50 оттенков: история болезни...

Наш поцелуй, в который мы вкладываем все эмоции, все переживания, страхи и любовь, заполняет меня с ног до головы. Я на самом деле никого так не любила. Черт, да я даже не осознавала насколько сильна моя любовь к этому человеку! Я рассказала все о себе, я доверяю ему, и мне будет больно, если в итоге все окажется ложью… Но это не так! Он тоже любит меня! Он — самый изменчивый, непостоянный, сексуальный и гиперконтролирующий всех и каждого Кристиан Грей! Кто бы мог подумать? А в этот самый момент Кристиан посадил меня на стол, и уже расстегивал блузку. Внутри настоящий вулкан. Нет. Не здесь. Я не хочу здесь: — Отведи меня… В красную комнату, — очень прерывисто, сквозь тихие стоны, шепчу я ему. Грей на секунду отстраняется, спрашивая: — Ты уверена? Ана, я не хочу давить на тебя… — не дав ему договорить, я снова прижимаюсь к его губам, доказывая, что лишние слова ни к чему. Я хочу туда. Прямо сейчас! Кристиан перебрасывает меня через плечо, смачно шлепает и выходит. Мне было так неловко, когда мы проходили мимо миссис Джонс. На ее лице была легкая улыбка и тень смущения, однако она старалась делать вид, что ничего не заметила. Интересно, давно она работает на Грея? И почему никому не рассказывает об увлечениях? В конце-концов, это же сенсация, которая могла бы мгновенно ее обогатить. Но я тут же забываю про все ненужные мысли, когда в нос залетел знакомый запах кожи… Мурашки побежали по телу, Грей поставил меня на ноги и тут же поцеловал. Горячее дыхание, сладкие губы и его язык окончательно сбили меня с толку. Легкое головокружение, руки трясутся, а возбуждение внизу живота нарастает с огромной скоростью… Но если мы тут, значит вступаем в новую игру, правила которой знает только мой Господин. Закрыв дверь, Кристиан вернулся ко мне. Его темные от желания глаза уже давно раздели и отшлепали меня, однако на деле все будет гораздо интереснее. Я уверена. Грей сначала обходит меня кругом, останавливается сзади и снова заплетает косу. Гнетущая тишина и неровное дыхание — все, что доносится до моих ушей. Возможно, я переоценила свои способности? Может, я еще не готова? Хотя сейчас это неважно. Кристиану нужно это, и я хочу быть той, которую он видит рядом с собой. Закончив с волосами, он в мгновение ока снимает с меня уже расстегнутую рубашку, оставляя в бюстгальтере и штанах. Приятный холодок остужал разгоряченную от таких действий кожу, когда Кристиан встал передо мной и властно прошептал: — Назови стоп-слова! — я открыла рот, не в силах сопротивляться его голосу… Господи, какие к черту стоп-слова? — Ох… «Красный» и… — я запнулась, так как он резко поднял мой подбородок, и наши глаза оказались вновь на уровне, хотя я старалась их опустить, как настоящая Саба: — Не опускай голову, Ана. Я хочу видеть твой взгляд, — спустя минуту он продолжил, — Если будет больно, просто скажи «стоп», и я остановлюсь, поняла? — в голосе звучали нотки любви и заботы, хотя в тоже время хладнокровности и жесткости. Ну как в одном человеке уживается столько оттенков? — Да, — еле пропищала я, так как уже не могла сдерживать своего желания. Если ты прямо сейчас не возьмешь меня, я сама это сделаю! — Не слышу! — внутри я закипала еще сильнее: — Да, Господин, — едва заметная улыбка тронула его губы, а потом предо мной предстал самый