Я - легенда

      После того случая в ванной старост Вальбурга Блэк возненавидела меня ещё сильнее, если это только было возможно. Не упускала ни единой возможности насолить мне или как-то подколоть, желательно при свидетелях. Я выдерживал этот напор стоически, с честью выходя из всех неловких ситуаций, в которые она пыталась меня поставить.       Так прошла вся весна и началось лето. Были сданы экзамены. Близился последний учебный день. Наше с Вальбургой противостояние достигло своего апогея — мисс Блэк обратила все силы на меня. В это-то время Слагхорн и заявил о прощальном вечере, который организует для членов Клуба Слизней, коим предстоит покинуть школу Хогвартс в этом году. На вечеринку были приглашены только ученики седьмого и шестого курсов, которым исполнилось семнадцать лет. Кроме того, прийти полагалось с парой.       Я решил пригласить Меррилин Уоррингтон, которая давно заинтересованно стреляла глазками в мою сторону. Другие Вальпургиевы Рыцари тоже не остались без пар — Мальсибер сразу же позвал с собой Скарлетт Гринграсс, Нотт намеревался пойти с Камиллой Акерли с Рэйвенкло, Розье хотел пригласить Лукрецию Блэк. А вот Сильвий не знал, что ему делать — Алиссандра Яксли была пятикурсницей, и ей вход на вечеринку был заказан. Поэтому тот факт, что и я буду с парой, страшно раздосадовал Лестрейнджа. — Да, Том, не ожидал от тебя! — обиженно заявил он. — Я думал, что раз у нас обоих не будет пары, сможем пойти вместе! А теперь в какое положение ты меня ставишь? — Ты с ума сошёл? — резонно вопросил я, стоя перед зеркалом и пытаясь завязать бабочку. — С какой стати мы должны идти вместе? — Да не как парочка, инферналов мне в дом, — выругался Лестрейндж. — А вроде как просто по одному. Если бы ты был без пары, я бы не выглядел дураком.        Я поправил отвороты парадной мантии и повернулся к зеркалу в профиль. Выглядело неплохо, хотя мантия была куплена два года назад специально для торжественных мероприятий у Слагхорна. Бабочка, изъятая у Лестрейнджа, тоже смотрелась хорошо на фоне белоснежной рубашки. — Пригласи Вальбургу Блэк, она вроде бы тоже собирается идти одна, — усмехнулся я. — Шутишь? Она идёт с Тафтом, — заявил Лестрейндж. — Да и не стал бы я её приглашать!        Тафт — семикурсник с Рэйвенкло, блестяще учившийся и подающий большие надежды. Сын какой-то шишки из Министерства. Неплохо. — Бери с собой Яксли, Слагхорн не будет возражать, — заметил я. — Я замолвлю словечко. — Спасибо, Том! — с явным облегчением поблагодарил Сильвий. — Уверен? — Не выгонит же он её, — отозвался я, пожимая плечами. — Я поговорю со Слагхорном, не беспокойся.        Оставалось дело за малым — пригласить Уоррингтон. Хотя кое-кто из моих товарищей стеснялся звать с собой девчонок и готовился к этому по несколько дней, я подошёл к делу с исключительно с деловой точки зрения. Раз нужна пара, нужно её найти. Чистокровную, миловидную и со Слизерина. Уоррингтон подходила, поэтому я вышел в гостиную и, найдя девушку взглядом, решительно направился к ней. — Меррилин, ты не занята? — вежливо начал я.        Уоррингтон обменялась хитрым смеющимся взглядом с подружками и покачала головой. — Нет, Том, а в чём дело? — приветливо поинтересовалась она. — Я бы хотел пригласить тебя на вечер к Слагхорну, — заявил я, не сводя с Меррилин взгляд.        Девушка заулыбалась, сделала вид, что смущена. — Это так неожиданно, даже не знаю, найдётся ли у меня подходящая мантия… — протянула она. — А впрочем, я что-нибудь придумаю. — В таком случае буду рад сопровождать тебя, — чинно проговорил я, улыбаясь и чуть склоняя голову.        Договорившись с Уоррингтон, я как ни в чём не бывало подошёл к наблюдавшим за мной Вальпургиевым Рыцарям и сел в своё кресло у камина. Мальчики смотрели на меня с уважением. — Коротко и по делу, — восхищенно протянул Нотт. — Так с ними и нужно! — А как ещё? — хмыкнул я и пожал плечами.        