вот покупателей было негусто. В большинстве случаев ребята встречали лишь домовых эльфов, которые покупали к завтраку хозяев свежее молоко или выпечку. Ароматы ванили и корицы витали в воздухе и заставляли слюну собираться во рту. Но на предложение Гарри выпить чая с булочками Драко отрицательно замотал головой – он подозревал, что назад им придётся возвращаться тем же путём. А «Ночной рыцарь» у кого угодно отобьёт аппетит напрочь. Гоблины в банке, в отличие от большинства волшебников, не спали. Шустро отоварившись в поттеровском сейфе, вынужденные переселенцы поменяли большую часть средств на маггловские деньги и поторопились исчезнуть с глаз магических существ. И для Гарри, и для Драко каждая минута промедления грозила разоблачением и – возможно – смертью. И тем не менее немного повздорить они всё же успели: Малфой неудобно себя чувствовал, не внося свою часть за жильё, а Поттер доказывал, что при посещении ещё и второго сейфа их точно засекут. Договорившись, что следующая вылазка будет в школьный сейф Драко, они успокоились и поторопились на выход, пока прихотливая женщина по имени Фортуна не развернулась к ним своим умопомрачительным филеем. Как и думал Малфой, обратный путь был ничем не лучше – «Ночной рыцарь» прыгал по трассам, как мартовский заяц. Драко опасался, что при очередной встряске просто пробьёт головой потолок первого этажа и, как по закону подлости, застрянет в проломе. К счастью, потолки автобуса были высоки, а горе-пассажиры держались всеми силами за поручни. Но всё равно не смогли сдержать облегчённых вздохов, когда оказались на одной из улиц Литтл-Уингинга. Карнавальные плащи тут же были сняты и спрятаны поглубже в сундук к Гарри, а сами молодые маги уверенно пошагали к коттеджу, объявление о сдаче которого Поттер заприметил уже давно. Старушка-хозяйка жила по соседству со сдаваемым домиком, и долго не упорствовала – пустила постояльцев сразу, как только они согласились на её цену. Такая сговорчивость была подозрительна, и у Гарри с Драко даже мелькнула мысль отказаться от этого варианта и поискать что-то другое, но тут старушка почти силком потащила их к себе выпить чаю и заодно посмотреть её коллекцию. И только ступив в дом, ребята поняли, почему такая неразборчивость: коттеджик скромных размеров был буквально заполонён орхидеями. От обилия цветущих растений в домике стоял навязчивый аромат, а гроздья цветов создавали иллюзию тропического рая – не хватало лишь обезьян и попугаев. Чаепитие превратилось в нескончаемую череду комплиментов умелой хозяйке, хотя хвалить-то особенно было нечего. А потом ещё пришлось и выслушать лекцию, как правильно справляться с капризными растениями. Поттер пытался вникнуть в уход по науке, но по его остекленевшему взгляду Малфою стало ясно, что это не удалось. Однако всё приходит к логическому завершению: вспомнив, что вот-вот должен начаться её любимый сериал, который она уже «… восемь лет смотрю и никак не могу понять, кто же из этих юношей сын Дона Педро…», старушка выпроводила их, пообещав заходить каждую пятницу, чтобы проверить, всё ли в порядке. Коттедж представлял собой образчик типовой застройки всего городка и, в принципе, ничем особенным от дома поттеровских родственников не отличался. Всего-то чуть менее ухоженный, фотографий на стенах не было, да камин, к тому же нечищенный, остался на положенном по плану месте – свой-то Дурсли давно замуровали. Гарри почесал в затылке: – Что будем делать с камином? – Есть варианты? – хотя Драко и не страдал отсутствием фантазии, но как генерировать магическую энергию, чтобы её не засекли авроры, а её, этой самой энергии, хватило бы на блокировку камина, он сообразить не мог. На железный аргумент, что дом-то маггловский – откуда сеть? – Поттер рассказал занимательную историю о семействе Уизли, которое в полном составе заглянуло «на огонёк» к Дурслям, и чем в конечном итоге это обернулось. Малфой даже посочувствовал «бедным» магглам – правда, только оказавшись в их положении. Да уж, принимать Уизли, которые после такой выходки стали ещё