Bienvenue a Verone

      Незримой и бесшумной тенью я кралась вслед за шумными Монтекки, стараясь привлекать как можно меньше внимания. На входе стояли огромные плоские чаши с масками. Дождавшись, пока знакомая мне компания отойдёт подальше, я приблизилась к чашам и выбрала подходящую маску — зелёную с перьями. Столь же незаметно я проследовала в зал. Бал был в самом разгаре, все вокруг кружились в быстром вальсе, сливаясь в одну пёструю полосу. У меня не было чёткого плана действий. Я хотела предотвратить встречу Ромео и Джульетты, но в сложившийся ситуации это не представлялось возможным. Тут я ощутила чью-то руку, мягко касающуюся моего плеча:       — Вечер добр к нам, сеньора Незнакомка. Позвольте мне похитить Вас на танец, — я обернулась и увидела человека в маске, приветливы улыбающегося мне из-под неё. По голосу и одежде я узнала Бенволио.       — О да, он несказанно добр к нам. Я позволяю Вам забрать, похитить всю меня, — я пыталась ответить в той же манере, в которой был задан вопрос. Это Шекспир, в конце концов.       Едва слова сорвались с моих губ, сильные руки блондина закружили меня в танце, заманивая всё дальше в толпу, кружа так быстро, что голова превращалась в волчок, всё сливалось воедино, я ощущала лишь только поддержку сильных рук и жаркое дыханье на лице, скрываемом маской. Музыка остановилась, и я словно очнулась, взглянув на своего партнёра. Тот глядел на меня, сверля глазами орехового цвета из-под маски, изучая черты лица, контуры тела…       — Вы не подарите ещё мгновенье Вашего внимания, о, прекрасная сеньора?       — Берите сколько захотите, сеньор, — я почти шептала, не в силах отдышаться.       — Благодарю за Вашу доброту, — парень хитро улыбнулся и вновь закружил в танце под новую мелодию. Похоже, он может танцевать ночи напролёт. Мне бы такую дыхательную систему, как у него, тогда бы по физкультуре в своё время у меня бы стояли лишь «5». Правда, в этот раз он увлекал меня к выходу, похоже, я подписалась на ночь наедине с Бенволио. Что же, это не самый худший вариант из всех возможных. Но чёрт, у меня есть парень… Но он ведь об этом никогда не узнает, верно? И, возможно, я вообще отсюда никогда не выберусь. Так что можно оторваться по полной.       Добравшись до коридора, Бенволио остановился, прижав меня к стене. Воспользовавшись моментом, я стянула с парня маску. Тот, не растерявшись, снял с меня мою защиту от узнавания и вгляделся в лицо. Я покраснела от смущения под его взглядом, уставившись глазами в пол. Парень двумя пальцами поднял моё лицо за подбородок, заставив смотреть на него, и резко впился в губы, сначала грубо, но, получив ответ от меня и почувствовав мои руки, путающиеся в светлых волосах, он стал нежнее, мягко касаясь своими губами моих. Постепенно, он стал скользить ладонями по моей талии, опускаясь к бёдрам. Почувствовав это, я оттолкнула его, чем вызвала волну недовольства.       — Не думаю, что дом Капулетти — это лучшее место для этого, — объяснилась я. — Может… — я остановилась на полуслове, услышав голоса, доносящиеся из другого конца коридора, выходящего в сад.       — Тс, кажется, я узнаю один из голосов, — Бенволио потянул меня в сторону, откуда доносился звук.       — Кто э… — парень грубо оборвал мою речь, зажав рукой рот.       Он выглянул из-за угла, а я из-за него. В тени яблоневого дерева стояли Ромео и Джульетта, целуясь. Бенволио, явно недовольный этой сценой подался назад, правда, не рассчитав силы, и уронил одну из стоящих позади него ваз. Грохот прервал интим, заставив влюблённых прерваться.       — Кто там, друг ты будешь или враг, выйди к нам, прими ты бой! — выкрикнул Ромео в пустоту.       Решив спасти ситуацию, Бенволио, заодно и завоевать доверие и расположение блондина, театрально приложив руку ко лбу, я вывалилась на площадку прямо перед парочкой. Бенволио едва успел меня подхватить, чтобы избежать моего столкновения с ледяным камнем, уже успевшим остыть после летней бомбардировки солнечными лучами.       — Ещё одна жертва моего вездесущего обоняния, — глупо рассмеялся блондин, поднимающий меня на руки под удивлёнными взорами Ромео и Джульетты. — В смысле, обаяния, — он ещё раз рассмеялся и поспешил ретироваться в сторону улицы и как можно быстрее.       — Ты идиот, — я накрыла рукой лицо. — Куда мы идём? — мы шли по пустынным ночным улицам Вероны.       — Ко мне домой. Вернее, к Ромео домой — я проживаю в доме Монтекки. Тут случилось то, чего я явно не предвидела: за весь день ношения шнуровка корсета платья заметно ослабла, и рукав соскользнул с плеча, потянув за собой часть лифа платья. Бенволио это заметил, однако смутило его совсем не это, а то, что открыл этот факт — моё бельё. Похоже, я спалилась. — Что это?!       — Эм… эм, это новая мода, прямо из Франции, — я глупо рассмеялась. Блондин смотрел на меня с неприкрытым ничем недоверием, опустив на землю. — Ладно, кого я обманываю… — я вздохнула, поправив платье. В конце концов, мне нужны здесь союзники. — Понимаешь… я… ну я это… из будущего, в общем, — я подняла глаза на Бенволио.       — С чего это я должен тебе верить? Может, ты работаешь на Капулетти? И, пробравшись в дом, перебьёшь нас всех?       — Ты должен мне поверить, чтобы твои друзья не умерли!       — Не убедила. С чего им умирать?       — Ты видел, что Ромео целовался с Джульеттой. Монтекки с Капулетти! Это не кончится ничем хорошим. В моём мире есть книга: «Ромео и Джульетта», и заканчивается она весьма не радужно: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте»! Эта парочка обвенчается тайно, Тибальт убьёт Меркуцио, Ромео победит Тибальта, Джульетту захотят выдать замуж, и она отравится, правда, не на самом деле, но Ромео об этом никто не удосужится сообщить! Ромео придёт в склеп к возлюбленной и отравится, та, проснувшись и поняв, что произошло, зарежется кинжалом твоего двоюродного братца! — я ходила перед Бенволио вперёд-назад, яростно размахивая руками.       — Предположим, но чем ты докажешь, что это на самом деле так?       — Пошли, — я схватила парня за руку, направляясь к площади, где в одном из подвалов оставила свои вещи. В сумке у меня лежала вездесущая реклама экскурсий по местам славы влюблённых из Вероны. Оставив блондина в гордом одиночестве рядом с фонтаном, будь он неладен, я на ощупь нашла свои вещи. Одежда уже высохла, правда, пропиталась жутки запахом подвала. Сунув её в сумку, я вернулась. Блондин тщательно изучал звёздное небо, насвистывая какую-то мелодию. — Вот, я сунула ему в руки свою когда-то кремовую сумку с изображением Эйфелевой башни.       — И что?       — Открой. Сомневаюсь, что у вас есть такое, — парень с опаской расстегнул замок, внимательно его рассматривая. Первой он извлёк одежду.       — Вы это носите?! — шорты и футболка его явно смутили.       — Да, и это ещё не самый открытый вариант. В моём мире можно всё.       — Прямо-таки всё? — он извлёк из сумки камеру, пострадавшую под моим весом и от воды.       — Да, можно быть кем захочешь, можно любить, кого захочешь… Это камера, кстати, чтобы фотографировать, то есть запечатлять что-то в мгновение ока. Смотри, — я забрала устройство у Бенволио и сделала фотографию. Слегка покорёженная вспышка на мгновение ослепила ничего не подозревающего парня.       — Я ослеп! — завопил тот, держась руками за глаза.       — Это сейчас пройдёт. Просто на улице слишком темно. Смотри, — на слегка разбитом экране высветилось его фото.       — Ух ты, — Бенволио отошёл от пережитого ужаса и извлёк из сумки мой телефон, который, несмотря ни на что, всё ещё работал. — А это что за орудие пыток?       — А это причина моего здесь нахождения — я за ним полезла в фонтан, а меня кто-то толкнул, из-за чего я плюхнулась в воду. Когда поднялась — уже здесь, и ты вопишь на всю улицу: «Ромео! Ромео, где ты?!», — пропародиловала я блондина. Тот никак не отреагировал, с интересом рассматривая устройство. — Вот это самое главное подтверждение, — я достала из сумки рекламную брошюру экскурсии, подсветив её фонариком на телефоне, — видишь, здесь все достопримечательности Вероны 21 века. И все они связаны с произведением Шекспира «Ромео и Джульетта». Если ты мне поможешь, то мы сможем изменить концовку, как думаешь?       — Думаю, что можно попробовать… Кстати, где ты живёшь?       — Честно признаться, нигде. Платье я позаимствовала у какой-то юной особы, а спать мне пока не приходилось…       — Знаешь, я бы мог пустить тебя в дом, если бы жил там один, но, боюсь, синьора Монтекки не очень любит гостей. Но я знаю, где ты можешь пожить, — Бенволио потянул меня куда-то с площади.

