Глава 29
8 сентября 2017 г. в 15:08
...Они пришли, брат...
...И Мрак, что крадется за тобой – он тоже совсем рядом...
...Нельзя оставаться на полпути, брат...
...Остановиться – значит упасть...
...Зачем ты ломаешь себе крылья, светлячок?..
Кныш резко подскочил на лежанке, стараясь выровнять сбитое дыхание, судорожно сжимая ладонями, казалось, готовую взорваться от голосов голову. Это длилось уже не первую ночь, начавшись вскоре после представления Роду сына Ёля и Миру. Но если раньше духи хотя бы иногда оставляли его в покое, то незадолго до появления родичей голоса их стали звучать постоянно – напряженно, тревожно, будто частые удары большого барабана, призванного предупреждать Род об опасности. Днем от них еще можно было как-то отвлечься – и Внемлющий пользовался для этого любой мало-мальски подходящей возможностью. Но по ночам остановить их было уже невозможно.
После же совета, прошедшего этим восходом, положение стало совершенно невыносимым.
...Мы же не враги тебе, брат наш...
...Послушай нас...
...Не сопротивляйся...
...Вспомни, светлячок, как ты сиял...
...Зачем ты сам у себя все отнимаешь?..
– Хватит! – Кныш по привычке заговорил вслух, чувствуя, что мысленные призывы не производят на духов никакого впечатления. – Я не знаю, о чем вы говорите. Я не вижу, что должен вспомнить, забыть или сделать ясным. Вы ничем не помогаете мне, только снова и снова повторяете одно и то же! Лучше бы сказали, что делать с родичами.
Он снова лег на шкуры, напряженно прислушиваясь. Ночная тишина давила на уши, заставляя судорожно пытаться уловить хоть какие-то звуки. Хоть бы Айрат, что ли, завозилась. Спит ведь под самой стенкой хижины!
Внемлющий чувствовал себя загнанным в ловушку. По всему выходило, что исправить ситуацию с внезапно нагрянувшими родичам мог только он. Для этого нужно было принять какое-то решение, совершить выбор – но о чем конкретно могла идти речь, ему так и не было ясно. Ощущать, что он, вольно или невольно, навлекает на селище беду, побороть которую не в состоянии, было невыносимо. Еще хуже было от постоянных намеков на то, что на самом деле исправить все он как раз-таки может, но... Но что? Не хочет? Не считает нужным? Поддается тому, что сердце дрожит? Но ведь он хочет, вроде бы искренне хочет найти ответ!.. Так что не так?
– Что – я – должен – сделать? – четко произнес Кныш, вглядываясь в темноту. – Скажите только это. Одно или несколько слов. Ничего больше.
...Ты увидишь, брат, совсем скоро увидишь...
...Если, конечно, не откажешься смотреть...
Снова загадки! Как же он, в самом деле, от них устал!
Кныш резко поднялся на ноги и ощупью выбрался из хижины: может, жара уже ушла, сменившись ночной прохладой. Свежий воздух – это как раз то, что ему сейчас необходимо.
Ночь, вопреки ожиданиям Внемлющего, оказалась, однако, отнюдь не свежей – а душной и какой-то тревожной. Едва ощутимое напряжение словно разливалось в воздухе, заставляя помимо воли затаить дыхание, вслушаться в нависшую над селищем тишину. Тьма таила угрозу – и связана она была не только с родичами.
Айрат, оставив свой крепко спящий выводок, неслышно приблизилась к нему, ткнувшись носом в ладонь, и, кажется, хотела заскулить – но из пасти ее не вырвалось ни единого звука. Неспешно ползущие облака расступились, открывая полный лик Светлоликого, и Кныш вздрогнул, почувствовав, как оживает льющийся сверху поток света. Значит, он прав, и разлитая в воздухе опасность – не выдумка, не плод фантазии: Светлоликий являл ему свою истинную сущность лишь тогда, когда происходило что-то действительно важное.
На сей раз, однако, и от него ничего внятного услышать не довелось:
«Соверши свой выбор, брат. Вспомни, кто ты – и тебе будет ясно, как поступить. Не позволь себе отвернуться от этого знания. Смотри сквозь страх, названый брат мой...»
Ощущение присутствия исчезло. Айрат, замершая у ноги Внемлющего, шумно выдохнула, словно ей только что удалось избежать страшной опасности. Ее выдох, однако, еще не успел отзвучать, как родичи, собравшиеся вокруг селища, начали многоголосо петь.