непредсказуемый и чумовой Кристиан Грей… Для меня, с этого самого момента, все происходило в волшебном тумане. Я слышала отдаленные звуки неизвестной мне песни, я чувствовала его прикосновения, я ощущала такое возбуждение, о котором не пишут ни в одном учебнике по медицине! Для начала, Грей снова погрузил меня в темноту, одев мне на глаза красную атласную повязку. Затем, раздев до гола, он опустил ту самую решетку и привязал к ней мои руки… Дальше началась настоящая пытка. Кристиан целовал меня. Медленно… Осторожно… Едва касаясь губами… А я вся изнывала от желания. От его малейшего движения в мою сторону, я чуть ли не кончала тут же. А когда его язык сначала оказался где-то в районе пупка, опускаясь все ниже и ниже… Я думала, я по-настоящему взорвусь. Однако тяжелые наручники крепко сжимали запястья и впивались в кожу, доставляя приятную боль. Что он творит со мной? Через мгновение, все касания прекратились, и я услышала удаляющиеся шаги. Мамочки! Я вешу голая на какой-то решетке, еле сдерживая свой оргазм, а он еще куда-то ушел?! Все мое недоумение прервала резкая боль на ягодицах. Кристиан ударил меня какой-то плеткой. Я не могла сдержать удовлетворенный стон… Снова и снова он бил меня по разным частям тела… Снова и снова я чувствовала такую боль, которую хотела еще и еще. Тело приятно ныло, а руки уже давно онемели от висячего положения. Когда удар пришелся мне в лобок, я не смогла сдержать мощного крика. Мне было так хорошо… После этого, я почувствовала, как по плечам, по рукам, по спине потекло что-то жидкое, теплое и тягучее… Масло. Кристиан начал растирать его своими крепкими ладонями. Господи! Да он издевается? Когда руки опустились мне на грудь, я со всей силы прикусила губу, чтобы не заорать. Он играл с моими сосками, продолжал массировать спину и живот, размазывая масло, и отрывался от моих губ буквально на несколько минут. Мое тело, смешанное с этой жидкостью и потом, уже давно обмякло под его пальцами, а он продолжал играть, словно ему нравилось мучить меня таким методом. Я снова и снова проклинала весь мир, когда нижняя часть живота скручивалась в тугую спираль, что отдавала нестерпимой болью… Но Кристиан, словно чувствуя это, тут же прекращал все действия, не дав мне испытать самое лучшее. А когда вместо плеток и его рук, по коже прошлось мягкое перо павлина, я уже окончательно выкручивалась из этих наручников, не в силах себя сдерживать больше ни секунды: — Пожалуйста, Кристиан! Пожалуйста! — я почти умаляла его, ощущая его близость настолько, насколько было возможно: — Пожалуйста, что? — он продолжал водить возле пупка этим пером, а другой рукой потянул за косу, открывая шею: — Я очень хочу тебя… Пожалуйста, Господин… — я еле могла ворочить языком сквозь волны блаженства, накрывающие меня с головой: — Ох, Анастейша… Что ты со мной делаешь? — и тут же, словно поддавшись порыву эмоций и желаний, Кристиан сбросил все ненужное на пол, поднял мои ноги и вошел. Он двигался так быстро, так уверено, как будто ждал этого момента все последние недели. Он ускорялся, мои руки пронзали наручники, пот струился ручьями, но я ни за что не хотела отдаляться от этого мужчины. Мы были единым целым. Словно нас лепили именно друг для друга… И спустя какое-то время, мы наконец-то отпустили все то напряжение, и внутри меня настоящее цунами… А-ах!..

