Минус на минус даёт пиздец

|Спустя 7 лет| Забор. Ещё забор. Грязная крыша пониже. Такая же грязная повыше. Скачок. Прыжок. Группировка. Бег. — Трейсер* хренов! Чтоб ты сдох! — доносятся снизу грубые мужские голоса, смешиваясь с топотом их ног, визжанием шин и очередями автоматов, улетающими в никуда. Любимое свободное трико и чертовски удобные кроссовки помогают их обладателю. Буквально спасают его жопу каждый раз, за что Тэ бесконечно благодарен производителям. Парень уверен, что, если людей, создавших эти вещи, по каким-то немыслимым причинам не пустят в Рай, то он самолично туда поднимется, всё расхуярит и пропустит их, предварительно заставив кого-то из всевышних выстлать дорогу из золота. Вот такие своеобразные чувства ТэХён испытывает, когда очередной раз отталкивается от мусорного бака и перескакивает через кирпичную пыльную стену. Он, пачкаясь мускулистой, голой, татуированной спиной, группируется и перекатывается по земле, усыпанной штукатуркой и бетонной пылью. Она не забивает лёгкие, потому что у парня как будто иммунитет уже на все эти строительные материалы. Бесконечная череда одинаковых дней, насквозь пропитанных потом и нервами. Снова за ним погоня. На этот раз — босса из северной части района четыре. Большинство этих главарей обычно дёрганые. Скорее всего из-за наркоты, которая находится в их венах 24/7. Чем же ТэХён одному из них сегодня насолил? Не захотел сотрудничать? Послал его на хуй? Швырнул кокс ему в лицо? Может быть, дело в этом? Да нет, это пустяки. Но как бы там ни было, «северный» босс так не считает, а потому затеял охоту на босса южной части четвёртого района, что сейчас, сбивая дыхание клубками в горле, удирает уже шесть с лишком минут от вооружённой банды на тачках. Пока успешно. Тем же временем темноволосый наглый мальчишка, нарываясь на драку вновь, уже почти пляшет от азарта и нетерпеливо переминается с ноги на ногу, держа в руках охотничий, поблёскивающий в луче света, нож. Холодное оружие — его слабость. А ножи — его страсть. С собой у него всегда и везде рассованы по карманам, спрятаны под одеждой, вшиты в неё любые виды лёгкого холодного оружия, чаще — именно ножи. На любой вкус и цвет, как говорится. Адреналина чертовски не хватает, и паренёк уже не знает, куда себя деть, а потому вновь нарывается. С самого детства задиристый ЧонГук ищет приключения на задницу и находит благодаря себе любимому. Многочисленные ссадины и неисчезающие шрамы кричат об этом громче самых самоуверенных слов. Сам провоцирует, сам огребает и сам учится на своих ошибках, а потом находит обидчиков и расправляется с ними ещё одним ново выученным приёмом. Постоянные стычки приносят ему неимоверный кайф, что аж зубы сводит от удовольствия, и в очередной раз, когда ссадины ноют, а нос кровоточит, на душе становится так тепло…потому что так и надо. Парень скалит зубы, игриво обводит глазами своего противника…или жертву, хрустит тонкими, длинными пальцами одной руки, а пальцами второй сжимает такую удобную рукоять, предвкушая веселье. Сталь призывно сверкает, и человек напротив тушуется, не зная, что предпринять. ЧонГука это забавляет, и он уже чувствует, как выйдет из этого боя победителем, однако факт простой победы немного огорчает его. Достойный противник определённо когда-то найдётся, а пока приходится довольствоваться тем, что есть. Просто Гук ещё не встретил ловкого соперника, но когда встретит… Тогда игра определённо будет стоить свеч. Тогда же по пыльной дороге, где-то среди огромных, ветвистых, тёмно-зелёных деревьев несётся Tuatara*, а за ним, воя мигалками и гудя сигналками, полицейский патруль. Парень на удобном водительском сидении гиперкара мельком глядит в стекло заднего вида на «хвост» и вскользь поправляет гоночные перчатки. Если бы не эти кожаные, потёртые спасители, то в мозолях от такой манёвренной езды были бы все ладони. ХоСок, выгибая бровь, нарочно сбавляет скорость и, когда полиция почти настигает его, переключает коробку передач и резко сдаёт назад. Полицейская машина по инерции проезжает вперёд, затем слышится визг её тормозов, но Хо спешит сделать басы в салоне громче, чтобы не слышать этого. Нервирует. Последнее время всё нервирует. Да и работа у него нервная. Сквозь зубы проскальзывает шипящий мат, и гонщик, круто выворачивая руль, разворачивает тачку и двигается в обратном направлении. Наркота, вообще, дело такое, что тут нервным бы не стал разве что обдолбанный в хламину. Но Хося молодец. Хося не принимает порошков и не колется. Хося всё это поставляет, а сам курит табак, чтобы расслабиться. Что ж… Может, конечно, и не такой уж молодец. Да его и не