Минус на минус даёт пиздец

— Ты, оказывается, можешь быть мягким, не злым и даже обходительным, — подмечает Пак на следующий день, пересекаясь со мной, когда я курю по дороге в школу. — Тебе приснилось, — выдыхаю едкий серый дым парнишке в лицо, а он голову отворачивает, но тут же возвращает назад, когда дымка рассеивается. — Не отнекивайся. Кто бы мог подумать, что ты можешь заботиться ещё о ком-то, кроме себя? У тебя такое лицо ласковое было, когда сестру увидел, и такое смущённое, как будто другой человек совсем. — Заткнись нахуй, пожалуйста. Если видел, можешь занести это в Красную книгу, — выкидываю окурок куда-то за забор и даже не смотрю на ЧиМина. — Давай сходим куда-нибудь сегодня? — предлагает вдруг паренёк так дружелюбно, что у меня на пару секунд даже желание его выебать пропадает. — Салюты вроде быть должны, фестиваль красок… Может, в парк? Парк? Нам по пять лет? Он серьёзно? Смотрю на Пака оценивающе и понимаю, что ни грамма он не шутит, а от этого смеяться хочется. Парадокс. У нас совершенно разные представления об отдыхе и развлечениях. Алкоголь, дурь, сигаретки, драки и случайные связи — мой образ жизни. И Пак ЧиМин. Парк с салютами и сухими красками. Здоровое питание. Книжки. Ну просто махровый зайка. — А стоит? Не думаю, что впишусь в эту атмосферу. — ЮнГи… — Я ещё и не «хён», — тяну устало, цену себе набиваю. А почему бы и не поломаться чуть-чуть? — ЮнГи-хён, нормально ты впишешься. — Думаешь? Ну ладно, — хмыкаю настолько безразлично, насколько могу, а Чим лыбится и думает, наверное, что это его шанс узнать меня получше. Типа, «а вдруг я не такой монстр, каким кажусь». Как заставить кого-то бегать за тобой? «Чем меньше любим, тем больше нравимся». Вот и весь секрет. — А где твои друзья? — усмехаюсь я, под вечер выйдя на улицу, где меня ждёт парнишка. — Они не могут, все заняты. — А ты самого свободного нашел? — Не-а, просто ты согласился, — Пак благодарно улыбается, а я лишь вздыхаю, глядя на это наивное лицо без маски гордости и упрямства, которую вижу в школе целыми днями. — Воу, тут так круто! — восторженно говорит он мне, смахивая с лица рассыпчатые краски. Кругом музыка шарашит, я с головы до ног в яркой «муке» стою нифига не проникнувшийся настроением окружающей толпы и весёлого ЧиМина. Жуть как хочется развалиться на ближайшей скамейке, выпить бутылочку пива и затянуться как следует, но я осознанно променял свой рай на ЭТО. На самом деле я привык к шуму, но такому пустому времяпрепровождению… Хотя, мой отдых тоже не из лучших, надо признать. Да и выходит иногда мне боком, если припомнить недавнее «приключение». — Ага, но я хочу жрать, — оглядываюсь по сторонам в поисках каких-нибудь прилавков с едой. ЧиМин смеётся, однако тоже принимается осматриваться. — Вижу! — парень хватает голодного меня за локоть и тащит за собой куда-то вглубь толпы. — Простите! Извините! Сорри! Пардон! — он только и успевает извиняться, то и дело натыкаясь на людей. Впервые вижу его таким оживлённым. Может, не такой он и недоступный зануда? Вскоре мы добираемся до пункта назначения. Я заказываю порцию жареных бараньих рёбрышек и большую банку энергетика, а потом с самодовольной ухмылкой усаживаюсь на свободную скамейку прямо перед носом влюблённой парочки, которая тут же робко ретируется. Вспоминаю, что не ел с самого утра только тогда, когда на языке чувствую ни с чем не сравнимый хруст горячего, свежего, жареного мяса. — Бушь? — предлагаю Паку, протягивая картонную коробку с аппетитной пищей. — Я на диете, — мягко напоминает ЧиМин и мотает головой. — Должны быть салюты вечером, — вспоминает он. — Погода портится, — замечаю я, уплетая очередной кусочек мяса. — Не думаю, что мы сможем насладиться этим зрелищем. — Эй, не будь таким пессимистом! — пихает меня парень, но тоже непроизвольно глядит на небо. Погода действительно быстро меняется. Влажность чувствуется все более явно, и становится душно. Вот на нас уже падают первые капли, и Чим в панике, будто дождь кислотный, подрывается и ищет взглядом место, куда