Правда, тут же улыбнулся Меррилин, которая за мной наблюдала. — Правильно, Том! — гаркнул Лестрейндж — голос у него уже сломался и стал низким и зычным — и встал с места. — Ну, сейчас будет… — прошептал Мальсибер.        Сильвий решительным шагом подошёл к Яксли, которая полировала свою метлу, и прокашлялся. — Пойдешь со мной к Слагхорну, — бахнул он без какого-либо лирического вступления. — Да? — удивленно переспросила Алиссандра, для которой это было новостью. — Да, — подтвердил Лестрейндж, и добавил уже тише и скромнее, — если ты не возражаешь, конечно. — Что же, спасибо, что уточнил, — засмеялась мисс Яксли. — А Слагхорн не будет возражать? — Я с ним договорюсь, — важно сообщил Лестрейндж, выпятив грудь.        Мальсибер приглушенно заржал, а я пихнул его ногой. Сильвий и так едва умел найти подходящие слова для женского пола, малейший раздражающий фактор мог совершенно сбить его с нужного лада. — Ну, хорошо, — сказала Алиссандра. — Вот и ладно, — слишком обрадованно ответил Сильвий, но тут же поправился и добавил серьёзнее. — Завтра в пять. — Завтра в пять, — усмехнулась Яксли.        Просто удивительно, как спокойно она реагировала на неуклюжие потуги Лестрейнджа с ней общаться. Кажется, её бесконечно умиляло, как неловко он подбирает слова. Ещё интереснее было наблюдать, как самого Сильвия кидает из крайности в крайность — он то говорил грубо и отрывисто, словно боясь самому себе признаться в симпатии к Яксли, то улыбался до ушей и чуть ли не ворковал с ней.        Вернувшись на место, Сильвий уселся на диване с видом победителя и гордо вскинул подбородок. — Вот так, — резюмировал он. — Разобрался.        Мальсибер не выдержал и всё-таки заржал в голос. — Как будто дракона в неравной схватке победил, — простонал он. — Сам-то вчера весь вечер перед сном бубнил — тренировался, как позвать Гринграсс, — поддел Лестрейндж. — А это неважно, — отозвался Маркус. — Позвал же, и она согласилась. — Сегодня приглашу Акерли после завтрака, — решительно сообщил Нотт.        После того случая, как мы отделали хаффлпаффца, тот стал дичиться Акерли, и она вновь обратила свой взор на Нотта. Они опять читали вместе в библиотеке и пару раз выходили в Хогсмид. — А я приглашу Лукрецию, — мечтательно вздохнул Розье. — Как думаете, она согласиться? Я всё-таки на курс младше. — И что тут такого? — хмыкнул я. — Ну, девчонки обычно любят парней постарше, — заметил Феликс. — Но она мне чертовски нравится, так что терять нечего!        К вечеру все справились с поставленной задачей. Лукреция согласилась пойти с Розье, подтвердив мою догадку о том, что это совершенно безразлично — кто там младше. Оставалось дождаться вечеринки у Слагхорна, на которую у моего окружения были самые радужные планы. Все как один Вальпургиевы Рыцари мечтали только о том, чтобы после вечера в Клубе Слизней найти укромный уголок и зацеловать подружек до полусмерти. Перед сном в нашей спальне я презрительно ухмылялся, читая их банальные мысли. Разве только Сильвий не думал о гнусностях — он сосредоточенно повторял, как мантру, что ему необходимо думать, прежде чем что-то говорить Яксли. Кажется, из всех Вальпургиевых Рыцарей только он был искренне влюблен.        Что касается меня — мне было интересно, кого ещё Слагхорн пригласит на вечер. Когда я просил за Сильвия и Яксли, профессор по секрету обмолвился мне про каких-то именитых гостей из числа его бывших учеников. Ещё я думал о том, есть ли смысл искать внимания Уоррингтон. Не то чтобы она мне нравилась, но всё же была девчонкой, причём чистокровной и смазливой. Розье как-то сказал, что у неё изумительные бирюзовые глаза, хотя я не замечал. Во всяком случае, я решил, что, если возникнет возможность пообщаться поближе, я не откажусь. Как показывала практика, когда дело доходило до чего-то интересного, мне было не особенно важно, кого именно я целую и лапаю.        