***
До дворца я добралась за несколько часов до начала Конклава. Наказав местным конюхам позаботиться о лошади, которую я без устали подгоняла на протяжении всей дороги, велела привратнику отвести меня к Верховной жрице. В целом, Халамширал остался таким же, каким я его и запомнила. Только в залах больше не было ни одного эльфа, и потому мои уши привлекали к себе изрядную долю внимания. Еще я не заметила стражи в таких привычных для Орлея блестящих доспехах, однако, не сомневалась в том, что Лелиана уже успела перевоспитать гвардейцев и изменить порядки охраны. Верховная жрица стояла на одном из балконов вместе с иностранными послами. Среди присутствовавших я разглядела Жозефину, а также Кассандру. Заметив меня, бывший тайный канцлер махнула рукой, приглашая. Краем глаза я успела заметить, как почтительно склонился перед ней привратник, а затем поспешно вылетел с балкона. — Лелиана, прошу меня простить. Я приехала так быстро, как только смогла, в силу сложившихся обстоятельств. Услышав мой голос, Кассандра напряглась и резко развернулась, положив ладонь на эфес меча. Как правая рука Верховной жрицы, она несла ответственность за жизнь Виктории и была очень ей предана. Еще я уловила тень, мелькнувшую за колоннами. Личная гвардия Лелианы среагировала на мое приближение. Жозефина заинтересованно поглядела на официальные цвета Фен’Харела. Я же, борясь с застежкой плаща, неуверенно посмотрела на жрицу, как бы намекая на лишних присутствующих. Женщина поняла меня с полуслова и отпустила гостей. И затем спокойно произнесла: — Леди Лавеллан, рада, что вы все же смогли приехать. Кассандра, отзови стражников. Воительница озадаченно моргнула, застыв в ступоре. — Кассандра… — с нажимом повторила Лелиана и сама подняла ладонь, дав отбой. От удивления рот Жозефины слегка приоткрылся. Несколько секунд все молчали. Я не знала, как вести себя в присутствии советников. Но потом, все же разглядев во мне Вестницу, Кассандра непроизвольно ахнула, а Жозефина, признав, импульсивно бросилась на шею. — Инквиз… Леди Лавеллан, как же вы… — Тсс, леди Монтилье, не здесь, — сдержанно улыбнувшись, произнесла я. В Халамширале у стен повсюду были уши, а мне не хотелось говорить настолько открыто о настоящем положении вещей. Поэтому, решив уединиться, мы направились в один из кабинетов. Вскоре, укрывшись от нежелательных слушателей, я позволила себе чуть расслабиться и уже более тепло приветствовать старых друзей. Спустя несколько минут Лелиана нахмурилась и недоуменно произнесла: — Я полагала, что Солас прибудет с тобой. Ее слова будто выбили землю у меня из-под ног. Радость испарилась, и я хмуро посмотрела на нее. — Фен’Харел запретил мне приезжать на Конклав. Жозефина удивленно приподняла брови. — Почему он так поступил? — Возможно, не доверяет, — высказала предположение Кассандра. Она никогда полностью не доверяла эльфу, в отличии от Жозефины. Я устало вздохнула: — В любом случае, я займусь этой проблемой чуть позже. А сейчас хотелось бы узнать о том, все ли приглашенные присутствуют? Женщины переглянулись. — Мастер Тетрас и месье Павус все еще не прибыли на Конклав, — осторожно протянула Жозефина. — Мастер Тетрас прислал мне письмо — в Киркволле возникли некие проблемы, поэтому он не сможет сегодня быть здесь, — подтвердила Лелиана. — С неделю назад в Киркволле началась эпидемия, — поясняя, отозвалась я. — … а Дориана мы ждали вместе с магистрами — но его среди них не оказалось. И это, по моему мнению, наша главная проблема — Конклав уже знает о том, что эльфы сделали в Тевинтере. И сегодня он будет не на твоей стороне. Я удивилась: — По-вашему, я приехала сюда, чтобы оправдывать его? — Я лишь констатирую факт, — сухо произнесла женщина, — но согласись — будь здесь лорд Павус, он смог бы образумить своих соотечественников… — Дориан сейчас находится в Киркволле вместе с Варриком. И вместе с Соласом. И будет лучше, если до конца заседания там они и останутся… Я замолкла, помрачнев. Что уж тут говорить, своим поступком Солас снова вверг меня в замешательство и подтолкнул к преступной мысли — что, если Гиланнайн права, и планы Ужасного Волка идут куда дальше, чем простое устранение Завесы? Жозефина прервала безрадостные мысли. — Так кто же такие эти новые боги? — Эванурисы, — я невесело улыбнулась, — они хотят отомстить Фен’Харелу. А затем… не знаю. Они утверждают, будто не желают новой