***
Боевые Быки шли сквозь строй палаток и навесов к полевому врачу. Крэм потерял сознание вскоре после того, как они вынесли его с поля боя. Железный Бык искал знакомые лица в море незнакомцев. Варрик тянул его за локоть то в одну, то в другую сторону. Неожиданно взгляд гнома уцепился за яркие и колоритные одежды, которые носили тевинтерские магистры. Это была женщина. И она лечила солдат, не обращая внимание на форму ушей. — Госпожа! Помогите нашему другу. У него не останавливается кровь. Магесса обернулась и посмотрела на них. Вероятно, она узнала мастера Тетраса, поскольку подошла к Крэму, не раздумывая. — Вишанте каффас! Что это за урод?! — она закрыла рот рукавом и с отвращением посмотрела на большую волчью голову. — Это монстр одного из эванурисов. Зверь вцепился в парня мертвой хваткой, мы не можем разжать эти челюсти. Дама нагнулась и осмотрела волчьи клыки теперь более профессиональным взглядом. — Здесь работы не на один час, и мне понадобится несколько человек в помощь. Железный Бык кивнул и передал своих ребят под ее руководство. Потом нахмурился и обеспокоенно спросил: — Мадам, можете ли вы сказать, где лорд Павус? Она застыла на месте, и лицо ее приобрело странное выражение. — Вы разве не слышали об этом? — Что случилось? — нахмурился Варрик. — Одно из этих эльфийских божеств схватило нашего любимого магистра — кажется самый главный. Они вошли внутрь той резиденции, — махнула она кистью ладони, указав на храм Митал. Бык взволновался еще больше. Он с тревогой посмотрел на слабого и беспомощного Крэма, но потом поднял боевой топор и начал пробираться в обратную сторону. — Я с тобой старина, — окликнул Варрик кунари. Вместе они поспешили к храму.***
Фен’Харел стоял у подножия лестницы и ждал Эльгарнана. С каждым шагом эвануриса земля дрожала все сильнее. Солас чувствовал ее вибрацию и представлял, как сила, которой он не сможет воспротивиться, его уничтожит. Эта мысль, хоть и была неприятной, больше его не пугала. Волк сумел примириться с судьбой. Эльгарнана сопровождали его дети. Едва войдя, эванурисы начали оглядывать зал в поисках Фен’Харела. Волк неторопливо поднялся по лестнице на балкон. Дориан медленно последовал за ним. Он не представлял, как выпутается из этой истории, когда Эльгарнан убьет Соласа и обратит свое внимание на тевинтерца. Сердце сжималось от плохого предчувствия. Лорд Павус встал рядом с Волком. Эльгарнан медленно исследовал лицо Фен’Харела, пытаясь отыскать на нем страдание, страх, ярость. Солас его не торопил. — Что это значит, Фен’Харел? — удивился Эльгарнан, — ты, наконец, осознал тщетность борьбы? — Не совсем, — улыбнулся Солас. В этот момент двери внезапно распахнулись. Трое ворвались в зал. Диртамен был бел как снег. Он отыскал Волка, окруженного эванурисами, и с облегчением осознал, что подоспел в нужный час. Дориан видел, как вслед за Диртаменом к ним с Соласом направились его друзья. Тевинтерец слабо улыбнулся и шагнул назад. Его место подле Фен’Харела занял Диртамен. Варрик и Бык тоже оказались рядом. Дориан заметил, как содрогнулась от отвращения Андруил, когда Бык привлек мага к себе. В зале повисла тишина. Эльгарнан перевел взгляд на сына. — Ты знал о планах друга? О том, что Фен’Харел сам призывает свою смерть? — Да, — произнес воин с великим спокойствием. Благая Митал, как же он был сейчас благодарен Волку за то, что тот дал ему время. Время чтобы смириться и с уважением отнестись к решению друга. Эльгарнан поморщился. Он не был готов к тому, что Фен’Харел сам выйдет к нему на встречу. Он собирался взять в плен эльфийский командиров и выведать у них местоположение Волка. — Чего ты ждешь, Эльгарнан? — улыбнулся Солас, — я перед тобой. Давай, наконец, покончим с этим. Всеотец перевел взгляд на Андруил и кивнул ей. Затем отступил назад. — Не так просто, Фен’Харел. Это я должен позволить сделать другому юному созданию. Андруил ликовала. Фен’Харел заметил как поднялись уголки ее губ прежде, чем эльфийка отвернулась. Богиня взмахнула рукой и достала небольшую и изящную статуэтку. Рога галлы украшали золотые колокольчики. Андруил воздвигла алтарь для Гиланнайн. — Нет… — выдохнул Солас, — не смей! Он задохнулся. Эльгарнан снова ударил по слабому месту и позволил Фен’Харелу самому догадаться об этом. — Сразись со мной, Эльгарнан! Хватит прятаться за спиной Элланы Лавеллан! Дориан побледнел. Увидел, как вздрогнули от этих слов его друзья. Гнев Эльгарнана содрогнул храмовый пол. — Убей меня и оставь мою женщину в покое. Фен’Харел