***

      — Отец Лоренцо, прошу Вас в добрый час ответить мне, — Бенволио приволок меня в келью монаха.       — Бенволио, тебя ль я вижу пред собой, или глаза мне лгут мои? — пожилой заспанный человек вышел к нам, потирая глаза, ещё не отошедшие от сна.       — О да. Прошу Вас приютить вот эту юную особу. Её сегодня повстречал я на балу. Синьору эту обокрали — приезжая она. Я рад бы приютить, да тётушка моя не жалует девиц.       — Ну хорошо. Зовут Вас как, моё дитя?       — Полин, Полин де Колле. Француженка, я прибыла к вам из Парижа. Мой дядюшка, великий человек — писатель, феодал, учёный и поэт, покинул мир сей, завещав мне посетить Верону. Да только на подъездах к городу толпа бродяг меня обокрала, оставив без вещей, без денег и без крова. На счастье встретила я благородного Бенволио, кто и привёл меня к Вам, — я отчаянно пыталась слагать стихи, развивая историю блондина.       — Ну хорошо. Приют Вам дам я, прелестная Полин. Оставайтесь жить здесь, в монастыре, покуда не найдёте Вы участь получше. Уж скоро рассветает. Возвращайтесь, синьор Бенволио, домой. Родные будут Вас искать, а за прекрасную синьору вы не беспокойтесь — я сохраню её, словно цветок садовник, о, сей нежный цвет прекрасней будет многих роз… Пойдёмте, юная синьора. Я покажу Вам наше бедное жильё…