более несимпатичны, Драко не хотел, но как помешать непрошеным гостям, кроме тотального замуровывания камина кирпичом – идей так и не родилось. – Ладно, – махнул рукой Поттер, берясь за свою поклажу, – будем уповать на то, что никто не знает, где мы живём. И поэтому вряд ли припрётся в гости… Странная штука – человеческая психика. Малфой без зазрения совести и подсуживания мог назвать с дюжину магов, которые были сильнее и опытнее Поттера, а чувствовал себя защищённым Драко только с ним. К сожалению, Гарри, блеснув подозрительным взглядом за стёклами очков, заявил, что жить будет в той комнате, которая расположена как в доме Дурслей, а Драко предложил занять любую другую. Из большой комнаты, которая в плане отводилась под хозяйскую спальню, Малфой выскочил, будто ему на хвост насыпали соли – бледно-сиреневые обои в сочетании с лиловыми шторами создавали впечатление ледника и ничего, кроме чувства вселенского одиночества, не внушали. Вторая комната, гораздо меньше и темнее, почему-то напомнила Малфою нору, куда может спрятаться испуганный зверёк. Что в свете последних событий не казалось недостатком. И Драко сгрузил свой саквояж на узкую койку, застеленную тёмным ворсистым покрывалом. Раскладывая вещи по полкам, Малфой то и дело видел маленькие «приветы», оставленные предыдущим владельцем: с нижней полки стола печально свисал журнал по маггловским «каретам», возле кровати валялся смятый фантик, а на антресолях в шкафу притаились два странных чёрных предмета, на белой боковой полосе которых темнели корявые буквы, непонятно что обозначающие. «БС+2» значилось на одной и «А+БЧ» – на второй. Драко покрутил непонятные ему артефакты, заметил внутри два колеса, на которые наматывалось что-то похожее на тонкую ленту. – Поттер, ты, случайно, не знаешь, что это такое? – Малфой даже обрадовался поводу вломиться на территорию соседа. Гарри, выволакивавший к порогу кучку конфетных обёрток, найденных, вероятно, под кроватью, просиял: – Молодец, Малфой! Вечером у нас с тобой будет киношка! – Никогда не ел… – Драко с подозрением снова покрутил чёрные предметы, пытаясь предугадать, откуда обещанная «киношка» полезет. – Дремучий ты, Малфой, тебе бы маггловедение посещать… – почти ласково пожурил Гарри, забирая из рук Драко одну видеокассету. – Кино – это вид искусства. Его смотреть надо, а не жрать. Примерно, так же, как глядеть интересные воспоминания в Думосборе. – А куда там их заливать? – Драко потряс вторую, потом глянул её на просвет и наконец приложил к уху. Слава Мерлину, есть нечто, выглядящее абсолютно несъедобным, не надо было. – Ну, как тебе объяснить? Магглы не умеют вытягивать воспоминания. Они нанимают специальных людей – актёров, и разыгрывают какую-то историю. И специальной штукой записывают её на вот эту плёнку. Понял? – Что записывают, понял… но как это смотреть? И всё-таки магглы – варварское племя… – «Ну, в самом деле, не признавать же их затейниками?». – Воспоминания ты, предположим, без Думосбора тоже не смотришь, – парировал Поттер, по виду, похоже, оскорбившийся за всё маггловское племя, и забрал вторую кассету – Драко уже тянул пальчик, чтобы поковырять показанную плёнку. – В гостиной под телевизором специальная машина стоит. – Ты-то чего дуешься, Поттер? Ты же не маггл? – Драко заложил руки за спину, чтобы не поддаться соблазну выхватить «моё», нагло отобранное Гарри. – За родственников обидно… – честно признался Поттер. Драко так и не понял: он серьёзно или издевается. Но покорно замолчал, опасаясь провоцировать очередную эмоциональную поттеровскую «бурю». С исследованием доставшегося им коттеджа они разобрались быстро: видимо, после переезда последних хозяев тут побывали представители клининговой компании – особой пыли или грязи не было. Однако назревала иная проблема: пустой холодильник. Будучи наследником богатого рода, Драко смутно представлял весь процесс появления еды на столе. Как и где она хранится, где закупается и как предварительно обрабатывается. Этим всем в мэноре занимались домовики, а лезть в их дела Малфою и