***
Где–то четверть часа спустя парень, наконец, подал голос: — Если всё действительно так, уходим отсюда. Мало ли нечисти уже учуяло нас? В таком месте оставаться на долго — хорошего не жди, а у нас и так ещё всё впереди. Мы — последняя надежда нашей команды, а та, в свою очередь, последняя надежда Вселенной, и медлить недопустимо! — Так бы и сказал! — Отто мгновенно сорвался куда–то с места, словно ждал этого всю свою жизнь. — Чур, я проверю выход! Скрывшись за углом, он запропастился там минуты на три, что не могло не взволновать юношу. Он и оставшаяся обезьянка бросились следом за так и не вернувшимся, по почти идеально прямому тоннелю, на котором, казалось, той самой тёмной слизи становилось всё больше и она, не находя себе места на сводах, всё стекала и стекала ленивыми грязными потоками вниз. Наконец они достигли–таки конца пути, но, к своему великому удивлению, нашли мастера почёсывающим голову и сверяющимся с детектором возле тупика. …Путь во всю ширину прохода преграждала ещё одна стенка, покрытая не понять чем. Причём практически идеально ровная. — Я ничего не понимаю. Детектор обозначил это место за выход, но… — механик окинул взглядом подошедших спутников. — Может, вы разглядели чего? По мне, так это просто стена… И всё. Ну, если только я не переел тех странноватых грибов, и у меня не начались капитальные глюки, а вместо вас я сейчас болтаю с отражением какого–нибудь камня в луже… Чиро, если ты камень, дай мне знать, хорошо? — Нет, Отто, я — это я. — парень, улыбнувшись, потрепал обезьянку по голове. — Ты, наверное, не той стороной его держишь. Дай посмотреть. — взяв устройство из лап хозяина, он вглянул на дисплей, где во всё длину мерцал какой–то красный вытянутый прямоугольник с тремя зелёными точками с краю внутри. И бледно–белая скромно сияла где–то за пределами карты. — Может, это не тот выход? Должно быть, мы просто не туда свернули. — произнёс он, отдав машинку хозяину и похлопав по влажной стене. — Наверное, здесь и не было его никогда, посмотри- — Бум–Бум–Проснись! — это Нова, что есть мочи, долбанула по преграде, ещё раз, и ещё, ответом на что послужил лишь гул, раскатившийся в пространстве сплошным всепоглощающим эхом. Она продолжила, — Такого просто не может быть! Как ни печально, мне придётся согласиться со странноватой машинкой Отто… Тоннель этот прямой. Без всяких ответвлений, я много раз осматривала. И если залепленный слизью проход мы оставили за спиной, а мы так и сделали, то это и есть выход, иначе никак, но… Мда… — она пожала плечами, — Ох уж мне этот безумный–безумный мир… Ничего не понимаю. — Вы хотите сказать, мы в ловушке? — пролепетал механик, озираясь. — Не помешает узнать, как она работает и успеть выбраться раньше, чем мы увидим сей механизм в действии… — Чиро сглотнул подступивший к горлу неприятный комок. — Команда, есть мысли, как это сделать? — Только одна! Леди–Томаг-! Ни фразу, ни атаку девушке не дал закончить зелёный примат: — Есть две новости, одна плохая и одна хорошая. Хорошую забыл, а другая… Ребята, я понял, как она работает. Посмотрите вниз! Собеседники так и сделали… и обомлели. Ибо увиденное их ну ни капли не обрадовало. Проблемы были, и проблемы не маленькие. Слизь, лишь немножко капающая до этого со стен и потолка на пол, незаметно и вместе с тем внезапно увеличила свой поток, скорость, количество, ну и… Всё как полагается. Причём настолько незаметно, что только теперь, взглянув на пол, наши отважные герои заметили своё далеко не самое лучшее положение. Чёрная жижа уже начала затапливать всё, что можно, и ноги, а также лапы команды уже где–то по щиколотку были покрыты этой мерзостью. — Оперативненько Король Скелет сработал. — Отто поёжился. — Ну, или его безумное воображение. К великому «счастью», далеко не успехом увенчалась так же попытка сделать очередной шаг. Ноги прилипли к земле и оторвать их теперь стало практически нереально. — Какая липкая эта гадость! — Нова фыркнула. — Но она нас не удержит! Получай, гадкое чудище! — Ещё партия Бум–Бумов последовала прямо в стену, но результат превзошёл все ожидания своей предсказуемостью. Ничего не изменилось. …А хотя нет, изменилось. Теперь уже не нужно было доказательств. Неизвестно, сколько там этой дряни ещё, в самых потаённых недрах этого, мягко говоря, не самого удачного для отдыха, тоннеля, но нашей маленькой такой компании её хватит с лихвой. Потому как теперь слизи уже кому–то стало по колено, а кому и до пояса добралось, но даже и не думало останавливаться, наоборот, прибывало с новой и новой силой. — Бесполезно! — продолжала девочка тем не менее колотить стену, — Если мы срочно не придумаем что–нибудь другое, нам жить от силы минут пять! — Э… Ребята, у меня есть ещё новости. — раздался удивлённый голос изобретателя. — Надеюсь, это связано с нашими попытками выбраться отсюда? — в глазах Чиро тут же яркой звездой засияла надежда. — Наверное, погодите, так вот… — Отто пустился в объяснения, — Оказывается, тут вот в уголке дисплея кнопочка есть, представляете? — он окинул взглядом, полным удивления, стоявших тут же рядом и также влипших по полной, в буквальном смысле, друзей, после чего показал им детектор. — Наверное, маленький секрет фирмы! Интересно, чего они туда ещё понапихали?! — начала расходиться Нова, аккурат половина которой на данный момент уже была под всё прибывающей и прибывающей чёрной, как смоль, мерзостью, — Если мне не изменяет память, сейчас малость не до этого. Про кнопочки можно на том свете наговориться будет! И если встретишь создателя сего чудесного агрегата, пожми ему руку лично от меня. — Так ведь я же… — почесал озадаченно голову механик. — Да ну. — она саркастично приподняла бровь. — Тихо, тихо, ребята, — парень положил руки обезьянкам на плеч. — Это и правда наш последний шанс, дай ему сказать. И тогда всё будет хорошо… Я думаю. В противном случае будет уже не узнать. Продолжай, Отто. — Так вот, — тот не заставил себя долго ждать. — Там вот эта кнопочка есть, на неё тыкаешь, и появляется дополнительная справочная информация о данной угрозе. Тот аморф оказался немно-о-о-ожечко больше, ну и… — поймав на себе заинтересованные взгляды собеседников, продолжил, — Наши удары эта штука вряд ли почувствует даже, а вот если током хорошенько жахнуть, может, что и выйдет. Там по мышцам Гипсон больше спец, но… По крайней мере когда меня током бьёт, я всегда что–нибудь роняю… Ну, если держу. — он гордо постучал себе в грудь. — Проверено. — Ты хочешь сказать, от удара током оно ослабит хватку и у нас появится шанс оказаться на свободе? — на лету подхватила мысль Нова, — Чиро, настал твой звёздный час! Давай, удиви нас! А всё–таки, что это такое? — добавила она. — Я лучше потом скажу, хорошо? — мастер задрал подбородок, дабы слизь не пробралась в рот, то же самое пришлось проделать и собеседнице, жить–то ой как хотелось. — Давай, Чиро, мы верим в тебя! — весело замахав руками, завопил он. Юноше пока везло немного больше. Из–за роста он имел счастье быть затопленным сейчас лишь почти до плеч. Подняв руки повыше, он изготовился для многократной атаки на нечто: — Ну, вперёд! Поехали! Град из молний мгновенно обрушился на преграду. Всё или ничего. Уже довольно привычная и даже приевшаяся дилемма, и всё равно немножечко страшно каждый раз… Да что там немножечко… Паника полностью подчиняет тебя, и попытки номер два уже не будет, от чего веселее не становится. Обезьянки с надеждой в глазах наблюдали за процессом. Кое–кому уже приходилось дышать только через нос. Время на исходе. Однако маленькие молнии поодиночке не возымели видимого эффекта. Нужно что–то побольше… Остался последний шанс и минута жизни от силы… В этот раз хорошая мысля пришла–таки вовремя. Почти