Своя среди чужих или Укрощение строптивой

Так прошла пара месяцев, промчались декабрь и январь, и на улице мисс Свонн тоже наступил праздник: из Сацумы вернулся Ямадзаки, после чего жизнь бывшей губернаторской дочурки снова сделала крутой поворот, но только уже в лучшую сторону. Не сказать, чтобы Лиззи так уж соскучилась по шиноби, ну, может быть, совсем чуть-чуть по той вкуснейшей рыбкой, которую он жарил, и которую ей так и не удалось тогда попробовать… Но девушка всё равно была до умопомешательства рада его возвращению. Ведь Ямадзаки привёз письмо от английского консула, в котором тот сообщал, что он отправит запрос на Ямайку при первой же возможности, правда, добавлял, что ответа придётся ждать очень долго: не меньше полугода... Что ж, Элизабет вполне устраивал такой расклад: за полгода, ведь, много чего случиться может. Вдруг за это время Калипсо сменит свой гнев на милость и вернёт её обратно, в её время и в привычный мир?.. Но особенно порадовала Лиззи маленькая приписочка в письме английского консула, который просил весь командный состав отряда Шинсенгуми обращаться с мисс Свонн как с самой дорогой гостьей, ни в коем случае не ущемлять её прав и не принуждать её ни к чему. Услышав об этом, Элизабет с трудом удержалась от того, чтобы не заорать от радости, не подскочить не добрых пять ярдов и, самое главное, не показать язык второму заму, и без того обескураженному донельзя. Впрочем, даже мисс Свонн, несмотря на свою недалёкость, прекрасно сообразила, что показывать язык страшному и ужасному Они-фукутё – это значит добровольно подписать себе смертный приговор. А умирать Лиззи ну никак не собиралась. Во всяком случае, не сейчас, да и не так… Как бы там ни было, с этого самого дня больше никто не принуждал Элизабет ни к какой работе, да и угрозы в её адрес практически прекратились. Уж на что Хиджиката терпеть её не мог и при случае не упускал возможности напомнить мисс Свонн о том, кто она есть и что её ждёт в случае побега… да ещё доходчиво так напомнить, что у Лиззи коленки от страха трястись начинали… Так вот, даже фукутё, скрепя сердце, вынужден был отныне считаться с просьбой английского консула. Нет, относиться к Лиз с подозрением и откровенной неприязнью он не перестал, но зато теперь, по крайней мере, девушка больше не слышала от него угроз в свой адрес. Даже Соджи, наступив на горло собственной привычке в шутку грозить окружающим расправой, призаткнулся и старался поменьше разговаривать с бывшей губернаторской дочуркой. То ли боялся, что не удержится и ляпнет что-нибудь в её присутствии, то ли просто не считал нужным с ней заговаривать в принципе. Единственное ограничение в правах, от которого Лиззи так и не удалось избавиться – это был круглосуточный присмотр за ней. Сайто и Хиджиката по очереди находились подле мисс Свонн, разве что, в туалет с ней не заходили, и, как стоглазые Аргусы, ни днём, ни ночью не выпускали её из вида. Даже в бане Лиззи приходилось мириться с тем, что один из её попечителей всегда был рядом. Нет, ни Хаджиме, ни Тошизо и не думали за ней подсматривать, когда она принимала ванну. Но кто-то из них в это время неизменно стоял буквально в паре шагов за ширмой так, что Элизабет видела сквозь тонкое полотно занавеси тёмный силуэт своего тюремщика и знала, что хоть тот и не смотрит в её сторону, но всегда настороже. И что даже сейчас у неё нет ни малейшего шанса сбежать. Впрочем, с некоторых пор Лиз перестала уже и думать о побеге. Нет, она не смирилась со своей участью, просто девушка знала о том, что у неё есть в запасе ещё больше полугода. Пока английский консул сделает запрос о ней, пока дойдёт ответ… А так ведь, если посудить, то ей и идти некуда. Чужой мир, чужое время, чужая страна, чужой город… Куда она денется, даже если ей и удастся удрать из штаба? И не ждёт ли её бесславная гибель на улице от холода, голода или ножа бандита, наподобие тех, что напали на мисс Свонн в первую