в голову не приходило. Северус утверждал, что приготовление пищи от процесса варки зелий существенно не отличается, но пробовать стряпню Снейпа Драко бы поостерегся – даже на каникулах, будучи достаточно известным зельеваром, тот на кухне не торчал. По крайней мере, пару раз побывав в гостях у крёстного, Драко отметил, что, кроме чая и, может быть, какого-то захудалого печенья, в снейповском доме ничего другого не допросишься. Так что заявлять авторитетно, что готовить легко, мог и Драко, а на практике – с какой стороны подойти к газовой плите, он не имел ни малейшего представления. И откуда берутся на кухне продукты – осведомлён был примерно так же. К Малфоевскому счастью, у него был Поттер. Целый героический и здравомыслящий Поттер, который за кухонным столом, пестревшим апельсинами на клеёнчатой скатерти, набросал список ингредиентов и примерную стоимость каждого, из пачки денег отобрал только нужную сумму с мизерным запасом, а всё остальное сложил в ишачий мешочек Малфоя. А мешочек был надёжно спрятан среди нижнего белья в ящике. И лишь проведя такой хитрый ритуал, Гарри предложил посетить супермаркет. Что бы случилось, если бы Драко покупал продукты сам? Увы, Малфой при всей своей самостоятельности даже не мог представить, как далеко шагнула маггловская реклама. Ещё на подходе к магазину Драко стал запоминать названия, потому что, по его представлениям, то, что так великолепно и аппетитно выглядело, априори должно было быть божественным на вкус. Дальше стало ещё тяжелее: все стены супермаркета пестрели яркими картинками еды, представленными так завлекательно, что Малфой, понятия не имевший, можно ли это есть в сыром виде, просто давился слюной. В самом магазине было не лучше – биллионы запахов сливались в неповторимый букет, непреодолимо соблазнительный для голодного человека, прибывшего почти из Средневековья. Магические товары, может, и были полезнее – Поттер немного просветил насчёт составляющих, когда Драко стал канючить купить ему хоть какую-то рекламируемую вкуснятину – но выглядели они не в пример непритязательнее. И только жёстко урезанный Поттером бюджет спас их маленькую семью от немедленного разорения. В общем, Драко, конечно, получил вожделенный батончик – самый маленький и дешёвый, но, как оказалось при первом же укусе, бельгийским шоколадом там и не пахло, как, впрочем, и вообще шоколадом, орехи напоминали прелое зерно, и только карамель липла к зубам, как и полагалось порядочной карамели. – Какая гадость, этот ваш… – Драко с трудом прочёл вычурный шрифт. – А выглядело… а выглядело-то как?! Малфой долго сокрушался над таким наглым жульничеством, а Гарри только хмыкал в похрустывающие пакеты с покупками. Как и предполагалось, ужин готовил Поттер. Конечно, Драко и не ожидал от него какого-то особенного человеколюбия, а посему подозревал, что просто так он еды не получит. Так и оказалось. – Малфой, поскольку я готовлю – на тебе посуда. И вообще, давай заведём правило: повар посуду не моет. И Драко пришлось согласиться – его изворотливый слизеринский мозг на фоне пытки голодом не мог найти ни одной лазейки, чтобы и поесть, и ничего при этом не делать. Во-первых, крошечный батончик, который только на рекламном плакате выглядел нескончаемым, лишь раззадорил мальчишеский здоровый аппетит, но не насытил ни капли. Во-вторых, отсутствующий обед из-за поездки на полоумном автобусе поспешил напомнить о себе во время похода за продуктами. А в-третьих, судя по габаритам Дурслей, готовил Поттер неплохо. И подтвердить этот факт хотелось лично. Ну и в-четвёртых, Драко мог, конечно, взбрыкнуть и пойти ужинать куда-то ещё, но для этого надо было знать хоть одно кафе неподалёку, а он же о таких заведениях не имел ни малейшего понятия. Гарри занялся ужином, предварительно выставив из кухни отвлекающего глупыми вопросами Малфоя. Драко вначале даже оскорбился, но потом решил, что, может, это и к лучшему – так в поттеровскую голову вряд ли придёт идея приспособить его на какие-то общественно полезные мероприятия вроде чистки овощей. И