вовремя. Чиро вспомнил рассказы Антари о том, что если в критической ситуации очень хорошенько сосредоточиться, можно жахнуть один раз, зато довольно мощной и непрерывной молнией. В принципе такой удар тока мог смести практически что угодно, был, правда, и минус. Как и Внутренний Примат, жрёт он довольно много сил. Чем сильнее удар, тем меньше этих самых сил останется на потом… В противном случае до цели нести будут уже на руках, но сейчас не это главное. Главное — чтобы это «потом» не осталось навсегда лишь домыслом кучки трупов. Так если на тренировках получалось — почему бы не попробовать? Так он и сделал. Сначала ничего в собственном мироощущении не менялось, после чего внезапно пришла лёгкая усталость, крепчающая потихоньку со временем. Ещё позже чёрная масса накрыла уже его с головой. Чиро уже почти задохнулся, когда невидимая сила потянула куда–то вперёд, вместе с этой противной массой. Слух, зрение и способность здраво мыслить вернулись так же быстро, как доступ к драгоценному кислороду. Юноша обнаружил себя лежащим на земле. Вокруг расплескалась злосчастная дрянь. Над головой — тёмное беззвёздное небо, и лишь две огромных, жёлтых луны блистали где — то в поднебесье. Тем не менее, всё освещалось более чем прекрасно для тёмного времени суток. Откашлявшись и отплевавшись этой гадостью, что на вкус отдавала чем–то сладким и тошнотворным, парень оглянулся — совсем рядом обезьянки делали сейчас то же самое. Вот и славно. Все живы, о лучшем не может быть и речи. Ближайшие пару минут никто из них не спешил подниматься с земли. Как бы там ни было, но прежде, чем добраться куда-либо и сделать что–либо, неплохо бы сначала прийти в себя. — Ух… — улыбнулся Отто, отплевавшись. — Здорово иногда вот так вот лежать и смотреть на ночное небо вместе с друзьями. — Если бы ты это не предложил, не знаю, что бы мы делали. — похвалила его Нова. — Но вряд ли жили бы. — мастер закинул лапы под голову. — Это Чиро нам помог. Спасибо. — Да чего уж… — засмущался паренёк, — Ой… Вот мы только что наглотались этой штуки, она не опасна? — спохватился он. Собеседник сверился с аппаратурой: — Если не тонешь в ней, то нет, ни капельки. — беззаботно выдал он. — Слушай… Ты так и не сказал — а что это было? — вспомнила теперь уже жёлтая обезьянка. — Новая разновидность аморфа, мы таких не видели ещё. Матка–Аморф называется. Судя по показаниям прибора, нигде в остальном мире такое чудо не встречается. Само оно невероятных размеров и таится где–то в глубине под землёй, откуда наружу особо не выходит. И даже славно, я считаю. Вы со мной? Вот только не стоило ей нас есть, не на тех напала, зверюга! — Как бы… Она нас и не пыталась съесть… — тревожно ответила Нова. — Эм… А вот тут ты немного ошибся, Отто. — как бы невзначай дополнил Чиро, — Как бы сказать–то… По–моему, мы зашли сюда не с той стороны, как бы странно это ни звучало. — Почему–то мне очень сильно захотелось помыться… — пробормотал Отто. — А знаете… Не нравится мне тут… — скорчилась вдруг жёлтая обезьянка. — Смотрите — эта жижа как–то странно себя ведёт. И действительно, не нужно было иметь орлиный взор и много внимания, чтоб понять для себя одну истину — эта чёрная масса вокруг, пока они тут болтали, уже пошла довольно крупными пузырями, а местами даже довольно быстро начала всходить холмиками с человеческий рост, как на дрожжах. — О. Мой. Шуггазум. — одними губами прошептал мальчик. — Мы сейчас находимся в центре аморфной жижи! Проблемы только начались — полноценные монстры уже формируются, а делают они это быстро, и не думаю, что сил на всех нам хватит! Тут их будет сотни две! — Они так быстро растут… — вздохнул Отто. — Казалось, ещё вчера малыши были нам по колено, а теперь — поглядите только на них… — поймав на себе взгляды команды, он сменил тему, — Понял. Улетаем отсюда! — вместе с остальными он включил реактивные двигатели, и… …Чихнув пару раз, все три тут же заглохли. Разом. — Они забили собой моторы! Без хорошей чистки каши мы теперь не сварим… — подвёл итог мастер. — М-м-м… А хорошая идея, варить из этой штуки кашу… — Всё потом, Отто! — подтолкнула его девушка, — Бежим отсюда! Долго уговаривать никого не пришлось. Жить всем хотелось одинаково сильно. Собрав все свои силы, они приготовились рвануть в такой марафон до цели… Подумать только — эта штука разлилась метров на двести вокруг, и их нужно пробежать лишь, чтоб точно знать, что никто не утянет за ноги или не появится из–под них, тут же попытавшись убить, а ведь ещё наверняка будет продолжение — твари вряд ли отпустят их с миром, тут уже либо битва не на жизнь, либо дистанция нереальных масштабов в неизвестность. Обезьяны бросились вперёд, в нужную сторону. Пока что дела обходились лишь приподнимающимися аморфными кочками на пути. Первые полноценные монстры стали появляться метров через пятьдесят, но пока безуспешно. Реакция у наших бегунов на подобную пакость была уже неплохая. Нова быстро положила одного слева, Чиро эффектно треснул бедняге, выросшему справа, прямо в его аморфную челюсть, ещё одного, просто неудачно подвернувшегося, размазал по земле этой грешной быстрее, чем его нижняя половина тела окончательно сформировалась. Отто даже не заморачивался особо по этому поводу, просто нёсся вперёд, выставив свои лапы–пилы и то и дело ими махал. Сколько покромсал, кто где стоял в этот момент… Он даже и не думал о такой мелочи. — Ух… Хорошо бежим! — улыбнулся механик, поравнявшись с остальными. — Я тут, кстати, вспомнил одну историю об аморфике по имени Мёрфи! Могу рассказать, чтоб веселее было! — Немного не место! — ответила на это Нова, расквасив ещё одного врага. — Давай попозже немножко! Не то, чтобы мне было неинтересно, но… — Новая пара аморфов пала смертью храбрых. — Неудобно сейчас! Примерно половина этой гигантской растёкшейся смертоносной лужи была уже пройдена. Назад даже оборачиваться не хотелось. От количества тварей, возникших там на квадратный сантиметр по принципу «дальше — больше», самому бывалому борцу со злом станет, мягко говоря, не по себе, будь он хоть трижды суперсильный. И если хочешь выбраться из этого заколдованного круга раньше, чем он поглотит тебя, то полезно бы знать — время упирается в какие–то секунды, которые очень легко потерять и невозможно вернуть. Размазав новое чудище, только–только сформировавшееся на пути, Чиро не заметил под собой маленький бугорок, что через мгновение грозил стать полноценной угрозой. Он стал ей даже раньше — споткнувшись об эту выпуклость, парень рухнул на землю, пару метров красиво проехался носом, а с окончанием поездки понял, что встать и бежать дальше выйдет вряд ли. Силы уже не те. Вернее, после всего, что было, их вообще не осталось. Болело всё, что только можно, а особенно там, где постарался Мандарин в своё время. С ужасом юноша осознал, что даже если и сможет подняться, далеко в таком состоянии не уйдёт. К огромному счастью, на помощь пришла верная команда. Размолотив парочку обступивших его монстров, они мгновенно помогли ему подняться, а затем, командными же усилиями взвалили небоеспособного капитана на себя, и, прибавив ходу в два раза, рванули пересекать вторую половину пути, каждая обезьянка при этом оставила себе по свободной лапе с разных сторон, дабы было, чем отбиваться от то и дело вырастающих, что твои грибы после дождя, угроз на дороге. Схема эта была давно уже отработанной, спасибо Гипсону и Антари — не зря так усердно тренировали в полевых условиях. И вроде всё выходило очень даже неплохо. Твари, что спереди попадались на пути, мгновенно дохли от лап правосудия, те, что остались сзади… Ну, лучше просто представить, что их нет. Не отпугивать же удачу негативным настроем, как любил иногда говорить наш технарь. Дело