Господа соперники, волшебники и гении

Комната Юрия напоминала проходной двор. Все началось с - кто бы мог подумать! - Виктора Никифорова. Видите ли, ему лень каждую ночь выходить в коридор, морозить ноги на холодном полу и стучаться в комнату Юри, умоляя пустить бедного гения, которому так одиноко, что живот от голода подводит и переночевать негде. Измотанные сиятельным - а когда у Никифорова что-то не сиятельное? - нытьем Виктора, артефакторы напряглись и встроили дверь между комнатами, но что-то недорассчитали, и двери появились между всеми комнатами, принадлежащими классу гениев. Вернее, комнаты таким образом разбились на пары. Юрий стал исключением. Бек и Джей-Джей постреляли друг в друга взглядами, похмурились многозначительно, пересчитали что-то в толстых амбарных тетрадях - сдаваться никто из них не собирался. С тех пор в комнате Юрия три двери. Нормальная и две в соседние помещения. Если против более тесного контакта с Беком Плисецкий ничего не имел, то дверь в комнату Леруа хотел зацементировать и даже начал уже варить раствор, когда к нему подошел Кацуки. Если честно, за это Юрий Кацудона уважал. Азиат не стал стенать, заламывать руки, насмешничать, как некоторые, не будем показывать пальцами, а просто взял и выдал запись заклинания с транскрипцией, позволяющего на месяц заблокировать любой проход, если наводить чары в полнолуние. И все это без малейшей просьбы со стороны Плисецкого. А вскоре в комнату, с утра пораньше, влетел Никифоров и принялся что-то вдумчиво чертить вокруг дверного проема к Леруа. Сонному Плисецкому оставалось только молча наблюдать из вороха одеял, как Никифоров ползает по полу, выводя какие-то рунные цепочки, бормоча что-то про "папину принцессу". Главное сработало. Джей-Джей мог смело убиться, пока Юрий по ночам долго болтал обо всем и ни о чем с Беком. Колдовство Никифорова не удавалось преодолеть еще никому. На корабле вновь возникли две двери, одну из которых Никифоров запечатал, но так как это все-таки корабль, а не Дурмстранг, обошелся более легкой цепочкой. Да и двери запирать не имело смысла, так как все равно кто-нибудь постоянно заглядывал. То успокоительное, то контрацептивное, то антипохмельное сварить - светиться перед директором и Фельцманом студенты не желали, вот и шли на поклон к Плисецкому. У того имелись свои расценки. Ну, не бесплатно же он будет горбатиться! Ему дедушке подарок нужно купить, Беку не помешает, ладно, уговорили, Миле. Виктору и Кацудону - это обязательно. Юрио мог ворчать на них до умопомрачения, но они стали его первыми друзьями, когда он только-только приехал в школу. В общем, как бы то ни было, Юрий привык, что к нему постоянно кто-то ходит в комнату. Поэтому ночью не проклял посетителя, который вздумал трясти его за плечо и нагло будить. - Юрио! Юрио! - отчаянный шепот Плисецкий узнал бы где угодно. - Чего тебе, Кацудон? - У тебя есть краска, которая не смывалась бы определенное время ни при каких условиях? - Кацудон, ты чего?.. - В яйце подсказка - у меня похитят самое ценное, - даже в свете луны было заметно, как неистово покраснел Кацуки. Плисецкий поморщился. - И спрячут на дне озера. Что если Виктор снова собьет чары из любопытства? Или полезет сражаться? Гарри сказал, что в озере живут русалки, тритоны, гриндилоу, кальмары. Да мало ли еще какой нечисти навезли! - заломил руки Кацуки. Плисецкий задумчиво покивал. Все это верно, да и Виктор... мо-ожет. - Что ты придумал? - В прошлом году переводил кое-какие древние рукописи. У некоторых народов имелись защитные заклинания, которые наносились перед боем на кожу. Нужно лишь придумать, как сделать так, чтобы краска не смылась под водой. Плисецкий вздохнул, спустился с кровати и полез в необъятные закрома сумки с расширением. Пузырек все никак не желал находиться. Сонный разум подкинул идею. А что если на месте Виктора оказался бы Бек? Юрий замер. Его Бек... под водой... где темно и холодно... Без палочки, без защитных артефактов... - Значит так, хрюшка, сиди на попе ровно, сейчас все будет! Что хочешь делай, но привяжи эти пузырьки к Никифорову. Ими можно атаковать, - груда блестящих в лунном свете флаконов росла с каждой минутой. Юрий оглядел запасы. Все подписаны, воду отталкивают. Кивнул