***

Мы лежали на красных шелковых простынях, в окружении целой кучи секс-игрушек, абсолютно голые и счастливые. Кристиан играл с прядками моих волос, а я спокойно лежала на его груди. Силы окончательно покинули меня, и я уж было хотела провалиться в сон, как вдруг почувствовала напряжение. Грей убрал руку с моей головы и немного приподнялся. Я долго не хотела покидать нагретое местечко, но наглеть тоже не хотелось, поэтому я осторожно, стараясь лишний раз не касаться его, поднимаюсь и поворачиваюсь к нему лицом. Оно явно напряжено и задумчиво. Что случилось? Ну как за считанные доли секунды можно так резко изменить настроение? Смогу ли я когда-нибудь к этому привыкнуть? Кристиан встал с кровати, натянул футболку и джинсы, а потом снова развернулся ко мне, протягивая руку. Что случилось? По его взгляду я понимала, что лучше не задавать лишних вопросов, и уж тем более не спорить. Да и не было никаких сил возмущаться. Я натянула первый попавшийся халат, что нашла в шкафу и вышла из красной комнаты, вслед за Кристианом. Мы дошли до моей спальни, как вдруг он резко разворачивается и смотрит прямо в глаза. Я нервно сглатываю. К чему эта недосказанность? Впервые я чувствую какую-то опасность, исходящую от Грея. Зачем так нагнетать обстановку? Особенно, ночью, когда в его доме абсолютная темнота, и лишь лунный свет, пробивающийся сквозь панорамные окна, как-то освещает помещение. И вот именно на этой секунде, я сдалась: — Кристиан, я не совсем понимаю, что произошло, но явно что-то плохое… Ты хочешь… Чтобы я ушла? — последние слова я еле произнесла. И нет, я не имела ввиду насовсем. Я хотела сказать, что Грею нужно побыть одному, а я отсижусь это время в своей спальне. Но похоже он не понял меня: — Меньше всего на свете я хочу потерять тебя, Ана. И это пугает меня. Я никогда в жизни еще не испытывал нечто подобное. Мой психиатр говорит, что я меняюсь, что я становлюсь лучше… Но сейчас в игровой, я понял, что ничего не поменялось… — ему явно было тяжело это говорить. В коридоре, в окружении дверей и темноты, я чувствовала себя загнанной в угол, но видимо именно эта обстановка и помогает Грею говорить следующие слова: — Ты рассказала, что у тебя было не самое легкое детство… Просто ты не знала о моем… — долгая пауза, тянувшаяся порядка 5 минут. Я все это время не дышала. Что же сегодня за вечер откровений то? — Моя мать была проституткой-наркоманкой. Когда мне было 4, она умерла от передозировки. Отца я совсем не знаю. Да скорее всего это был один из ее клиентов… А сутенер, который пользовался матерью, ненавидел меня. С самого начала, как я родился. Он тушил об мое тело сигареты, бил, пытался утопить… Да, черт его знает, что он еще делал, это было давно… Самое противное, что эта шлюха лежала под наркотой и смотрела стеклянными глазами на то, как убивают ее ребенка! Она даже не пыталась меня защитить!.. — я закрыла рот рукой, чтобы Кристиан не слышал моих всхлипов. Господи! Неужели был на самом деле этот человек, способный на убийство беззащитного маленького мальчика? И именно таким сейчас выглядел Грей. Он абсолютно открыт предо мной. Весь! — Когда она умерла… Я просидел рядом с ней около 3 дней. Я думал, что она проснется, улыбнется, и мы свалим оттуда ко всем чертям! Но она не вставала… А когда он вернулся… Я думал, он меня убьет окончательно. Его залитые кровью глаза, его ненависть, полыхавшая на меня… Но он просто ушел. Вызывал скорую, полицию и ушел… Именно в больнице я и встретил Грейс. Не знаю, где бы я был сейчас, если бы не она… — я никогда не считала себя эмоциональным человеком. Для профессии хирурга это вообще табу. Но сейчас… Я крепко обнимаю Кристиана и плачу ему в плечо. Я жалею того самого бедного мальчика, которому столько пришлось пережить. Я проклинаю