Минус на минус даёт пиздец

На горизонте показывается бледный юноша с чёрной макушкой. Он идёт неторопливо, никуда не спеша, и он крайне спокоен, что в четвёртом районе встречается довольно редко, иногда только среди главарей каких-нибудь влиятельных банд. Только вот если бы этот парень действительно принадлежал к группировке, то парни бы его знали. ХоСок сплёвывает куда-то в сторону после очередной затяжки очередной папиросы и пальцами, в которых зажата сигарета, тыкает на непрошеного гостя. — Рожа какая-то у этого типа непочтительная. С таким фейсом у нас по району ходить опасно, — гонщик облизывается и дёргает бровью. — Руки так и чешутся. — На «раз-два» порешаю, — хмыкает самодовольно ЧонГук, перекатывает сигарету в другой уголок рта, зажав зубами, и слышится мелодичный перехруст десяти тонких цепких пальцев. ТэХён, что до этого момента отряхивал пыль от прыжков с трико и с татуированных рук, выпрямляется в ожидании зрелища. Месить чужую морду у него самого желания нет, а вот посмотреть на то, как искусно это делает ЧонГук, парень совсем не прочь. — Смотри и учись, Кенгуру, — хохочет ХоСок, подтрунивая над трейсером, и издевательски осматривает черноволосого напротив. — От Шумахера слышу, — огрызается Тэ и присвистывает, когда незнакомец останавливается в нескольких метрах от их компании. Все ожидают, что парень что-то спросит, но с каждой последующей секундой эта надежда крошится как скала под натиском морских волн. А незнакомец-то знакомый, оказывается. Очень даже. — Какие люди, — тянет Гук и с усмешкой осматривает странный наряд давнего приятеля. — В монастырь ушёл после того, как переехал? — Начал новую жизнь, — отвечает Мин лениво, давая понять, что от давней дружбы не осталось ни следа и вообще всё, что происходило в четвёртом районе, было ошибкой. — И не обнимешь? Не приголубишь? Столько лет не виделись, — издевается Хо, смотря с оттенком враждебности и веселья в одном флаконе. Для всех четверых прозрачен, как вода в роднике, тот факт, что все контакты оборвались с переездом ЮнГи. Он больше не часть четвёртого, не часть этого криминально, беззаконного мира, хоть и родился, и вырос здесь. Парни словно знакомятся сейчас с кем-то другим. С чужаком. А потому в их глазах плещется презрение, усмешка, оценка и лёгкая агрессия. Похоже на первобытные инстинкты; о других в их районе речи идти не может. Но ЮнГи смотрит так же. Целых, считай, восемь лет он не был здесь, но до этого жил тут вдвое больше, так что искоренить всё, что у него осталось, было бы чем-то за гранью реального. Бывшие приятели безжалостно отбрасывают связывающие их вместе с ЮнГи воспоминания, решая начать всё с чистого листа. ЧонГук окончательно ставит Мина на уровень «дерзкого незнакомца, которого не мешало бы научить манерам», решая для себя, что кто не с ним, тот против него. Уважительное «хён» Юну из его уст больше не светит. Но только Гук открывает рот, как парень осматривается и поворачивает обратно, двигаясь тем же прогулочным шагом. — Эй! Турист! — Чон просто в бешенстве от такого дерзкого облома. — Слышь, бля! — Материться — это плохо, — через плечо отвечает Мин на неделикатное предложение остаться и составить компанию этим троим. Странно, но никакой ностальгии по ним почему-то нет. Он вспоминает, как изнывал от того, что не доставало парней рядом, как выл и буквально лез на стены, когда переехал, а теперь… — Что я слышу! Откуда ты такой правильный? Мозги промыли в секте? — ЧонГук схаркивает никотиновую слюну, выплёвывает бычок и подступает ближе, хватаясь за рукоять ножа, что преспокойно висит на поясе. — Страх потерял? Тебе его вернуть? — Оставь себе. — А? Не расслышал, — ухмыляется Чон, и лезвие красиво сверкает в его руке. — Хуй на, — сонно моргнув, ответно дерзит ЮнГи, чем вызывает порцию насмешек. — Прошлое не пропьёшь, — хмыкает Гукки. — Ты же сказал, что материться — плохо. — Никто и не говорил, что я хороший, — парень решает, наконец, развернуться. Не то, чтобы Юн хочет продолжать разговор… Просто теперь он его считает самым мощным оружием в решении всех проблем. Так его научили в Шаолине. Ох, страшно вспомнить, что было до монастыря. Хоть у парня и есть срочное задание…на то, чтобы наставить мальчишек на путь истинный, время найдётся. Если только он вдруг не передумает и не преподаст им урок на практике, а не на запланированной теории. Мин рассчитывает на свои железные нервы, натренированные до такой степени, что когда кто-то или что-то пытается вывести его из себя, парень забивает на это хер или же просто уходит, что равносильно. А раньше разъебал бы на месте. — Слишком много пафоса у тебя на ебальнике, — бычится ТэХён. — Как у тебя татух. — Имеешь что-то против моих украшений? — вздёргивает брови