довольно и пошел к Отабеку. Бек спал, раскинувшись звездой. Вопреки народному мнению, Юрию эта поза нравилась. Сам он был миниатюрным, гибким и привык во сне сворачиваться клубком, как любимые кошки. Когда они с Отабеком засыпали вместе после длительных бесед, он просто устраивался у него под боком, забирая все одеяло себе. - Бека!.. Бе-ека-а, - потряс артефактора за плечо. Кожа у Алтына бархатистая, Юрий покраснел. Друг распахнул совершенно не сонные глаза - еще одно умение Отабека, просыпался тот мгновенно. - Юр? Что случилось? - от хрипотцы в голосе мага по спине Юрия пробежали мурашки. - Ты можешь перенастроить ту поисковую систему, которой меня нашли, на Виктора? Его похитить собрались. Алтын задумчиво кивнул, потянулся, призвал к себе мантию. - Пойду будить Леруа, это с ним вдвоем действовать надо. Юрий поморщился и кивнул. Надо так надо. Вскоре комната Плисецкого из проходного двора превратилась в штаб-квартиру. Работа закипела. - Виктор, нам нужно поговорить... - О чем, поросеночек мой? - Разденься, пожалуйста. Глаза Никифорова заблестели, как звезды. Он откинул свиток с черновиком очередной рунной цепочки, бросился стаскивать мантию. - Так ты решился сделать шаг в наших отношениях, Юри? Кацуки, судя по виду, мечтал попасть на дно озера немедленно. - Эм... вот, - он достал краску. - Хочу нанести на тебя защитные заклинания, чтобы... ну... - О, ты будешь на мне рисовать? - такая перспектива не огорчила Никифорова, он стянул рубашку. Юри покраснел, закрыл лицо ладонями. Виктор захихикал, заметив, как любимый японец смотрит все-таки сквозь пальчики. Провести время наедине, наконец-то перейти в постель с Юри раздетым - хоть раздеваться и будет только он, но это ведь пока, правда? - поучаствовать в интереснейшем эксперименте... Мечты сбываются! Магия древних отличалась от современной, использовали они не типичные руны, Никифорову для исследований приходилось просить перевода у Юри. А тут все так близко, в живую. Желанные руны... И желанный поросеночек. Тет-а-тет, и никто им не помешает. Мрр-р. Сейчас Виктор лежал спиной кверху, ерзал нетерпеливо и чувствовал на коже дыхание любимого поросеночка, желающего защитить его всеми силами. Как же приятно чувствовать на себе заботу любимого. Это ли не счастье? Кисточка скользила по спине, Юри отстранено начитывал текст. Наверное, он сейчас выглядит сексуально, с поволокой в глазах, с этой его соблазняющей улыбочкой. Эрос во плоти. Никифоров снова поерзал. Гормоны, господа, исключительно гормоны. Как Юри с этим справляется? А, нет, не справляется. Не стоило вам, товарищ Кацуки, садиться на чувствительную поясницу волшебника. Теперь у Виктора есть важный козырь в рукаве. - Вот, это от остальных, - закончив, Юри не ушел. Нацепил на руку браслет. - Маячок для поискового артефакта. Заставил сменить в любимых брюках тонкий пояс на дорожный, с тысячью склянок. - Изучи их, они все подписаны. Затем заплел волосы лентой, от которой фонило сильной стихийной магией. - Теперь тебе не будет холодно, - смущенно давал инструкции Кацуки. Виктор вздохнул и притянул в объятия своего соблазнительного поросеночка. Подтяжки Фельцмана, как же он его любит! Никто не знал, как похищали заложников, но через двадцать минут, после того, как все чемпионы ушли за ними, вода в озере забурлила, закипела. Темная глубина полыхнула вспышкой, еще раз и еще, поднялся гейзер, опал пеной. - Что там творится? Плисецкий кивал, опознавая свои изобретения. Вода успокоилась, на поверхности показались две головы: темная, очкастая Кацуки и серебристая Никифорова. Оба в одежде, которая им совершенно не мешала. Дурмстранговцы вышли на берег, где мадам Помфри тут же закутала их в пледы и согревающие чары. - Юри-и! - Виктору этого показалось мало. - Согрей меня! Там было так холодно и страшно. Отабек за спиной Плисецкого хмыкнул. Юра понимал его: Никифоров лучший дуэлянт их школы, его никто победить не может. Виктор бросился к Кацуки, прижался. Азиат с покорным вздохом обхватил его еще и своим пледом, погладил мокрые волосы, облепившие высокий лоб. Никифоров блаженно зажмурился. С кожи пропадали сияющие слова заклятий древних, половина "гнезд" на поясе пустовала. Русалки из озера грозили парочке кулаками. Ну, чем не идиллия?