же ночь её пребывания в Киото? Даже бывшая губернаторская дочурка при всём её упрямстве, глупости и явном нежелании идти на компромисс, даже она понимала, что ей лучше оставаться там, где она сейчас находится и не искать новых приключений на задницу. Тем более что теперь, после возвращения Ямадзаки из Сацумы, её жизнь стала заметно лучше, чем это было в последнее время. А ещё через полмесяца капризная госпожа Удача снова повернулась лицом к бывшей губернаторской дочурке: Тошизо, которого она считала своим врагом номер один, вдруг засобирался в Осаку. Да не один, а с Саннаном… Лиз, разумеется, не расспрашивала обоих замов, за каким это морским дьяволом их понесло среди зимы в другой город. Из случайно подслушанного (Примечание автора: «Случайно», ага, как же! Небось, Лиз специально подглядывала, да подслушивала везде, где только можно и нельзя) разговора Кондо с его обоими замами, мисс Свонн узнала, что те едут вербовать новобранцев в отряд… «Ну, и скатертью дорожка!.. – подумала бывшая губернаторская дочурка. - Как говорится, семь футов под килем и ржавый якорь вам обоим в задницу… Хотя, нет: как раз якорь там и не нужен: из-за него скорость передвижения может заметно уменьшится. А чем быстрее вы отсюда уберётесь – тем лучше. По крайней мере, для меня…» Через пару дней после объявления о своём отъезде, Хиджиката и Саннан отбыли в Осаку, оставив Элизабет на попечение своих коллег. Правда, второй зам прежде, чем уехать, устроил Сайто и Ямадзаки, который теперь должен был вместо него присматривать за девушкой, самый настоящий разнос и строго-настрого велел им обоим ни на минуту, ни даже на секунду, не спускать глаз с Лизы-сан. «В противном случае вы оба будете строго наказаны, невзирая на чины и былые заслуги: если из-за вашей невнимательности Лиза-сан снова попытается сбежать, то вы будете приговорены к смерти, и вам придётся сделать сэппуку», - пригрозил Они-фукутё уже напоследок, когда садился в седло. Что ж… Хаджиме было более чем достаточно одного-единственного промаха, второго он и сам бы уже не допустил. Ну, а Ямадзаки? Тот вообще был шиноби, слежка за кем-то давно уже стала сутью его жизни и главной служебной обязанностью. Не зря же Сусуму возглавлял разведуправление в отряде. Таким образом, Элизабет, сама не зная этого, снова попала как кур в ощип, угодив из огня да в полымя… Ей удалось избавиться от надзора ненавистного второго зама, но зато теперь надсмотрщиком у девушки стал человек, мимо которого не то, что муха не пролетела бы, но даже и микроб не прополз бы… Одно хорошо: никто больше не угрожал Лиззи и не пугал её рассказами о её незавидной участи… которая непременно её ждёт в случае очередной попытки сбежать. Несомненно, после того, как оба зама уехали, жизнь Лиззи снова изменилась. Не сказать, чтобы сильно улучшилась, но всё же. Уже сам тот факт, что мисс Свонн больше не видела ненавистную ей физиономию Они-фукутё и не сталкивалась с ним где-нибудь в коридоре в самый неподходящий момент, уже это безмерно радовало девушку. Элизабет, уверовав в то, что Калипсо непременно её простит со дня на день, преисполнилась надежды на лучшее и веры в то, что совсем скоро она вернётся домой, в свой привычный мир, и навеки выкинет из памяти эти ужасные месяцы, проведённые в штабе, в окружении людей, которые, мягко говоря, её недолюбливали. Почти с радостью бывшая губернаторская дочурка таскалась вслед за Сайто на тренировки в додзё, а потом, когда её главный попечитель уходил на патрулирование, сидела в своей комнате под надзором Ямадзаки. Шла уже вторая неделя февраля и в ещё морозном воздухе явственно ощущалось дуновение уже близкой весны. Лиззи радовалась тому, что совсем скоро потеплеет и ей больше не придётся ночами дрожать от холода, съёжившись под тончайшим одеялом на футоне. Приближение «утра года» вселяло в бывшую губернаторскую дочурку уверенность в том, что недолго ей осталось прозябать здесь, в этом месте