Малфой принялся коротать время за чтением журнала по «каретам». Понимал он в нём едва ли половину всех статей, но картинки смотреть оказалось увлекательно. Постепенно в гостиную стали проникать запахи. Пахло умопомрачительно. Нет, Драко не раз чувствовал дразнящие запахи, но в особняке, как и в Хогвартсе, еда благоухала только на тарелках – эльфы заботились о комфорте своих хозяев и постоянно освежали магией воздух. А тут… вытяжка в кухне работала с перебоями, поэтому голодный Малфой не знал, куда деться, чтобы не скатиться до самого низа и не проникнуть на территорию колдующего над едой Поттера и не начать таскать какие-то кусочки из-под его руки. Когда прозвучала команда: «Малфой, иди ужинать!», Драко решил, что попал в Рай. Рекордно быстро помыв руки и усевшись за стол, он поймал себя на мысли, что если бы его сейчас заставили переодеваться к ужину, он бы попросту захлебнулся собственной слюной. Дома Малфой был особенно придирчив к подаче – не приведи Мерлин, чтобы тарелка не гармонировала с блюдом или столовые приборы не подходили по стилю к тарелкам. Куда всё это подевалось? Драко черпал картофельное пюре из выщербленной тарелки с дурацкими цветочками десертной ложкой – с посудой оказалось не густо – и чувствовал себя счастливейшим из смертных. Мысли о качестве готовки Поттера полностью подтвердились: и пюре, и мясо Малфой, не раздумывая, отнёс бы к «изысканным», хотя изыска, если сказать честно, в обычных, по сути, блюдах как раз и не было. Гарри ел куда скромнее, косился на соседа, откровенно наслаждающегося предложенным ужином, и краснел от его довольных стонов, то ли смущаясь такой формой признания своего кулинарного таланта, то ли ещё по каким-то причинам. Драко поведению «шеф-повара» не удивлялся, отнеся яркий румянец Поттера к последствиям воспитания у Дурслей – прожорливое семейство не раскошеливалось на похвалы. Малфой был слишком занят, чтобы копаться глубже в причинах, следствиях и их разнообразных связях. Он ел. Не вкушал, оценивал и дегустировал, а именно ел, черпая полной ложкой, облизывая губы и довольно постанывая, когда очередная порция пищи попадала ему в рот. Вот оно, счастье! Чистое, безоблачное и такое неожиданное счастье! А для совсем уж нереального блаженства не хватало всего одной мелочи – малюсенького поцелуя Поттера на десерт. Драко облизал ложку с двух сторон, положил её на пустую, разве что не вылизанную тарелку и вытер губы салфеткой, прикидывая, не получит ли он в глаз от такой дерзости. Но Гарри, который расширенными глазами наблюдал за облизыванием ложки, вдруг вскочил и, на бегу крикнув: – Малфой, посуда твоя! – умчался куда-то в сторону своей комнаты, испортив такие соблазнительные планы Драко снова попробовать на Гарри свои родовые умения. «Ничего…» – Драко прищурился. – «Главное: повод есть!». Заинтригованный предстоящим вечером с Поттером в гостиной, да ещё и с пресловутой «киношкой», Малфой не заметил, как посуда закончилась. И даже с гордостью подумал, что в этом становится настоящим профи. Кое-как обтерев вымытые тарелки, Драко метнулся в гостиную, чтобы понаблюдать за «маггловской магией», то есть за тем, как Гарри будет настраивать чудные маггловские механизмы. Поттер стоял кверху задницей у теле-чего-то-там и, путаясь в каких-то проводках, шипел ругательства. Видно, что и для него техника не была чем-то уж совсем родным. Наконец последний проводок занял положенное ему место, и Гарри поднялся на ноги, вытряхивая из растрёпанной шевелюры несколько заблудших туда паучков. – Готов? – Поттер плюхнулся на диван рядом, покрутил обе кассеты и сунул их Малфою под нос. – Тебе какая надпись больше нравится? Драко посмотрел на одно зашифрованное название, потом на второе… – Поттер, я маггловского диалекта не знаю… – Обычно тут названия пишут, так что, похоже, я тоже его не знаю… – усмехнулся Гарри. – «А+БЧ» мне кажется симпатичнее… – Мне непонятно ни одно, ни другое, так что выбирай сам, – Драко поёрзал, уставившись в серо-белую рябь на экране телевизора. – Ладно, но потом не возмущайся… – Поттер толкнул