войны с людьми и хотели бы попытаться жить бок о бок с вами. — Вранье, — хмыкнула Кассандра. — Мы уже видели одного бога, и ничего хорошего нам это не принесло. Я согласно кивнула. — По правде говоря, мы смогли пленить одного из них. Гилланайн говорит весьма… убедительно. — Надеюсь, ты не стала ей верить? — подозрительно протянула Лелиана. — Я допускаю, что кое-что вполне может оказаться правдой. Как, например, планы Ужасного Волка. Он что-то скрывает от меня и упорно отказывается говорить об этом. — Эллана, послушай, — произнесла было Лелиана, но я ее перебила: — Не волнуйтесь об этом. Лучшей идеей сейчас будет… Осторожный стук в дверь прервал нас. Все четверо мы подозрительно покосились на дверь, но из-за угла показалась голова простого слуги, который боязливо оповестил нас о начале собрания. Я с шумом втянула воздух. — Убедить Конклав будет не просто, — вздохнула Жозефина. — Знаю, — я коротко улыбнулась, — но я обязана сделать это.***
— Правильно ли я понимаю — вы вновь просите довериться вам, однако же не собираетесь давать никаких гарантий или письменных заверений? Позвольте напомнить вам, что Инквизиция была распущена больше года назад, и в настоящее время ваши слова стоят не больше, чем крики торговок на Денеримском рынке! — Банн Теган, позвольте, — попыталась возразить жрица Виктория, — вы ведь даже не дослушали… — Ваше высокопреосвященство, я прекрасно осведомлен, как красиво леди Лавеллан умеет говорить. Но, к сожалению, ее слова слишком часто разнятся с ее действиями! Я нахмурилась и одернула: — Банн Теган, вы перегибаете палку. — Леди Вестница, не притворяйтесь, — мужчина подался вперед, продолжая смотреть свысока, — все мы прекрасно понимаем, что вы здесь не по своей воле. Ужасный Волк, как он себя называет, желает заручиться нашей поддержкой, и для этого он прислал вас. Свою марионетку. Мужчина презрительно скривился, а мне оставалось только скрипеть зубами от злости — было ясно, что его позицию поддерживает подавляющее большинство. Поймав сочувствующий взгляд от Жозефины, я постаралась взять себя в руки: — К сожалению, ваши догадки далеки от истины, милорд. Не сомневаюсь — в ваших глазах я уже давно потеряла всякий вес и опустилась до уровня волчьей подстилки. Однако, Верховная жрица собрала нас здесь сегодня для того, чтобы мы, отринув личную неприязнь, пришли к консенсусу, — я постаралась придать своему голосу максимум твердости, — наши враги появились неожиданно, и они не медлят. В предыдущий раз для того, чтобы остановить Корифея, нам пришлось создать Инквизицию. — Так вы хотите воскресить свою организацию? — вопросила молчавшая до этого времени императрица Селина. — Инквизиция не понадобится, если все мы сегодня заручимся поддержкой друг друга. Я лишь хочу сказать, — я беспомощно развела руками, — что как бы вы к нам не относились, сейчас мы все оказались по одну сторону баррикад. — К сожалению, это не объясняет того, почему на Конклав приехали вы, а не ваш любовник. Это заставляет задуматься… — встретившись со мной взглядом, Селина печально улыбнулась, — сожалею, миледи Лавеллан, но это сражение вам не выиграть. — Отнюдь, — я вздрогнула, а по коже пробежал озноб. Потому что за спиной раздался знакомый голос. Его голос.***
Фен’Харел вошел в зал Совета. И первое, что он увидел — изумление, с которой Эллана на него взглянула. Однако изумление вскоре сменилось яростью, и в этом чувстве Волк почувствовал полную с ней солидарность. Такая же злоба сейчас клокотала и в его душе. Эванурис встретился со взглядом эльфийки — и в комнате ощутимо похолодало. Изо рта вырвалось первое облачко пара. — Фен’Харел, мы рады приветствовать вас… — Верховная жрица попыталась было воззвать к нормам приличия, но эльф грубо прервал ее на полуслове: — Госпожа Лелиана, не вмешивайте меня в свои трудности. Я приехал лишь для того, чтобы забрать Вестницу. Его голос звенел в ушах и отдавался в сердце, заставляя то биться вдвое быстрее у каждого из присутствовавших в тот момент, но, к счастью, предназначался лишь для одного человека. Словно по щелчку пальцев, весь Конклав внезапно обратил свой взгляд на леди Лавеллан, которая стояла посреди зала, гордо выпрямившись. И в наступившей тишине ее негромкий голос прозвучал так же холодно, как и речь Фен’Харела. — Прости, но тебе придется вернуться без меня. Я не покину дворец до тех пор, пока мы не разрешим нашу