его мать и этого сутенера, который мог такое сделать с невинной и детской душой!.. Неужели люди на самом деле такие жестокие? — Кристиан… Я… Это чудовищно… Какое право я вообще имею жаловаться на свое детство? Прости, мне так жаль, что тебе пришлось пережить это… — я запиналась, путалась в словах, а Грей мягко гладил меня по голове. Прошло пару минут, когда я успокоилась, а Кристиан произнес: — Но я не вырос достойным мальчиком, как хотела этого Грейс. Я встретил Елену Линкольн. Женщину, на тот момент, казавшейся мне эталоном роскоши и соблазна. Она умела одним лишь взглядом усмирить мой бушующий подростковый организм… Это она ввела меня в мир БДСМ. Это она научила меня трахаться. Я был ее сабмиссивом 6 лет, Ана… — я тут же отпрянула. Эта… Та самая платиновая блондинка? Та сучка, что врывалась ко мне в кабинет, окончательно разрушила хрупкую психику маленького ребенка?! — Нет… Это невозможно… Кристиан, я… Возможно, я покажусь сейчас слишком эмоциональной, но… Как после этого вообще можно поддерживать какие-то отношения с этой миссис Робинсон?! Да ее в тюрьму надо за совращение малолетнего! Неужели ты ей благодарен за этот «бесценный опыт»?! — шквал, ураган и сотрясение. Вот, что творилось у меня внутри. Грей стоял на том же месте в темноте, а я решила рассказать все, что умолчала про эту педофилку: — Она мне не нравилась с самого начала. Но кто я такая, чтобы указывать тебе, с кем общаться, а с кем нет… Она нанесла мне несколько визитов, в течении которых пыталась доказать, что я меркантильная дрянь, которая не сможет быть покладистой и ручной, чтобы удовлетворять твои чертовы потребности! Господи, Кристиан! Как ты можешь общаться с этой женщиной? После всего, что она натворила?.. — я схватилась за голову и оперлась на стену, когда Грей подошел ко мне и встал напротив: — Ана, сейчас наши отношения давно сошли на «нет». Тем более теперь, когда я знаю, что она лезла к тебе… Я не думал, что она настолько настойчивая и упрямая… — и тут меня словно прошибло током. Так вот как это все происходит? Кастинг? Я просто прошла определенный кастинг?! Тут же мысленно начинаю сравнивать Лейлу и себя. Брюнетки, маленького роста, голубые глаза, худые… Не может быть столько совпадений! Кидаю бешеный взгляд на Кристиана, отталкиваю его и злостно шепчу: — Это… Это какое безумие, Грей! Когда ты говоришь о своем ужасном детстве, я еще могла оправдать твои «увлечения»… Но когда ты сообщаешь, что тебя этому научила какая-то озабоченная старуха, да и при том руководила тобой 6 лет… Кристиан, я не понимаю, зачем я тогда здесь?.. Господи! Да все так просто! Лейла… Покладистая, хрупкая, верная. Никогда не пойдет против твоего слова, всегда готова на все эксперименты. Брюнетка. Голубые глаза. И некая Ана Стил: упертая и жестокая, не подписала контракт, не хочет пробовать всякие анальные ужасы, но в тоже время брюнетка с голубыми глазами… Мы похожи, как две капли! Но Лейлу Елена одобрила, а меня нет! Лейлу Елена не доставала, а мне уже все уши прожужжала, что я тебе не пара! Так может и Лейлу ты по-настоящему любишь, а не меня? Может Елена тебе там сообщила, какая я «на самом деле», а ты со мной играешь? Знаешь, Кристиан, мне больно. Правда. Я тоже девушка. Да, моя профессия научила меня никогда не показывать эмоций, но сейчас… Я понимаю, что совершенно не та, кто тебе нужна. Рано или поздно этот вопрос вновь поднимется. Нам постоянно будет кто-то мешать… Я впервые позволила себе так искренне полюбить, Грей. И если все это… Спектакль, который ты устроил для меня вместе с чокнутой Лейлой и миссис Робинсон… То это подло и низко!.. — я снова заплакала. Но не дав даже слова произнести Кристиану, зашла в свою спальню, хлопнула дверью и подперла ее стулом, чтобы никто сейчас ко мне не заходил…