Перед глазами встал образ Вальбурги Блэк. Дерзкой, язвительной и невероятно привлекательной. Наверное, окажись она в моих объятиях, и мне было бы далеко не всё равно… Но эти мысли я от себя гнал. Мечтательность была мне не свойственна, и я был готов довольствоваться Уоррингтон.       В назначенный вечер, я прибыл в кабинет Слагхорна вместе с Меррилин Уоррингтон. Она была в мантии мятного цвета, с накрученными волосами и словно приклеенной к губам улыбкой. Мне было приятно, что меня сопровождает чистокровная и привлекательная девушка, и вдвойне приятно было увидеть выражение лица Вальбурги Блэк. Она буквально окатила нас с Меррилин презрением, едва мы увидели друг друга. — Какая неожиданная встреча, — заметила мисс Блэк. — Вижу, Меррилин, и ты попала под очарование Тома Реддла. Или, вернее сказать… Вольдемара? Прости, Волдеморта. Кажется, так? — Почему бы и нет? — задорно усмехнулась мисс Уоррингтон. — Я никогда не возражала против компании Волдеморта.       Именно поэтому я и пригласил её. Уоррингтон явно питала ко мне симпатию с тех пор, как я разоблачил Хагрида и спас всю школу от чудовища, за одну ночь став героем. Ей льстила моя популярность и нравилось находиться в центре внимания вместе со мной. Можно сказать, что в этот вечер мы оба друг друга использовали. — Когда-нибудь и я запомню этот псевдоним, — вздохнула Вальбурга. — Впрочем, не думаю, что мы будем встречаться после школы, Реддл. — Я тоже рассчитываю на то, что судьба будет ко мне благосклонна, — в тон Вальбурге ответил я. — И сегодня надеюсь проститься с вами, мисс Блэк.       Вальбурга загадочно ухмыльнулась и, не ответив, прошла мимо. Рэйвенкловец услужливо подставил ей локоток. На свою спутницу он смотрел с немым восхищением. — Почему она так тебя не любит? — шепотом спросила Уоррингтон. — Не представляю, — пожал я плечами. — Но это продолжается уже достаточно долго.       Меррилин ослепительно мне улыбнулась и потянула к столику с напитками. — Не бери в голову, Том. Из всех девчонок Хогвартса только Вальбурга Блэк тебя не любит, уж поверь мне. — Звучит ободряюще, — усмехнулся я.       Слагхорн организовал вечер на славу. Видимо, чтобы напомнить выпускникам о том, как полезно сохранить с ним добрые отношения, наш декан пригласил достаточно много знаменитостей, когда-то состоявших в Клубе Слизней. Среди них оказалась даже одна квиддичная звезда, он радостно расточал улыбки, раздавая автографы. Был приглашённый фотограф с огромным волшебным аппаратом. Слагхорн очень хотел сделать памятные снимки с выпускниками. Также он счёл своим долгом представить своим именитым любимчикам меня. Меррилин, обвившая мой локоть почище дьявольских силков, пищала мне на ухо от восторга. — Это же ловец из «Паддлмил Юнайтед», — простонала моя спутница, кажется, едва ли не теряя сознание. — У меня даже карточка с ним есть!       Потом ещё было некоторое количество известных личностей — журналист из «Пророка», известный алхимик и даже один прорицатель, предсказания которого пользовались большим спросом. Меррилин отцепилась от меня на этапе знакомства с квиддичной звездой, но за меня сразу же взялся Слагхорн. Вцепившись в моё плечо, он энергично представлял меня остальным гостям.       В помещении становилось душно. За окном было лето, и гости профессора изнемогали в торжественных мантиях и костюмах. Охлаждающие чары знали немногие — в Британии это, откровенно говоря, не самое популярное заклинание. Прохладительные напитки заканчивались, не успевали домовики их доставлять. Слагхорн попросил учащихся Хогвартса ограничиться одним бокалом шампанского в качестве исключения, но это правило быстро попрали, потому что содовая была в дефиците. Слагхорн, чуточку покрасневший от медовухи, закрывал глаза на проделки его любимцев и только успевал позировать с теми или иными из нас перед фотографом. — Том, идите-ка сюда, — позвал он, сграбастав меня отеческим объятием. — Мисс Блэк, — профессор взял под локоток Вальбургу. — Мои самые талантливые и любимые ученики! Непременно нужно сделать совместное фото.        