один из найденных чёрных артефактов в неприметную щель, которая вдруг разверзлась и проглотила предложенное с устрашающими щелчками. В тот же момент внутри аппарата что-то зажужжало, и рябь на экране сменилась картинкой типичного английского села. Её немного подёргало – Малфой даже успел подумать, что «киношка» эта – ерунда, ещё одна экзотика, не заслуживающая внимания, как дёрганье прекратилось. Драко смотрел во все глаза и не мог решить, хочет он продолжения или нет. Киношка и напоминала воспоминания, и не напоминала. Обычно в Думосборе всё казалось гораздо мрачнее, приглушённее, а маггловское кино пестрело яркими красками и какой-то плавностью линий, словно на мир смотрел человек с дефектом зрения. А на экране из домика вышла русоволосая девушка в платье с корсетом – Малфой сглотнул: белая рубаха обрисовывала выдающиеся формы селянки – и, помахивая ведром, направилась к другому строению, что-то мурлыча себе под нос. Из-за забора, сложенного из толстых прутьев, на девушку пялился мрачного вида мужик. Это показалось Драко угрожающим, поэтому он быстренько придвинулся к Поттеру, делая вид, что ему так удобнее сидеть, приспособив под локоть несколько диванных подушек. Действие в кино заставляло подобраться: мужчина, воровато оглядевшись по сторонам, легко перемахнул забор, немного потоптался по двору, чтобы удостовериться, что его никто не видел, и ужом проскользнул за селянкой в сарай. Малфой, уже не думая, как это выглядит со стороны, вцепился в локоть Гарри и замер, готовый в любой момент дать стрекача, если мужчина начнёт творить что-то плохое. Девушка, непонятно что делающая с ведром на сеновале, вскрикнула, заметив вошедшего, и попятилась к стенке. – Он её сейчас убьёт?! – истерично вскрикнул Малфой, практически спрятавшись за Гарри и поглядывая на экран поверх его плеча. – А я почём знаю? Я точно так же это вижу впервые… – пробурчал Поттер. Но скрывающий за равнодушием такой же страх. – Думала от меня скрыться? – вкрадчиво, отчего у двух зрителей, не разбалованных телевидением, поднялись волоски на загривке, спросил мужчина, ещё больше приобретая черты злодея. – Не выйдет. Девушка охнула, по-глупому метнулась к выходу, но мужчина тут же сгрёб её обеими руками и оттолкнул на солому. Селянка упала картинно: грудь, рвавшая корсаж, всколыхнулась – ребята покрылись мурашками и синхронно покраснели – взметнулась вверх пышная юбка, обнажая бёдра цвета топлёного молока. И Гарри, и Драко застыли: их воображение уже рисовало картины страшной расправы… – Сейчас он будет её пытать… – прошептал Малфой, ещё теснее прижимаясь к товарищу и фактически обнимая его, как коала дерево, всеми четырьмя конечностями. – Кроваво пытать… – Почему? – таким же шёпотом спросил Поттер. – Видишь, он раздевается? Это чтобы кровь на одежду не попала, – со знанием дела ответил Драко, дрожа от страха и стараясь отвести глаза от мерцающего экрана, но взгляд словно прикипел к телевизору и никак отводиться не хотел. Словно услышав последнюю реплику Малфоя, девушка покорно откинула голову и замерла, тяжело дыша, всем своим видом говоря «терзай меня, терзай». Драко уже не знал, под какую подушку забиться. По его представлениям, вот-вот злодей вытянет топор – откуда, Малфой не приглядывался – и начнёт расчленять покорившуюся судьбе селянку. Но вместо этого на экране мелькнуло изображение чего-то непонятного, но живого. Оба протёрли глаза. Ну, в самом деле, не могло же им показаться… Рука мужчины плавно ползла к горлу девушки прямо по тяжело вздымающейся груди. Из-за крупного плана под белой блузой чётко угадывались соски селянки. Драко взмок, когда мизинец зловеще растопыренной пятерни зацепил тёмный кружочек, и ткань на этом месте тут же встопорщилась. Воздух в комнате накалялся. Малфой не понимал, что ему делать. С одной стороны – от вида ладони, скользящей по ткани, тяжелело в паху, а с другой – стыдно было даже самому себе признаться, что акт удушения, который – Драко даже не сомневался – последует дальше, пугал его до дрожи. Рука мужчины доползла до глубокого