подошло к тому, что перевалил последний полтинник метров, а на часах затикали самые драгоценные, последние же секундочки. До поры всё шло без сучка, без задоринки. До выхода из этого аморфного безумия оставалось метров тридцать, когда Нова со своей стороны вдруг слегка не рассчитала с ударом. На этот раз дело приобрело более серьёзный оборот, на пути быстро, буквально прямо перед её носом, возникло сразу четыре твари. Одну она разнесла метким попаданием сразу же, но, увы, забыла взглянуть под ноги, а потому и сбавить темп тоже. Буквально из–под лап бедняжки начал расти очередной сюрпризец. Не углядев эту так называемую «кочку», обезьянка, повторив подвиг Чиро, споткнулась и полетела кубарем вниз. Отдохнувший капитан, оказавшись без поддержки с одной стороны, сам умело выскочил из объятий Отто и самостоятельно показал одному из подступающих неприятелей Кузькину Мать, начисто разнеся его со всеми потрохами. Та же участь ждала и второго, ну а с третьим уже и механик подсобил. И тут началось. Откуда–то вынырнул ещё аморф. И ещё. И снова… В принципе по–одному валить их было не так сложно, но когда незаметно подступает всё больше и больше новых, и каждый раз напрасно надеешься, что свалишь очередного и пойдёшь себе дальше — так нет, понимаешь, ещё вылезут. А подступающих тварей становилось только больше. И, в общем–то, они довольно умело отвлекали на себя внимание. План ли это был, или просто так получилось, но, оглянувшись на спутницу, оба бойца с ужасом заметили, как не успевшей подняться девушке уже вовсю «помогли» это сделать. Видимо, самый сильный и ловкий аморф, затесавшись в толпу себе подобных атакующих, мгновенно поднял ещё ничего не понимающую жёлтую обезьянку и, к великому изумлению спасателей, успел просто взять и перебросить её, что твой мешок с картошкой, куда–то на задние ряды мгновением раньше, чем пилы справедливости разгребли всю подступившую толпу и полоснули его напополам. Нова не успела ровным счётом ничего как предпринять, так и осознать, когда её уже с рук на руки, что твою рок–звезду, тянули куда–то на задние ряды, в такие места, куда со сцены боевых действий пробраться живым было нереально, потому как по сравнению с тем, что сейчас творилось там (да и теперь уже тут (незаметно так)) у этих тварей, утренний час пик в метро просто нервно курит в сторонке. — Нова! Отпустите её, мерзкие аморфы! — разгребая бесчисленных монстров, оба спутника помчались ей на выручку, но и пяти метров не прошли, как в полной мере осознали, куда их сейчас занесло. Не заставил себя долго ждать и тот факт, что какого–либо выхода с этого поля боя не может быть и в помине, ровно как и шансов на победу в таком поединке. Кольцо из бессчетного числа чудовищ сомкнуло свои тиски, и пути назад уже нет. Как и шанса на спасение.***
Примерно в это же время, Цитадель Кости. Из сложившейся ситуации при всей своей попытке мыслить позитивно Гипсон мог извлечь лишь один плюс — он всё ещё жив. На большее пока фантазии просто не хватало, потому как не успел он толком поразмыслить над ситуацией, сидя себе спокойно в клетке, как притащилось сразу штук пять аморфов, насильно выволокли почему–то именно его из клетки, и потащили куда–то по тёмным переходам и закоулкам этого ужасного места, предварительно огрев чем–то вроде электрошокера, но более эффективного, потому как тело почти перестало слушаться на несколько минут, вообще не говоря об атаках, пока шли, вернее, твари тащили его на себе. …Но почему это «куда–то»? Да и сам учёный уже давно догадался, что ведут его в Тронный Зал, не иначе. Ну а ещё куда? На обзорную экскурсию по крепости? И вот. Прибыли. Солдаты затолкнули его в огромное помещение, после чего тут же развернулись и потопали по своим делам. Они тут больше не пригодятся, Король-Скелет и сам никогда не был слабаком. Когда учёный остался со своим злейшим врагом один на один, он с каким–то подобием радости отметил, что тело вновь ведёт себя, как полагается. Действие шокера оказалось не вечно, и может, даже получится провернуть пару атак… …Или нет. Радость как пришла, так и ушла. А вместе с ней — власть над телом. Резким рывком обезьяну оторвало от земли и, без всякой возможности к сопротивлению, быстро понесло в сторону восседающего на троне Повелителя Тьмы, позволив замереть в пространстве лишь в полуметре от его лица и почти намертво перехватив дыхание. Лапы всё равно не подчиняются, да и что бы Гипсон мог? Немного поцарапаться, разве что. В воздухе тут же повисла аура смерти. То, что очень сложно объяснить, но очень легко почувствовать. И понять. К сожалению, в большинстве случаев это понимание становится самым последним, а после история под названием «жизнь» заканчивается отнюдь не хэппи–эндом. Однако в нашем случае не всё так просто. Король не отпустит на тот свет никого, пока: 1) Не получит требуемое, Или, если всё же не получит: 2) Пока не наиграется с жертвой напоследок. Первые несколько мгновений, каждое из которых превратилось в небольшую вечность, Скелет смотрел зависшему возле пленнику прямо в глаза, не давая тому даже возможности отвести взгляд. И чем дольше и пронзительнее был этот взгляд, тем ужаснее, поговаривали, становились последствия. Некоторые и вовсе бесповоротно сходили от такого с ума в своё время, где–то вскользь пару раз упоминали о суицидах… Да и вообще, если глаза — зеркало души, тогда то, что ты увидишь в этом зеркале у Короля Скелета, не сможет не повергнуть в дикий ужас. А ведь это лишь начало. Демон только развлекается с тобой, играет, так сказать, на закуску, хотя беседа ещё не началась, а значит, самое страшное ещё где–то впереди… Не позавидуешь теперь Гипсону. — Ну что, обезьянка… — ухмыльнулся верховный монстр. — Ты сразу скажешь мне, где мальчишка, или придётся немного помочь тебе? Выбирай. — Я… Я ничего не скажу! — отдышавшись, прокричал учёный во всё горло, — Не сказал бы, даже если б знал! Ты ничего от меня не дождёшься. — Ну ладно, попробуем по–другому. — показав свой хищный оскал в некой демонической улыбке, Король-Скелет легко взмахнул левой рукой, словно отгонял надоедливую мошкару. Собеседника резко мотнуло несколько раз слева направо, затем сверху вниз, и каждый раз бедняга умудрялся довольно больно впечатываться в своды Тронного Зала. Когда болтанка закончилась, Гипсон снова «завис» перед самым ликом демона без возможности отвести взгляд, а тысячи пренеприятнейших мурашек уже вовсю бежали по телу, и это лишь начало, они оба это хорошо понимали. — Тогда другой вопрос. Поскольку у меня в запасе есть ещё две обезьяны, и неплохо бы им показать, что шутить здесь никто не будет… Я дам тебе твой последний выбор — ты предпочтёшь служить мне и пополнить наши ряды, или же отказаться и погибнуть смертью героя прямо сейчас? Время на размышления истекло. — Для тебя я даже гайки не закручу! — продолжал строить из себя непокорного наш гений. — Я всё сказал! Делай теперь со мной, что хочешь! — Во–первых, я больше люблю, когда со мной на «Вы», но тебе это уже не пригодится, — рассмеялся убийца, — Во–вторых… Ты сам этого захотел. Будет тебе смерть героя. Незаменимых–то всё равно нет! Тёмный Властитель лишь щёлкнул пальцами, и в тот же миг неведомая сила, появившаяся из ниоткуда, принялась метать обезьянку туда–сюда, вверх и вниз, причём каждый раз оборачивался очередным мучительным ударом, и выбраться из такой круговерти никак не выйдет. Тут уже не нужно быть гением, чтоб понять… Несколько минут такой долбёжки кого угодно забьют насмерть. — Решил провести свои последние минуты героем… Предпочёл свободу… — Скелет вальяжно откинулся на спинку трона. — Дело твоё. Послужишь живым примером остальным, как не стоит делать… Точнее, к тому времени уже неживым! — дьявольский смех сотряс помещение. Как вдруг…***