Я встретился взглядом с Вальбургой: её глаза грустные. Но она тут же улыбнулась фотографу, и я решил, что мне показалось. — Тафт, вы следующий! — провозгласил Слагхорн, оставляя нас с Вальбургой и наступая на следующую жертву.        Мы оба отошли к ближайшему окну — становилось невыносимо душно, не спасали даже холодные напитки и освежающие чары. Лето выдалось знойным. Вальбурга уже успела снять мантию и остаться в шелковом фиолетовом платье, которое было ей к лицу. — Грустно покидать Хогвартс? — спросил я у мисс Блэк.        Как и в Хогвартс-экспрессе полгода назад, мы стояли рядом, глядя в окно. Я мог видеть благородный профиль мисс Блэк. От девушки пахло той же лавандой, тот же локон вился у виска и задорно пружинил над ушком. — Это естественная ностальгия по детству, — проговорила Вальбруга, сжимая в тонких пальцах бокал шампанского. — Для меня сегодня заканчивается целая эпоха. — Не стоит грустить, мисс Блэк, — насмешливо протянул я. — Уверен, что вас ждёт блистательное будущее: богатый муж, золотая клетка и блаженное безделье в роскоши и достатке.        Вальбурга сверкнула на меня глазами. — Я вольна делать, что пожелаю, — заносчиво проговорила она. — Может быть, я решу построить карьеру в Министерстве. — Только не ты, — хмыкнул я, отпивая содовой. — Ты белоручка, Вальбурга. И ты слишком любишь себя. Тратить время и силы на муштру полукровок, интриги и заговоры ради не нужного тебе места в Визенгамоте… Вот уж не поверю. Так что я могу заранее поздравить вас с грядущим выгодным замужеством, мисс Блэк.        Я шутливо поднял стакан, но Вальбурга воззрилась на меня с неожиданной ненавистью. — Посмотрим, где окажешься ты через несколько лет, Том Реддл, — ввернула она. — Протекция Слагхорна, конечно, не навредит. Но и не жди ковровую дорожку к креслу министра. Для этого нужны куда более серьёзные связи и деньги. — Что бы я только делал без твоих наставлений, Вальбурга, — вздохнул я. — Мне будет этого не хватать. — Мне тоже, — вдруг уронила девушка. — Я хотела сказать, Реддл, что язык твой подвешен неплохо, и наши словесные баталии разгоняли мою скуку в Хогвартсе. — Как лестно, — ухмыльнулся я. — Но привычку острить пора забыть, дорогуша. А то ведь потенциальные женихи разбегутся в ужасе. — Что ты всё заладил про брак? — поморщилась Вальбурга. — Не ревность ли это, Реддл? — Ревность к кому? — засмеялся я. — Великий Мерлин, какого же высокого ты о себе мнения. — Смешно слышать это от выскочки, — холодно проговорила мисс Блэк, приподняв одну бровь. — Ты же с первого курса из штанов выпрыгиваешь, чтобы доказать, что вообще достоин находиться в этой школе и в мире волшебников. — Мне уже давно не надо ничего доказывать, — процедил я. — Во всяком случае, тебе. — Мне?        Вальбурга заливисто рассмеялась. Сережки с фиолетовыми камнями в форме капелек в её ушах закачались. Я только теперь заметил, что она немного перебрала с шампанским. Наверное, поэтому позволяла себе более яростные выпады, чем обычно. — Морганы ради, Реддл, мне всё давно ясно. Сколько бы ты ни пытался пустить пыль в глаза, а маггловская кровь всё же разбавила Слизериновскую. Ты очень хочешь быть одним из нас, но никогда не сможешь. Это попросту невозможно. Как ты планируешь властвовать в мире, где самое важное — это происхождение? Да будь ты хоть трижды талантливым волшебником и потомком самого Салазара Слизерина, это не отменяет того факта, что пришёл ты из маггловского мира, причём в потёртых ботинках.        Я почувствовал, как помимо воли мне в лицо бросилась кровь. Уже много лет никому не удавалось настолько сильно вывести меня из себя. На Вальбургу я посмотрел страшным взглядом, и она невольно отступила на шаг. На лице девушки выразилось сожаление — она поняла, что сболтнула лишнего, и будничная перепалка ударила по больному. Удивительно, как будто она не этого добивалась!        