дрожал. Диртамен видел, как быстро Волк начал сдавать свои позиции. Это его напугало. Эльгарнан тоже это заметил и мстительно добавил: — Da’len совершила преступление против моих дочерей. Она должна искупить свою вину. Я ее отец, ее повелитель, Волк. Не ты. Мне решать ее судьбу, а не тебе. Солас пошатнулся. Диртамен от ярости выступил вперед, готовый напасть. Фалон’Дин хватился за клинок. Земля снова задрожала. — Назад, Диртамен, — приказал Волк. — Я убью тебя, — прорычал эванурис, — всех вас троих убью. И Гиланнайн отправлю следом. — Назад, Диртамен! — крикнул Солас и схватил воина за плечо. В этот момент открылся портал Гиланнайн, и эльфийская богиня появилась перед ними. Гиланнайн надела лучшие златые одежды, но даже они не скрыли бледность ее лица. В руках девушки была цепь. Вслед за ней из портала вышла Эллана. Впервые в жизни Дориан увидел настоящий гнев Андруил. Даже Железный Бык побледнел при взгляде на работу ее зверей. Но самый тяжелый удар был нанесен Фен’Харелу. В Киркволле, благодаря магии Волка, Эллана смогла избежать трагической участи остальных жителей города. Андруил не забыла это и, как только получила возможность отомстить, спустила больных крыс с поводка. Они оставили на теле Лавеллан маленькие незаживающие раны. Остальное доделало время. Зрелище было неприятное. Сначала укусы воспалились, появились гнойники. Затем инфекция пошла дальше, и гниение началось даже на непораженных участках тела. Глаза затянулись желтой пленкой и стали бессмысленными. Эллана провоняла болезнью и страшно похудела. И вплотную подошла к порогу смерти. То, что не смогли сделать ни пытки, ни эванурисы, сделала болезнь. Силы покинули Соласа. Сейчас он горько жалел о том, что оставил ее, а не забрал против воли. Какими бы ни были их разногласия, они не стоили таких страданий. И не стоили такой ужасной судьбы, когда ты не можешь умереть, но все равно угасаешь. Эльгарнан подозвал Лавеллан к себе. — Не бойся Волк, она ненадолго переживет тебя, — брезгливым жестом, эванурис снял с Элланы цепь и повернул к Фен’Харелу, — помнишь его, da’len? Твой любовник, который называл тебя vhenan… Эллана смотрела прямо на Соласа, но глаза ее ничего не видели. Волк не был уверен, что она понимала слова эвануриса. Эльгарнан достал свой кинжал и бросил его перед ней. — Подними его, da’len. Эллана послушалась. Холодный клинок лег в ее маленькую бледную ладонь. — Я хочу, чтобы ты убила им Волка. И принесла мне его сердце, — сказал Эльгарнан, и валласлин на лице девушки засиял. — Уйди, Диртамен, — приказал Фен’Харел, и воин вздрогнул от ненависти в его голосе. Остальные эванурисы отступили назад. В центре остались Солас и Эллана. Эльфийка шагнула вперед. Фен’Харел хотел направить на нее свой посох, но содрогнулся от осознания, что готовится атаковать. — Эллана… — Убей его, — приказал Эльгарнан, и Лавеллан напала на Фен’Харела. К счастью для Соласа, Эллана никогда не училась сражаться кинжалами, и ее первый удар оказался слабым и неуклюжим, от которого Волк легко увернулся. Девушка затормозила прямо перед Диртаменом. Мгновение они смотрели друг на друга, а потом Лавеллан просто повернулась спиной к эванурису и атаковала снова. Солас отразил ее удар, но сам нападать не спешил. Фен’Харел был в смятении. Он хотел, он был готов отойти в иной мир на своих правилах. Своей смертью он собирался сплотить элвенан вокруг Диртамена, призывавшего к отмщению. Но он ни в коем случае не хотел, чтобы за убийство судили Эллану Лавеллан. Эльгарнан же собирался переиграть его даже в этом. Солас решил попытать счастья и пробудить в Эллане остатки ее душевных сил. — Vhenan, любимая, сопротивляйся его воле, — тяжелый, бездушный взгляд остановился на лице Волка, — ты очень сильная, Эллана. Ты сможешь преодолеть эту магию. Неожиданно Лавеллан остановилась. Эльгарнан улыбнулся, и девушка повторила его улыбку. — Неужели ты думаешь, что я позволю da’len взять над собой верх? Это сказал Эльгарнан, но произнесла его слова Эллана. По спине Соласа пошли мурашки. — Нет, Фен’Харел, тебя никто не слышит. Эллана Лавеллан уже давно покинула нас. Ее больше нет. — Эллана, — выдохнул Солас, но не успел больше ничего сказать. Эльгарнан отправил эльфийку в бой. Лавеллан выпустила лириум. Волк и раньше с трудом сопротивлялся его силе, а став смертным и вовсе лишился всякой защиты. Острые, словно кинжалы, осколки минерала пробили его щиты и прошли сквозь доспех. Солас вздрогнул. Почувствовал, как от крови стала намокать его рубашка. Где-то вдали Диртамен бросился