Побратим змея

      – Анхэ, а что мы на Летние Проводы делать будем?       – Давайте украшения?       – Не, украшения только когда парни из Большого путешествия вернутся...       – Скорей бы уже лето проводить...       – Глупая, после Проводов Холодное безвременье, а там и зима. Тебе что, той зимы было мало? Лучше бы лето подольше постояло...       Группа девочек во главе с Анхэ устроилась у Общего костра, весело переговариваясь, обсуждая планы на ближайшее будущее. Летние Проводы и правда были важным событием Круговорота: праздником, во время которого провожали лето, благодаря духов за посланные в нем дары, а также встречали Холодное безвременье и зиму, прося их духов быть милосердными и не причинять смертным вреда. Отмечался он, когда с далеких Снежных гор начинал дуть холодный пронизывающий ветер, быстро выдувавший все тепло, приносивший дожди, а позже – и снег. Готовились к этому событию заранее – утепляя по возможности хижины, проверяя запасы дров и провизии, правя оружие, запасаясь теплой одеждой... Находилось, однако, время и для праздничных хлопот – и именно их подопечные Анхэ, славно потрудившиеся за последний летний полный лик, и обсуждали. Конечно, у них оставалось еще дел-дел – а с приходом холодов их только прибавлялось, – но, сидя у костра после вкусного сытного ужина, мечтать о празднике было особенно приятно.       – Этим круговоротом пир богатый будет!.. – мечтательно говорила Яйя. – Мужчины дичи принесут... А мы тоже можем что-нибудь приготовить. Сами. Из грибов, например. Или из орехов? Если мальчишек снарядить за медом, можно орехи с медом сделать. А, Анхэ?       – Только о еде и думаешь!.. – не дал молодой ответить голос Ойны. – Вот танцы будут – это да, важно!       Яйя только фыркнула. Вообще-то Ойну все любили за чувство справедливости и самостоятельность – но иногда ее манера говорить с остальными свысока раздражала. Ну и что, что она и правда самая высокая, да к тому же еще и самая старшая?!       – А что танцы, – подала голос Миру. – Все равно пока в возраст не войдем, только хоровод и останется. А вот можно игру какую-нибудь придумать... С мальчишками посоревноваться...       При упоминании о соревнованиях с мальчиками из темноты позади Миру вынырнула чья-то шаловливая рука и дернула ее за туго заплетенную косу. Девочки ахнули, ожидая сердитой отповеди – но ее не последовало: та словно не заметила покушения. Рука осталась недовольна результатом. Вернулась, дернула посильнее. К чему не был готов ее обладатель – так это к тому, что Миру рухнет, откинувшись назад, словно кукла, и воспользовавшись замешательством, оставит на проказливой конечности багровый кровоподтек от сильного щипка.       – Ай!!       Голос Ёля был всем слишком хорошо знаком, чтобы не опознать его даже по этому короткому восклицанию, и девчонки грянули смехом, глядя, как рыжий подросток в сопровождении Мирна и Черного Лиса выбираются из темноты на свет.       – Больно же! – возмутился Ёль, потирая травмированную кисть.       – Ой, а это ты был? – деланно удивилась Миру. – Знала бы... Еще б и куснула.       – Вредина!       Мальчишки обиду копить не стали, устроились рядом, и обсуждение будущего праздника продолжилось.       – Интересно, – заговорила Кера. – А как Внемлющий будет духов благодарить? Как раньше? Или... По-своему?       – Я слышал, – подхватил Мирн, – что старейшины с ним говорили про Проводы. Только не знаю, чего именно хотели.       – Правда? – девочки повернулись к молодой. – Анхэ, у тебя ж родитель – старейшина. Он чего говорит?       Та была вынуждена лишь пожать плечами, признавая, в кои-то веки, свою полную неосведомленность: ради разговора с Кнышем совет, видимо, не собирали – просто подошли да поговорили, а потому Анхэ даже не знала, что насчет чего-то надо было бы разузнать. Впрочем, пару восходов тому родитель почему-то был зол и неразговорчив – может, поэтому?..       – Ёль, а ты чего скажешь?       Анхэ заметила, что этот вопрос задала, вопреки обыкновению, не Миру, а Илга: после злоключения в Запретном лесу синеглазая девица разом перестала его подначивать и задирать на тему духов – что, впрочем, никого не удивляло.       – Да чего скажу... Как отправит – так и увидим.       Рыжий подросток теперь тоже на тему потустороннего молчал, как воды в рот набравши.       – Я думаю, все же что-то новое будет... – задумчиво предположил Мирн. – Просто... Слишком далеко уже все зашло.       – Угу! – немедленно отозвалась Кера. – Один раз так отправив, как с Ларой и Кимом – снова всех травой посыпать – как-то...       – Вот и я о том же.       – Так-то оно так, – возразила Миру, – только моя родительница к нему ходила, посоветоваться. Спросить, как ей меня, бестолковую, воспитывать... – слушательницы плеснули смешком. – И говорила, мол, ты у духов спроси. А он... Так и не спросил, и вообще, как будто ему это больше не нравится. С духами-то общаться.       – Да, и мой родитель у него был – и то же самое, – подтвердила Илга. – На самом деле, с того обряда к нему уже половина Рода сходила, наверно. А только никто не слышал, чтоб он у духов чего спрашивал.       Анхэ задумчиво кивнула. Резко возросшая популярность Внемлющего (чье именование закрепилось уже безо всяких оговорок, приобретя дополнительный смысл «тот, кто выслушивает»), была, как ей казалось, плодом в том числе и ее слов о том, что он словом лечит. Ну и еще – самого обряда союзов, конечно. Сама Анхэ за советом к нему обращаться пока не торопилась – но в душе такому повороту радовалась – теперь Кнышу, хотя бы, явно не одиноко.       – Это, наверно, после Запретного леса. Ну, то, что духи ему не хороши стали, – высказала предположение Яйя.       – А чего там хоть было-то? Так и не скажете?       Ёля, Лиса и Миру одинаково передернуло, и они молча отрицательно покрутили головами, а на задавшую бестактный вопрос девицу разом шикнули все те же Мирн и Кера.       – Еще чего спроси!       – Во дает!       Анхэ улыбнулась про себя: будь она не она, если удивительно похожий образ мыслей и весьма подходящие характеры этих двоих не доведут их через несколько круговоротов до союза!..       – А ну спать всем!       Голос Фетхи, вынырнувшей из темноты, развеял приятную атмосферу посиделок, но пришелся удивительным образом кстати: время было позднее, а заботы следующего восхода еще никто не отменял.       Дети, попрощавшись, разбрелись по хижинам, оставив травницу наедине с Анхэ.       – Ну что, хороши они тебе? – спросила старуха, удобно устраиваясь рядом с молодой на притащенном к костру толстом бревне.       – Еще как! Ты очень хорошо сделала, когда меня к ним приставила! Так интересно наблюдать за ними! И ведь все разные, и не похожи одна на другую... И смешно с ними, и грустно, и серьезно, и радостно...       – Что дальше-то делать будешь, думала?       – Дальше? Ну, следующим восходом думали на реку идти, рыбу ловить...       – Сама ты – рыба бестолковая! – рассердилась Фетха. – Я ж разве об этом?       Анхэ промолчала, понимая, что разговор действительно касается тем гораздо более серьезных и будущего гораздо более далекого.       – Так что?       – Ну... Ты хочешь что сказать – чтоб я тебе помогала? Чтобы когда-то... Нескоро еще, конечно, но...       – Договаривай, молодая, – голос Фетхи на сей раз звучал спокойно и даже немного грустно.       – Думаешь, я смогу?.. – Анхэ осеклась. – Смогу когда-то, как ты?.. И... Вместо тебя?.. Но... Знающая – она же не такая... Это же не как я...       – А какая ты?       – Ну... – Анхэ покраснела. – Я... Не знаю... Я союз с Шохом хочу. И своих детей. И... Я молодая еще... И, ну... Говорят, красивая вроде...       – А Знающие, по-твоему, старухами на свет родятся?       – Ну нет... Но...       – А что, по-твоему, в Знающей главное?       – Не знаю...       – Ну, во мне вот? Что главное?       Анхэ задумалась и долго молчала, глядя, как пляшут языки пламени в Общем костре.       – То, что мы все тебе хороши – наконец ответила она. – То есть, ты ругаешься, конечно. Но ты не со зла. А чтобы нам же лучше было. Ты как будто со всеми рядом. Все про всех знаешь. И случись что – ты сразу тут как тут – помогать...       – Ну а ты?       – А что я? Я ж совсем не такая.       – Разве? Помнишь, я спросила, зачем ты пошла мирить Тура и Кныша? Что ты ответила?       – Ну, что они мне хороши, и надо сделать так, чтоб им не было плохо... Ну нет! Это все равно не так, как с тобой!       – А кто советы старейшин подслушивает, чтобы все знать? – неумолимо продолжала знахарка.       – Да не подслушивала я! Так... Разок... Узнать хотела... Ну потому что это важно было! – она хихикнула, понимая, что между ней и Фетхой действительно много общего. – Нет, ну правда... Не смогу я такой, как ты, быть. Ты ж еще заклинания всякие знаешь...       – Знаю. Откуда бы?       – Научили? – робко поинтересовалась Анхэ.       – Научили. Родительница моя и научила.       – Хала – Видящая?       – Она самая.       – А ты тоже?.. Видящая?       – Все мы – видящие, когда нужно. Главное – что и зачем ты хочешь увидеть.       Анхэ вздохнула.       – А... А как же Шох?       – А что он?       – Я в его дом войти хочу.       – Ну так и входи. Он твоему ремеслу противиться не будет. Только не он.       На сей раз молчание длилось долго и было прервано лишь последним робким вопросом:       – А... А на песке и ключевой воде гадать научишь?       Тихий смех знахарки таял в темноте...