Вопреки желанию проклясть эту стерву на месте, я волевым усилием заставил свой голос звучать ровно. — Но что, позволь узнать, даёт происхождение? — обманчиво спокойно поинтересовался я. — Твой брат абсолютно никчёмен, твои многочисленные кузины целью жизни видят брак и рождение таких же никчёмных детей, и даже ты со всей своей спесью не способна абсолютно ни на что помимо высокомерных речей о чистоте крови. В то время как я, полукровка, готов перевернуть весь мир, чтобы Магическая Британия стала такой, какой её создали наши предки. Так кто из нас двоих ничтожество, Вальбурга Блэк?        Договорив, я залпом опрокинул стакан содовой и с грохотом поставил его на подоконник. И, взглянув на обескураженную девушку, развернулся и пошёл прочь. Время уже было позднее, я мог позволить себе покинуть мероприятие без риска огорчить Слагхорна. Меррилин Уоррингтон, на моё счастье, была слишком увлечена беседой с квиддичной звездой, чтобы обратить внимание на мой уход. Поэтому я, негодуя и желая поскорее оказаться в одиночестве, быстрым шагом пересёк помещение, подумав, выпил бокал шампанского напоследок и вышел за дверь.        В коридоре была спасительная прохлада и я вздохнул полной грудью. Стремительно направился в подземелья, стараясь выкинуть из головы звенящий голос Вальбурги Блэк и всю ту ядовитую речь, которую она на меня обрушила. Если бы я пробыл рядом с этой проклятой Блэк ещё хотя бы секунду, я бы не сдержался. — Реддл! Реддл, подожди! — донёсся до меня звонкий голос, который и без того звенел в черепе.       Я не представлял, что ещё она пожелала добавить к своим словам, но не имел ни малейшего желания продолжать диалог. Поэтому даже не обернулся и лишь ускорил шаг. — Да подожди же!        Цокот каблучков, шумное дыхание. Я резко обернулся, и Вальбурга Блэк едва не врезалась в меня. Она выглядела взволнованно, я её такой никогда не видел. Волосы слегка растрепались, на щеках румянец. Она попыталась взять себя в руки и изобразить обычную надменность: расправила плечи, подняла подбородок и зачем-то сжала руки в кулаки так, как обычно делают очень нервничающие люди. — Я… Что ты себе позволяешь? — резко спросила Вальбурга. — Как ты смеешь? — Смею! Я тебе не домовик, — выплюнул я, изменив себе и повысив голос.        Развернувшись на каблуках, я пошёл было дальше, но мисс Блэк опять догнала меня. — Подожди, Реддл! Я на самом деле не это хотела сказать! А, дементоры с тобой, иди!        Я услышал, как её шаги стали удаляться. И, повинуясь столь редким для меня вспышкам сиюминутных эмоций, резко развернулся и буквально скачками нагнал эту бестию. — Нет уж, договаривай! — потребовал я, невольно хватая Вальбургу за локоть. — Не смей меня трогать! — ахнула она, отдёргивая руку. — Я просто хотела сказать, что желаю тебе удачи. Не хотелось на такой ноте заканчивать наше знакомство, только и всего! — И тебе удачи! — сказал я таким голосом, словно произношу «Авада Кедавра». — И постарайся не пить так много, а то светская остроумность перерастает в базарную ругань. — Что? — опять вспыхнула успокоившаяся было Вальбурга Блэк. — Это ты мне будешь говорить? Реддл, да ты на первых курсах так разговаривал, что я половину слов не понимала! Могу представить, в каких трущобах ты вырос, с таким-то говором!        Мы были совершенно одни в коридоре второго этажа, и никто не мог помешать нашей склоке. Все ученики, кроме тех, что собрались у Слагхорна, отмечали последний учебный день в гостиных. Преподаватели, скорее всего, занимались тем же. Даже факелы в коридоре горели через один, словно и домовики разленились. Зато через окна лился лунный свет. — Следи лучше за своим языком, — шикнул я, наступая на Вальбургу. — О, это угроза? — рассмеялась она. — Да что же ты со мной можешь сделать, Реддл? — Видит великий Салазар, что-то давно пора! — не выдержал я.        То, что накапливалось годами, наконец-то прорвалось наружу неудержимо и бурно. — Бешеный грязнокровка, — издевательски протянула она, прожигая меня глазами. — Поехавшая сука.        