50 оттенков: история болезни...

Настал день Х. Мой отпуск закончился. Оставшиеся дни я провела с Кристианом, помогая ему восстановиться после случившегося, и теперь он вновь дома. Нейтан отныне не сводит с него глаз, тщательно контролируя нагрузку, а моя паника немного усмирила свой пыл. Врач сказал, что прогресс уже виднеется на горизонте, и при таких же продвижениях, где-то через 3 месяца, Кристиан может попробовать вставать с кровати на ноги. Чувствительность постепенно возвращалась, и Грей уже мог во всю шевелить пальцами на ногах. Даже было такое ощущение, будто этот шок наоборот помог Кристиану. И вот сейчас, собираясь в родную больницу, я не боялась оставить Нейта наедине с Кристианом. Если что-то произойдет, именно от Дрейка будет больше пользы, чем от меня. Я немного нервничала по дороге на работу. В больнице всем известно, что я попала в аварию, что Грей проходит длительный курс реабилитации, но про выкидыш я попросила врачей умолчать. Мне не нужны лишние напоминания и слова сочувствия, которые ничем не помогут, а только разбередят зажившие травмы. Пока я была в отпуске, всем руководил Уоррен. Мы иногда переписывались, он держал меня в курсе всех последних экстренных новостей. Лейла окончательно пришла в себя, их отношения с практикантом стремительно набирают обороты, и по просьбе Уоррена, Уильямс работает в больнице на телефоне. Специальное образование для этого не нужно, она просто сидит на посту и принимает вызовы «скорой». В хирургии никаких происшествий, кроме того, что Лилу ушла в декрет. Я немного завидовала ей, но поспешно отбросила ненужные мысли. А когда зашла в родную обитель, все плохие мысли и лишняя информация тут же вылетели из головы. Знакомый до боли запах хлорки и лекарств, гул врачей, шорох балеток по линолеуму… Впервые я поняла, как скучала по этой атмосфере! По пути в свое отделение, встретила много знакомых-врачей, расспрашивающих о самочувствии. К этому я была заранее готова, и отвечала всем одинаково заученным текстом. В лифте пересеклась со старыми пациентами, вновь обратившимся в клинику, но уже по другим вопросам, а в собственном отделении меня окружила настоящая толпа: — Доктор Стил, как мы скучали! — набросились на меня медсестры. Я даже не думала, что они все так хорошо относятся ко мне. Хотя, это похоже на подхалимство, что более вероятно: — Доброе утро! Мне тоже не хватало больничной атмосферы… Ну, как тут дела? Были интересные случаи? — пока я заполняла заявление о возвращении в рабочую сферу, старшая медсестра Мелани посвящала меня в курс событий: — Мисс Стил, за эти три месяца много чего случилось. Например, в нашем отделении увеличился штаб. Наняли новых медбратьев и сестер. А недавно главврач хотела нанять нового хирурга, но Уоррен заверил, что до вашего возвращения справится сам, — я кивала и слушала ее в пол-уха. Мне было больше интересно о пациентах, нежели о сплетнях больницы: — А с операциями что? Много «мертвых петель»? — Мелани немного потупила взгляд, а потом ответила: — С операциями у нас проблемы, доктор. Вы же знаете, что у нас в отделении мало действительно настоящих хирургов. Некоторые случаи, которые Вы бы решили в два счета, оказались летальными… — ну, я так и думала. Отложив все договоры в сторону, я посмотрела на медсестру с тенью улыбки: — Все будет хорошо. Занеси мне в кабинет истории болезни тех людей и приготовь план операций на ближайшее время, — Мелани кивнула, а я отправилась в свою тихую гавань. На моем рабочем месте ничего не изменилось со времени ухода в отпуск. Даже папки лежат на тех же местах. Удивительно, что в этой больнице так почтительно отнеслись к моей проблеме. Даже гордость взяла за сотрудников. Я немного отвыкла от всей этой суматохи, но почему-то именно это и придавало мне сил. Хотелось уже взять скальпель и приступить к работе. На часах 9. Сейчас дождусь историй и пойду на обход. Пора возвращать ту Ану Стил, которая могла дерзко ответить Грею и уйти с высоко поднятой головой. Нейтан