Ким и напрягает и без того рельефные мышцы. — Я украшаю себя своим мнением вместо татуировок* — оповещает «бесстрашный» и шаркает ногой по гравию. — А ты хоть дерьмом намажься, мне плевать. Вообще, я не люблю говорить и драться, давайте соблюдём хотя бы второе, раз с первым накладочка. — Мнением вместо татуировок? Драться не любишь? — ХоСок стряхивает пепел с уже крошечного остатка сигареты и с пару секунд насвистывает похоронный марш. — Ты сам забит, — ликует Тэ и нагло скалится. — Ошибки молодости. Свести бы их к собачьей матери, да денег нет, — так же желчно прищуривается Мин и сгибает руки, чтобы длинные свободные рукава сползли и руки с тату оголились. — ЮнГи? — к парню откуда ни возьмись подходит высокий тощий парень в свободной одежде и очках. Он нейтральным взглядом, похожим на извлечение квадратного корня из четырёх в уме, оценивает ситуацию и качает головой. — О, к нашей барби подъехала подружка, — ХоСок выбрасывает дымящийся окурок и щёлкает пальцами, привлекая внимание. — Давно ты тут стоишь? — не обращая внимания ни на стритрейсера, ни на остальных, «высокий» обращается к Юну. Тот демонстративно встряхивает голой рукой и глядит на запястье, где красуются часы. — Около пяти минут, может, чуть больше. Я уже собирался уходить, но… — Куда это ты собрался? — шикает ЧонГук. — …но вот, — Мин кивает на «гопку» из этих троих, а его союзник, видимо, только сейчас фокусирует внимание на их присутствии. — И почему ты до сих пор не на месте? — всё не может понять он, а потому ещё раз смотрит на группку. — Хочешь сказать, они тебя задерживают? Любую помеху нужно устранять. — Заболтались чутка. Не хочу пачкаться и методы такие не люблю. — В этом районе сухим из воды не выйдешь, поэтому рано или поздно… — Я знаю это лучше тебя, но лучше поздно, если так вопрос стоит, — ЮнГи сцепляет руки в замок и опускает на пах, как делают охранники на фейс-контроле, говоря этим жестом, что вступать в бой не планирует. — Брезгуешь? — удивляется напарник. — Ссышь? — скалится ЧонГук. — Постигаю дзен. Если так свербит, можете помахаться между собой. Ну, Джун, вперёд, справишься не хуже меня. — Ты меня удивляешь. — Я вижу. — И совсем не экономишь время. — Люблю тянуть кошачьи яйца. Накалённую атмосферу прерывает рёв мотора. Чёрный внедорожник, поднимая вокруг себя пыль, быстро съезжает с дороги, приближается к ним и останавливается. Из окошка с опущенным стеклом показывается рыжая макушка молодого парня в спец форме, и он бодро кричит. — Мон! Шуга! Время! Парни переглядываются и двигаются к машине, не распыляясь на прощания. — Стоять! — орёт Гук им в спины и замахивается, чтобы метнуть нож, но вовремя замечает направленный на него «Ruger» водителя, который с пристальным серьёзным взглядом следит за движением рук. — Отстрелю, — негромко предупреждает он, пока двое забираются в Mitsubishi Pajero Sport*. Чон презрительно, нахально улыбается и под испытующий взгляд, как назло, с размаха всё же запускает нож вдогонку, целясь точно в позвоночник ЮнГи. Тут же раздаётся выстрел. Касаемо обеих сторон — никто не ранен. Хулиган молниеносно и ловко уворачивается, а Мин перехватывает лезвие ножа двумя пальцами и выбрасывает куда-то в сторону. Второй раз ЧиМин за сегодня промахивается, такого уже лет сто не было. Это заставляет Пака нахмурится и скривиться. «Может, поимка этих преступников и правда по части спецназа» — проносится у него в голове. Машина трогается, а Гук сплёвывает напоследок. Возможно, Чон встретил достойного противника в виде черноволосого и до пизды остроумного ЮнГи. Изменившегося ЮнГи. Парень теперь надеется, что Мин оправдает его ожидания, если дело коснётся махача. — Ну, что там по карте? Я здесь впервые, — ЧиМин, руля одной рукой, второй пристёгивает ремень ЮнГи, потому что тот тупо забыл со своим познаванием внутреннего «Я». — Да забей… — хочет отмахнуться Мин, но снисходительно выдыхает. — Ах да, ты же легавый. — Именно, безопасность превыше всего. Так что там, Монь? — Я тебе этот мягкий знак на конце моего позывного не прощу никогда, — парень на заднем сидении поправляет очки и снова тычет по клавиатуре ноутбука. Цифры и картинки отражаются в стёклах в оправе и освещают худое умное лицо. — Нам на два квартала севернее, сворачивай, — заключает он, бесконечно кликая мышкой. — Но, думаю, нам здесь нечего ловить. Наверняка сбежал. Поэтому придётся принять предложение Джина. — Он всегда чего-то недоговаривает. Я чувствую, что и тут нечисто будет, — нахмуривается Чим. — Ну не верю я, что на нас троих он это возложит. Наш хитрожопый босс таит козырь в рукаве, как пить дать. Мне его затея не нравится. — Если к ней не прибегнуть, то у нас и шанса нет. Пак в ответ лишь высокомерно фыркает и увеличивает скорость.