главную задачу, ради которой здесь и собрались. И эльфийка отвернулась, вероятно полагая, что их разговор на этом закончился. Однако, Волк был с ней не согласен. Передумав возражать, он мрачно сверкнул глазами и обрушил на Лавеллан заклятие, подчинившее ее чужой воле. Эллана было дернулась, но замерла, ненавидяще вперившись в лицо Фен’Харела. Но мужчина не сожалел. Усилив заклинание, он приказал ей приблизиться к нему. Сквозь силу, но она подчинилась, и тогда эльф позволил презрению, которое он испытывал ко всем здесь собравшимся, прорваться наружу: — Война моего народа — не ваша битва! Я поведу своих людей к победе, и затем мы восстановим былое величие древних элвенан. И тот, кто посмеет нам помешать, сильно об этом пожалеет! Волк в последний раз окинул взором притихший Совет, а потом развернулся и покинул Зимний дворец, уводя леди Вестницу за собой.***
Вероятно, это было какое-то помешательство, потому что я никогда не знала, что могу испытывать к нему настолько слепую и жгучую ярость. Меня безумно злили его тайны, безумно злило его в момент изменившееся отношение ко всему миру и даже злило то самоуправство, которое он допустил по отношению ко мне. Фен’Харел это чувствовал и не спешил отпускать меня, но когда, все же это сделал, мы еще долго просто стояли и молчали. Из-за овладевшей мной злобы я опасалась начинать разговор первой, но также не собиралась откладывать его в долгий ящик. Наконец, Волк заговорил: — Эллана, ты неприятно меня поразила. Я доверял тебе… Его слова смогли уязвить меня. Задели что-то темное, злое, жестокое… То, что так и не простило эльфа и хранило, вскармливало, казалось, уже давно позабытую обиду. Предательство… — Не смей говорить о доверии! У тебя его ко мне никогда не было! Волк нахмурился и довольно грубо одернул: — Прежде всего, ты находишься под моим командованием. Отдавая приказ, я рассчитывал на твою преданность. — Я не буду отчитываться перед тобой, — буквально прорычала я, — и уж тем более не собираюсь оправдываться. — Ты давала мне присягу! — Ты тоже когда-то клялся Инквизиции! — Не пр… — Тогда ты нарушил все данные мне присяги! Лицо полыхало от ярости. От лириума кровь забурлила в жилах, пробудив жажду убивать. — Сейчас все изменилось. То, что я делаю — ради нашего народа, ради нас с тобой. — Этого недостаточно. Остальной Тедас также имеет право знать, что происходит! — Это не их дело! Его слова рассмешили меня. — Интересно, как ты себе это представляешь?! Даже сейчас мы находимся на территории Ферелдена. Король Алистер может в любую минуту потребовать покинуть его владения. Эльф хмыкнул. — Он не сможет заставить нас оставить Скайхолд. Эта крепость принадлежала нам еще со времен Арлатана. — Да, но мы больше не в Арлатане, Солас! Теперь все изменилось, и тебе надо принять это и научиться жить вместе с другими народами. — Если мы последуем плану, жить с ними нам и не придется. — И вот опять! Мы снова вернулись к тому, с чего начали. Я взмахнула руками от досады. Волк же, напротив, излучал непоколебимую уверенность и явно не собирался говорить мне больше, чем произнес сейчас. — Я устала, Солас. Разговаривать с тобой — будто биться о невидимую стену. Создатель, как же я устала от твоей лжи и этих недомолвок… Я отвернулась от него, обхватив себя руками. Меня колотил озноб. — Просто доверься мне, ma vhenan… Эльф медленно встал у меня за спиной и попытался ласково прижать к себе, но я дернулась и отскочила. Помню, идея, посетившая тогда меня, показалась единственно правильной. Я почувствовала, как время буквально утекает сквозь пальцы. Мне казалось, не сегодня — завтра Солас осуществит свой план, и тогда произойдет нечто ужасное… Осознание этого лавиной обрушилось на меня, раздавило, погребло под собой. Я медленно, словно и сама еще не веря до конца, повернулась к мужчине и хрипло выдавила: — Хорошо, Солас. Если ты так хочешь, я найду тех, кто все мне расскажет и без тебя. Несколько секунд эльф еще только осознавал смысл моих слов, но этого времени мне хватило, чтобы приготовиться. Медленно пятясь к двери, я неотрывно следила за Фен’Харелом, и когда тот отмер и резко развернулся ко мне, чтобы перехватить, я вскинула руку. По велению кристаллы лириума пробили мраморный пол, разделяя нас. По инерции Солас схватился за один из них, и тогда кристалл с громким шипением ужалил его. Мужчина, шипя, резко отскочил вглубь комнаты, и в ярости его глаза начали заполняться голубым светом, рот растянулся в оскале. В это время я, по-прежнему следя за Волком, рукой нащупала ручку двери и с силой толкнула ее, вывалившись из комнаты. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы срастить дверь со стеной. Облегчать эванурисам задачу я не собиралась. Глубоко выдохнув, я придала лицу выражение безразличия и поспешила в тюрьму. Проходя главный зал, я постаралась не заострять внимание на офицерах и командирах, которые, по ощущению, все до единого обернулись при моем приближении, и прошла мимо, но неожиданно возникший Диртамен преградил мне дорогу практически у самого выхода. Эльф подозрительно заглянул мне в глаза и поинтересовался: — Где Фен’Харел? Я лишь пожала плечами и небрежно произнесла: — Вероятно, у себя в покоях. — В таком случае, что ты делаешь здесь? — столь прямой вопрос ненадолго ввел меня в ступор, но опомнившись, я холодно пояснила: — Мы поссорились. А теперь, если не возражаешь… В этот момент с балкона наших покоев сверкнула голубая вспышка. От яркости я на мгновение ослепла, а когда зрение вернулось, увидела, как все, задрав головы, смотрят на потолок. Диртамен сжал челюсть и со словами: «Оставайся здесь» кинулся вглубь зала. И ровно в этот же момент я, проигнорировав его последние слова, бросилась в противоположную сторону. Сердце вновь заколотилось как бешеное от страха. Больше не пытаясь притворяться, я на бегу схватила учебный посох со стойки оружия и влетела в тюрьму, громко захлопнув за собой дверь. Эльф, стоявший на дежурстве, вскочил на ноги, но не успел среагировать — с размаху я ударила его навершием посоха, оглушая. Тело тяжело осело на землю, а я сорвала ключи с ремня и вбежала в тюремные комнаты. В дальней камере началось какое-то движение, когда я поспешила к ней. Увидев меня, Гиланнайн удивилась: — Эллана, что ты задумала? Быстро поворачивая ключ в замке, я пояснила: — Мы уходим. Вместе. Я хочу, чтобы ты отвела меня к своей семье. Мне необходимо понять, чего добивается Фен’Харел. Замок наконец-таки поддался, и я распахнула дверь решетки. Гиланнайн с любопытством и как-то по-новому взглянула на меня. — Скорее, — бросила я, сильно нервничая. Я подвела девушку к краю водопада, и мы обе с опаской покосились вниз. — Я думала, ты не способна на предательство. — Ты разочарована? — я хмуро поглядела на эльфийку. — Нет, — улыбнулась Гиланнайн, — просто приятно осознавать, что Фен’Харел тоже может ошибаться. Я поджала губы, проглатывая горечь. Оказывается, в ее глазах я была не способна на предательство. Вероятно, и сам Фен’Харел думал точно так же. Грохот за спиной вернул меня к реальности. Обернувшись на шум, я обомлела — дверь лежала у стены, сорванная с петель, и эванурисы уже стояли напротив нас, обнажив оружие. Глаза Соласа все еще полыхали голубым огнем. Если сейчас он применит заклятие… — Эллана, отойди от края! — грозно прорычал Волк. — Фен’Харел, девушка сделала свой выбор, и ты не вправе ей помешать, — строго произнесла Гиланнайн. — Помолчи, сестра! — клинок Диртамена опутал магический огонь. Мужчина резко подался вперед, но Солас остановил его. — Эллана, последнее предупреждение… — процедил эльф. Я подняла подбородок. Мое упрямство против его упрямства — кто победит? Я заметила, как его ладонь сжалась в кулак, выпуская заклинание, и приготовилась к сопротивлению… Оно не долетело до меня всего каких-то несколько сантиметров. В изумлении я обернулась — Гиланнайн раздраженно потирала ладонь, в упор глядя на Волка. — Заклинание подчинения… Насколько же ты жесток, Фен’Харел. И отвернувшись от эльфа, она уверенно подала мне свою руку. Я медлила — вот она, черта, после которой путь назад будет отрезан. — Vhenan! — в волнении Солас подался вперед, но не рискнул подойти еще ближе. Я заглянула ему в глаза, задавая немой вопрос — сможешь ли ты, Ужасный Волк, переступить через себя и открыть мне свои коварные планы? И ответ я получила незамедлительно. Сожаление, смущение, даже страх отразились в голубых глазах. Но больнее всего было увидеть все то же упрямство, притаившееся на самой глубине. Горло сжало спазмом, а в голове не осталось ни одной мысли. Что ж, Солас, мы оба сделали свой выбор. Не раздумывая, я схватила холодные пальцы Гиланнайн и вместе с ней шагнула с обрыва. Послышался свист ветра в ушах, затем толчок, и темная ледяная вода обступила со всех сторон.