прислал сообщение, что все в порядке, когда в дверь кабинета постучали: — Войдите! — ответила я, и на пороге появился Уоррен с улыбкой до ушей, а сзади него, стесняясь, стояла Лейла: — Ана! Ну наконец-то! — радостно проговорил практикант и кинулся меня обнимать. Признаю, я скучала по этому парнишке. До сих пор не могу поверить, что мы так долго не виделись с ним! — Ты мой хороший, привет! Я уже говорила, какой ты замечательный будущий врач? Спасибо, что подменил меня, — парень немного покраснел и вручил мне торт: — Ну, в основном, я просто помогал другим хирургам, но все равно приятно. Ну, как ты? Как мистер Грей? — при звуке фамилии Кристиана Лейла непроизвольно съежилась. Да, такие раны долго лечатся. Я подошла к ней поближе и осторожно обняла: — Здравствуй, Лейла. Рада, что ты теперь в нашем коллективе… А с мистером Греем все намного лучше. Прогнозы положительные, думаю, скоро он сам сюда придет и все расскажет, — девушка робко улыбнулась и поспешила удалиться из кабинета. Я проводила ее тревожным взглядом: — Ей нужно привыкнуть, Анастейша. Она мне рассказала, что Грей — ее бывший, — я удивилась этой информации и решила узнать еще что-то об их довольно странных отношениях: — Уоррен, а ты уверен в ней? Просто ее любовь к Кристиану была очень больной… И я боюсь, что это плохо отразится на тебе. Она не замыкается на какое-то время? Не боится, когда ты ее… касаешься или целуешь? Прости, что спрашиваю, но ее прошлые отношения закончились довольно… плохо, — я подбирала слова, чтобы не обидеть друга, но он спокойно пожал плечами и ответил: — Она сама по себе немного загадочная. Мне мало что известно о ее прошлом, и я не хочу вдаваться в подробности. Лейла каждый раз вздрагивает, когда я случайно коснусь ее или дотронусь. Но думаю, это скоро пройдет, — я несколько раз кивнула, закрывая эту щепетильную тему. Не знаю, к чему это приведет… Сквозь любовные драмы и проблемы, я не забыла о работе. И вот уже, спустя несколько часов после моего возвращения, я уже бегу в операционную. Да, я снова в строю! От этого волнующего трепета внутри, я чувствую, как исцеляюсь от всех проблем. Работа — вот, что по-настоящему вылечит меня от душевных травм! Надев весь нужный комплект одежды, я зашла за тяжелые двери в комнату, где ощущаю прилив энергии и сосредоточенности. Передо мной на столе лежала пожилая женщина, уже усыпленная наркозом: — Что с ней? — стандартный вопрос заставил кожу покрыться мурашками. Доктор Стил готова к бою! — Инфаркт миокарда, — ответила Мелани, показывая мне анализы. Я с полной концентрацией изучала сдачу лабораторных анализов, прохождение ЭКГ; УЗИ; коронарографию больной. Отметив для себя особенности и сложности на основе анализов, я вновь вернулась к операции: — Шунтирование коронарных сосудов, — сказала я для самой себя, настроилась, и операция началась. Процедура заключается в создании новых проводящих путей при помощи установки шунтов. С этой целью здоровые артерии присоединяются к коронарным, таким образом, кровообращение осуществляется, минуя пораженные участки. В качестве шунта обычно используется грудная артерия. Для нее характерны высокая сопротивляемость атеросклеротическим поражениям и способность долгое время выполнять свои функции в качестве шунта. Операция будет проводиться миниинвазивным методом. То есть, выполнение операций на работающем сердце без применения искусственного кровообращения (ИК) и использование минимального доступа, на основе тех анализов, которых сдала данная пациентка. Ограниченная, длиной до 5 см, торакотомия или частичная стернотомия выполняется для того, чтобы сохранить стабильность грудины. Именно после таких методов больной может быть выписан в течение недели, пролежав в реанимации после операции около суток. Кроме того, преимущества этого метода еще и в том, что: меньший разрез чем применяемый для операций с искусственным кровообращением (ИК), операция проводится на работающем сердце, меньшая травма крови, так как