выреза, вцепилась в край и рванула ткань. Да так, что аппетитные полушария вырвались на свободу, заколыхавшись во всей красе. И Гарри с Драко остолбенели. Мало сказать, что этого «во всей красе» они никогда не видели – даже слабо представляли, что такое пресловутая женская грудь, о которой так часто шептались старшеклассники. Вторая рука злодея между тем поползла под юбку смирившейся девушки. И также медленно ребята стали продвигаться к краям дивана: Гарри влево, Драко – вправо. С юбкой дело обстояло быстрее: девушка сама помогла подтянуть повыше бесполезный кусок ткани, сверкнув тем, что «зрители» тоже наблюдали впервые, сама повернулась на живот, оттопырив мясистые ягодицы, которые мужчина с видом голодного зверя принялся лобызать. Драко и Гарри же тем временем всё ближе подползали к краям дивана – красные, как переспевшие помидоры, прячущие взгляд, но следящие за событиями на экране исподтишка. Ни один, ни другой не стремился показать второму, что сцена, разворачивающаяся на экране, не оставила его равнодушными. Может, будь на диване боковины, парни бы упёрлись в них, немного пришли бы в себя и под благовидным предлогом постарались бы сбежать на кухню или, что нужнее, в ванную, чтобы вернуться, когда фильм закончится. Но на диване боковин не было. И в тот момент, когда обсмаковав молочные полушария откляченной задницы селянки, мужчина рванул на покорение других мест, вонзившись своим агрегатом воистину устрашающих размеров в доверчиво подставленное очко, увлёкшиеся зрители дружно свалились с дивана под первый будоражащий подростковую фантазию стон. Драко боялся поднять взгляд и на экран, и на Поттера – он чувствовал, как горят жаром лицо и та часть тела, которую нежил мужик из «киношки». И всё-таки, собрав всё своё мужество, он глянул на Гарри, который сидел на полу с гримасой человека, увидевшего своего боггарта, отплясывающего степ, и вдруг прыснул. Поттер сначала тихо хихикнул, а потом повалился на пол, задрав ноги и ухватившись за живот, и захохотал. Малфой вторил ему, хлопая по подлому дивану ладонью и утыкаясь лицом в его сиденье. А на заднем плане охала и ахала селянка под аккомпанемент ритмичных шлепков. Смех отпустил их тогда, когда на экране снова зарябило, а пошлые стоны давно стихли. – Да уж, посмотрели фильм, – пряча глаза, хихикнул Поттер. – Есть ещё одна кассета… – Да ладно, – Драко старался выглядеть равнодушно и зрело, но уши предательски алели, и голос то и дело срывался на писк, – я понял принцип… И замолчал, осознав, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза. – Чай будешь? – нарушил возникшую неловкость Гарри, выключая технику и по-прежнему не поднимая глаз. – Буду… В кухне всё ещё приятно пахло ужином. Гарри засуетился, бухнул на плиту чайник и принялся переставлять высохшие тарелки с сушилки в шкаф, создавая видимость деятельности, чтобы спрятать надвигающуюся неловкость. – Я… на самом деле, это… ну… что мы смотрели… и нормальный фильм… понимаешь… ну… не одно и то же… – Поттер, – Драко, набравшийся из увиденного какого-то иррационального мужества, подошёл к Гарри, который нервно перетирал в пальцах листья чая, стоя спиной к нему, и мягко повернул его к себе. – Я догадался… – Прости… мне неловко… – щёки Избранного, покрытые еле заметным светлым пушком, жарко алели. – Мне тоже… – признался Драко, дрожащей рукой приподнимая за подбородок лицо Поттера. Гарри вздрогнул, закусил губу, робко взглянул Малфою в глаза и внезапно улыбнулся. – Я знаю, как мне реабилитироваться… Кинотеатр! – О нет! – притворно застонал Малфой, еле заметно улыбнувшись в ответ. – Только не это! – Ты же никогда там не был! Почему ты думаешь, что тебе не понравится? – Там же будут магглы… – в притворном ужасе всплеснул руками Драко, отчего улыбка на лице Поттера стала шире. – И мне придётся дышать с ними одним воздухом!.. – Малфой, там будет попкорн! – и Гарри подвигал бровями. Задыхаясь от смеха, Драко выдавил: – Согласен! – И они рассмеялись – беззаботно и открыто, как умеют смеяться только дети. Кем они, в сущности, и являлись.