И снова в разуме Короля-Скелета, в это время… Соединившись с этим миром в первый раз и поняв, что контакт установлен, Мандарин решил повторить попытку и взять от такого «общения» на сей раз гораздо больше, чем казалось на первый взгляд. Вот только опасно было и дальше заниматься этим в такой близи от верной гибели. Жизнь давно уже научила — может произойти что угодно, как угодно и когда угодно, и если, зная об этом, списать свою судьбу на великое и могучее «авось»… Как правило, выходит мало хорошего. Так что если можешь, лучше перестраховаться. Так и сделал. А именно: сначала ловкими скачками с одной каменюки на другую преодолел это диковатое место, про себя уже обозванное Долиной Летающих Камней, и, не потерпев ни одной промашки, не оступившись ни разу, ибо любая ошибка могла стать последней, оказался, наконец, на твёрдой земле. Конечно, это потребовало много времени, сил и… Нервов? Нет, последнее вряд ли. Эмоции только мешают в достижении собственной цели, так всю свою сознательную жизнь думал Мандарин. Именно поэтому он уже научился отлично управлять своими чувствами, мыслями, напрочь задушив и отбросив всё лишнее, и если бы кто–то сказал ему, что любовь, как нечто магическое и загадочное, невозможно убить… Шестой обезьяне было бы, что противопоставить. Возможно, он и был в чём–то прав, или… Так или иначе, но вот она, твёрдая и прочная земля, наконец–то под лапами. Отойдя подальше от краю и убедившись, что никого из любителей срывать планы рядом нет, бывший капитан уселся поудобнее и вновь вышел на контакт с этим местом, сконцентрировавшись теперь уже на попытке достучаться до хозяина сего мира. Прошло не так уж много времени перед тем, как попытка окончательно увенчалась успехом. …Есть контакт. Два сознания почти соединились в единый организм. Мандарин чуть–чуть обрадовался, но ни капли не удивился. Всё шло по плану. Потому что есть кучка добрых ребят, мечтающих добраться до своей цели. И зная их предыдущие успехи, всё может в конце-концов сойти им с рук. Там, где они сейчас, Король–Скелет вряд ли сможет достать их и добить на все сто процентов. Тёмный Властитель любит быть уверенным в выполненной работе на все сто, и не знает, чем могут обернуться усилия этих самых героев против него… Кто знает, а вдруг на сей раз им удастся пробраться в глубины его сознания и найти там брешь в доспехах? Но зато он спокойно может доверить часть своей мистической силы в пределах этого измерения какому–нибудь… Скажем, посланнику, который так же будет на месте происшествия и в определённый момент сможет обрушить всю эту неведомую силу на головы врагов, и промахнуться мимо цели ему будет ой как сложно… И такой посланник нашёлся. А у заказчика просто нет иного выбора, кроме как отдать ему требуемое, как ни печально это признать… А это значит, план продвигается в лучшем виде и пора переходить к следующей фазе. Потому как с этим давно уже пора разобраться, и Мандарин нутром чуял, он где–то здесь. И он знает ответ на так давно терзаемый вопрос. Теперь это лишь дело времени. Ведь Король уже услышал свой шанс на спасение… Процесс пошёл. Поймав месседж из своего мира, Повелитель Тьмы в то же мгновение весь ушёл куда–то в глубины своего сознания, где его сущность, разум, чувства… Всё, что отвечало за восприятие реальности и даже больше, смешалось в один энергетический комок, тут же передавшийся этому самому посланнику. На котором теперь лежит ответственная миссия по уничтожению цели. Любой ценой. Огромный столб тёмной материи пронзил небеса с одной стороны и слегка приподнялось над землёй бренное тело Мандарина с другой. Подаренная энергия была тут же жадно выпита «верным» слугой до последней капли. В теории ошибки быть не должно. Практика покажет, так ли это.***
И снова Цитадель Кости. — Решил провести свои последние минуты героем… Предпочёл свободу… — Скелет вальяжно откинулся на спинку трона, — Дело твоё. Послужишь живым примером остальным, как не стоит делать… Точнее, к тому времени уже неживым! — дьявольский смех сотряс помещение. Как вдруг… Некий ощутимый, но в то же время малозаметный, да и то лишь на уровне подсознания, толчок сотряс пространство. В следующий миг Король резко обмяк, тут же откинувшись на спинку трона и закрыв глаза. Вместе с этим разом испарилась и вся та адская сила, крутившая бедной его жертвой так и эдак. Ничего не понявший Гипсон мешком картошки рухнул на землю после очередного удара о своды. Сжавшись в маленький, полный ужаса комочек, он ожидал уже неминуемой гибели, решив, что убийца наигрался, но… Её не было. Просто не было, и всё. Да и возможность спокойно дышать вернулась. Странноватое наваждение, творящееся сейчас в голове, как рукой сняло. Пролежав так секунд десять и не заметив никаких действий со стороны убийцы, он, наконец, поднялся, быстро развернулся и тут же хотел было пулей рвануть в атаку, надеясь вопреки своей натуре на ту самую 0,00001%, что оставалась под пунктиком «выжить». Каково было его удивление, когда, приблизившись к не проявляющему вдруг никаких признаков сопротивления и атаки Скелету учёный заметил, что глаза демона закрыты. Дыхание спокойное. «Заснул он, что ли?» — проворчал про себя маленький гений, обходя и осматривая на расстоянии врага (не столько по природной неосторожности, скорее, из научного интереса). Тот в ответ и бровью не повёл. «Странно. Объект внезапно не проявляет каких–либо воздействий на раздражители» — увлёкся тут же наш умник размышлениями, — «Очевидно, испытуемый впал в транс. С вероятностью порядка 65,5% это результат некоего вторжения в его разум извне… Но если со мной ничего не происходит, следовательно, вторжение имеет некий особый характер. Вероятно, Мандарин–таки отыскался и наконец дал о себе знать посредством телепатии! И довольно сильной. Не хотелось этого говорить, но, Мандарин, если это ты, спасибо! — внезапно в душе Гипсона ярким огоньком загорелась надежда. — А если он даёт о себе знать, то, чисто гипотетически, он жив! Тогда есть вероятность, что и остальные исчезнувшие тоже! А это, как бы сказал Спаркс, круто! А ещё, как бы ни печально было это признать, он сказал бы «Пора делать ноги, ребята!» и был бы прав. Такие шансы в нашем деле — большая редкость!» Подумав так, обезьянка разом прервала все свои размышления и беззвучно направилась к выходу. План действий между тем уже утвердился. Добраться до Супер–Робота, очень умело спрятанного среди окружающих это место многочисленных летающих каменюк, как можно более незаметно. На месте подготовить всё к атаке. Собственно, заявиться сюда ещё раз, но уже как полагается, и спасти всех, кого только можно. Звучит вполне выполнимо. Кстати, оборудование, что использовалось в ходе так и не увенчавшейся успехом операции, к жизни уже не вернуть. То, что не переместилось невесть куда вместе с пропавшими, кучками пепла теперь было развеяно по всему залу. В том, что это было оно, Гипсон, выходя из помещения, ничуть не сомневался. Теперь главное — не напороться на охрану. А вот и первое приключение. Только сделав шаг из Тронного Зала в нескончаемые лабиринты коридоров, учёный услышал, как откуда–то со стороны одного из правых тоннелей в его сторону уже быстренько хлюпают несколько пар ног, имеющих на другом конце своём по одному аморфу на две штуки. Очевидно, просекли твари, что с их хозяином что–то не так. Благо, имелось множество тоннелей, идущих вокруг по всему ярусу, Гипсон тут же, не дожидаясь больших проблем, юркнул в третий слева от него (по меркам детектора, самый безопасный на предмет наличия живых и не очень организмов. Вернее, их там–то как раз и не было, вот и здорово), где уже, вплотную прижавшись к исцарапанной донельзя кем-то, кого здесь