при АКШ с ИК применяется аппарат искусственного кровообращения, что и является наиболее негативным, снижение риска развития вредных эффектов ИК. Сразу после операции пациентку переведут в реанимационное отделение, где начнутся мероприятия по восстановлению работы миокарда и легких. Для обработки шва я использую антисептические материалы, чтобы избежать инфицирования и образования нагноения… После этой, достаточно несложной операции, моя помощь потребовалась в другой операционной. Ампутация двух нижних конечностей у молодого парня, пострадавшего при взрыве. Один хирург не может справиться с такой процедурой, тем более, когда показатели стремительно падают. Мы с доктором Донелом делали все возможное, чтобы завершить операцию успешно. Она длилась так долго, что я не заметила, как пролетели 6 часов трудоемкого процесса. Парню удалось выжить, только теперь восстановление займет очень долгий период. Когда его везли в палату интенсивной терапии, я вновь вспомнила Кристиана. Он уже многое прошел, и прогресс есть. Главное, чтобы и у этого молодого и очень красивого парня был кто-то рядом, в самое тяжелое первое время…

***

POV Кристиан. Мои тренировки вновь продолжились. После того ужаса, что я испытал, когда вновь перестал чувствовать ноги, я начал относиться к себе более бережно. Врач сказал, что мне очень повезло, и эти нагрузки не закончились очень плачевно. Дрейк, который меня раздражает своим хорошим общением с МОЕЙ Аной, на самом деле специалист. Он следит за каждым моим упражнением, и теперь запрещает тренироваться без него. Анастейша сегодня вышла на работу, оставив меня наедине с этим мерзавцем. Я слышал их разговор в больнице. Они думали, что я сплю под действием таблеток, но еще не успел. У них общее прошлое, бывшие возлюбленные. И это меня раздражало еще больше. Почему Ана все время встречается с больными ублюдками? Я, этот стоматолог, Дрейк… Ее прямо тянет на каких-то ненормальных людей! Когда в день выписки, этот помощник заявил, что ему «совершенно плевать, кто я для Аны; что он не будет вестись на мои уловки, и никуда не денется, не уволится и не уйдет, пока я лично не встану и не пну его под зад!» Это разозлило меня в тот день, поэтому я жестоко отыгрался на своей любимой. Мне до сих пор стыдно за те слова, за фотографии, за то, что она столько всего натерпелась, хотя в аварии пострадала не меньше моего… Сейчас я был сосредоточен на работе. Только благодаря Ане, и ее идее все-таки обустроить в новом доме мой личный кабинет, я окончательно не сошел с ума. Андреа держит меня в курсе всех договоров, финансов и встреч. Через скайп я провожу различные собрания, совещания и деловые переговоры. Для всех в офисе, я сейчас в отпуске со своей новоиспеченной женой. Мне не хотелось, чтобы кто-то пускал сплетни о моем здоровье. Только Андреа и Уэлч знали правду. Хотя в журналах и газетах продолжают писать бред и размещать фотки, якобы моей машины, смятой в лепешку… Но больше эти газеты не работают. И вот, когда я вновь пытался вчитаться в контракт о покупке авиакомпании, мой телефон разрывался от звонка. Не посмотрев на определитель, я тут же ответил: — Грей, — мой голос снова суров и холоден. Ох, как я мечтал вернуться к работе. Именно это и придает мне сил восстанавливать себя дальше. А еще, у меня давно не было траха. Жесткого. Поэтому, я до сих пор не могу отойти от того дня, когда Ана бегала в спортзале, дразня меня своим телом: — Неужели я слышу твой голос, Крис? Родной мой, как ты? — Елена приторно пыталась завести светскую беседу, но я не хочу с ней даже разговаривать. Не знаю, но на подсознательном уровне, у меня появилась к этой женщине глубокая неприязнь: — Елена, я занят. Перезвоню! — только я хотел нажать «отбой», как услышал: — Подожди! Разве Ана все-таки не рассказала о моем визите? — что?! Линкольн приходила к нам? Когда? Почему я ничего не знаю об этом? — Зачем ты приходила? По-моему, между нами нет никаких общих интересов! — я был зол. На нее, на