и в этом времени. Но мисс Свонн даже не подозревала того, что жернова Истории уже запущены, и что их уже не остановить. Не ведала, что Судьба-индейка вновь готовит для неё (да и не только для неё) такие испытания, по сравнению с которыми все прошлые неприятности покажутся невинным детским лепетом. Неизвестно, то ли молитвами Элизабет, усердно желавшей каждому из своих временных сожителей всего «хорошего», то ли ещё по каким причинам, но случилось так, что в Осаке Саннан ввязался в сражение с ронинами, притеснявшими местных торговцев и был ранен. Об этом им как-то во время ужина сообщил Инуэ Гензабуро, который вёл переписку с обоими замами и регулярно получал, таким образом, известия о ходе их миссии. Узнав о том, что первый зам был ранен, причём, довольно серьёзно, бывшая губернаторская дочурка страшно обрадовалась, но после того, как Инуэ уточнил, что его жизни ничего не угрожает, Лиззи с трудом удалось скрыть огорчение. Нет, мисс Свонн, в принципе, не за что было ненавидеть Саннана, тем более что сам он, как ни странно, относился к ней, в общем-то, неплохо. Но первый зам был одним из членов отряда, и уже это делало его в глазах Лиззи чуть ли не врагом. Разумеется, мисс Свонн постаралась ничем не показать своих истинных чувств, но сдержать вздох разочарования ей так и не удалось. К счастью для бывшей губернаторской дочурки, этот её вздох был расценен как проявление сочувствия, но никак не разочарования или огорчения. - Лиза-сан, ну, ты чего? – вопросительно глядя на девушку, спросил Хейске. – Всё же хорошо… Ну, пусть даже и относительно. Ген-сан же сказал, что рана неопасная… Так что успокойся и не переживай так сильно. - Да, рана не опасная, - подтвердил Инуэ. – Жизни Саннан-сана ничего не угрожает, только вот… - Что – «Только вот…»? – вопросительно поднял бровь Соджи. – Раз уж начал говорить, Ген-сан, то договаривай до конца. - Только вот очень велика вероятность, что он никогда не сможет сражаться мечом, - тихо произнёс Инуэ. – Пострадала левая рука, и насколько восстановится возможность свободно ею действовать – неизвестно. Как я уже говорил, может быть, что Саннан-сан никогда не сможет взять в неё меч. - Ну и что из того? – фыркнула Лиззи, которая не понимала, чего это все так огорчены этим известием. – Да, ваш второй зам командира был ранен в левую руку. Но ведь, не в правую же? Кто мешает ему сражаться, держа меч в правой руке? Или, скажете, что я неправа? - Лиза-сан, боюсь, ты не понимаешь, - покачал головой Сайто. – Меч – это не игрушка, его нельзя держать в сражении одной рукой, ведь в этом случае сила удара будет значительно меньше. Да, Саннан-сан – превосходный мечник, но в стане наших врагов тоже есть люди, отменно держащие в руках оружие и, главное, сражающиеся им. И если он сойдётся в бою с противником, равным ему по силе и мастерству… То велика вероятность, что он из-за того, что может держать катану только одной рукой, потерпит поражение… Боюсь, - добавил он тише. - Что, несмотря на то, что Саннан-сан остался жить как человек, как воин он для нас погиб… - Хмм… - задумчиво глядя куда-то вдаль, произнёс Окита. – Может быть… Нет, я не собираюсь ни на чём настаивать… Но, возможно, будет лучше, если Саннан-сан примет ту панацею? - Нет, это исключено, - покачал головой Инуэ. – Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что бывает с теми, кто принял то лекарство. - В любом случае, решать, как поступать дальше, придётся самому Саннан-сану, - словно бы подводя итог этой дискуссии, произнёс Хаджиме. – Выпьет ли он эликсир, нет ли – это будет его, и только его выбор. Что же касается всех нас, то, думаю, мы не имеем никаких прав к чему-либо его принуждать или что-нибудь ему советовать. Все тут же согласились с тем, что это было наиболее правильным решением из всех возможных. Действительно, второй зам после того, как вернётся, сам как-нибудь разберётся с тем, как ему поступить в данном случае. Что же до