теперь, к счастью, нету, боковой стене, слушал, как монстры почапали по своим делам в тронный зал, даже не взглянув в его сторону. Отлично. А теперь можно и отдышаться нормально. Только сейчас, за этим нехитрым делом, беглец внезапно обратил внимание на то, что не могло не насторожить. Сигнал от Супер–Робота, если быть точным. А если ещё точнее — Робот находился теперь где–то в Цитадели, и уж явно не по своей воле. Нашли, гады. Притащили. И спрятали куда–то, путь куда, впрочем, тут же высветился на прилагающейся голографической карте. Но это ещё не все «хорошие» новости на сегодня. Ещё больше радости прибавляло то обстоятельство, что, судя по показаниям, прямо сейчас кто–то упорно рылся в его базе данных, спокойненько так разгуливая на борту, пока никого нет. Уж явно этот «кто–то» был далеко не слабаком и, раз уж рылся в базе данных, защиту которых не каждый хакер сможет себе представить даже в своих кошмарах, обладал ещё и кое–каким опытом в компьютерном деле. А это значит, что надо бы его навестить. На свой и только свой страх и риск, конечно. И к чёрту все планы. Убедившись, что в радиусе нескольких десятков метров вокруг никаких особо серьёзных угроз, а из оставшихся ни одна сейчас не бродит рядом, Гипсон вновь вылез в главный коридор этого яруса. Сверился с картой. Робот, если ей верить, находился сейчас на три яруса выше в одном из тоннелей… Большой, должно быть, тоннель. Но туда бы добраться ещё… Вряд ли у Короля Скелета здесь предусмотрены такие вещи, как… …Хотя что это? Присмотревшись вдаль, учёный понял, что верные глазные датчики ему–таки не соврали. В дальнем конце на стене находилась самая настоящая лестница, состоящая из проржавевших от времени штырьков и уходящая не только куда–то вниз, но и, к его несомненно огромной радости, наверх сего ужасного лабиринта. И это хорошо. Ещё лучше будет, когда разделяющие их три–четыре десятка метров будут преодолены и наш гений сможет–таки воспользоваться этим чудом техники. Ведь если врубить двигатель и попробовать традиционно взлететь, то к моменту посадки вся площадь под ногами наполнится вылезшими из своих щелей тварями, чей сон так неудачно прервали. А это уже нехорошо. Дабы избежать неприятных эксцессов, синяя обезьянка тут же, пока никого нет на пути, бросилась преодолевать заветные метры до цели. И когда тех осталось уже лишь чуть больше десятка, один из тоннелей внезапно разразился пронзительным рёвом. Прямо перед носом беглеца из темноты вынырнули сразу два аморфа, которые, однако, не составили особых трудностей в плане «прохождения». Пара мгновений — и вот парой монстров уже меньше. Ничего страшного, Король, если надо, ещё наштампует, ему не привыкать. Не расстроится. «Но не в аморфах дело» — начал прямо на бегу аналитически мыслить наш зануда в хорошем смысле слова, — «Не могут аморфы издавать такой рёв. Просто не могут. Тут постарался кто–то раз в десять крупнее…» И этот «кто–то» не заставил себя долго ждать. Нет, тварь не стала выскакивать и бросаться в погоню — она сделала куда проще, несколько раз долбанув своей непомерно гигантской конечностью, даже не выходя из «домика». Гипсон не видел, как она это делает, но ясно почувствовал, что земля под ногами внезапно заходила ходуном, покрывшись тысячами плодящихся и с каждой секундой набирающих силу и непрестанно сливающихся в одно целое маленьких трещинок, а уши немного заложило. На основании этих факторов догадаться не составляло труда. До заветных штырьков, спасительно вбитых кем–то очень давно, судя по их виду, оставалось пять метров… Четыре… Бегущий почувствовал, как почва резким рывком уходит из–под лап, обрушиваясь в непроглядную темноту на самое–самое дно этой адской воронки. Хорошо постаралось чудище. Если не прибавить темпа, несчастную супер–обезьянку ждёт та же участь, а сохраниться и вновь продолжить уже не выйдет. Три метра… Поняв, что окончательно теряет всякую опору, он на прощание как следует оттолкнулся от этой грешной во всех смыслах земли. Теперь под ним не было даже намёка на ту самую опору, а была лишь извечно–адская всепоглощающая пустота. И дальнейшая судьба нашего героя — немного дело инерции, самую малость — удачи, в остальном же — ловкость лап без шанса на мошенничество. К его великому счастью, первая и последняя попытка увенчалась всё же успехом. Около метра пролетев вниз, наш гений ловко уцепился за одну из выступающих наружу крючковатых вбитых палочек и вначале повис на ней, а после вцепился ещё крепче, подобрался, убедился, что рядом никого больше нет, мгновенно начал своё восхождение ввысь. На пути ещё целых три этажа. Под ритм бешено колотящегося, будто вот–вот из груди выпрыгнет, сердца, Гипсон ловко, быстро и без приключений преодолел первый из вставших на пути к очередным нелицеприятным разборкам ярусов. «Быстро, спокойно, без последствий…» — отметил про себя он, улыбнувшись немножко, — «Всё, как я люблю…» Секунд пять передохнул. Ну что ж, а на подходе уже вторая станция. Полез с новыми силами ей навстречу. Однако, к его великому недоумению, как только добрался до неё и уже находился даже на уровне потрескавшейся и пропитавшейся смертью тут и там земли, слух внезапно насторожили какие–то изменения… Словно кто–то довольно неповоротливый немного над ним, стоя сейчас на этой самой земле, сначала зашуршал, потом вроде бы хрюкнул… …И харкнул. По крайней мере, послышался смачный такой звук плевка. Инстинкт самосохранения сыграл в этой назревающей разборке не последнюю роль. Ловко отскочив с той ступеньки, где стоял, учёный уже в полёте разглядел, как на прежнем его месте через миг кислота напрочь стёрла с лица стены несколько штырьков, хорошенько так покорёжив их соседей. Этот противник обещал сделать жизнь нашего героя небезынтересной как нам, так и ему самому. Ловко схватившись теперь уже за выступ в каменистой платформе, так вовремя оказавшийся замеченным, Гипсон на долю секунды безвольно повис на одной лапе, вторая не заставила себя долго ждать, а затем, подтянувшись, уже через мгновение резко отпрыгнул в сторону с края, который, кстати, постигла участь тех искорёженных донельзя под кислотой штырьков. Слава Всевышнему, обезьянки там в этот момент не было. Но вот прозвучал очередной харчок, и наш умник едва успел вжаться в стену, чудом пропустив ещё один выстрел. Теперь, хорошенько выругавшись про себя, созерцал в нескольких метрах перед собой того самого загадочного стрелка. Который, несомненно, и не подумает пропустить очередную жертву живой мимо себя в сторону лестницы. Это тебе не какой–нибудь вялый аморф… Тут уже один ответ — бой насмерть. Без правил. При виде своего соперника Гипсон лишь обалдело разинул рот, не в силах вымолвить ни слова. Это было что–то. Король и раньше умел радовать оригинальными подарками, но этот превзошёл многое. Увиденное существо больше всего походило на огромную лягушку–переростка… Точнее, это и была лягушка, скорее всего, и может быть, когда–то даже спокойненько плавала в чьём–нибудь пруду… Но точно не сегодня. Чёрная в сероватых полосах, как и почти всё тело, спина твари полностью была покрыта какими–то острыми белыми костяными отростками, «приятный» образ несомненно дополнял зубастый череп, не то по чей–то злобной шутке напяленный на голову чудовища, не то бывший от рождения на этом самом месте, от чего тут же по спине пробежались миллиарды мурашек. В довершение выдающейся внешности хотелось бы отметить два длинных тонких костяных нароста над красными глазами, придающие образ неких бровей. А может, они и были. В любом случае, гримаса вышла на славу, вселит ужас в душу любого… В памяти обезьяны тут же всплыл кусок характеристики похожего существа, вычитанный где–то невзначай: «Жаба–Скелет. Появилась как вид