Анастейшу. Мы же договаривались: никаких секретов! — Ты сейчас шутишь? Кристиан, я больше чем уверена, что тебе надоело тухнуть в этом кресле, и именно это нас объединяет на данный момент. Я предложила твоей нервной даме помощь, но она хлопнула дверью перед моим носом! — я еще крепче сжал трубку телефона, стараясь не взорваться: -Не приближайся ко мне и моей семье со своей помощью, понятно? Что мне надоело или нет — решать не тебе! Еще раз выйдешь на контакт с Аной, мои люди сотрут тебя в порошок, -злостно прошептал я, когда Линкольн рассмеялась в трубку: — Это ты у нее научился угрожать? Она передо мной невидимым скальпелем еще год назад махала. Послушай, Крис… У тебя непростой период, и я готова помочь. Есть один хирург, который за неделю вернет тебя в строй, понимаешь? Тебе не придется бояться, что ты вновь перетрудишься и сляжешь со спинальным шоком I степени, — я стиснул зубы. Откуда она это узнала?! Я уже начинаю ненавидеть эту женщину: — Я не нуждаюсь… — она не дала мне закончить: — Это я уже слышала от Аны, дорогой. Вы не нуждаетесь и бла-бла-бла. Только вы оба упускаете настоящую возможность ПОЙТИ под венец уже в следующем месяце и вновь стать родителями! Подумай над этим, телефон врача вышлю смс, — я замер на месте от ее слов. Что значит: «ВНОВЬ стать родителями?!» — Стой! Что ты знаешь о том, чего не знаю я? О каких родителях ты несешь?! Елена, я тебя последний раз предупреждаю: еще раз тронешь Ану и что-то наплетешь про нее — мои угрозы не будут просто словами! — меня клокотало изнутри. Казалось, еще чуть-чуть, и я точно взорвусь: — Ой, ты же не знаешь… Да простит меня Анастейша… В любом случае, милый, я уже переслала тебе номер. Перезвони, если решишься вернуть себе прежнюю власть! Я ничего не слышал после слов: «Ой, ты же не знаешь… Да простит меня Анастейша…» Мои мысли неслись кутерьмой… Вновь стать родителями… Ты же не знаешь… О чем, мать твою, я не знаю?! Что все это значит? Пот выступил на теле, а пальцы на руках мгновенно похолодели… В той машине нас было не трое… А четверо… И меня затрясло… Губы пересохли, а в глотке встал ком. Ана была беременна! Она была беременна! Она ни черта не сказала мне! Больше 4х месяцев прошло, а она ни слова о ребенке! Какого х.? Хватаюсь за голову, чтобы придти в себя. Она потеряла ребенка в ту ночь… Мы потеряли ребенка в ту ночь! Она знала об этом с самого начала, а я добивал ее, унижал, прогонял! А она молчала! Не хотела, чтобы я знал… Я мог бы быть папой… И я не спас этого ребенка! Я закрыл Ану своей спиной, но не спас этого гребанного малыша?! Когда-то в детстве, я пообещал сам себе, что больше никогда не заплачу… Но сейчас я склонил голову к коленям, и одинокая мужская скупая слеза покатилась по щеке. Я мог стать отцом… Я мог сейчас видеть Ану счастливую, беременную и на моей кухне… И я лишил свою любовь возможности стать матерью. Не нужно быть великим врачом, чтобы понимать: этот выкидыш привел к самому страшному для девушки! И она не ушла от меня! Она терпела все мои эгоистичные заскоки; она улыбалась, когда я пришел в себя после шока неделю назад; она даже сегодня с утра нежно поцеловала меня и одарила самой лучезарной улыбкой! Ана потеряла все в ту ночь: мужа, ребенка и спокойную жизнь! Но она смогла жить дальше с осознанием, что не сможет родить; она поднимает меня на ноги всеми возможными методами, и при этом ни разу никому не пожаловалась, что ее жизнь — это ад! Почему она не рассказала мне об этом сразу? Да все просто, Грей: ее чувства ко мне лишены эгоизма! Она была готова терпеть всю эту боль в одиночку, лишь бы не травмировать меня, лишь бы я не пал духом! Анастейша поставила на кон все, а я грубил ей, рвал фотографии, заставлял идти ко мне по битому стеклу… Какой же ты осел, Грей! Не знаю, кому я должен помолиться на такую девушку, как Ана. Кого я должен за нее благодарить? Поднимаю голову с твердой мыслью: я сделаю все, чтобы вернуть ей потерянное счастье. Хватаюсь за телефон и открываю смс от Елены…