Вальбурга Блэк попыталась залепить мне пощёчину, но я перехватил её руку. Следом — вторую. А чтобы наверняка унять её, сделал несколько шагов к стенке и прижал к ней извивающуюся мисс Блэк. — Ненавижу тебя, Реддл! — воскликнула она, пытаясь вырваться. — Немедленно отпусти меня!        Я медлил. Совершенно неожиданно меня захлестнула такая похоть, которую я не испытывал никогда в своей жизни. Наверное, это потому, что раньше я никогда не прикасался к Вальбурге Блэк. А теперь я сжимал её запястья, чувствовал тепло её тела и колотящееся в груди сердце, ощущал её дыхание на моих губах… После нашей ссоры эмоции были на пределе, застилали разум. Не соображая, что делаю, я вдруг впился губами в приоткрытые губы Блэк.        Вопреки ожиданиям, она не стала вырываться, а ответила яростным, несдержанным поцелуем. Прикусила мою губу, и я отпрянул. Коснулся пальцами своей губы и ощутил под ними кровь. Посмотрел на Блэк с укором. Она шумно дышала, вжавшись в стену, и не сводила с меня тяжёлого, пристального взгляда. А во мне горел огонь, пульс стучал в висках. Терять было нечего — самое большее, она бы ударила меня или прокляла.        Я схватил Блэк за загривок, притянул к себе и стал целовать, не замечая саднящую боль в губе. Вальбурга пару раз ударила меня по плечам, но потом вдруг вцепилась в меня в ответ, сжав мантию на спине. Мне стало казаться, что она сама прижимается ко мне. Все мысли покинули мою голову, я действовал инстинктами.        Потянул Блэк в нишу у окна, толкнул к стене. Запустил пальцы в её густые волосы, оттягивая голову назад. Другой рукой невольно сжал длинную шею, словно боясь, что она опять станет вырываться. Не тут-то было — Вальбурга, не прекращая целовать и покусывать меня, так вцепилась в мантию на моей спине, что я сам бы едва ли вырвался. Старая застежка щелкнула и сломалась, мантия упала на пол. Теперь её руки обнимали мою спину, намеренно впиваясь ногтями сквозь жилет и рубашку.        А я как помешавшийся жадно целовал её пухлые губы, лицо, шею… Кажется, что я ждал этого целую вечность. Сводил с ума запах её кожи, отдающий лавандой, сводило с ума шумное прерывистое дыхание… Хотелось добраться до волнующего меня тела, хотелось овладеть им…        Я отстранился всего на мгновение, чтобы расправиться с пуговками на её платье. Вальбурга прикрыла глаза, её ресницы дрожали, а губы кривились в плотоядном оскале. Я замешкался было — а что, если она против? Какие последствия меня будут ждать? Но тут мисс Блэк застонала, почувствовав мои руки на застежке платья, и выгнулась мне навстречу. Этот стон всё решил. Я набросился на неё с новыми силами, рванул в стороны ворот шелкового платья. Её белоснежная кожа, казалось, светилась в свете луны. Ткань платья ползла вниз, обнажая черное нижнее бельё.        Перехватив руки Блэк, я стал целовать её тонкие ключицы, опускаясь ниже к трепещущей за тонкой тканью белья груди. Стащил лифчик ниже, обнажая упругую грудь с небольшими сосками. — Ох, что ты… — пробормотала Вальбурга, но её возражения утонули в новых стонах.        Я понял, что делаю всё правильно, сжимая и целуя грудь. Блэк извивалась и стонала, подаваясь ко мне бедрами. Не знаю, откуда я брал смелость, но её тело сводило с ума. Я рывком поднял подол платья, и моя рука заскользила выше по бедру. Она была в чулках, и ощутив под ладонью теплую голую кожу, я окончательно забыл, где мы находимся. Блэк попыталась остановить меня, но довольно вяло — её тело горело, нетерпеливо извивалось. Я опять стал целовать её шею, да так, что наверняка оставлял следы. Рука нащупала ткань трусиков и отодвинула её в сторону. Весь мир сузился до горячего сокровенного местечка, влага которого оказалась на моих пальцах. Блэк пришла в невменяемое состояние — она стонала так, что я боялся — как бы нас кто-то не нашёл. Давление брюк стало невыносимым, и я свободной рукой кое-как расстегнул ремень и ширинку, высвободив член.        