сравнительно недавно. Встречается нечасто, в основном поблизости к месту расположения Короля–Скелета, реже на заброшенных на протяжении долгого времени безжизненных планетоидах. Несмотря на внешнюю неповоротливость, очень ловкий противник. Интеллект ниже среднего. Из–за сверхпрочной костяной брони по всему телу, за что и было получено название, уничтожить ни одну особь пока не удалось. Хорошо переживают изменения климата. Зафиксированы летальные исходы встреч с этими существами». А прав был Спаркс. К чёрту науку. Иногда куда спокойнее на душе, когда меньше знаешь о противнике, факт. Со спиншокером наперевес Гипсон ловким прыжком кинулся на врага, пока тот вновь не плюнул кислотой, ведь рано или поздно убегания по–любому закончились бы… Но жаба и не думала оставить нападающему хотя бы надежду. Оттолкнувшись своими мускулистыми задними лапами от земли, она лоб в лоб приняла атаку на себя, даже щекотки не почувствовав и мгновенно отбив учёного, что твой теннисный шарик. Перекувырнувшись вокруг себя и проехав затем пару метров на собственной голове, синий примат остановил своё падение прямо на самом краю, с ужасом наблюдая краем глаза, как несколько камушков уже отправились в вечную мглу, и что — то нет желания к ним присоединяться… Затем последовал харчок, что, по идее, должен был довершить эту битву раз и навсегда, но цель вовремя прыгнула на землю лицом вниз, пропустив очередную атаку. Затем он услышал, как огромное тело оторвалось от поверхности земли и, должно быть, сейчас как раз в полёте где–то над ним, дабы последним прыжком, что твой рестлер, окончательно превратить голову бедняги в кашу, смешать её с глиной, залить молочком и скушать на завтрак перед тяжёлым трудовым днём. Откатившись в сторону, Гипсон вскочил и с ужасом увидел, что огромная вражья туша стоит теперь буквально в паре метрах от края пропасти и всего в метре перед ним. Учёный хотел было попробовать напоследок просверлить пару дополнительных дыр на теле врага и, сорвавшись с места, по так непохожему на него принципу «была–ни была» рванулся на врага, при этом особо даже не веря в чудо, или во что там учил верить Антари. На сей раз земноводное–переросток встретило его новой контратакой. Огромный розовый язык, вырвавшись из пасти, словно трёхсоткилограммовая гиря врезался в бренное тело нашего с вами гения, вновь отбив несчастного куда подальше с поля. Пожалуй, дело было бы намного легче и уже давно бы завершилось успехом, будь здесь ещё хоть кто-нибудь из команды, но сейчас, как говорится, спасение утопающего — дело рук его же самого. Ну, или лап. И дело продвигалось неважно. Гипсон вновь лежал сейчас на самом краю, только теперь земля под ним начала змеиться крохотными, но с каждым мгновением всё более набирающими в размерах и количестве трещинами. Что, конечно, не обнадёживало и не дарило веру в прекрасное будущее — скорее наоборот, эту веру полностью втоптало в песок, а что осталось — развеяло по ветру. Ощущения тоже были те ещё… Помнится, как — то на одном заброшенном планетоиде он в своё время проводил различные замеры для базы данных, и был настолько уверен в безжизненности этого места, что так и не заметил надвигающийся поезд. Вот сейчас чувства были те же. Разве что рядом по одну сторону не стоял угорающий Спаркс, а по другую взволнованный Чиро. «Этот язык, наверное, весит тонну…» — проворчал учёный про себя, — «Долго же Король — Скелет работал над тобой… Все ходы были рассчитаны наперёд.» — он внезапно перевёл взгляд на трещинки под собой, — «Или?..» Мгновенно, и в то же время по–максимуму аккуратно боец поднялся с земли, боясь теперь сделать хотя бы лишний вздох, потому как был намертво зажат жабой на краю бездны. И ведь в сторону не шагнёшь — тварь тем временем подступила практически вплотную, оставив теперь жертву без возможности к побегу. А это значит — лишь один вскоре останется на краю этой пропасти, другой же отправится в пучину небытия. Монстру осталось лишь одним ловким ударом расставить здесь приоритеты. — Ну что, зверюга, — Гипсон оценивающе окинул взглядом раздувающего в прямом смысле своё горло от гордости убийцу. — Рано радуешься. Бой ещё не окончен! Давай, чего ты ждёшь! Действительно, земля под ногами могла послужить опорой ещё от силы секунд пять, и если монстр начнёт сейчас медлить — никакой план не поможет в принципе. Однако чудовище тут же, безо всяких победоносных речей, так как вряд ли оно вообще мыслить–то нормально могло, выстрелило своим трёхсоткилограммовым языком прямо в цель, и… Отточенная годами самых суровых тренировок, какие только имелись в природе, реакция вновь не подвела обезьянку. С силой оттолкнувшись от земли, он вскочил на язык ничего не понявшей твари, откуда через долю мгновения оттолкнулся с ещё большей силой, приземлился на костяную спину этого создания, с которой тут же спрыгнул на землю, облегчённо выдохнул: «Получилось!», и стал наблюдать продолжение сего действа. А заключалось оно вот в чём: когда гений оттолкнулся от земли, это был последний миг, пока эта самая земля могла ещё хоть кому–то послужить опорой. Когда беглец находился на языке чудовища, его прежнее место уже выполнило свою часть и превратилось в радиусе около метра в кучку никак не связанных друг с другом камней, комьев почвы и пыли, тут же отправившись в никуда. Пропасть расширила свои границы где–то на квадратный метр, над которым сейчас и завис на миг язык твари, но лишь на миг, потому как далее синий примат, лапами оттолкнувшись от него, оказался вне зоны доступа. Оттолкнулся он не только с этой целью — законы физики сыграли свою роль, что бы там ни болтал Спаркс — и этот язык просто перевесил своего хозяина, который даже понять не успел, что стряслось, когда уже сорвался и падал вниз. Для него этот бой уже бесповоротно проигран. А в базу данных на досуге — заметочка, что не такой уж и непобедимый оказался новый секретик от Короля. Сюрпризы новые, а приёмы всё те же. Вот так–то. — Старая школа. — Гипсон гордо отряхнулся. — А вот такой язык до добра точно не доведёт, и наука это доказала! Выкуси, Спаркс! — без особого труда расквасив троих повылезавших из каких–то щелей аморфов, как всегда опоздавших к основному действу, и поняв, что больше здесь пока ничего не грозит, учёный поспешил поскорее убраться с поля боя, направился к лестнице. Оглядевшись, быстро продолжил восхождение по вбитым штырькам. На очереди — последняя станция. А там ещё чуток пешочком — и у цели. По крайней мере, в теории. Часть пути, пролегающая через лестницу, была пройдена далее без каких–либо трудностей, и вот путник уже находился на нужном ярусе. Отряхнувшись, окинул взглядом пространство — вокруг ни души. Детектор тоже пока помалкивал, вот и славно. Тем не менее, хотелось бы поднажать. Тоннелей вокруг целая куча, но тот, что ведёт прямиком к Супер–Роботу — такой, судя по показаниям, лишь один. И необходимо срочно начать поиск, пока не подоспели новые неприятности… Сверяясь по показаниям навигатора, первые четыре, двигаясь против часовой стрелки, Гипсон преодолел спокойно, лишь однажды едва не вляпавшись в какое–то зелёное пятно, стекающее со стены. А вот далее сигналы начали усиливаться, и на собственный страх и риск приходилось заглядывать в каждое ответвление, дабы нужное не проворонить, так как шанса вернуться уже может и не быть… Кто его знает. Первое из этих ответвлений даже тоннелем было не назвать. Просто небольшой каменный зал, давно уже поросший паутиной и плесенью. Немного драмы добавляла, разве что, с мясом вырванная, судя по всему, грудная клетка какой–то твари, пронизанная трёхметровым стальным крюком, полностью изъеденным ржавчиной и торчащим из стены в лучшем случае лишь наполовину своего истинного