ему на помощь, но красный лириум остановил воина. Эллана начала кружить вокруг него. Эльгарнан продолжал улыбаться. Вторая волна еще более мелких осколков веером разошлась от эльфийки и ударила по Волку. Солас закашлялся и почувствовал кровь в горле. Неожиданная слабость накрыла его, и разум начал меркнуть. Он почувствовал приближение своей смерти. Дыхание прервалось, и Солас почувствовал удушье. — Прости меня, vhenan… — сказал или только подумал Фен’Харел. Эльфийка шагнула к нему, и пол перед ее ногами покрылся лириумом. Солас отшатнулся. Они подошли к самому краю балкона. Волк почувствовал ладонь у себя на плече и понял, что позади встал Эльгарнан. Эллана приблизилась к ним. — Чувствуешь, Фен’Харел, как медленно da’len убивает тебя? — спросила она, — уверен, она даже не понимает, что делает. Бедняжка. Лавеллан встала очень близко к Соласу. Он разглядел маленькие морщинки в уголках рта и вокруг ее глаз. Гнойные язвы еще не изуродовали лицо, и на мгновение Солас увидел в нем прежнюю Эллану, прекрасную, юную и мудрую. Эльгарнан до боли сжал его плечо и прошептал. — Я подчинил ее своей воле и проник в ее тело гораздо глубже, чем проникал когда-либо ты. Я стал Элланой Лавеллан, а она растворилась во мне. Слова эвануриса окончательно сокрушили Фен’Харела. А эльфийка занесла кинжал для последнего удара.***
Я сбежала от эванурисов после того, как спасла Соласа. Эльгарнан отдал меня Андруил, а та не ведала жалости. После очередной пытки я ушла. Ушла в себя настолько глубоко, что даже Эльгарнан не смог последовать за мной. Я не видела, не слышала, ничего не чувствовала. Я не знала, что Андруил отдала меня голодным крысам, отомстив за сестру. И я не знала о своей болезни. Впервые за многие месяцы мне было хорошо и покойно. Здесь Эльгарнан не терзал меня, здесь душа не болела за Соласа. Пропало чувство времени. Исчезли все мысли. Единственное, что еще связывало меня с миром, был красный лириум. Когда Эльгарнан разбудил его, я узнала об этом. Сначала появилась боль, как будто я снова вернулась в пыточную комнату. Внезапно навалилась огромная усталость. Не было ясно, ни где я нахожусь, ни что происходило. Лириум пел все громче и требовательнее. Неожиданно кто-то освободил его. В сердце снова поселилась тревога. Эльгарнан мог заставить меня выпустить лириум. Но против кого? Неожиданно я услышала стон, тяжелые шаги, страшный кашель. — Чувствуешь, Фен’Харел, как медленно da’len убивает тебя?.. Я пришла в себя. Эльгарнан и Волк, оба стояли передо мной. В руке у меня лежал кинжал, а Солас медленно умирал. Мы смотрели друг на друга, и во взгляде его мне читалось прощание. — Я стал Элланой Лавеллан, а она растворилась во мне. Вряд ли кто-либо действительно понял, что произошло в этот момент. Понял, что сделал Эльгарнан. Понял, что за фразу тот произнес. Эльгарнан занес кинжал над Волком, и я прижалась к Соласу. Всеотец ударил. А я направила этот удар. Лезвие ножа чиркнуло по доспеху и перерезало шнурок амулета. Второй рукой я подхватила ключ за спиной у Фен’Харела и прижала его к себе. Солас растерянно посмотрел на меня. Я медленно отошла от эванурисов и огляделась. Мы были в храме Митал. Я узнала этот балкон, разрушенные перила, столь похожие на останки дракона и темный бассейн позади себя. Вход в Черный город был прямо подо мной. А в руках я держала ключ от его врат. Пол под ногами задрожал. Эльгарнан понял, что произошло, и обрушил на меня свой гнев и злобу. — Da’len, отдай мне ключ. Я снова посмотрела на Фен’Харела. Израненный и ослабевший, он, наконец, тоже осознал. На губах у него расцвела все еще не до конца уверенная улыбка. — Отдай. Мне. Ключ. Приказ Эльгарнана отозвался в самих костях. Я осознала, что по-прежнему не могу противостоять его воле. Дрожащей ладонью я протянула ему амулет. Глаза Эльгарнана вспыхнули, валласлин отозвался болью, а эванурис быстро преодолел разделявшее нас расстояние. Я все еще сжимала ключ в кулаке. Эльгарнан схватил меня, с невероятной силой и жестокостью сжал пальцы. Под его ладонью лопнуло несколько гнойных пузырей, и эванурис отдернул руку. Валласлин взорвался ослепительной болью. Поднялся шум. Кто-то закричал, потом раздался свист меча. — Дрянь! — ударил меня по лицу Эльгарнан, отбросив на несколько шагов. — Нет! Эллана! Эльгарнан сбил меня с ног, и я ухватила его за ворот доспеха. Мы упали с балкона. — Отец! Амулет Соласа вспыхнул зеленым светом, в нос ударил сильных запах Тени. Мы не успели упасть в воду — тонкая Завеса прорвалась и поглотила нас.