ебёт, вообще-то. ЧиМин смачно ударяется смуглым лбом о бардачок и вслух ругается на недомерка, который только что провёл их. «Поимкой обычных преступников должны заниматься полицейские, а не спецназ! Я особо опасных ловить должен, а не это турбо-дерьмо!» — злится Чим. Его подзадолбала эта погоня, подзадолбали отчёты, что вечно не сходятся, недосып и сам сон как на иголках в ожидании срочного вызова, ненормированный рабочий день, из-за него горько-кислый, крепкий кофе по утрам, да и жизнь такая его, в общем-то, подзадолбала, а потому, крикнув напарнику: «Не уйдёт! Разворачивай за ним!», вытаскивает из кожаной кобуры такой родной Ruger LCP*. Табельным автоматическим пистолетом модели 68* он предпочитает не пользоваться, хоть это и незаконно. Он высовывается в окно почти наполовину, крепко держась за железный корпус дверцы. Тёмный глаз, в котором плещутся пираньи, прищуривается, второй закрыт, и парень целится. Операция прошла успешно, так что Пак смог всё-таки избавиться от этих больших очков, из-за которых так комплексовал раньше. Теперь его глазам-алмазам нет равных. Оглушающий, такой прекрасный звук выстрела добавляет изюминки в рёв моторов среди тихой, густой лесополосы. Чим бы несомненно попал, он целился в шину и не мог промазать: меткость — его отличительная черта — просто машина противника неожиданно меняет траекторию, поэтому спецназовец попадает в дверцу, и ХоСок, проклиная легавого за эту царапину, вновь газует в ту сторону, в которую ехал изначально. До пункта ему доехать всё-таки надо, иначе поставка сорвётся. «Что за догонялки?» — бесится ЧиМин, стукает кулаком по отполированной крыше машины и возвращается внутрь салона. Преследование продолжается, и машины равняются лишь по той простой причине, что Хо нарочно притормаживает, позволяя себя догнать. ЧиМин ненавистно смотрит на преступника через бронированное стекло и перехватывает пистолет поудобнее, а стритрейсер* усмехается, показывает спецназовцу фак и вдавливает педаль газа до пола, резко вырываясь вперёд и оставляя за собой лишь выхлопы. Пак видит на горизонте пост полиции перед въездом и надпись: «D4» на верхушке бетонного тоннеля. Гонщик уже там, а, значит, погоня ещё не кончена и он сам отрезал себе путь. — Это типа «я в домике»? — кривится Чим. — Не спасёт, — и решительно распахивает дверцу. Но вдруг раздаётся звонок на мобильный. Не на рацию, что странно. — ЧиМин, срочно сворачивайся, где бы ты ни был, и дуй ко мне в офис, — говорит невозмутимо голос. Даже по тембру ясно: обладателю насрать на чужие интересы и планы. — Я почти поймал того преступника, по твоему же поручению между прочим. Ты обалдел мне сейчас это говорить? — цедит парень. — От этого задания будет зависеть твоя карьера. Бегом. Пак нехотя говорит напарнику разворачиваться обратно и мысленно проклинает своего начальника — Ким СокДжина. Вечно обламывает. Взламывая очередной код доступа, НамДжун, сгорбившись за столом, поправляет очки и неотрывно следит за яркими бегущими строками с разнообразными символами. Голова пухнет, и синяки под глазами такие, что панды за своего бы приняли, будь парень чуть толще. Но срочная работа сама себя не сделает. Да-да, он знал, на что подписывается, не предполагал, конечно, что на такой лютый пиздец, но отказа босс уже не потерпит. Его кабинет тесен, а Джуну и комфортно в своём программном мирке, пока ему не поступает сотый звонок за день. Очередное поручение Джина? Как же он замонал… Замонал, потому что Джун даже предыдущее его задание не выполнил, что автоматически исправится уже через три…два…один… Готово. — Алло? — басит парень и трет глаза под аккуратными очками. ЮнГи медитирует, слушая шум волн на берегу Японского моря. Сидя на неподвижном, величественном чёрном валуне, блаженно сомкнув глаза, он дышит глубоко и безмятежно. Внутреннее равновесие благодаря многолетним тренировкам почти достигнуто, что приятно и тепло отдаётся в душе. Его кашаю* колеблет лёгкий бриз, уносящий прочь и всё плохое. Все проблемы такие ничтожные, а все желания такие низкие, цели такие бредовые… Ведь всё это неважно. Хочется обратно в Китай, в Шаолинь, где он провёл некоторую часть своей жизни после разрыва, к водопадам в тропиках, где он постигал дзен уже после. «Обязательно надо съездить к водопадам на днях» — думает ЮнГи, чуть сильнее смыкая большой и средний пальцы на двух руках. Лучи солнца озаряют его спокойное, бледное лицо, и парень буквально растворяется в прибое, но не на такое долгое время, как хотелось бы…и с планами на водопады, похоже, тоже придётся повременить, потому что издалека доносится знакомый, но далеко не долгожданный голос. Долбаный СокДжин.