размера. Не захотелось учёному тут задерживаться ни на миг, потому как, учитывая все немыслимые ловушки Короля Скелета, на то, что будет с ним тут в противном случае, просто не хватало воображения. Тут же в нескольких метрах дальше находился следующий тоннель. Детектор запиликал гораздо настойчивее, но всё ещё недостаточно убедительно. На всякий случай засунув голову внутрь, синяя обезьяна почувствовала такой смрад, хотя здесь, за его пределами, не было вообще никаких изменений в плане запахов. Да и звук настораживал — из глубин этого прохода доносились мелодии, отдалённо напоминающие пение сирен, на которых команде приходилось пару раз натыкаться за всю их полную приключений жизнь, но эта штуковина, чем бы ни была, превосходила их всех. Уже через несколько секунд вслушивания в мелодию разум учёного приобрёл некий радужный оттенок. Охватил такой приступ счастья и такое дико необъяснимое желание убежать, туда, внутрь, навстречу приключениям и новым друзьям… Хотя на самом краю сознания до сих пор твердил своё инстинкт самосохранения: «Там — смерть. В самом ужасном своём обличии, и это уже за гранью». Пока разум ещё мог нормально функционировать, несмотря на воздействие извне, Гипсон тут же отошёл от прохода на несколько метров назад — и… Ничего. Наваждения как ни бывало. Но и это ещё не всё. Как только гений собрался идти куда подальше от этого адского ответвления, его вниманием завладело хлюпанье, характерный признак приближающихся аморфов… Вглядевшись внутрь с приличного расстояния, он с ужасом увидел, как в его сторону сквозь тьму движется толпа из нескольких десятков тварей, но больше количества привлекало нечто другое. Взгляд. Возможно, учёного и впрямь нехило переклинило, но только в непроглядной мгле он отлично видел глаза чудовищ. И эта эмоция… Нечто среднее между ненавистью, ужасом и полнейшей обречённостью, заставила миллиарды пренеприятнейших мурашек в знойном танце пробежать по спине, а вместе с тем наблюдатель в который раз застыл от изумления. Буквально на его глазах приближающиеся твари словно стачивались, сперва незаметно, затем всё быстрее и быстрее. То, что происходило с ногами аморфов, бегущих по тоннелю к нему навстречу, можно было сравнить с участью сыра, который посредством стараний тёрки и повара быстро–быстро уменьшается, превращаясь в крохотную труху, или, скорее, с куском масла, забытым на раскалённой печке… Так или иначе, ни один монстр не добрался до Гипсона, лишь несколько чёрных струек быстро стекали на край яруса, огибая его лапы, и начинали, капля за каплей, своё падение в безвозвратность. Решив не задерживаться тут более ни на миг, и уж внутрь не лезть тем более, учёный бегом бросился к очередному проходу, пообещав себе позабыть всё, только что увиденное, дабы это как можно меньше отразилось на психике. Фантазия Повелителя Тьмы не ведает границ… Возле следующего тоннеля навигатор словно с катушек слетел. «Хм… Вот и пришли…» — подумал путник, — «Приз и встреча с очередным конкурентом в борьбе за него ждут меня в конце этого тоннеля…» Не увидев и не почувствовав внутри ничего подозрительного и/или опасного, путешественник тихо зашёл внутрь и направился, как говорится, по дальнейшему маршруту. Метров через сорок длинный и почти идеально прямой проход закончился. Закончился, однако, лишь проход, но не маршрут. Так как дорожка выводила уставшего путника аккурат в гигантский, может, даже больше, чем тронный, зал, полностью заваленный всяким хламом. Чего тут только не было. На квадратный метр здесь было навалено столько куч различного барахла… Всякие запчасти от каких–то непонятных сооружений, сами сооружения, догнивающие свой век тут и там… Космический мусор со всех концов Вселенной, казалось бы, взяли и сгребли в одно место. Какие–то куски гигантских роботов и даже нечто, напоминающее башни из–под линий высоковольтных проводов с болтающимися же проводами вокруг, притулилось к краю стены с одной стороны, с другой же была просто неразбираемая свалка исковерканных донельзя космических кораблей, собранных даже страшно подумать откуда. Вся эта площадь в несколько сотен квадратных метров была покрыта кучами всяких вещей, вроде где–то Гипсон углядел даже что–то из одежды, намотанное на огромную катушку. Драгоценный Супер–Робот же с нетерпением ждал одного из своих хозяев, прислонившись к дальней стене. «Кажется, у кого–то здесь явно выраженная мания к собирательству» — усмехнулся про себя наш умник, — «Робот, не волнуйся, Гипсон скоро будет на месте и поможет тебе! Ну, с вероятностью где–то пятьдесят на пятьдесят…» Но прежде, чем ломиться навстречу своей цели, не помешает хорошенько спрятаться среди обломков и немножко просканировать окрестности на всякий случай, чтоб не было, как в тот раз… Так и сделал. «В принципе, приемлемо…» — отметил про себя учёный, укрывшийся за огромной металлической пятернёй, считав с устройства показания, — «Аморф обыкновенный — десять особей, и какая–то аномальная активность в том углу с кораблями… Вроде не двигается, а я туда не собираюсь. Ну, пройти можно», вынес он приговор. Окинув взглядом огромнейших размеров помещение, ему удалось разглядеть лишь двоих тварей ближе к дальнему углу, но самое главное — на прямой траектории предполагаемого движения, которую было намечено тихонечко преодолевать, никого не наблюдалось. А с центра зала никто и не разглядит, пока путь пролегает под прикрытием торчащих из гор мусора по краям тут и там металлическим листам. Ну, вроде всё складывается весьма проходимо, а значит — вперёд! Мягко ступая по грудам космического мусора, синий примат медленно, но верно приближался к цели. Пройдя большую часть пути, Гипсон наткнулся, наконец, на одного из аморфов. Тот не то ушёл глубоко в свои размышления, не то просто был глуховат и сверх меры туповат. Так это или иначе, а атаку незаметно подкравшегося врага он словил, глядя куда–то в сторону Супер–Робота и почёсывая затылок минут пять… «И осталось их меньше» — усмехнулся про себя умник. Продолжив своё движение, «зануда в хорошем смысле» внезапно обратил внимание на какое–то кряхтение позади, напоминающее злобный смех, смешанный с бульканьем. Обернулся — и выругался не очень литературными словами. Лоботрясы–то быстро учатся на собственных ошибках, оказывается. Как раз в этот миг целых три врага за его спиной со всей силы толкали огромную кучу хлама, мимо которой учёный шёл, даже не оглянувшись. А зря. И теперь, когда обезьянка увидела свою главную ошибку, гигантское нагромождение отходов уже неотвратимо падало на неё, а трое тружеников, стоя рядом, потирали чёрные руки, недобро косясь на цель своего заговора. Цель же попыталась спастись бегством, но не успев и трёх шагов сделать, была погребена с потрохами. Заткнув нос и пребывая целиком в самом сердце этого мусорного ада, Гипсон поражался своему везению. В прямом и переносном смысле. В переносном, потому как запашок тут стоял такой «ароматный», а жители местные даже не знают, что такое уборка, и мыться потом придётся очень–очень долго. Но было и прямое значение. Хорошее здесь тоже имеется — у слуг Короля Скелета слишком мало собственных мозгов, дабы как–нибудь убедиться в том, что проблема решена. Для них всё просто — не видят вылезающую цель — не видят и проблему. А эта обезьяна, хоть и не крот, имеет при себе кое–что для комфортного преодоления пути под землёй. Под мусором, конечно, выбирать дорогу сложнее, да и воняет не слабо, зато почти нет шансов, что заметит кто–нибудь сверху. Итого — как минимум огромный кусок дороги можно проделать с комфортом, не опасаясь за свою шкурку… Ну, разве что за её чистоту. Спасибо аморфам. Спокойно по принципу крота сократив между собой и Супер–Роботом ещё метров двести– триста, копатель