Вальбурга точно понимала, к чему мы приближаемся, но уже не могла остановиться. Она сама целовала меня, сжав мои волосы на затылке до боли. И когда я заставил её согнуть одну ногу в колене и поставить её на приступку у окна, Блэк не возражала. Опьянённый её стонами и близостью, я ещё задрал платье и, направив член туда, где до этого были мои пальцы, резко толкнулся. Блэк вскрикнула, и я зажал рукой её рот. Свой стон сдержать не получилось — до того ошеломляюще приятными были ощущения. Член обхватывала горячая, влажная плоть. Я с силой сжал бедро Вальбурги, не позволяя ей опустить ногу, и начал двигаться. Каждое движение усиливало удовольствие, перед глазами всё плыло. Вальбурга стонала и вскрикивала, но моя ладонь заглушала звуки. Кажется, ей всё же было приятно, потому что Блэк обвила меня руками и прижала к себе. Я уткнулся лбом в её взмокший висок, продолжая двигаться. Удовольствие надвигалось неумолимой волной, я стал двигаться быстрее и резче. Блэк стонала и кусала мою ладонь. Её руки вдруг сжали мои ягодицы, словно провоцируя на более глубокие движения. Я старался продлить своё удовольствие, став двигаться медленней. Член словно подрагивал, каждое движение приближало меня к окончанию. Наконец, я толкнулся в последний раз, стиснув Вальбургу в объятиях со все силы, и перед глазами засверкали звёздочки.       Я медленно приходил в себя, прижавшись к Блэк и чувствуя, как быстро бьётся её сердце и как тяжело она дышит. Сознание постепенно возвращалось, хотя я был склонен думать, что это всё происходит во сне. Но отголоски удовольствия, от которого у меня даже ноги дрожали, убеждали в том, что это всё наяву.       Переведя дыхание, я тяжело откинулся на противоположную стену ниши. Она приятно охлаждала вспотевшую спину. Глаза Вальбурги были всё так же закрыты, словно и ей было приятно. Я принялся застегивать брюки. Голова шла кругом от осознания произошедшего. Тут мне в шею упёрлась волшебная палочка. Я удивленно уставился на Вальбургу, которая держала её, глядя мне в глаза стальным, убийственным взглядом. — Если хоть кто-то узнает, я обрушу на тебя все проклятья из родовой магии Блэков, — процедила она, выделяя каждое слово. — Думаешь, сейчас буду хвастаться в гостиной Слизерина? — фыркнул я, застегивая ремень. — Думаю, что тебе хватит ума этого не делать, — сказала Вальбурга, опуская волшебную палочку и принимаясь с её помощью чинить платье и очищать себя от следов нашего соития. — Иначе я первым делом заявлю, что ты меня изнасиловал.       Я рассмеялся. — О да, стоны на весь коридор были тому свидетелями, — заявил я, закатывая глаза.       Скрыть свою радость я никак не мог. На губах помимо воли расплывалась улыбка, и даже Вальбурга с её эскападами меня не злила. Я бы хотел, чтобы у нас было больше времени. И чтобы место было другим. Я бы хотел насладиться ею сполна, этих сумасбродных нескольких минут было катастрофически мало. — Тебе никто не поверит, — презрительно щурясь, сказала мисс Блэк.       Не слушая её злобный клёкот, я опять приблизился и властно взял лицо Вальбурги в свои руки. Теперь я имел на это право. Теперь я имел право на всё. Ощущение всесилия кружило голову. Даже Блэк, инферналы бы её взяли, не устояла. Чувство у меня было такое, словно я хоть сейчас могу горы свернуть. — Я буду молчать до тех пор, пока ты будешь придерживать свой острый язычок, — я улыбкой проговорил я.       Блэк хотя и пыталась изобразить возмущенный вид, у неё это скверно получалось. Одного моего прикосновения хватило, чтобы Вальбурга чуть прикрыла глаза. Великий Мерлин, кто бы ожидал такой страстности от ледяной Вальбурги Блэк… Я не удержался и поцеловал её в краешек губ — Блэк слегка отвернулась, но скорее для вида.       Какая же нежная у неё была кожа… Какие шелковые волосы… Я так не хотел выходить из этой ниши у окна. Я не знал, каким чудом всё получилось. Но отчего-то был уверен, что повторится нескоро. — Ты полукровка, Реддл. Всё равно ничего не выйдет, — холодно уронила Вальбурга, выворачиваясь из моих рук и выходя в коридор.       