Элизабет, то она, услышав о какой-то там панацее, сразу же насторожилась. Несмотря на отсутствие ума и здравого смысла, бывшая губернаторская дочурка поняла, что дело тут нечисто. Иначе, с чего бы это её так сказать, сожители, вдруг начали как-то странно переглядываться? И тут вдруг, неожиданно, Соджи изрёк то, что повергло всех, а, в особенности, мисс Свон, в шок и в ступор. - Ну, что же, вы, конечно, правы, - пожав плечами, сказал Окита. – Это, конечно, дело Саннан-сана – решать, как поступить. Но моё мнение… моё мнение таково: я думаю, что он непременно выпьет панацею, раньше или же позже. Ведь он, как всякий разумный человек, следует принципу: «Если судьба повернулась к тебе задом – не расстраивайся - пристраивайся». Ну, или, как сказал бы Хиджиката-сан, «Утопающий и за соломину хватается». Мне кажется, что наш первый зам не захочет жить, зная, что есть способ всё исправить, вот так вот. Но это, конечно, чисто моё мнение. - Перестань каркать, Соджи! – прикрикнул на приятеля Симпати. – Вот накликай ещё беду на Саннан-сана! Или ты сам не понимаешь того, что если наши офицеры начнут переходить в Корпус – это будет скверно? - А что это такое – этот Корпус? – спросила Лиз, которая до тех пор молчала. – Разве ваш отряд кое-кто не называет Корпусом? И в таком случае, получается, что вы сейчас чушь какую-то порете: как ваш второй зам. командира может перейти в Корпус, если он и так в нём состоит? - Ага, в точку! – кивнул Хейске. – Ты права, в общем-то, Лиза-сан. Ты могла бы назвать наш отряд Элитным добровольческим корпусом, и не ошиблась бы. Но это… немного не тот Корпус, о котором говорил сейчас Соджи. Видишь ли, тот, другой Корпус – это… Но не успел он договорить это, как Харада неожиданно поднялся со своего места и, в один прыжок преодолел расстояние, отделявшее его от младшего товарища. - Хейске, думай, что болтаешь! – заорал Сано, со всей силы врезав кулаком в челюсть своему приятелю, так, что тот улетел аж в противоположный конец комнаты. Элизабет, наблюдавшая за этим занимательным действом, разумеется, не поняла, за что Тодо схлопотал по физиономии, но порадовалась, видя, как тот, сидя в углу, медленно приходит в себя, держась рукой за ушибленную челюсть. - Правильно! – с ухмылкой кивнула губернаторская дочурка. – Болтунов и идиотов нужно учить. А этот уже давно нарывался. - Эй, чего же здесь правильного? – удивился Симпати. – То, что Сано позволил себе лишнее? Другие парни, похоже, также не разделили восторгов Лиз по поводу этой затрещины. - Оу… Сано-сан, твой удар слева – это что-то с чем-то! – произнёс Хейске, всё так же сидя на полу. – Но, может быть, ты не будешь использовать его по отношению ко мне, а? Это всё-таки, было больно. И даже очень. - Извини… - произнёс Саноске. – Мне нужно было быть более сдержанным, и, конечно, не распускать сейчас руки. - А, всё нормально, - махнул рукой Хейске. – В конце концов, я сам виноват: сказал то, чего не следовало говорить. - Эй, ну, а всё-таки, что там с тем вашим Корпусом, о котором вы только что говорили? – спросила Элизабет, которой было очень интересно, что же это за организация такая, о которой и сказать нельзя. - С Корпусом? – переспросил Симпати. – С Корпусом ничего. Лиза-сан, тебе лучше забыть о том, что ты сейчас слышала. Это секретная информация, и тебе не следует совать свой нос в наши дела. В особенности в то, что касается Корпуса и всего, что с ним связано. Надеюсь, это тебе понятно. Когда он говорил эти слова, его голос был тих и серьёзен, может быть, он даже звучал слегка угрожающе. Лиз поняла, что более ей никто ничего не расскажет, и почувствовала досаду и разочарование. Но при этом, разумеется, сдаваться она не собиралась. «Не хотите говорить об этом вашем идиотском Корпусе – ну и не нужно, - подумала мисс Свонн. – Я и сама всё узнаю, ни у кого ни о чём не спрашивая». После этого она снова сосредоточилась на своём ужине ни о чём более не задумываясь.