наконец–таки упёрся во что-то твёрдое и окончательно непроходимое, преградившее дальнейший путь. А это значит — наверх пора вылазить, халява закончилась… Преодолев ещё метров десять ввысь, Гипсон, наконец, оказался наверху. Поднялся, стряхнул с себя какие–то ошмётки всякой всячины. А неплохо вышло. Увидев, что вход в Робота находится сейчас всего в двадцати-пятнадцати метрах, а рядом не видно ни единой вражьей души, учёный с чувством выполненного долга шагнул вперёд, и… …Не шагнулось. Как выяснилось, его лапы снизу уже опутала какая–то неведомая красная напоминающая амёбу штуковина, а теперь же довольно настойчиво тянет вниз. Оперативненько она успела подобраться. И тем оперативнее, что, когда путник оглянулся случайно назад, то с ужасом заметил вздымающиеся метрах в пятидесяти позади горы мусора… А вот тут уже аморфы не при делах. Между тем, вздымание превзошло все ожидания, создав в итоге всепоглощающую волну до самого потолка. И это чудо неотвратимо двинулось в сторону Гипсона. Теперь уже утонуть в мусоре означает, несомненно, только обречь себя на мучительную смерть, и не иначе. Мда, обидно будет склеить ласты после всего метрах в пятнадцати от цели, и надо же было так вылезти… Их с волной разделяли уже сорок метров, и та лишь начинает набирать скорость… Умник попытался было резким рывком вырваться из объятий липкого убийцы — эффект, как говорится, нулевой. А между тем количество метров между жизнью и смертью убыло до тридцати, и надо бы поторопиться. Как обычно, в дело необходимо подключить старые добрые свёрла и размолотить эту ерунду по старинке. В принципе, начало пошло неплохо, но и тут ему удалось намудрить, намертво прилепив инструменты к амёбе, ни в какую не желающей отдать улов. Шикарно. Количество метров уже сократилось до пятнадцати… Когда лапы не справляются, на помощь обезьяне приходит хвост. Вовремя же наш гений вспомнил, что механик пару недель назад, сказав то же самое, ловко усовершенствовал его, каким–то одному ему известным способом добавив туда немножко не то пил, не то резаков, не то ещё чего… Так или иначе, но последняя свободная часть супер–обезьяны сделала своё дело в самый нужный миг, освободив сначала одно сверло, затем другое, ну а там уже и до лап с непосредственно присосавшейся к ним тварью дело дошло. Пять метров. Со второй попытки слишком прилипчивое нечто было размолочено и кусочками красного киселя тут же разлетелось, осев на различном мусоре, коего имелось в избытке. Вот и отлично, а теперь к чёрту всё, что не касается дела. Почувствовав тут же спиной неприятный холодок от соприкосновения с надвигающейся сзади верной гибелью, синий примат ясно осознал для себя одну истину — как бы мало ни оставалось отсюда до заветного Супер–Робота, добежать он не успеет. Эта чудовищная сила навсегда сделает его частью себя гораздо быстрее, вероятность сто из ста. …Бежать не выйдет, но вот полетать, тем более сейчас, когда терять и бояться уже нечего может и получится… В тот же миг врубив двигатели, беглец оторвался от земли, а вернее, хлама, и что есть сил, рванул навстречу к пункту назначения. Он выигрывал у смерти всего несколько сантиметров и то и дело чувствовал, как та прикасается к нему, но ещё не успевает совершить своё ужасное предназначение, уже готовясь навсегда ухватить его вновь и увести за собой. До Робота осталось шесть метров… …Пять… Всего ничего. Это даже стыдно — умереть вот в таком расстоянии от цели. Однако, дабы не опозориться, придётся выжать из себя всё, что только можно. На тот самый легендарный Последний Рывок. …Четыре… Заметив одного из своих хозяев на подходе, Робот гостеприимно распахнул вход. …Три… …Только сейчас учёный обратил внимание на буквально по–зверски, в клочья разодранную двухметровую дыру рядом с распахнувшимся проходом на борт. Некто, спокойно разгуливающий сейчас внутри и встреча с кем ещё только планируется как лучший вариант развития событий, порвал броню боевого Робота, словно пёсик тряпку. Чтобы успокоить ЭТО, понадобится максимум силы, сообразительности и, конечно, везения… Каким бы упёртым учёным ты ни был, в такие моменты начинаешь верить даже в него. …Два… …Один… Наконец–то! Уже буквально ввалившись внутрь, Гипсон растянулся на полу и, переводя дыхание, услышал за собой громкий в этой внезапной тишине звук закрывающегося входа. «Есть… Цель… Достигнута…» — пробормотал он про себя, — «Хотя самый ужасный пункт плана ещё лишь ожидает впереди…». Невообразимой мощности удар, сопровождаемый невероятным хлопком, сотряс Робота. Старуха с косой, должно быть, сейчас там ох как злится… Так ей и надо! Однако Робот стойко выдержал атаку Волны, после чего, судя по звукам, вся эта кутерьма снаружи вновь успокоилась, и в один прекрасный момент всё стихло окончательно. — Этот раунд за мной! — тихонько прошептал синий примат, — Живём! Однако с выходом отсюда теперь стоит подумать… Живым я вряд ли смогу преодолеть этот путь обратно. Тем не менее, он прекрасно понимал — об этом ещё рано думать. Нужно сделать главное, собственно, ради чего этот путь и проделан — найти и обезвредить… Боец ясно понял — главная цель до сих пор бродит где–то внутри, так как подтверждения покидания им этого места не было, но чтоб помешать этому созданию, придётся ещё поискать… Если само не найдёт. Однако лучше перестраховаться и для начала проверить все данные, имеющиеся в Главном Центре Управления в самом сердце их корабля. Только вот топать туда напрямую, хоть чуть–чуть представляя себе мощь скрывающегося где–то рядом — занятие весьма сомнительное. Посему, отодвинув крышку вентиляционной шахты, Гипсон решил проделать свой путь через неё. И результат оправдал ожидания — уже пару минут спустя он без приключений вылез аккурат над Главным Компьютером. Прислушался. Судя по звукам, рядом никого нет. А значит, нужно срочно подсоединиться к машине и расставить все точки в том, что вообще забыл здесь взломщик. …К великому удивлению синей обезьянки, ни одного повреждённого файла или же вредоносной программы найдено не было. Видно, не настолько силён в компьютерном деле оказался проникший сюда, чтобы учинить реальный вред защите (которую взломать не может почти ни одно существо во Вселенной), если таковым не считать его здесь присутствие. Всё до единого: тренинги, Главная Система Управления, оружие, да и бесчисленное количество других данных оказалось чудом нетронуто. Настораживал лишь один момент — гость успел порыться в базе данных по различным священным реликвиям вселенной. Это проникновение было отмечено совершенно ясно. Правда, что ему там нужно было? Хороший вопрос. И скоро будет, кому его задать. Потому как, едва закончив проверку данных, Гипсон услышал над своей головой звук громкого удара. Силы же его хозяину так же было не занимать, о чём свидетельствовал огромный круглый отпечаток, проступивший внезапно почти над самым учёным, в потолке. С замиранием сердца тот отошёл назад, предвкушая неизбежную встречу. Удар повторился, отпечаток проступил на сей раз гораздо чётче. И снова. И ещё раз. В конце — концов он приобрёл явно знакомый вид. Ломать голову долго не пришлось, синий примат тут же вспомнил, чей это почерк. К горлу мигом подкатил неприятный комок, пробудившийся из–за ужасной догадки. Ошибки быть не может. Так и есть. После очередного чудовищного удара пробив, наконец, потолок, перед ним на свет явился давний знакомый. — ОБНАРУЖЕНА НОВАЯ ЦЕЛЬ. ОПОЗНАНО. УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: НИЗКИЙ. ОБЪЕКТ МОЖЕТ ОБЛАДАТЬ НЕОБХОДИМЫМИ ДАННЫМИ. ЦЕЛЬ: ПРОВЕРИТЬ НАЛИЧИЕ ИНФОРМАЦИИ. УНИЧТОЖИТЬ. — донеслось из недр механизмов убийцы. Вот и нашлась пропажа… — Ты! — Гипсон отступил назад, приготовился к атаке, — Я мог бы догадаться!