Она старалась выглядеть отстраненно, как всегда. Но легких румянец на щеках и взъерошенные волосы выдавали. — Что-то уже определенно вышло, — ухмыльнулся я, выходя следом. — Не вздумай идти сразу за мной! — накинулась на меня Вальбурга. — Подожди хотя бы несколько минут! И ещё… Это ничего не значит. Считай, что ничего не было. — Конечно, ничего не значит, — согласился я. — Абсолютно ничего.       Блэк задержала на мне взгляд на минутку, а потом, больше не говоря ни слова, поспешно зашагала в сторону подземелий маленькими шажками, явно ощущая некий дискомфорт. Я вернулся в нишу с окном и распахнул ставни. Сел на подоконник и устремил взгляд в ночное небо.       Вальбурга Блэк теперь могла говорить, что угодно. Что я полукровка из маггловских трущоб, что я ничего не добьюсь, что она меня презирает и ненавидит. Но факт оставался фактом — я стал её первым мужчиной. Значит, что вся её ненависть была показной и наше влечение было взаимным. Значит, раз уж я покорил такую твердыню снобизма, высокомерия и чистоплюйства, мне ничего не будет стоить достигнуть и других вершин.       В гостиную я вернулся минут через двадцать, чувствуя себя абсолютно пьяным. Ощущение нереалистичности происходящего не покидало. В спальню я явился первым и, не раздеваясь, завалился на кровать. Перед глазами буквально стояла ниша у окна, растрепанная Вальбурга с припухшими от поцелуев губами. Руки ещё помнили тепло её тела, я сам всё ещё хранил на себе её запах. Я прикрыл глаза. Великий Салазар, до чего же мне было хорошо.       В спальню шумно ввалились Мальсибер, Розье и Нотт. Я лениво покосился на них и остался возлежать на своей кровати. — Мерлиновы подштанники, да я в жизни не видел Тома Реддла таким счастливым! — ахнул Маркус. — Да он и выглядит каким-то потрепанным! — воскликнул Розье. — Отвалите, — беззлобно отмахнулся я, не в силах стереть с лица самодовольную улыбку до ушей. — Ооо! Что это у тебя на губе?! — ахнул Нотт.       И как только он в полутьме спальни рассмотрел прокушенную губу, про которую я напрочь забыл? Всегда был внимательным, стервец. — Да Уоррингтон просто настоящая хищница, — присвистнул Маркус. — Это она тебя так отделала?       Я, ничего не отвечая, посмотрелся в окно, как в зеркало, и навёл палочку на губу. Жаль было стирать напоминание о случившемся, но ходить по школе в непотребном виде я не мог. Глядя на то, как я медленно и аккуратно вожу волшебной палочкой над раной, Розье застонал от досады. — Кажется, Волдеморт провёл вечер интереснее, чем все мы вместе взятые, — заметил он. — Знал бы — сам пригласил Уоррингтон! Лукреция Блэк даже поцеловать себя не позволила! — Ну ты и дурак, ещё бы Вальбургу пригласил, — фыркнул Мальсибер. — На что только надеялся? Том, хочешь огневиски?       Маркус, всегда откуда-то достающий запрещенку, выудил из внутреннего кармана мантии небольшую приплюснутую фляжку. Я без слов подошёл к нему, взял флягу и сделал несколько больших глотков. — Инферналы бы меня побрали! — ахнул Нотт. — Она и всю шею тебе расцарапала!       Я хотел застегнуть воротник рубашки, но оказалось, что верхняя пуговица была сорвана. Вальпургиевы Рыцари смотрели на меня с уважением и завистью. В этот момент в спальню вошёл Альфард Блэк, который на вечере у Слагхорна пребывал в одиночестве. — А, уже все в сборе? — протянул он. — Реддл, тебя Уоррингтон искала. Кажется, жутко обиделась.       Блэк, не глядя на нас, прошёл к своей кровати. А остальные непонимающе на меня уставились. — Неужели Макмиллан? — шепотом спросил Розье.       Я ничего не ответил, только одарил товарищей загадочной ухмылкой. Они уже знали, что, если я не хотел о чём-то рассказывать, не было никакой силы вытянуть из меня правду. И хотя часть меня хотела при Блэке рассказать, с кем именно я плотно пообщался, язык не поворачивался. Это было только моё, и я ревниво оберегал — нет, не честь мисс Блэк — а сладкие воспоминания.