спрятаться, потому что намечается ливень. Пак тянет меня за собой, пока я тщетно пытаюсь раскурить сигарету. Мы забегаем под беседку уже изрядно вымокшие и переводим дыхание. — М? — я протягиваю Чиму палочку с табаком, которую всё-таки поджёг. Он изумлённо и слишком испуганно вертит ладошками в знак протеста. — Ты что? Это же вредно. Только спустя несколько секунд до нас доходит, что мы стоим слишком близко в этой мокрой, липкой, грязной одежде, с размазанной краской на лицах. — А ты попробуй, — еле слышно шепчу, затягиваюсь, но вместо того, чтобы отстраниться, парнишка ещё больше подаётся вперёд ко мне и едва ощутимо касается своими сочными губами моих, тонких, как струны. Сам? Правда? Я такого и представить не мог. Даже мата не найти подходящего для описания моих эмоций. Через поцелуй передаётся сигаретный дым, и ЧиМин морщится, явно подавляя в себе желание зайтись в кашле, но не отходит, а как только собирается это сделать, я притягиваю его обратно к себе, возобновляя поцелуй. Дождь мелодично барабанит по крыше беседки, на еще недавно оживленной улице теперь безлюдно, как будто весь мир принадлежит только нам двоим. Как долго шёл дождь? Как долго мы ещё находились в беседке после того, как он закончился? Я помню только то, что, когда стемнело, салюты всё же были, и мы любовались этими фейерверками вместе. Да уж, такого в моей практике ещё не было. У меня на следующий день совсем нет чувства, что я использовал парня или что он мне стал менее интересен после поцелуя. Наоборот, что-то такое… Что-то дурацкое. Хотя, мы ещё не трахались, поэтому всё может измениться после этого, только… Признаться честно, не очень хочется, чтобы вся интрига так быстро раскрылась. — И зачем тебе худеть? — ворчу я на перемене, уплетая ролл, который купил в забегаловке напротив школы. — Да чего ты привязался? — ворчит Пак на меня в ответ и отпивает немного воды. — Надо. — Надо ему, угомонись, — давлю смешок при взгляде на серьёзное выражение лица. Только всю серьёзность разбавляют пухлые щёки. И почему он хочет, чтобы они исчезли? Со школы мы идём вместе, но лицо у меня, похоже, задумчивое, потому что ЧиМин такой: — Что с тобой? А я решаю честно ответить. — У меня появилась тяга к какой-то хуйне, — брезгливо кривлюсь, смотря в сторону идущего рядом. — Ах, вот как ты ко мне относишься. Нормально, — насмешливо наморщив лоб, кивает парень и разводит руки в стороны. Он сейчас совсем не похож на того смущённого, гордого ботаника, поэтому я доволен тем, что он показал своё истинное лицо. Только вот и меня он, видать, уличил. Ведь я тоже уже не «торт», каким пришёл. Даже перестал по шарашкам шастать, как наркоман. Алкоголь и сиги — по-прежнему мои верные спутники, однако, наркота и запои уже не котируются, и не знаю даже, радоваться или насторожиться. Хоть с ЧиМином мы и не сосёмся на каждой перемене, и зажимаю я его лишь иногда, наши…эм, взаимоотношения, назову это так, не скучные и не надоедают. Может, действительно, из-за того, что мы не спали? Хер с ним, присунуть я всегда успею, а вот поговорить по душам с кем-то мне удавалось в своей жизни нечасто. Разве что эти трое из четвёртого района, но я ведь уже не с ними. Они остались в прошлом, далёком и безвозвратном, а так трудно было отпускать те привычки, тот стиль жизни, то поведение и тех людей. Вся жизнь прошла там, что несомненно оставит свой след, только вот теперь я в новых условиях. В новой…жизни? Пак является теперь чем-то вроде моего успокоительного. В криминальном, преступном четвёртом районе не было места жалости, настоящим чувствам, никакой заботы и нежности. Знаю я о них только от мамы да СюРин, хоть с ними и ссорюсь постоянно, но понять их можно: грубиян, блудливый, расхлябанный, ленивый и невоспитанный, эдакий шальной царь с пером в жопе. Но другим там было и не стать. Выхода не было. Закон: «Ешь первым или съедят тебя»* — очень точно описывает девиз, которому следуют в той среде обитания. Мне кажется, что ЧиМин не понимает, насколько становится дорог мне с каждым днём.